Возвращение (СИ)

Глава 34 - Ратмир. Отражение прошлого.

Когда Алёна заболела, я потерял покой. Я клял себя за то, что не смог сдержаться, вновь приблизил её к себе, притянул слишком близко, поддавшись порыву страсти. Причинил боль. Я не дал ей время привыкнуть, в этом была основная проблема. И когда мы проходили свадебные ритуалы, все было слишком быстро. Кровный договор, наша близость, круг огня. Слишком важные события менялись с быстрой скоростью, погружая её в наш мир. Результат один - обморок и ухудшение самочувствие до полного упадка сил.

Я бы и хотел замедлить происходящие процессы, стремился отсрочить ритуал, отсекающий её окончательно от прошлой жизни. Не смог. Все произошло само по себе, еще тогда, когда мы соединились у Светлого дерева. Мы... Скорее это была моя воля. Это я заставил её пойти на сближение, причинил боль, пролил её кровь на Светлое дерево. Не специально. Но... Я все сделал своими руками и теперь корил себя за это.

Конечно, я знал, что будет период перестройки организма, переход на уровень тесных связей с лесом и его обитателями. Но... Алёна была не готова, поэтому все шло так тяжело. Её собственные убеждения, внутренние установки не позволяли принять новую жизнь легко. Тело реагировало на внутреннюю борьбу физическим истощением. Она теряла силы на глазах, внутренние страсти пожирали ее. Алёна больше недели не вставала с кровати. Я же не мог отойти от нее, окружая не просто заботой, но и обвивая её нитями света, как паук паутиной немыслимую драгоценность... Этого она, конечно, не видела. Но нити питали и давали энергию для её внутреннего кокона, такого раздробленного, разорванного и ослабленного в этот момент.

Я боялся. Липкий страх сковал глубины души крепкими путами. Признаться, я второй раз в жизни так сильно боялся за кого-то. Боялся, что мы не справимся, хотя отчаянно верил в наше будущее. Нет... Я знал, все будет хорошо и мы сможем преодолеть перестройку. Но сердце каждый раз отчаянно сжималось при взгляде на слабость Алёны, на ее тело, бессильно застывшее на кровати. Я хотел, я безумно желал, чтобы она стала сильной, самоуверенной, ироничной, как раньше, и смогла понять и реализовать свои истинные мечты.

Кажется, боги услышали меня, Алёна пошла на поправку. Лес реагировал молниеносно... Хотя, о чем это я. Теперь Алёна и лес были едины, её сущность тут же расцвела в лесу в виде многочисленных цветов и диковинных южных растений. Даже непроницаемый Эст не на шутку удивился, застыв с открытым ртом перед выросшим за ночь великолепием. Лес оживился очень быстро, на наших глазах появились ростки, дыхнул теплом ветер, и даже солнце, казалось, по-иному заиграло в листве.

Но цвел не только лес. Моя душа, так долго остававшаяся холодной и иссушенной бесконечными годами одиночества, зацвела в тот же миг, распустилась бутонами счастья и удовольствия. Алёна стала проявлять благосклонность ко мне, я же вновь чувствовал себя влюблённым юношей, словно и не было всех этих лет уединения и покоя.

Возраст... Я не знал, как объяснить Алёне, что процессы конвалюции затрагивают и физическое тело человека. И открывая нам нашу внутреннюю суть, нашу духовную природу, они делают сильнее и выносливее не только дух, но и тело. Сложно представить, сколько мне отмеряно лет, но явно больше, чем простому человеку. Когда-то, без сомнения, каждый из нас будет вынужден оставить земной путь, но пока... Пока я был нужен здесь и лес поддерживал, придавал мне сил, словно я сам мудрое дерево, долгие годы пускающее новые молодые побеги.

Да и разве это важно, что мне немного за сотню лет?.. Ведь внутри я ощущаю себя не больше, чем на тридцать. Возможно именно поэтому мое тело стареет не так быстро, я не несу в себе груз обид и разочарований, я много работаю, отдавая все, что могу, лесу, и природа поддерживает эту связь.

Уверен, что и Алёну ждёт та же участь. Учитывая, как сильно лес реагирует на её присутствие. Судьба нам подарила несколько дней абсолютного счастья. Алёна больше не злилась, а вновь погрузилась в свои исследования. Я не мешал. Лишь бы она была рада своим маленьким открытиям. Признаться, в научном исследовании леса я не видел смысла. Наука лишь может описать происходящие явления, но вот объяснить их - нет. В живом лесу все настолько пронизано тонкими связями, охвачено паутиной нитей, не видимых привычным взором, что именно они определяют происходящие явления. Ничто иное. Учёный лишь удивленно разведёт руками, увидев быструю перестройку леса и развитие его жителей, но не приняв законы конвалюции, затрагивающие духовную суть, осознать эти явления невозможно.

