Восстание Архидемона (СИ)

Глава 28

На следующий день гномы развернули торговлю с раннего утра. Погода благоприятствовала их делу. Поднявшийся после полуночи сильный ветер разогнал тучи, и над Лотерингом ярко светило солнце. Торговля Бодана шла не шатко не валко, но все же шла, и Алистер в боевом облачении неотступно был возле откинутого задка телеги, где гномы разложили свои товары. Морриган куда-то ушла, захватив с собой Иеху. Умный мабари уже успел свыкнуться со всем отрядом и сообразно хозяину отнести всех его участников к своему племени, не делая разницы между ними. Айан и Дайлен сидели у стены полога на влажных досках настила. Несмотря на осеннюю прохладу, оба они были голыми по пояс и взмыленными, точно лошади, только что затащившие тяжелую повозку на высокий холм. Сегодня оба они встали раньше всех и до позднего утра упражнялись в воинской науке. Точнее, упражнялся один Дайлен. Кусланд терпеливо, раз за разом, открывал неопытному товарищу все военные премудрости кулачного боя и боя с мечом и щитом. Темноволосый Страж хватал на удивление споро и жадно. Ему не приходилось объяснять дважды. Кусланд уже успел заметить в товарище как способность ко всякому обучению, так и то, что Амелл, откуда бы не происходил, был все же очень образован. Его речь и манеры почти не разнились с речами самого Айана. И Кусланд бы не удивился, узнав, что книг в своей жизни Дайлен прочитал даже больше. Причем, намного. Впрочем, товарищ не спешил делиться историями о своем прошлом, а Айан не спрашивал. Он не сомневался, что услышит рассказ Дайлена, когда придет время. А если нет — значит, тому не суждено будет случиться.

— Отдохнул? — тем временем поинтересовался Амелл, с мраморных щек которого медленно сходил румянец. — Я уже мерзнуть начинаю.

Кусланд поднялся на ноги. Первая в его жизни роль учителя была непростой в силу ее непривычности. Но от нее зависело, сможет ли в нужный момент его товарищ прикрыть его же спину. А потому сын тейрна безропотно последовал за Дайленом на узкую площадку между телегами двух торговцев и поднял меч.

— Еще раз то, о чем мы говорили утром. Средняя стойка. Подними щит… да, верно. И не напрягайся. Перехвати… нет, малая опора не на кисть! Твое положение в бою… Нет, смотри на меня. Положение не должно быть неудобным для тебя самого еще до того, как бой начнется…

Спустя несколько минут рыжий и темноволосый Стражи вновь скрестили мечи. Еще некоторое время спустя их прыжки, удары, увороты и звон оружия привлекли внимание нескольких мальчишек. К тому моменту, как они решили сделать очередной перерыв, неподалеку от места их тренировки собралась целая толпа.

— Приветствую Серых Стражей, — обратился за всех крепкий чернобородый человек, стоявший в первых рядах. — Да поможет Создатель вам в ваших делах. Дозволено будет, однако, мне, простому охотнику, задать вам вопрос?

Айан вложил меч в ножны и передал их Дайлену. Затем окинул взглядом толпившихся людей. Они все стояли возле повозки Бодана, но интересовали их явно не товары гнома. Слух о том, что в деревню прибыли Серые Стражи уже успел распространиться по всему Лотерингу. Глядя на них, Кусланд с тревогой подумал, что задержаться им придется еще меньше, чем предполагалось. Похоже, выступать придется прямо сегодня. Возможно даже, прямо сейчас.

Сестры Лелианы не было рядом. Она с утра ушла за своими вещами. Мысленно пожелав ей вернуться как можно скорее, Айан кивнул обратившемуся к нему чернобородому.

— Говори, добрый охотник.

— Меня зовут Гаррет. Гаррет Хоук, — чернобородый кивнул в такт своим словам. — Я и моя семья переехали сюда несколько лет назад. Только недавно наши дела, наконец, пошли здесь на лад. Да и сами видите, милорд. Люди здесь бедны и многие в отчаянии. Мы все хотели бы знать, будут ли Стражи защищать нашу деревню?

В толпе одобрительно загомонили. Похоже, чернобородый задал вопрос, который интересовал всех. Айан переглянулся с Дайленом и жестом остановил последнего, готового уже было открыть рот.

