Ворона на взлете

Глава 16

Сейчас я озвучу весьма циничное соображение. В числе достоинств киностудии с цитрусовым названием одно из наиважнейших — это их счета. Финансовая состоятельность. А ещё наличие целой хитросплетенной сети полезных связей.

Тут вам и возможность скрытую рекламу пихнуть ненавязчиво (в самом деле ненавязчиво, без выпячивания продуктов этикеткой с названием в кадр).

Мы ещё только начали съемки, а уже успели задействовать: средства по уходу за волосами, кожей, зубами (рука так и тянется добавить в этот ряд перышки). Мопеды: на таких разъезжает несколько мемберов Вихря.

Производителя модной (и дорогой) звуковой техники. И чуть менее «понтовой», но зато оригинальной для своего времени — спортивные наушники разных цветов. И более громоздкие, но забавные — голубенькие с кошачьими ушками — в кадр разочек ненавязчиво впихнули.

Напитки (нет, не газированные, хотя и их тоже, но незапланированно). На выездной съемке будет несколько локаций — их тоже покажем в выгодном свете.

Обувь (удобная, спортивная, от местного производителя), про одежду молчу, особенно про детскую. Малышка Шао из малообеспеченной неполной семьи меняет наряды чуть ли не в каждом дубле. И тетя-костюмер это дело как бы оправдывает, но слегка… притянуто за уши. Кошачьи, от наушников.

Не суть. Список будет расширяться и дальше.

Реклама — это денежки, а денежки — это солидный бюджет.

Так что событие в парке Бэйхай хоть и ударило по бюджету кинофильма, но не критично. Для киностудии устроить второй заход — не что-то неразрешимое. Разве что с администрацией будет чуть сложнее договориться: им не нужны проблемы.

Но, что-то мне подсказывает, всё с повторным выездом получится. Возможно, дело в энтузиазме кастинг-директора. Он ведь тут же, как идею с журналисткой утвердили, взялся за дело.

— Кто из списка сейчас не занят? — напористо гаркнул господин Дэн.

И его помощник резво засуетился.

Список — относительно неофициальное, но всем (в узких кругах) известное собрание имен и фамилий. В нем — актуальные на текущий период времени актеры (актрисы). Свой список для мужчин, свой для девушек. Дети-актеры в эти списки не попадают. Специфичный мы «товар» для киношников.

Список — это не про красоту и даже не про актерское мастерство. Он про популярность, узнаваемость и обсуждаемость. Эдакий «топ» по признаниям в любви от фанатов. Очень упрощенно: чьё личико при появлении в кадре вызовет больше писков и визгов у зрителей.

Другой пример: чье фото на обложке журнала заставит людей выкупить весь тираж в самые быстрые сроки. И это всякие блогерские платформы и соцсети пока что в массовый обиход не завезли. Там ещё и подписчиков, «лайки» (не те, что порода собак), комментарии и количество запросов в поисковиках станут учитывать.

Если что, Жуй Синь в списке мужчин-актеров… не значится. Несмотря на серию успешных проектов и громкий скандал с уходом из «Радости». Не дорос: слишком мало времени провел в индустрии, статуэтками престижных кинопремий не обзавелся.

Ха: если кто-то решит всё же создать негласный список детей-актеров, то первую строчку в нем займет без боя эта ворона. Две премии: лучшая второстепенная роль на Летающий апсарах и Лучший дебют от Магнолий.

В возрастной категории от нуля до шестнадцати нет никого в Срединном государстве, кто мог бы соперничать с вороной по числу значимых наград. А старше — уже добро пожаловать во взрослые списки.

И я ведь не планирую останавливаться на достигнутом. Только с посещением детского садика карьеру состыкую… Так, что-то меня занесло. Сейчас не обо мне разговор.

Количество «позиций» в этом «меню» красивых людей (а некрасивые редко становятся популярными в Поднебесной) плавающее. Нет какого-то фиксированного числа. Ну, или мне про него не сказали: я же в принципе не должна знать о таких категориях. Всё своими чуткими ушками приходится вызнавать, по словечку, по капельке выуживать.