Однако я понимал, что Алёне нужно время на изменение привычной картины мира, она должна объяснить все привычным способом. Поэтому я не торопил. Большую роль в нашем сближении сыграл и Рэм, дитё Плата, которому приглянулась Алёна. Хотя я знал чем... Она с большой радостью приняла появление маленького друга в своей жизни и даже начала его обучать простейшему письму.

Дни превратились в семейную идиллию. Алёна никогда не говорила, но я видел, что не оставил её равнодушной. Она была рада находиться рядом со мной, каждое утро её глаза загорались неподдельным любопытством и страстью к познанию. Признаться, я был счастлив... Не знаю, посещало ли когда-то меня подобное чувство за всю мою долгую жизнь. Но ощущение выбитого, выстраданного, наконец, спокойного, размеренного счастья грело душу небывалой наполненностью, зрелостью и завершенностью происходящего. Я не знал, что нас ждёт впереди, но отдал бы все, чтобы это время не кончалось никогда...

Однако оно длилось до тех пор, пока в мою жизнь не ворвалось письмо из прошлого. Эст доставил тщательно запечатанный конверт с нашего почтового ящика из ближайшего городка. По понятным причинам, почтальоны не доставляли писем в лес. Писал детектив, который некогда занимался расследованием дела о гибели Илен. Я думал, что мое сердце выпрыгнет, стоило мне прочитать его имя на конверте. Развернув слегка мятую бумагу, я прочитал следующее.

«Достопочтенный мистер Ротер. Знаю, Вы будете сильно удивлены, получив это письмо. Поэтому обойдёмся без долгих вступлений. Всю жизнь я несу в себе тяжкий крест знания о творящихся сообществом сектантов преступлениях против молодых женщин. Я мучаюсь нескончаемым чувством вины за свою неспособность предотвратить новые бесчеловечные деяния. В числе этих, без сомнения, нелюдей, отродий, преступников, - влиятельные служащие, знатные чиновники, приближенные к императорскому двору. К сожалению, простой человек, работающий на ставке сыщика, не в состоянии справиться с огромной машиной жертвоприношений. Жерновами, готовыми перемолоть все на своём пути.

Да, я боялся. Теперь, находясь на смертном одре, я могу признаться в своей трусости и слабости. Я испугался открыто говорить правду. Я знал, чем это закончится для меня, я боялся сильно... Возможно, правда помогла бы кого-то спасти...

Вы удивитесь, что после нашего последнего разговора я долго пытался забыть случай с Илен. Но не смог... Я глубочайше прошу прощения у Вас, что оставил это дело тогда. Обрек Вас на тягостные метания. Оно стало моим наваждением, моими регулярно возвращающимися кошмарами.

К тому же, через несколько лет произошёл ещё один подобный случай, потом ещё и ещё. Жертвы приносились с завидной регулярностью раз в три-четыре года. Я снова взялся за расследование, не в силах вынести происходящее.

Я не могу похвастаться выдающимися результатами. Мне удалось лишь прояснить список основных членов преступного сообщества (список Вы найдёте на отдельном листе), во главе которого стоит граф Мартимус Грей. В прошлом правозащитник, общественный деятель, ярый поборник нравственности, оппонент церкви, несущий в массы свою собственную, отличную от общепринятой мораль. Как мне удалось выяснить, учение сектантов уходит корнями в глубину веков, в средние века Докатастрофного времени. Темные годы, когда любая женщина, имеющая рыжий цвет волос, либо красавица, которую соседка заподозрила в колдовстве по случаю неурожая, могла угодить на костёр без суда и следствия. Суд, конечно, был, но весьма своеобразный, жертву под пытками вынуждали сознаться в преступлениях.

Как жаль, что в наше просвещенное время возможно существование подобных темных взглядов, такой ереси! Тем более в самых высших кругах нашего общества! Более того, мне стало известно, что Мартимус Грей за годы службы стал приближенным самого императора, близким его советником. И даже может стать его наместником, что просто немыслимо! Боюсь предположить, какая борьба скрыта от наших глаз... Не дай бог этому ужасному в своей сути человеку оказаться у власти. Впрочем, он уже там.