— Прости, добрый охотник, — Айан старался, чтобы его голос звучал убедительно. — Серых Стражей осталось всего трое на весь Ферелден. А с юга сюда идет целая орда порождений тьмы. Тейрн Логейн увел армию на север. Должно быть, он хочет защитить Денерим, нашу столицу. Все, кто желает помочь ему в этом и просто спасти свои семьи, должны отправляться туда. И незамедлительно.

Как и следовало ожидать, его слова вызвали бурю негодования. Амелл незаметно подошел сзади и приобернул голову к уху старшего Стража.

— Плохо дело, Командор. Как бы нам не пришлось пробивать себе дорогу из деревни через толпы этого мужичья.

Алистер беспокойно переступал с ноги на ногу. За товарами Бодана он уже не смотрел. Сам гном также чувствовал себя не в своей тарелке. Тем более, что волновавшаяся толпа вот-вот готова была накатить на его телегу с разложенными в ней товарами. Понимая, видимо, всю опасность создавшегося положения, при котором мог возникнуть беспорядок и даже стычка со Стражами, чернобородый охотник вскинул руку.

— Погодите, люди. В словах Стража есть правда. Если придет орда, они погибнут, как и мы. Но… собираются ли Стражи сделать хоть что-нибудь? Чтобы остановить Мор?

Айан шагнул вперед. Взгляды его и Хоука встретились.

— Мы остановим Мор, добрый охотник, — Кусланд говорил, глядя в глаза чернобородому. — Но нам нужна помощь. Весь Ферелден должен объединиться перед этой напастью!

— Не слушайте его!

Все присутствующие, даже те, кто кричал громче других, попримолкли и обернулись на этот новый безумный вопль. Всклокоченный хасинд, явно из беженцев, указывал трясущейся рукой на Кусланда. При том дикий его взгляд блуждал по лицам всех трех Стражей.

— Плачьте, люди! Легионы зла уже у вашего порога! Они пожрут ваши сердца! Бежать некуда! Зло покроет весь мир, как стая саранчи!

Люди переключились на нового оратора, внимая ему с открытыми ртами. Все, кроме Гаррета Хоука. Алистер оставил свой пост и подошел к Айану и Дайлену.

— Вот, ты смотри, — пробормотал чернобородый охотник, обращаясь к Стражам. — Стоит начаться войне, или Мору, или еще чему, и такие крикуны появляются в каждой деревне. Откуда только берутся? Эй! Эй, ты! — гаркнул он, обращаясь к заходившемуся в криках хасинду. — Сейчас же заткнись! Ты пугаешь детей!

Безумный проповедник обратил на него свой взор.

— Детей? Я пугаю детей? Да лучше перерезать им горло сейчас, чем обречь на мучения в лапах порождений тьмы! Глядите, их приспешники уже среди нас! — он быстрыми шагами пересек пространство, отделявшее его от Стражей и ткнул немытым пальцем в грудь Кусланда. — Вот этот человек несет в себе их омерзительный смрад! Или вы не видите, как бурлит в нем гнусная чернота?

— Прекрати! — невысокий тучный крестьянин потряс в воздухе руками. — Кто-нибудь, да заткните ему рот!

— Но разве он не прав? — его сосед зябко передернул плечами. — Банн бросил нас! Сам тейрн Логейн нас бросил! Стражи отказываются нас защищать! Король мертв! Мы обречены!

— А это исчадие — только первое из тех, что уничтожат нас! — хасинд в последний раз толкнул в грудь смотревшего на него сверху вниз Кусланда и благоразумно отскочил. — Надежды больше нет!

— Не будь глупцом! — возвысил голос молчавший до сих пор Алистер, делая шаг вперед. — Порождений тьмы можно победить!

— Нет! Я их видел! От них нельзя убежать! С ними нельзя сражаться! Вы… вы просто заговариваете нам зубы! Вы такие же, как они! Сосуды для скверны! Дети черноты!

— Это уже слишком! — Гаррет Хоук шагнул к трясущемуся хасинду и наотмашь ударил его по лицу. Тот не удержался на ногах, упав в грязь. Из толпы к охотнику выскочили двое — высокий темноволосый парень и коротко стриженная темноволосая девушка. Они встали по обе стороны от охотника, приходившегося им, по-видимому, другом или братом. Однако отражать опасности не потребовалось. Хасинд поднялся на ноги и, поводя по сторонам остекленевшими глазами, заковылял куда-то прочь.

