Восстание Архидемона (СИ)

Глава 65

После ухода той, кого называли Избранницей Андрасте, ее подчиненные братья взялись за своего пленника всерьез, силой разжав зубы и залив почти до горла непонятным отваром. Если ранее Алистеру казалось, что вреднее, омерзительнее и гаже разбавленной крови порождений тьмы он ничего не пил и не выпьет, то варево служителей Андрасте полностью опровергло это неистинное убеждение. После того, как последняя капля жижи оказалась внутри, самое нутро и потроха Стража будто начало разъедать жидким раскаленным металлом. Одновременно Алистер чувствовал, что что-то меняется внутри, делается иным, чем ранее. Но долго и здраво рассуждать об этом не мог. С каждым мигом его боль и тошнота делались все острее, напрочь лишая пленника способности к соображению и воли к сопротивлению. Занятый тупой внутренней болью пережевываемых кишок и дикой тошнотой, вышибавшей горячий пот, тут же замерзавший на его коже холмиками льда, Алистер даже не попытался вырваться из их рук, когда одетые в меха похитители отвязали его от стола и куда-то потащили. Нутро бунтовало, хуже, чем на посвящении в Стражи, в голове стоял туман. Навалившаяся резкая слабость не давала даже сохранить достаточно сил для того, чтобы удерживать помутившееся сознание. Мало-помалу влекомый куда-то пленник провалился в муторную тяжелую мглу.

Очнулся он спустя долгое время тоже в темноте. Алистер попробовал шевельнуться, и это ему неожиданно удалось. Поборов вернувшиеся тошноту и слабость, сын Мэрика попытался нащупать пространство вокруг себя, но пальцы почти сразу же наткнулись на холод металла.

Уразумев, наконец, отчего он испытывает такое сильное давление на спину и затылок, Алистер оперся рукой о решетку узкой клетки, в которой сидел, и попытался выпрямиться, чтобы переменить положение. Хоть и не сразу, но это ему удалось.

— Ты очнулся? Приветствую, воин. Или, должно говорить — сэр рыцарь?

Негромкий надтреснутый голос раздался совсем близко от него. Алистер крупно вздрогнул, вглядываясь в темноту. Постепенно его глаза привыкали к сумраку небольшого, выбитого прямо в скале помещения. Откуда-то сверху из узкого отверстия лилось тусклое сияние ночного светила. Другого источника света тут не было.

Напрягая глаза, Страж сумел разглядеть помимо своей ряд других клеток, стоявших вдоль темневшей стены. Говоривший с ним, должно быть, сидел в одной из них.

— Кто здесь? — не стал молчать Алистер, силясь разглядеть собеседника. — Где мы?

— Мое имя — сэр Донелл, я состою на службе эрла Эамона, — ответили из темноты и закашлялись. — Со мной тут славные рыцари сэры Пэрит, Хентир и Седрик.

— Сэр Донелл? — в памяти Алистера всплыл высокий худощавый вассал его опекуна, несколько раз в детстве дававший подержать настоящий рыцарский меч. — Я — Алистер. Воспитанник эрла Редклифа. Ты меня помнишь?

На несколько долгих мгновений повисла тишина.

— Алистер? — тон немолодого рыцаря сделался теплее, как и его слова, однако в нем теперь сквозило немалое изумление. — Во имя Создателя, мальчик мой! Я был уверен, что тебя уже нет в живых. Как я слышал, ты вступил в Стражи, а никто из них не вернулся из-под Остагара.

— Кое-кто вернулся, — Алистер поморщился, сглатывая горькую слюну. — Сэр Донелл, можешь мне объяснить, что происходит? Последнее, что я помню — это как я ни с того, ни с сего упал в разбитом товарищами лагере, и очнулся уже здесь. Хотя нет… там… здесь… еще была девушка… девочка…

— Они ее зовут — Избранницей Андрасте, или как-то похоже, — сэр Донелл снова закашлялся, потом громко чихнул и зашмыгал носом, судя по движениям в темноте — вытирая его рукой. — Они почитают ее, словно сама благая Андрасте избрала девчонку своей Жрицей. Создатель, ты бы послушал их! Они говорят об Андрасте так, словно она жива!

— Кто — они?

— Они — жители этой Создателем забытой деревни, — отозвался из тьмы другой голос, высокий и простуженный. Должно быть, один из рыцарей, которых представлял сэр Донелл, решил присоединиться к разговору. — Когда заболел эрл Эамон, эрлесса отправила нас на поиски лекарства. Нас, благородных вассалов! Но мы не могли ослушаться. Эрлесса все твердила об этой Урне Праха Андрасте как одержимая. Рыцари разъехались во все концы страны, а мы с братьями направились в Денерим. После длительных поисков Создатель направил нас в дом мудрого служителя Церкви, брата Дженетиви. Его изыскания о прахе Андрасте вели сюда, в горы. Мы вышли к этой деревне, не ведая секрета ее жителей, и наутро направились бы дальше. Но, должно быть, нам что-то подсыпали в пищу, потому что очнулись мы уже здесь, безоружные. Сельчане поведали, что мы избраны для великой цели — послужить на благо делу Андрасте. С тех пор только и слышим от своих пленителей, что об Андрасте и об Урне, которую не добыть без нашей помощи.