Именно поэтому я решил обратиться к Вам. Я знаю, что Вы тоже немолоды, но именно Вы можете понять меня и разделить эту боль. Быть может, у Вас есть наследники или друзья, которые могли бы с не безразличием отнестись к этому вопросу. Увы, у меня никого не осталось, детей я так и не нажил. К тому же, в последнее время снова расследуются дела о нескольких сожжениях. Сектанты почувствовали свою абсолютную безнаказанность. Они называют себя инквизиторами и объявили охоту на ведьм. Такими темпами паранойя весьма скоро охватит Империю. А я уже слишком слаб и даже не могу самостоятельно подняться с постели.

Поэтому прошу, умоляю, заклинаю Вас, не оставьте мой рассказ без внимания. Если у Вас есть возможности, связи, если сохранилась жажда мести, не следуйте моему примеру, не оставляйте происходящее в тишине. Сделайте все, чтобы предотвратить подобные преступления и спасти жизни.

Ещё раз приношу извинения за то, что не боролся должным образом за правду. Мои кошмары многократно наказали меня. Помните, Вы единственный человек, с которым я поделился тем, что знал. Прощайте.

Искренне Ваш ...»

Я долго не разжимал дрожащие пальцы, не выпускал письмо из рук, вчитываясь снова и снова в ровные строчки, прикасаясь к бумаге, словно к чему-то потустороннему. Прошлое настигло внезапно, накатилось волной, необратимо накрыло с головой. Сказать, что я был ошарашен, растерян, разорван - ничего не сказать. Целая гамма воспоминаний, эмоций, чувств от гнева до надежды и какой-то внутренней опустошенности, затопила меня. Ничего не закончилось. И никогда не заканчивалось. Также, как и детективу, мне было удобно закрыть глаза на все, забыть, вычеркнуть из ума и сердца. Не думать, не бороться, потому что каждая мысль выжигала дыру в моей душе.

Я не мог пошевелиться, я сдерживал слезы, я молчал, когда Алёна стучала в дверь. Я не мог говорить, объяснять, двигаться. Меня отбросило на сорок с лишним лет назад. Я снова ощутил тот холодок между лопатками и яростный жар в сердце, который возникал каждый раз, когда я вспоминал про Илен. И что же такое время? Лишь наше представление о том, что в мире творятся какие-то изменения. Но иногда ты понимаешь, что ровным счетом ничего не изменилось, а твои чувства и мысли остались ровно такими же, как и многие годы назад. Словно вовсе не было прожитых лет и время не оставило ни одного следа после себя.

Белокурые волосы падали на её грудь, трепетно вздымающуюся при каждом дыхании. Я смотрел на мягкий профиль своей невесты, чуть приоткрытые губы, глаза, рассыпающие светлые лучики вокруг, и понимал, что желаю лишь одного. Чтобы она никогда не уходила, была рядом всегда. Со мной. Как сладки наши надежды и горько разочарование от жизни...

Неправильно переживать свои надежды вновь, когда у меня возникли новые чувства. Когда в моей жизни появилась Алёна. Она в последние дни стала слишком задумчивой, смотрит внимательно, а мысли так и кипят в голове. Сначала я думал, тоскует по дому. Но те пристальные взгляды, которые она на меня бросала - отсеяли эти предположения. Что-то волновало её. Нечто, связанное со мной. Я хотел спросить, поговорить начистоту... Но это письмо спутало все карты. Внутри меня остановилось время, оторвалось, вновь открытая рана не располагала к откровенным разговорам.

Я принял непростое решение ехать. Мне нужно было лично встретиться с детективом и прояснить некоторые детали. Далее предстояло подобраться к этому Мартимусу и другим инквизиторам и вернуть им то, что они задолжали Илен и другим жертвам. Я не знал, как это осуществить, но было ясно одно: понадобится помощь друзей, а может быть и волтов. Подобраться к высокопоставленным чиновникам будет непросто. Впрочем, пока необходимо осуществить предварительную разведку.

В лесу Алёне ничего не грозит. Иначе инквизиторы давно бы наведались сюда, в этом я уверен. Я уеду ненадолго, необходимо раздобыть побольше сведений о фанатиках и их замысле. То, что я не смог сделать в прошлый раз... Тщательно подготовиться и уж затем нанести ответный удар. Давно я не занимался ничем подобным, где могла понадобиться моя физическая сноровка и ловкость. Мне нужно лишь подобраться поближе...

Я велел Алёне не покидать пределы леса, решив отложить разговор по душам на потом. И уже через пару дней я смог навестить детектива. Он был плох, лежал на кровати под присмотром сестры милосердия и даже говорил с некоторым усилием.

- Это невероятно!!! - прохрипел он, увидев меня. - Но как? Вам подвластно время? Я думал, что знаю все об этом мире, но нет...