Люди смотрели ему вслед с самыми разнообразными чувствами. Но в основном — это был страх.

— Он ведь был прав, верно? — произнес, наконец, кто-то. — Для нас надежды нет.

— Надежда есть всегда, — Дайлен Амелл сказал это негромко, но услышали все. — Не дайте отчаянию захлестнуть вас, люди. Королевская армия цела, и вскоре к ней присоединятся все наши союзники. Но теперь вам нужно уйти из этих мест. Порождения тьмы придут сюда раньше союзников…

— Порождения тьмы!! Они уже здесь! Храни Создатель, порождения тьмы! Спасите!!!

Беспорядочные безумные крики внезапно раздались со стороны лагеря беженцев. В них было столько ужаса, что не поверить им было нельзя. Тотчас на улицах деревни показались сами беженцы, не помня себя несущиеся прочь от чего-то страшного. Кое-где женщины тащили детей, но в большинстве своем люди бежали поодиночке, выпучив глаза и не чуя под собой ног. Переглянувшись, Стражи ринулись в противоположную сторону — туда, где предполагаемо показались порождения тьмы. Айан отметил, что в отличие от также бросившихся спасаться остальных крестьян, охотник и его родичи, даже девушка, присоединились к их отряду.

Держась направления, куда со всей деревни сбегались храмовники, Стражи успели вовремя. К тому моменту, когда они выбежали на заставленный палатками пустырь, с него как раз удирали последние кричащие и визжащие от ужаса беженцы. Наспех выстроенные нестройные ряды храмовников плотно стояли перед входом в Лотеринг. А между палатками и на дороге, мелькали, приближаясь…

— Порождения тьмы! — выдохнул бежавший за охотником Хоуком темноволосый парень, отчего-то сильно походивший лицом на Дайлена Амелла. — Храни нас Создатель!

— Да тут их целая орда! — простонала девушка. На ее светлокожем лице был написан сильный испуг.

— Это не орда! — Алистер выхватил меч, с беспокойством оглядываясь на товарищей, не успевших надеть доспех. — Но их все равно очень много!

Брат Хоука вооружился длинными охотничьими ножами. Чернобородый сдернул с плеча лук, а в руках его сестры подрагивал гладкий шест. Такой же шест висел за спиной чернобородого на крепком кожаном ремне. Айан вспомнил, что многие крестьянские потехи не обходились без драк такими вот шестами. Многие смерды орудовали ими не хуже, чем воины — благородным оружием.

— Мы будем сражаться рядом с вами, — поймав его взгляд, выпалила девушка, перехватывая шест поудобнее. — Здесь наш дом!

Свистнули стрелы. Помимо Хоука луки были еще у двух храмовников. Хоук успел выпустить еще три стрелы прежде, чем первые порождения тьмы ударились о подтянувшийся строй воинов Церкви.

— Прикрывайте правый фланг! — коротко приказал Кусланд, и оба товарища, а сейчас — просто подчиненных ему Стража, бросились исполнять приказ. Сам он вместе с семейством Хоуков встал по левую сторону от строя храмовников, прикрывая подступы к Лотерингу.

Схватка была яростной. Порождения тьмы наскакивали на строй храмовников, во что бы то ни стало пытаясь его прорвать, чтобы хлынуть в охваченную паникой беззащитную деревню. Воины Церкви стояли, плотно сомкнув щиты, и отбиваясь от проклятых тварей отчаянно, но силы были несоизмеримы. Храмовники падали один за другим, и смыкавшийся над павшими строй их товарищей становился все реже. Серые Стражи и несколько мужчин из деревни прикрывали фланги, но на месте каждого убитого порождения тьмы неизменно вставало другое, а защитников больше не становилось. Постепенно людьми начинало овладевать отчаяние. Оскаленные морды порождений тьмы, их мелькающие клинки, звон оружия, крики раненых, хрипы, рев и звериный вой — все это сливалось в единый гул от которого стыли в руках рукояти клинков. Хотелось бросить оружие и бежать — бежать подальше от творившегося безумия.

Воинов Церкви оставалось не больше десятка, а из трех Стражей двое были серьезно ранены, когда среди беспорядочно наступавших гарлоков показался огр. Толпа порождений тьмы шарахнулась в разные стороны, будто открывая чудовищу путь для разбега. А может, что было того вернее, не желая попасться ему под ноги. Он был еще далеко, но сгрудившиеся у ворот обреченной деревни люди чувствовали, как подрагивала от его шагов земля. Огр вышел на середину дороги прямо напротив обреченно поднявших щиты усталых защитников. С его оскаленных клыков капала тягучая слюна.