Неудивительно, что самые денежные рекламные контракты чаще достаются людям из списка. (Знаменитостей в других областях не учитываем, чтобы обойтись без путаницы). Очевидно, что рекламодатели заинтересованы в том, чтобы отвалить чемодан денег звезде, способной их продукцию загнать в солд-аут.

Это порождает нехилую накрутку на любые гонорары топовых звезд. Другой вопрос, как долго и с каким трудом эти звезды «топали» до нынешних позиций. И с каким свистом могут вылететь, кануть в безвестность при малейшей оплошности. Как тот же Сюэ Вэнь, чье место в Вихре занял наш Жуй.

Не знаю, почему, но женский список нынче значительно короче мужского. Казалось бы: столько народонаселения, неужто красоток с актерским талантом не отыщется? Да там конкуренция должна быть жестче, чем за место в Университет Бэйцзина!

Но как-то так получается. Девушек много, и актрис постарше хватает, но… мужчины популярнее. Допускаю, что одна из причин — это ярое нежелание актрис выглядеть «неприглядно».

Ты должна быть прекрасна всегда, каждую секундочку, при любых обстоятельствах.

Сценарий и злодей-режиссер требуют иного? Не слушай! Мнение зрителей о твоей возможной некрасивости, попавшей на камеру, важнее. И придется мучительно извиняться за это.

«Мне жаль, что я испортила ваш просмотр своим уродливым лицом и лишним весом», — это, если что, цитата.

В итоге актрисы вместо того, чтобы есть, только подхватывают палочками еду, а до губ не доносят. Жевать и проглатывать воздух, оставаясь красивой, легче, чем реальную пищу. Плакать? Только с сохранением привлекательности. То есть, чтобы луковым карандашом мазнули, и слезинка-другая выкатилась.

И так со всеми действиями и эмоциями, до абсурда может доходить. А зрители ведь не идиоты (не каждый первый уж точно). Люди чувствуют фальшь. Оставаться привлекательной мало, нужно уметь дать «картинке» глубину.

А для этого нужно выйти за рамки картонной куклы с нарисованным лицом. Не все на такое способны.

Заколдованный круг получается.

Это я к чему вообще распинаюсь: даже за крохотную роль агенты реально классных актрис могут запросить заоблачную сумму. И господин Дэн готов на немалые траты.

«А с нами о гонорарах торговался», — сложно удержаться от мыслишки.

Впрочем, это другое. Прощупать границы допустимого и сэкономить при заключении сделки — нормально и естественно. Мы в Китае, детка. Тут так принято.

С топовыми актрисами, как становится понятно к обеду (Вихрь в это время репетирует), Зеленый лимон пролетает. У всех слишком плотный график. Даже маленькую роль не вписать.

— Кто там дальше? — бухтит кастинг-директор на взмыленного помощника. — Только сразу свободных. Без танцев с уговорами.

— Это займет больше времени, — сгибается пополам работник. — Простите мне мою некомпетентность.

«С бубном, с бубном попробуйте», — хочется подсказать.

Терплю. Мотаю на ус сложности с подбором исполнителей.

Вдруг меня всё же дернет на создание своего кино? Там ведь парочка Бу-Ян неприкаянными по далеким уголкам необъятной моей (новой) родины бродит. Слишком лакомые «кусочки», чтобы не задумываться о том, как бы их прибрать к рукам…

И как же — нельзя это игнорировать — непросто живется рядовым сотрудникам. Не только в Зеленом лимоне. В целом — в обществе, где почитание старших (по возрасту, должности и т.д.) является добродетелью. Казалось бы: хорошо же!

Я и не спорю. Определенно, плюсы в этих принципах есть. Насколько они исказились с древних времен? Перегибают ли с проявлением уважения мои современники? Пользуются ли этим те, кто старше-выше-сильнее?