- Извините, что потревожил и удивил Вас, мой друг, - произнёс я как можно мягче, - мой процесс старения носит замедленный характер из-за энергетики леса. Каждого из нас рано или поздно призовут небеса, чтобы отпустить на землю вновь, - я склонил перед ним голову. - Я живу мирной жизнью и занимаюсь прикладными исследованиями. Меня глубоко тронуло и опечалило Ваше письмо. Оно зародило ураган негодования в моей душе и моя физическая сноровка будет только плюсом в борьбе с безнаказанностью и чудовищными преступлениями...

Кажется я смог успокоить его. Детектив расслабился, пошамкал губами и рассказал:

- В ваших словах есть смысл, дорогой друг. У Вас обязательно все получится. Только примите к сведению мои предостережения. При ангельской внешности Мартимус - человек непростой и очень коварный. Он умеет создавать впечатление... - детектив задумался. - И... мне кажется... я могу сделать выводы из истории наблюдения за ним... - он немного замешкался, оглядывая меня оценивающим взглядом, - он не стареет. Также как и Вы.

- Неужели?.. - нахмурился я, прикидывая, чем можно это объяснить. - Возможно... Дело в том, что инквизиторы в прежние времена собрали немало особых светящих камней из моего леса...

- Вам виднее, мистер Ротер. Желаю Вам удачи. Теперь я, наконец, могу уснуть спокойно...

Из дома сыщика я выходил со смешанными чувствами. Теперь у меня была вся информация по местам обитания основных инквизиторов. И все же, слова заставили меня насторожиться. Если Мармимус действительно не стареет, вероятно, он повернул службу светящего камня в свою пользу. Или использует ещё какие-то артефакты.

Дом Мартимуса оказался старой, довольно низкой каменной постройкой со знаком инквизиторов, высеченным над входной дверью. Весь день я ошивался рядом с ним и другими домами членов тайного общества, которые находились в пределах города. Пару раз мне удалось лицезреть с некоторого отдаления и самого Мартимуса - высокого белокурого человека, с довольно привлекательной внешностью и молодого на вид. Если представить, что он ещё и обаятелен, ни за что не подумаешь, какие монстры роятся у него в голове.

Попутно я просиживал часы в библиотеке, пытаясь собрать сведения об инквизиторах прошлого, держащих народ в страхе в средние века. О современном течении, понятно, не было и слова, все тщательно скрывалось. Еще в Докатастрофный период эти люди, прикрывающиеся Богом, были настоящим наказанием, источником нескончаемого страха и кошмаром своего времени. К сожалению, всегда проще объяснить неизведанное дьяволизмом, особенно, если это позволяет повысить собственный авторитет, запугать массы и управлять ими. Что ж, приходилось признать, что враг, с которым столкнулся мой род, начиная с Арха, был весьма коварен и изобретателен.

Я же, наоборот, за годы жизни в лесу и погружения в собственные исследования, начисто растерял боевой дух. Внутри меня все разрывалось негодованием, но я пока совершенно не представлял, как нанести удар, чтобы он оказался эффективным и не привёл к панике и бегству оставшейся кучки сподвижников. Убери лидера, и тут же появится другой, это я усвоил хорошо.

На третий день пребывания в столице, когда солнце склонилось в закат, служитель библиотеки оповестила о закрытии, я как раз захлопнул очередной толстенный, пыльный, пожелтевший от времени исторический том, как в мою душу вихрем ворвалась она. Алёна! Это произошло так стремительно и неожиданно, что на миг я опешил, чутко прислушиваясь к себе внутри. Не показалось ли? Неужели Алёна увидела внутренние нити и смогла опознать те, которые ведут ко мне?.. В первый момент я обрадовался, решив, что моя жена соскучилась и вышла на связь со мной.

Но в следующую секунду пришло чудовищное отрезвление, когда я увидел сгущающиеся, дребезжащие нити страха вокруг неё. Случилась беда. Беда!.. Это зыбкое, и почему-то приторное ощущение, как будто от тебя отрывают нечто важное, но пока ты остаёшься в приятном неведении, было мне уже знакомо. Очень давно... Тогда, когда я отпустил Илен и она больше не вернулась. Сердце пропустило удар, а потом сжалось так сильно, что мигом закружилась голова и окружающее пространство начало переворачиваться вокруг своей оси.

Стараясь не поддаваться панике, разум выдал единственно разумный вопрос «Где ты?!». В сознании моментально замелькали картинки, значит, Алёна услышала меня и смогла ответить: приземистый дом со знаком, хорошо знакомый мне в эти дни... Черт! Мартимус!!! Неужели... неужели!!! Мой кошмар начинал повторяться. Как из грязного ведра захлестнули знакомые чувства: ненависть, боль, отчаяние. Я вскочил с места и не вернув должным образом книгу, бросился в город. Сознание, между тем, показало и другие сюжеты - лодку, плывущую по заливу, старую затхлую комнатку с окном сверху... Темница!