— Но к нашей помощи они не прибегают! — вмешался еще один рыцарь. — Они держат нас здесь, в холоде, морят голодом и заставляют пить какой-то демонов отвар, от которого мы теряем память!

Алистер изумился.

— Меня тоже заставили выпить отвар. Зачем им это?

— Мы спрашивали, — голос простуженного сорвался на сип. — Они твердят, что пост и питье укрепят нашу плоть, дабы «предначертанное смогло свершиться». Еще по их словам мы должны беспрестанно возносить молитвы Создателю и Андрасте. Чем, впрочем, мы и так занимались всю первую неделю нашего здесь заточения. Только Создатель пока не снизошел к мольбам об избавлении. О чем еще просить — пока неведомо.

— Ирония, не так ли, — сэр Донелл покачал головой в темноте. — Мы долго искали Урну, и теперь знаем, где она, но не можем до нее добраться.

— Урна существует? Это не сказки?

— По всему видно, что существует, — на миг в голосе безвестного простуженного рыцаря скользнули ядовитые нотки. — Мы все слышали, как проклятые безбожники беседовали о том, что ее не добыть и что Андрасте теряет терпение. Мол, если они не добудут ее и на этот раз, то это грозит их демонову селению бедами от гнева прекраснейшей Невесты Создателя.

— Так значит, Урна не у них, — Алистер цыкнул от разочарования. — По правде сказать, мы с товарищами надеялись найти ее в деревне.

— Урна — где-то рядом, — после непродолжительного молчания отозвался сэр Донелл. — Быть может, выше, на горе. Но ее охраняет какой-то «заблуждающийся», как они зовут его, Страж. Он не пускает к Урне никого. И настолько могуч, что даже совместными силами всего селения они не могут с ним справиться… уже не первый десяток лет.

Алистер опустил голову. Услышанное им радовало, и не радовало. Он ни минуты не сомневался в том, что товарищи уже обнаружили его отсутствие в лагере и, быть может, даже знают, где он находится. А если не знают, то быстро догадаются. Но, даже если в скором времени удастся вырваться из рук последователей непонятной Андрасте, на их пути к выздоровлению эрла Эамона должен встать некий Страж, убедить которого в необходимости пройти к Урне будет, судя по всему, куда как непросто.

Однако стоило прикинуть, сколько еще нужно ждать его товарищей. Если их ничего не задержало в пути, к ночи они должны были быть у деревни.

— Сколько я пробыл здесь? — спросил он в темноту.

— Почти весь полный день, — откликнулся сэр Донелл. Судя по звукам, он возился в своей клетке, пытаясь устроиться поудобнее, что было непросто. — Взгляни в ту дыру. Давно уже наступила ночь…

Его речь была прервана звуком приближавшихся шагов. Со стороны предполагаемого входа показалось зарево факелов и в их тесную комнату вошли четверо одетых в те же меха сельчан. Повернувший голову Алистер, наконец, смог рассмотреть прочих узников тесных клеток. Все рыцари, включая знакомого ему сэра Донелла, оказались грязными, без клочка одежды, заросшими и истощенными до крайности. Блестящими глазами они следили за тем, как последователи Андрасте подошли к крайней клетке, и вытащили оттуда одного из них — того самого простуженного рыцаря, оказавшегося единственным, кто был едва ли не моложе Алистера.

— Сэр Седрик! Куда вы его забираете?

— Отпустите, болваны! — сэр Седрик рванулся из удерживавших его рук. — Не смейте меня трогать, вы, мужичье!

Рыцарь пытался сопротивляться, но, голодный и больной, он ничего не мог поделать с тащившими его крепкими сельчанами. Спустя совсем короткое время его крики и звуки шагов застыли в отдалении.

— Куда его повели?

— Я не знаю, — впервые в голосе сэра Донелла послышалось беспокойство. — Они раньше никогда не забирали нас отсюда. Даже свою отраву вливали прямо в клетках!

Потянулись длинные минуты. Однако на этот раз пленители не заставили себя долго ждать. Оставшиеся не успели измаяться окончательно, утомив себя тревожными размышлениями о судьбе товарища, когда одетые в меха сельчане вернулись. Так же они вытащили из клетки следующего рыцаря, потом еще одного. Алистера забирали последним. Оказавшись на ногах, сын Мэрика понял, отчего все уводимые до него рыцари не смогли дать отпора мужичью. Едва только его вынудили встать прямо, как отступившие было слабость, головокружение и тошнота навалились с прежней силой, и Алистера едва не вывернуло прямо перед клеткой. Дальше — хуже. Все его силы уходили только на то, чтобы перебирать ногами. Занятый этим немаловажными делом, Страж не заметил, как они прошли несколько гротов и оказались в огромной пещере. В центре ее, на возвышении, к которому вели искусно вырезанные в камне ступени, стояла прикрытая крышкой огромная жаровня. Над ней, прикрученные к распоркам из прокопченного металла, с четырех сторон были привешены пленники деревни.