Эта ворона ещё слишком малоопытна, чтобы дать ответ с гарантией. Но одно я могу сказать точно: гнуть спину и извиняться за каждый чих — не по мне.

Я лучше пробегусь по воздуху или встану на пуанты. Ну или на носочки миленьких балеток со стразами. Этот кусочек можно снять в павильоне — так что ворона по полной отрабатывает свой рис.

Сто потов согнать и уйму синяков набить для меня предпочтительнее, чем кланяться и лебезить.

Вывод: надо будет сотрудницам Бай Хэ ещё одну премию выписать. За что? Да хотя бы за очередной сбор разведданных.

Наши бледные моли нынче были отправлены с новым заданием — втираться в доверие к мемберам Вихря. Чтобы в непринужденной беседе — как бы невзначай — разузнать о старшем танцоре. Том, который Сыма.

…Б-р-р, мне ночью снился страшный сон: я вишу на высоченном заборе с колючей проволокой, зацепившись так, что нет возможности спуститься. За спиной происходит что-то нехорошее, непонятное. Что-то (кто-то?) хлюпает, скрежещет, причем делает это — медленно, но неумолимо приближаясь.

А на дороге, что вдоль забора тянется, стоит с поднятыми руками би-бой Сыма.

— Сыма! — пищу я вниз, к его протянутым рукам. — Сымай меня отсюда!

И чхать хотело мое подсознание, что верно говорить было бы: «Снимай». Сны, они такие. Самовольные.

От снов к реальности: вчера танцор хорошо выполнил свою работу. Понятное дело, словесное спасибо ему и эта ворона шепнула (когда толпа сочувствующих немного рассосалась), и мамулечка с поклоном высказала.

Но ведь нельзя оставить без поощрения такой — режиссер здорово подметил — выдающийся профессионализм.

И потому нами были задействованы наши верные Чу. Кто откажется поболтать с той милой девушкой, с которой пришла вчера на съемки та собака? Без вмешательства Дуду — кто знает, чем бы закончился танец на площади?

Да и ответить на пару безобидных вопросов другой милой девушки, угощающей танцоров охлажденными фруктами, вовсе не сложно…

— Младший брат господина Сыма в этом году поступил в Нефтяной университет, — доложила одна из разведчиц, Чу Суцзу. — Кажется, с оплатой первого взноса за обучение возникли некоторые затруднения.

Наличие отдельной гримерки — это определенно благо. Удобненько слушать доклады во время перерыва.

— Танцорам выплатят часть гонорара лишь по завершению съемочного процесса, — донесла ещё немножко полезных сведений вторая разведчица, Чу Баочжэн. — Они на почасовой оплате. Сто юаней в час.

Живо вспомнилась моя первая большая работа. «Дело о фарфоровой кукле». Там у меня была фиксированная оплата за рабочий день (тысяча юаней). И по сто юаней за каждый час до завершения съемок, с доплатой за ночные съемки.

Это, на самом деле, мало. Массовке платят ещё меньше, конечно. Но то, что танцоры за сложные номера и риск получения травмы (не призрачный, как мы удостоверились) получают от цитрусовых столько же… Удручающий момент.

Мы с мамочкой переглянулись.

— Вопрос с учебным взносом младшего Сыма должен быть улажен к понедельнику, — распорядилась Мэйхуа. — Это будет правильно.

Высшее образование в Поднебесной — платное. Есть система грантов и стипендий, но на всех желающих их, конечно, не хватает. Кредиты на образование выдаются под гуманные проценты. В общем, получить высшее — можно.

Но мы же не знаем всей картины. Может, семья Сыма и без учебы младшего в долгах. Танцоры из Вихря — это полезные, но неполные источники информации.

Я прижалась к теплому маминому боку, без слов её благодаря.

Брейкер делал свою работу. Эта ворона (и немножко панда) не угробилась бы, даже если бы Сыма сплоховал и не поймал её на подлете. Подобралась бы, кувыркнулась. Наверняка ободрала бы кожу при падении. Ушиблась бы. В худшем случае был бы перелом. Тогда — увы — кино б закончилось.