Осколки ярости взорвались внутри, откуда-то моментально вернулась былая сила, я едва не выбил дверь библиотеки. Кошмар повторялся, это было невероятно, но так... снова у меня хотели отобрать любимую. Быстрее ветра я помчался в сторону дома Мартимуса, смутно ощущая, что искать там нечего. Все же я должен был проверить. Одновременно настроился на лес, делать это на скаку в любое другое время было бы неудобно. Но сейчас словно фонтан невиданной энергии расплескался внутри. Я взывал о помощи волтов, звериная сущность которых всегда позволяла им тоньше других ощущать скрытые связи. Они откликнулись, моментально и без промедления бросились в путь. Выносливые и быстрые, я думаю, они доберутся до города дня за полтора.

В полной темноте накатившей ночи я заскочил на территорию дома Мартимуса и моментально почувствовал болезненный укол в сердце. Алёна тут определенно была, я это... чувствовал. Хотя все вокруг было спокойно, но странная незримая боль разлилась в воздухе, а ещё я уловил её запах. Повышенная чувствительность - наследие леса и волтов. Поэтому я чувствовал не просто запах, а запах боли. Мои собственные многолетние кошмары захлестнули меня с головой, затопили сознание и облили кислотой сердце, которое сейчас крючилось и шипело в неведении.

Признаться, входить внутрь дома было страшно. Я не знал, что там увижу и был не уверен, что смогу совладать со своими эмоциями. Выбив стекло, я проник внутрь темного и не слишком приветливого пространства, и очутился в гостиной. Первое, на что наткнулся мой взгляд, - распростертое на полу тело недотёпы Долмана с огромным растекающимся пятном крови под головой. Я склонился над ним - пульса не было, бедняга получил по голове острым металлическим набалдашником с такой силой, что череп оказался проломлен.

Я думал, что в этой игре кошки-мышки, кошки - это мы, а оказалось - наоборот. Я тщательно осмотрел помещение и на пути к выходу нашёл ещё одно пятно крови на полу и на стене, что взбудоражило меня ещё сильней. Кровь принадлежала Алёне. Я знал, я помнил её вкус и запах. В полном ошеломлении я дотронулся пальцем до засохших капель. Это было сегодня. Все произошло сегодня, а я даже не заметил. Я ничего не почувствовал. Болван.

Самое ужасное, что все это время я был рядом и мог помочь, и даже исправно наблюдал за домом днём ранее. А вот именно сегодня... нет. Почему судьба так жестоко смеётся надо мной? На миг приблизив к счастью, затем молниеносно выдирает сердце, отнимая все, что дорого? Я провалился... сознание неумолимо ускользало, убегало куда-то вдаль. Немногим позже я обнаружил себя, сидящим в полном оцепенении на полу. Кажется, мое сознание отключилось под тяжестью свалившейся информации. Какая-то бессильная тоска и опустошенность завладела сердцем. Беспомощность. Я слишком хорошо был знаком с этим чувством и теперь оно вновь навалилось на меня. Почти что по привычке. Я не знал что делать. Просто не знал. И сознание, не в силах принять эту тревогу, это понимание надвигающейся катастрофы, просто хотело забыться, отключиться от всего.

Я заставил себя встать. Не знаю как, но надо действовать. Надо понять, где держат Алёну. Надо успеть... пока не случилось непоправимое... Черный понес меня в сторону доходного дома, где мы остановились с Эстом. Проезжая мимо родительского дома Алёны, я заприметил во дворе Ариадну. На миг закралась надежда, что и Алёна дома. Но нет...Ариадна неестественно топталась в тревоге, которую я ощущал даже издали. Она была здесь одна. Духи, я даже о ней не подумал! Но умное животное само пришло туда, где о нем позаботятся. Впрочем, её съедала такая же тоска о хозяйке, что и меня. Приблизившись на мгновение к ограде, я скользнул рукой по тёплой голове, по влажному носу, успокаивая.

- Я обязательно ее найду, - только и сказал я, до боли скрипнув зубами. Возможно, это будет стоить мне жизни. Но второй раз я не сдамся. Не дам повториться кошмару, чего бы мне это не стоило.

Буквально через несколько минут, я ворвался в гостевой номер Эста и поделился своей бедой. Эст слушал внимательно, мрачные тени бежали по его лицу, но он, в отличие от меня, сумел сохранить спокойствие.