Взревев, чудовище бросилось вперед. Огромные выставленные рога в единый миг сметут подобие строя усталых храмовников, затем в образовавшуюся брешь хлынут порождения тьмы — и из деревни не уйдет уже никто. Все это единым мигом пронеслось в голове Кусланда, когда он, отшвырнув рвавшего его зубами гарлока, бросился навстречу огру.

Они не добежали друг до друга нескольких шагов. Внезапно Айан почувствовал резкую боль в бедре. Пронзившая его навылет стрела задела какую-то важную жилу, и нога подломилась. Воздетый меч Кусланда прошел в волоске от морды огра, а в следующий миг чудовище подхватило его на рога и швырнуло в гущу орущих порождений тьмы.

Подернутое болью сознание померкло, замедляясь, а затем мир перед его глазами завертелся даже быстрее, чем раньше. Вместо мечей гарлоков, Айан шлепнулся на землю, разбрызгав жидкую грязь. Не сразу сумев поднять голову, Кусланд обнаружил, что порождения тьмы в беспорядке валяются вокруг него, словно сбитые ударами чудовищных невидимых кувалд. Еще через миг в развернувшегося к нему огра попал огромный горючий шар, распавшийся по его телу злыми пляшущими огненными языками. В смятении уцелевшие храмовники обернулись на Гаррета Хоука, который резко повел в воздухе сорванным с плеча шестом. Ближайших к людям порождений тьмы отбросило упругим ударом воздуха.

— Маги!

— Отступники! — выдохнул в ухо Дайлену подхвативший его Алистер. У Амелла был пропорот бок. Левая рука его, должная держать щит, безжизненно повисла.

Хоук развернулся и в движении дернул шестом. По толпе порождений тьмы словно пронесся огненный вихрь. В этот же момент девушка, видимо все же, приходившаяся ему сестрой, с силой ударила в землю концом своего шеста.

Те гарлоки, которые еще не превратились в головни, разлетелись в стороны как от удара той самой невидимой кувалдой. Опомнившиеся храмовники, уже не обращая внимания на магов, бросились на чудовищ. Теперь перевес был на их стороне. Порождения тьмы больше не наступали. Они разбегались в разные стороны, преследуемые воинами Церкви. Все было кончено скорее, чем за несколько минут. Усталые и раненые победители стали возвращаться обратно. Постепенно они отходили от горячки боя и теперь все чаще поглядывали в сторону сгрудившегося у ворот семейства Хоуков. Брат и сестра с двух сторон прикрывали чернобородого Гаррета. Все трое выглядели настороженными, готовыми в любой момент отразить нападение, откуда бы оно ни происходило.

Айан со стоном поднялся на ноги и заковылял к воротам. У самых ворот Алистер усадил на пригорок посуше сильно раненого Дайлена, прислонив его спиной к изгороди. Лицо Амелла было белее мела. Но глаза — прикованы к магам-отступникам, стоявшим напротив целого отряда воинов Церкви. Сам воздух между ними был так напряжен, что казалось, единая искра могла заставить его вспыхнуть без всякой магии.

— Вы помогли защитить Лотеринг, — тем временем подал, наконец, голос, один из храмовников, по всему судя — капитан. — Но вы отступники. По закону мы обязаны сопроводить вас в ферелденский Круг магов. Что касается укрывателя магов, — он коротко кивнул на кусавшего губы юношу, стоявшего по правую сторону от чернобородого, — на первый раз… ввиду особых обстоятельств… он может быть свободен.

Хоуки сгрудились плотнее. Видно было, как побелели на ее посохе стиснутые пальцы магини. По всему было понятно, что без боя никто из них сдаваться не собирался.

— Мы не причинили никому вреда, — слова чернобородого падали как всегда — спокойно и веско. — Мы просто не желаем жить взаперти только оттого, что наша связь с Тенью сильнее, чем у вас. Если нужно, мы уйдем. Все, чего мы хотим — чтобы люди оставили нас в покое.