Но чтобы насмерть? Не верю. Мироздание не допустило бы такого глупого исхода. Скажите ещё, что Фасолинка случайно именно вчера осталась без присмотра!

И всё равно — Сыма молодчина. Не сдрейфил. При виде крови и глазом не моргнул. Поощрять такое — хорошее и нужное дело.

Он помог маминому сокровищу. Мама поможет его младшенькому. При этом и ворона сама по себе не промах, и братик-студент своими силами в университет поступил.

Как по мне, справедливый расклад.

Актриса на роль журналистки нашлась к концу дня. Каюсь, я уже готова была выдвинуть кандидатуру Чу-три. Той, что бывшая модель. У нее нет опыта актерской игры, но внешность — очень даже. Зрители могли бы придраться к возрасту… Если бы узнали этот возраст. Так-то Юмин выглядит моложе своей младшенькой.

Вот что грамотный уход за кожей делает.

Но Юмин была в рядах массовки в то время, как газировка отправилась в полет. Внимательный зритель может углядеть, что одна девушка и пританцовывает в такт музыке, и гуляет с собакой. Не дело.

Согласию Чжу Юэ на эпизодическую роль эта ворона обрадовалась. Знакомые все лица! Юэ играла роль куртизанки в «Кукле». И возлюбленной принца-поэта…

Карьера Чжу после нашей совместной дорамы тоже резко пошла в гору. Не удивлюсь, если вскоре она окажется в том самом списке. График съемок у девушки плотный. Повезло цитрусам, что она вернулась в столицу на пару дней раньше, чем планировала. И согласилась дни короткого отдыха между проектами отдать на «подработку».

Роль же коротенькая и простенькая. Легкий намек на «химию» между Юэ и Синем изобразить вовсе и несложно. Достаточно вспомнить об их прошлом совместном проекте.

Юэ девушка прямолинейная. Честно и открыто заявила, что променяла отпуск на Хайнане на эту работу, потому что узнала о том, с кем ей предстоит сниматься.

А Чу Суцзу получила новое скрытное задание: узнать, хорошо ли обращаются с Чжу Юэ в её агентстве. А то знаем мы, как оно бывает…

…Позже, когда фильм выйдет в прокат, воссоединение этой парочки — пусть и такое кратенькое — фанаты «Дела о фарфоровой кукле» воспримут на ура.

«Они просто переродились в другом времени. Конечно же, у них возникло притяжение!»

«Хочу увидеть больше проектов с этими двумя. Чжу Юэ и Жуй Синь — это сочетание вне времен и декораций».

«Хитрые: участие нашей Юэ скрывали до последнего. Ещё и съемки провели тайно. В таком известном парке столицы. Невероятно!»

«Идеальная пара. Поделом той дурочке, бывшей жене. О чем она думала? А наша малышка-демон — умничка».

Но то в дальнейшем. Пока же Юэ «поселилась» в студии, впитывая эстетику танцев Вихря. Поскольку журналистка должна посетить финал шоу уличных танцев, мы снова перекроили график. В нем внезапно стало мало съемок и много репетиций.

Ведь финал предполагал целых два групповых танца. Один с использованием китайской песни в качестве музыкального сопровождения. Второй танец на песню иностранного исполнителя. Вот для него-то и оформлялись права на «Smooth».

Хореографию на мелодию Карлоса Сантаны посчитали слишком взрослой для этой вороны. И это было не только мамочкино мнение.

Что тут сказать… Поприсутствовала я на их репетиции. Горячо! Так жарко, что для малявки и впрямь неуместно.

Единственная девушка, Ланьлань (красивое значение имени: синяя орхидея), в Вихре танцует хип-хоп «новой школы». Ланьлань довольно закрытая, неразговорчивая. Тихая. Для азиатской девушки — очень высокая. Носит свободную одежду (мешковатую даже), не красится. Всю дорогу с начала съемок стилисты сохраняли этот её образ. Хип-хоп — это ведь драйв и свобода.