- Сосредоточься, Ратмир. Взгляни внутрь себя как можно внимательней. Ничто не повторяется просто так. Сейчас - твоя партия. - Эст смотрел мне прямо в глаза. - Уверен, ответ ты знаешь. Все, что происходит - прямо перед тобой. Все загадки и ответы рядом. Надо достать это изнутри. Из глубин своего сознания, - Эст как всегда был мудр и немного отрезвил меня. Действительно, я сам чувствовал, что-то все время ускользает от моего понимания. Что?..

Я сел на деревянный пол и скрестил ноги. Так, внизу, соприкасаясь с деревом проще всего чувствовать связи. Но что-то подсказывало мне, что думать надо в обратном направлении. Нечто очень важное скрывалось рядом, как спелая ягода под сухим листом.

В доме Мартимуса мне показалось, что именно он мог быть причастен к гибели Илен в прошлом. Безжалостный фанатичный человек с ангельской личиной счёл себя вершителем судеб. Учитывая период наблюдения за ним детектива и замедленное старение, лидер Мартимус, вероятнее всего, присутствовал или был зачинателем казни Илен.

Глухая ненависть стучала в висках, хотелось столкнуться с этим человеком лицом к лицу и изничтожить его голыми руками... Но, ярость плохой советчик. Чем бы не руководствовался Мартимус, в его голове царит собственная, пусть и порочная система убеждений. Мне надо справиться с этой системой, только и всего. В лице Мартимуса и всех его приспешников. Я борюсь не с людьми, а с ошибкой, которая завладела их душами...

Я уговаривал себя, это помогало справиться со злостью. Помогало с трудом, все так же хотелось причинить неимоверные муки самому Мартимусу. Так... Когда я вспоминал про Илен, внутри снова билась какая-то странная мысль. Детали головоломки кружили внутри, никак не желая срастись в целый и понятный ответ. Илен... Илен. Илен погибла и стала приходить ко мне во снах. Ровно до того момента, как родилась Алёна. 20 лет назад. Илен и Алёна на удивление схожая группа имён, как же я этого раньше не замечал? У Алёны есть ясная отметина инквизиторов в виде врожденного пятна именно в том месте, где было клеймо у Илен. Удивительные совпадения! Я видел их и раньше, но отказывался осознать, это было слишком шокирующим для меня. Я закрывал глаза и хотел видеть мир более простым. И самое главное, Алёна слишком легко влилась в лес. Да, для неё это было непросто. Но лес воспринял её сразу, более того, водил её кругами, направляя к сердцевине - Светлому дереву, а когда Алёна потеряла кровь, лес преобразился колоссально. Он словно ждал ее. И это ещё не все. Он знал её. Он уже видел её. Чувствовал раньше.

Догадка молнией пробила меня изнутри. Этого не может быть, но даже я в своих видениях стал путаться между двумя девушками. Они все время норовили слиться в одно лицо. Не может же быть, чтобы они и были одним лицом... Или может? Это многое бы объяснило... Кто мы такие и что знаем о мире, если даже происходящее в лесу большинство людей назвало бы чудом?

Нити оплетают наш внутренний кокон, питают душу. Очевидно, что наша жизнь не ограничивается жизнью одного тела. Неужели судьба преподнесла мне такой подарок, вернула Илен?!! Мою Илен, мое личное солнце... Вернула и снова забрала. Все повторяется, все... кажется последнюю мысль я прошептал вслух.

- Все повторяется, пока мы не пройдём этот урок, - негромко ответил Эст.

- Я, кажется, понял... - прошептал я и уже через несколько минут мы на всех порах гнали в сторону переправы. Старый мудрый оракул давным-давно закончил наш разговор одной фразой «ты найдёшь её там», а я и не понял. Конечно, теперь я знал, где искать Алёну, ведь я там уже был.

К середине ночи мы затаились в деревьях вокруг старой деревянной церкви, которую я обнаружил во время поиска следа инквизиторов после гибели Илен. При подъезде к церкви я явственно ощутил запах Алёны, замешанный на страхе, кулаки невольно сжались, но бросаться сломя голову не стоило. Я несколько раз выходил на связь с Алёной и видел, что она беспокойно спит. Но не обольщался, уверен, Алёна здесь могла находиться с единственной целью - для ужасающего ритуала.

Какого же было наше удивление, когда при приближении к церкви к нам выскочила группа волтов с сыном Плата - Клятом во главе. Оказывается, все это время они шли по следу Алёны, незримо охраняя ее в лесах, однако в город соваться не стали. Потом отстали на водной переправе и теперь не знали, как вытащить её из заточения. Какое счастье, что Алёна была не одна! Волты полностью признали её и как верные псы пустились следом. К сожалению, волты практически беззащитны против людского коварства и не умеют открывать замки. Но стоило инквизиторам Алёну наружу, как был бы обеспечен бой не на жизнь, а на смерть.