— Ты не понимаешь, маг, — капитан шагнул вперед. Окружавшие его рыцари Церкви изготовили оружие. — Ты представляешь опасность для всех! Если тобой овладеет демон…

— Мне уже четверть века, и за это время я ни разу не подпустил к себе демона, — парировал Гаррет Хоук. Его руки, в отличие от рук его сестры, лежавшие на посохе, были расслаблены. — Как и моя сестра не подпускает к себе своих.

— Я не могу позволить вам уйти, — капитан сделал вперед еще один шаг. — Это мой долг! Подчинитесь закону, или…

— Да что ж вы делаете, — проговорил Страж Амелл, сдерживая стон. Он сидел с трудом, скособочившись в сторону раны. — Они же спасли деревню. Спасли нас всех!

Капитан даже не обернулся. Глаза его были прикованы к двум отступникам и их брату, которые продолжали стоять, прижавшись друг к другу, в любой миг ожидая атаки. Похоже, он прикидывал, чего можно было от них ожидать. Все же маги были сильно вымотаны, точно выжаты боем с порождениями тьмы. Лица чернобородого и его сестры были осунувшимися, словно почерневшими. Должно быть, без того, чтобы выпить жидкий лириум, творить заклинания у них может не получиться. А это значит — у храмовников были теперь все шансы, чтобы их одолеть.

— Призываю магов в последний раз, — грозная речь капитана была неожиданно прервана появлением старой женщины, которая почти бегом бросилась в щель между храмовниками и магами и, мгновенно оценив ситуацию, упала на колени перед обнажившим клинок капитаном.

— Добрый сэр, прошу вас! Не троньте моих детей! Они… они не виноваты, что их отец был магом! Они никому не делали ничего плохого, клянусь! Никогда! Прошу вас, добрый сэр!

— Матушка! — брат чернобородого бросился к ней и попытался поднять с земли. — Тебе нельзя здесь быть. Уходи, мы справимся. Ну, давай! Уходи! Быстрее!

— Взять их, — капитан храмовников, видимо, решил воспользоваться тем, что внимание магов было отвлечено на их мать. — Взять их немедленно!

Два или три храмовника успели сделать шаг вперед. Парню удалось поднять мать с земли. Руки чернобородого Гаррета ровно как и его сестры подернулись красноватым свечением, как при изготовке использования магии огня. И тут…

Внезапно земля зашаталась. По ней пошла глубокая трещина, разделившая почву между семьей Хоуков и наступавшими на них храмовниками. Старую женщину парень успел утянуть на свою строну до того, как все увеличивавшаяся трещина сделала невозможным пересечь ее даже в прыжке. Твердь под ногами тряслась все сильнее, и все шире становился провал в земле, уже напоминавший больше овраг. Овраг все ширился, проходя через всю деревню и исчезая где-то далеко за лагерем беженцев, отделяя одну половину Лотеринга от другой так, что чтобы перебраться через него, нужно было строить мост.

— Проклятые малефикары! — сквозь зубы выдохнул капитан. Он сумел удержаться на ногах, и теперь сверлил хватавшихся друг за друга магов яростным взглядом. — Вам не сойдёт это с рук, обещаю!

— Это не мы! — долетевший с противоположной стороны оврага голос девушки-мага был полон ужаса. — Никто из нас никогда не обладал такой огромной мощью! Это не малефикарум, это магия стихий! Кто-то воззвал к самой земле! О Создатель, да мы даже совместно…

— Молчи, Бетани, — голос чернобородого звучал не так спокойно, как обычно. Похоже, и на него свершившееся оказало сильное впечатление. — Уходим, пока они не опомнились. Карвер, помоги матушке. Шевелитесь живей.

Глядя, как семья магов, попеременно оглядываясь, быстро уходит в холмы, капитан бессильно скрежетал зубами. О том, чтобы отправить людей в обход оврага не было и речи. В округе могли быть другие стаи порождений тьмы, и рисковать воинами в таких условиях он не мог. В последний раз взглянув вслед отступникам, храмовник мотнул головой, давая своим людям знак к отступлению. Кусланд прислонился к одному из столбов деревенских ворот. Алистер сидел тут же, придерживая голову и плечи бледного до прозрачности Дайлена, и зажимая его колотую рану в боку. Амелл не шевелился и не стонал — он потерял сознание во время землетрясения. Алистер поднял глаза и несколько раз дернул головой.

— Если Морриган не сможет… сделать хоть что-нибудь… я не знаю, как… Создатель, надо же было вам оказаться без доспехов!