Для финала Ланьлань переодели в дымчато-серое ципао с разрезом и струящимся подолом. Накрасили. Поставили в центр — а прежде девушку не выделяли. Танец с элементами «латины» в жгучей смеси с джазом, брейком и хип-хопом получился… У-ух!

Пометки «hot» и «spicy» нужно было ставить на эту хореографию, как на остренькие блюда китайской кухни.

Зеленый лимон и до этого Жуя в майки обряжал. Разочек даже заставили пот со лба вытереть майкой, как бы невзначай показав кубики пресса. Но почему-то раньше эти майки не столь «жгуче» смотрелись.

История на сцене выглядела, как борьба двух мужчин за внимание одной красотки. Кто кого перещеголяет мощными танцевальными элементами. Остальной Вихрь тут выступал, по сути, подтанцовкой. Весь фокус — на Ланьлань, Жуе и Сыме.

Девушка не знает, кого выбрать до последних тактов. Её в две пары сильных рук там крутят-вертят, подбрасывают — шоу феерическое. И лишь в конце выступления Ланьлань падает на руки Сыме.

С такими сияющими глазами он ловит партнершу, что ясно, как в свете прожектора — нравится крепышу синяя орхидея. В реальности, вне гламурной картинки кинематографа.

Надеюсь, Сыма догадается признаться ей в чувствах. Тут уж, в делах сердечных двух взрослых людей, эта ворона не помощник.

Танец на местную композицию не так горяч. Но он тоже зрелищный. В нем значительно меньше трюков: движения би-боев (би — от «брейк») аккуратно и ненавязчиво вписаны в общую хореографию. А она реально сложная. И креативная.

Серьезно, дяденька-хореограф чертов гений. Это после того, как он меня гонял нещадно, я вам говорю со всей уверенностью.

Мы тренировались в павильоне, на площадке снаружи, на траве…

И оно того стоило. После того, как восемь раз поскользнешься на скользкой после дождичка травке, растянешься, поднимешься и еще десять раз отработаешь движение… После такого тренинга во время съемок тело делает само всё, что нужно. И можно сосредоточиться на мимике и, собственно, актерской игре.

Учитель Дуань конкретно так прокачал танцевальный «скилл» этой вороны. Настолько, что в сложном выступлении для финала я почти не ошибалась. Не больше других — взрослых и опытных — танцоров.

Итак, хореография. Раз мы в кино, а не на обычном танцполе, глупо не использовать преимущества. Начало танца — вид сверху. Ракурс, в котором рост всех участников не имеет большого значения. Тем более, что танцуем мы… в шляпах. Соломенных, с широкими полями.

Подобные носят крестьяне в полях. И рыбаки на лодках. Помню, в похожей шляпе рассекал по волнам богатенький дяденька на съемках «Шелеста осенних листьев».

Основа хореографии — таттинг. Это очень точные, четкие, геометрические движения в быстром ритме. Руки танцоров создают связки фигур, где углы выверены до миллиметра. Очень-очень круто и при этом легко и просто выглядит — со стороны. И невероятно сложно в исполнении, если за плечами нет долгих лет подготовки.

— Локоть ниже! Танцор, крайний справа — торопишься. Пальцы вместе! Угол не тот. Не синхронно. Заново! Нет, снова сбились. Рисунок уплыл… Заново, на счет три… Стоп! Центр спешит.

Центр — это я, как самая маленькая. Сердцевина необычного цветка, где люди в шляпах — подвижные лепестки.

Этот танец мы снимали восемь часов с множеством перерывов. Под конец я не чувствовала рук. Кончики пальцы от напряжения онемели.

Это было круто.

И уже после этих выматывающих дней (репетиции плюс сами съемки заняли больше недели) Вихрь полетел на «историческую» родину.

В Гуйлинь.