Поделившись новостями, мы вместе расположились в засаде, попеременно неся караул. Мы ждали… начала безумного действия. Первым моим порывом было спасти Алёну из заточения немедленно. Но Эст уговорил меня подождать, пока соберутся все инквизиторы, и даже поспать несколько часов, хоть сон мой был весьма беспокойным, как и у Алёны.

- Не торопись… - схватил меня за рукав друг, когда я уже бросился в сторону церкви в единственном желании сокрушить врагов и извлечь Алёну из подземелья. – Они готовятся к ритуалу. Думаю, вскоре здесь соберется множество инквизиторов и у нас будет возможность поквитаться с ними. Сейчас здесь никого, кроме стражи, нет.

- Мне страшно представить, что чувствует моя девочка. Мы можем устроить засаду вокруг церкви! – возразил я.

- Мартимус – опасный враг, он почувствует, - покачал головой Эст. – Сразу ощутит неладное. Подождем немного и сможем убрать всех инквизиторов разом, пока они будут отвлечены на…

- Отвлечены на убийство Алёны?! – в ярости прошипел я.

- С Алёной все будет в порядке, поверь, - мягко успокоил друг, всегда отличавшийся большей выдержкой, чем я. – Для нее, и леса… для ваших детей, будет лучше избавить свет от этой грязи сейчас. Разом. А не ждать готовящегося заговора за спиной. Разве ты хочешь упустить змей, чтобы они затаились в глубоких норах, готовясь к ядовитому удару?

- Пожалуй, ты прав… - с трудом согласился я с перспективой отсрочить вызволение жены из плена, - дождемся утра. Если ничего не будет, я за себя не ручаюсь…

Эст оказался прав. На заре вокруг церкви началось шумное движение: одетые в мешковатые серые балахоны люди оживленно украшали внутреннее убранство церкви множественными светильниками, сдвигали скамейки и... будь оно все проклято, сооружали погост для ритуального костра прямо внутри деревянной церкви. Этих людей в их слепом фанатизме не останавливает ничего – это я уже понял… Видимо, костер сегодня будет грандиозный. Только, кто окажется в пекле?..

Я рвался немедленно вытащить Алёну из заключения, мне было невыносимо представлять, какие муки она испытывает, сидя в тесном пространстве в ожидании казни. И снова Эст сумел убедить меня, получив на сей раз пару увесистых тумаков, что стоит дождаться начала ритуала. И лишь когда в одном месте соберутся все инквизиторы, нанести массированный удар. К тому же мы ждали подкрепление из волтов, которое должен был привести Файн. Меня скручивало изнутри яростью и страхом за жену, но я все же согласился. И постоянно проверял состояние Алёны по внутренней связи.

Признаться, я был слегка удивлён, видя в её поле сосредоточенность и концентрацию внимания, вместо острой паники и страха. Однако я и сам старался ей посылать сигналы спокойствия, сообщал как мог, что я рядом. Не знаю, чувствовала ли она...

Вскоре по узкой лесной трапе заспешил поток карателей, как они сами себя называли. Вершители судеб, забывшие о таком понятии, как человечность. Чутье мне подсказывало, что наши волты тоже на подходе, но церемония началась неожиданно быстро. Стоило первым лучам солнца лизнуть тихую лесную гладь, как эти выродки в страшных бесформенных одеждах вывели Алёну внутрь церкви из подземелья, нервно подталкивая её в спину. Мы наблюдали за происходящим сквозь узкие окна и Эсту снова стоило усилий остановить меня, я не хотел, чтобы моя девочка пережила этот ужас во второй раз.

Однако моим желаниям не суждено было сбыться. Как только Алёна оказалось привязанной к столбу, Мартимус, его я опознал сразу, несмотря на колпак, завёл обвинительную речь. Девушка пару раз попробовала высказаться в сторону своей защиты, но не нашла, как и следовало ожидать, понимания. После чего ее взгляд стал слишком сосредоточенным и неподвижным, она погрузилась в себя и следом громко заверещала, мотая головой из стороны в сторону и пытаясь вырваться из верёвок, крепко связавших ее тело. Опешили все, Мартимус замолк, но Алёна этого почему-то не замечала. Сочтя её состояние праведными муками ведьмы в священных стенах, негодяй продолжил свою речь.

В первый момент я испугался, что она испытывает сильную боль, я рванул было вперёд, но костёр ещё не зажигали. Вторая пришедшая в голову мысль - жена находится под действием каких-то лекарств, уж больно неестественным казалось её поведение. Третья - она это делает специально, чтобы отвлечь внимание и волты могли спокойно осуществить спланированную нами компанию по зачистке.