— Если сама Морриган вернется, — Айдан опустил голову вниз, рассматривая свое пробитое бедро. Стрелу он так и не вынул, опасаясь изойти кровью. — Я не знаю, куда она ушла. Но раз ее до сих пор нет…

Он умолк на полуслове, заметив взгляд Алистера, устремленный куда-то поверх его плеча. К ним торопились Бодан, его сын Сэндал и сестра Лелиана в дорожном платье, преобразившем ее. Надетый поверх рубашки кожаный нагрудник сидел, как влитой. Очевидно, что ношение такой одежды для рыжей жрицы было делом привычным.

— Вы живы! Хвала Создателю! Я так волновалась!

— Господин Страж! — гном поочередно посмотрел на каждого из уцелевших и, как всегда верно, обратился к Кусланду. — Господин Страж, лошадь уже запряжена. Давайте обработаем ваши раны и… покинем это место. На повозке найдется место для господина… эээ господина Дайлена и, быть может, даже и для вас. Мой мальчик, если нужно, пойдет пешком. Только нужно поторапливаться. Эти твари в любой момент вернутся!

Доводы Бодана были более чем справедливы. Совместными усилиями они уложили Дайлена на принесенный Лелианой плащ, после чего при помощи припадавшего на раненую ногу и сильно кривящегося Кусланда перетащили его в деревню, к собранной и изготовленной в дорогу повозке гномов.

— Погодите, я достану снадобья! — Лелиана полезла в свою дорожную сумку. Сумка послушницы, против ожиданий, была объемной, но не большой.

Морриган появилась как всегда незаметно и неожиданно. Оттолкнув с дороги замешкавшегося Алистера, она склонилась над бессознательным Дайленом. Видимо то, что она почувствовала в нем, встревожило лесную ведьму. Протерев ладони, Морриган провела кончиками пальцев по ране, быстро нагнулась, прикладываясь ухом к его обнаженной груди, и, уложив ладони на рассеченное место, прикрыла глаза. Временами она отнимала ладони, как будто что-то стряхивая, и снова прикладывала их. Это длилось недолго, но оказало видимые улучшения в состоянии бессознательного Стража. С лица Дайлена исчезла отливавшая зеленым бледность. Рана в его боку перестала кровоточить. Морриган несколько мгновений переводила дух, упираясь ладонями в колени. Затем повернулась к Айдану и занялась его бедром.

Они выступили спустя совсем короткое время. Дайлен так и не пришел в себя. Его вывозили в повозке гнома, как и мрачно кривившегося Айана. Рану Кусланда ведьма лишь наскоро зашептала от кровотечения и пробитая оружием тварей плоть по-прежнему причиняла ему сильную боль. Прочие выглядели встревоженными и подавленными, а гном Бодан еще и сильно напуганным. Появление порождений тьмы у самого Лотеринга гнетущим образом подействовало на всех. Задним умом Айан надеялся, что рано наступившие холода загонят порождений тьмы обратно под землю, быть может, даже до будущей весны. Но, похоже, архидемон мыслил иначе.

— Взгляните, господин, — сидевший на передке Бодан указал кнутом вперед. Повозка уже выкатывалась из деревни, и у самых ворот взглянувший в ту сторону Айан увидел большую железную клетку. В ней, привалившись к прутьям, стоял высокий крупный человек. Клетка была явно узкой и низкой для него, потому что стоял он, опустив голову и затылком упираясь в верхние прутья решетки. Пространства в клетке едва бы хватило, чтобы присесть, не говоря о том, чтобы лечь. Должно быть, человек сидел здесь уже достаточно долго. На это указывали очень многие признаки.

— Страж Айан, — Кусланд почувствовал прикосновение к своей руке. Сестра Лелиана поспешно отняла пальцы, но глаза ее оставались встревоженными и просительными. — Этот преступник здесь уже много дней. Преподобная приговорила его к смерти. Но… разве можно позволить порождениям тьмы исполнять ее приговор?

Повинуясь жесту Айана недовольный гном остановил повозку. Кусланд, морщась, выбрался из нее. В словах Лелианы была правда. Каков бы ни была вина преступника, оставление его на потеху тварям было худшим преступлением.

Опираясь на плечо Алистера, под взглядами своих спутников, он проковылял к самой клетке. Заключенный в ней человек поднял руку от локтя, на который опирался лбом. Нескольких мгновений потребовалось Кусланду, чтобы догадаться, кого он видел перед собой.

Из четырех рас, населявших Тедас, народ косситов был наиболее диким. Ростом выше и крупнее человека, серокожие варвары обитали далеко на северо-западе, в Пар Валене, откуда совершали набеги на соседние земли. Косситы исповедовали учение Кун, такое же дикое и бессмысленно жестокое, какими были они сами. Немногие могли противостоять их влиянию, и только граничившая с Пар Валеной империя Тевинтер сдерживала натиск косситов на протяжении веков, не давая ему распространяться на другие земли.

Благодаря своей силе и свирепости наемники из косситов ценились в любой части Тедаса. Однако в Ферелдене, лежавшем слишком далеко от Пар Валены, они почти не встречались. Тем удивительнее было видеть одного из них на самом юге, в Лотеринге.

Некоторое время Айан и заключенный в клетку коссит смотрели друг на друга. Потом последний тяжело вздохнул и выпрямился, насколько позволяли ему железные прутья.

— Ты ведь меня в плен не брал, — гулко пророкотал он, без стеснения разглядывая стоявшего перед ним Стража. — И мне нечем тебя позабавить, полукровка. Иди своей дорогой.

Айан выпустил плечо Алистера и утвердился на здоровой ноге. Выпрямившись, он мог, не задирая головы, смотреть в глаза рослому заключенному.

— Порождения тьмы скоро будут здесь. Мы только что дали им бой на юге деревни. Они ушли, но ненадолго.

— Да? — коссит неприятно усмехнулся потрескавшимися губами. — И что же?

— Деревенские говорили — убил он целую семью, — подала голос Морриган, как и другие прислушивавшаяся к разговору. — Детенышей не пощадил.

— Это правда? — поморщился Алистер. Коссит облокотился на прутья плечом и сложил руки на груди. Вопрос белобрысого Стража он оставил без ответа.

— Я открою клетку, — Айан изучающе глядел на заключенного, однако понять что-то по его глазам не мог. — Пойдешь с нами в Редклиф. Там я передам тебя властям.

— Если хочешь моей смерти, полукровка, — также оглядев его с ног до головы, глухо проговорил коссит, вытирая лоб рукавом, — не обязательно тащить меня так далеко. Ты знаешь, что в Редклифе меня казнят. Можно закончить это здесь и сейчас.

— Почему он называет тебя полукровкой? — поинтересовался Алистер, тоже не сводя глаз с коссита. — Что это значит?

Кусланд дернул плечами.

— Айан! — сестра Лелиана была уже рядом, примирительно трогая его локоть. — Даже самые ужасные преступники имеют право на раскаяние и помилование… если, конечно, он раскаивается в том, что сделал.

Кусланд еще раз оценивающе оглядел мощную фигуру коссита. Тот молчал, по-прежнему сохраняя невозмутимо-пренебрежительный вид.

— Если бы у тебя была возможность искупить то, что ты делал, ты бы воспользовался ею?

В оранжевых глазах заключенного мелькнула тень интереса — впервые за весь разговор. Впрочем, никак иначе он его не показал.

— Смерть станет для меня искуплением.

— Смерть не единственный выход.

Коссит поднял брови.

— Быть может. Что ты предлагаешь, полукровка?

Айан, морщась, шагнул ближе.

— Для начала перестань называть меня полукровкой. Я — Командор Серых Стражей Ферелдена Айан. После битвы при Остагаре Стражей осталось всего трое на весь Ферелден, двое из которых ранены. Нам нужны союзники. Помоги остановить Мор. Что может быть благороднее?

— Значит ты — Серый Страж, — не было похоже, чтобы коссит проникся большим уважением к Айану после его признания. — До моего народа доходили легенды о силе и умениях Серых Стражей. Впрочем, не каждая легенда обязана быть правдой.

— Ты пойдешь со мной? — уже жалея о том, что вообще заговорил с ним, переспросил Кусланд. Его пробитое бедро болело. Присесть куда-нибудь хотелось все сильнее.

— До тех пор, пока ты сражаешься с Мором, Страж, — заключенный склонил крупную голову.

— Алистер, — Кусланд мотнул головой. Сын Мэрика подошел к клетке, и, поддев кинжалом, своротил замок. Коссит шагнул наружу, расправляя плечи, и сразу делаясь выше и Алистера, и даже стремительно мокревшего лбом от боли Айана.

— Зови меня Стен, — слегка склонив голову, сказал он.