Все не то... Наконец, я сообразил взглянуть на её внутреннее состояние и похолодел, ощущая как волна мурашек пробежала волной по коже. Блуждающий ком сознания сильно уменьшился, отдалился и тянул на себя пульсирующие пятна, не соединяющиеся ни с чем в этой жизни. Я знал, что означают подобные круги. Воспоминания. Костер не горел снаружи, он горел в ее душе. Это невероятно, но жена вспоминала свою гибель в огне... Теперь я убедился в этом абсолютно точно.

И это была вовсе не Алёна. Илен, съедаемая языками пламени. Я замер в оцепенении, в то время как волты начали охоту на застывших в немой оторопи инквизиторов. Моя мечта, если можно так назвать невысказанные стоны отчаяния, сбылась... Я смог воочию наблюдать, что пережила Илен. Ощутить и увидеть ее безысходность, боль, и страх собственными глазами. Жена, моя женщина, кем бы она не была, совершенно выпала из реальности, погрузившись в мир прошлой боли. Ее голова откинулась, влажные волосы разметались по сторонам, тело напряглось и выгнулось в бессильной попытке сохранить жизнь. Всепоглощающий кошмар и дикая опустошенность, рвущая на части, засасывающая в свой плен. Пустота, съедающая тела и души.

Я все-таки бросился к ней, желая вырвать ее из плена воспоминаний, но замер на по-пути. Алёна перестала вопить и изгибаться, и наши глаза встретились на фоне залитых кровью тел инквизиторов. Их лица были скрыты, возвышались лишь бесформенные груды в балахонах с рваными ранами на шеях. Я даже не смотрел. Мой взгляд был прикован лишь к её глазам, к бездонному, обращенному вглубь мироздания взгляду, уносящему меня прочь. Так смотрела лишь Илен, нежно, с надеждой... Не могу передать это словами, но от этого взгляда у меня мягко и настойчиво подскакивало сердце, совсем как сейчас...

В ее глазах скользило понимание. Она все знала. И вдруг поняла, что знаю и я. Её губы чуть дрогнули, словно хотели мне что-то сказать, будто прошептали давно забытое имя. Ротер. Мне безумно хотелось прижаться к этим губам, обнять, утешить. Я не понимал, что происходит, но мне была неизбежно дорога именно она, эта девушка, в каком обличье бы она не оказалась.

Я пошёл к ней быстрыми шагами, попутно расправившись с двумя инквизиторами, когда заметил, что Мартимус, словно змей, успел вывернуться из охватившей всех присутствующих резни и уверенным шагом забирается на один из верхних балконов, под сводом церкви. Леший! Я никак не мог допустить, чтобы он ушёл. Бросился следом, краем глаза замечая, как разгорается пожар из-за перевёрнутого кем-то факела. На миг оглянулся, чтобы увидеть, как Эст выталкивает Алёну из церкви, ее беглый ищущий взгляд.

Мартимус... Почему этот ублюдок, безжалостный каратель, сеющий лишь зло с ангельской личиной, повстречался на нашем жизненном пути?! Погоня продолжилась на хлипком деревянном балконе, я был быстрее и без труда нагнал. Мартимус скинул мешающий колпак и между нами завязалась борьба. Пара прямых ударов не сделала соперника более сговорчивым, он сплюнул красную слюну и с ненавистью и совершенно нескрываемым презрением уставился на меня. Слепая ярость заволокла мне глаза, я бросился вперёд и пропустил удар в живот. Мы обменялись ещё несколькими ударами, я успел хорошенько приложить врага головой о стену, когда внезапно пришло осознание, что церковь полностью охвачена огнём и наш небольшой балкончик вовсю трещит. Я отпрыгнул назад и вовремя, потому что место нашего боя моментально обрушилось, пуская жар и светящиеся искры вокруг. Мартимуса скрыла стена огня - это последнее, что я успел увидеть, прежде чем свалился в огонь.

Оранжевые языки пламени укусили мое тело и одежду, захватывая сознание в тиски неимоверной боли. Легкие, казалось, взорвались и сжались одновременно от жара и удушья. Исполнение моего желания продолжилось - я на своей шкуре почувствовал, что значит быть охваченным огнём.

Не помня себя, я сделал несколько безнадежных шагов в ту сторону, где должен был находиться выход и почти вырванным из тела сознанием ощутил руки Эста, подхватившие меня. А в голове билась единственная мысль. Илен. Илен, как же я хочу прикоснуться к тебе...