Вопрос верности

Воин Пророка 7

Транспортер остановился там, где дорога, выходившая из неглубокой ложбины, поворачивала к северу, в обход ледяного озера, круглого, точно паучий глаз. Ференц мрачно сообщил:

– Приехали. Можно выходить.

Оле пошевелился, напряг мускулы, чтобы кровь быстрее побежала по телу. За четыре часа сидения в кузове на холодном ветру промерз насквозь, а мышцы стали словно каменные. Когда поднялся, точно заново ощутил свирепый мороз, от которого не спасали ни комбинезон, ни толстая кожа.

Пятая оперативная бригада находилась на Фрио, самом холодном из Сложных Миров.

Не так давно необычным образом закончилась операция в горах Эброна. По ее завершении пришел еще более чудной приказ – позволить бунтовщикам спуститься на равнину, проследить за их погрузкой в транспортеры и проводить на Фрио.

После этого даже среди дисциплинированных бойцов Первого Параграфа начался ропот.

– Ну и холодина, кудрявые небеса, – сказал Андре, спрыгнув на землю. – И чего мы забыли в этом убогом мире?

– Вон чего, – повторивший маневр приятеля Оле поднял руку, указывая туда, где за озером сиял прямоугольник портала.

Пространство вокруг кругляша замерзшей воды было заполнено войсками. Рядами стояли биотанки, вокруг них суетились операторы. Из транспортеров выгружали пехоту, а неподалеку техники штурмовых звеньев колдовали над прыжковыми двигателями. Рев моторов казался оглушительным.

– Будем наступать, – заметил Джон. – Это дело хорошее. И самое главное – понятное. С одной стороны – мы, с другой – люди. Враги. Их надо убивать, иначе они убьют нас. И никаких сомнений.

– Сомнения боевому форсеру вообще не положены, – вступил в разговор субтактик. – Особенно тому, кто отмечен знаком Первого Параграфа. Главное – четко выполнять приказы, – он потер руки друг о друга. – И все-таки на этой славной планете слишком холодно.

На Фрио они попали вчера, когда на обитаемом кусочке планеты царило раннее утро. С того момента прошло больше двадцати стандартных часов, а алое солнце только спустилось к горизонту.

В первый миг в этом мире Оле отчаянно замерз, а легкие, вынужденные качать кислород из разреженной атмосферы, пронзила болезненная судорога. Но ничего, как-то приспособился.

Транспортеры оставили стоять у выезда из ложбины, а сами зашагали дальше по дороге, в сторону портала. Когда подошли к озеру, стали видны замурованные в толще льда диковинные создания.

– Говорят, что на этой планете высадились чудовища из космоса, – сказала Ванда. – Что-то их не видно.

– Думаешь, они дружно вылезут на тебя поглядеть? – хмыкнул Ференц. – Сильно в этом сомневаюсь. Ты видела защитный периметр вокруг Розенфолла? Не зря же он построен.

– Ну, наверное… – Ванда неопределенно пожала плечами. – Хотя…

– Так, болтовню прекратили, – прервал ее субтактик. – И отошли к обочине. Нужно кое-кого пропустить.

Бойцы дружно отхлынули в сторону. Мимо, рыча мотором, проехала штабная машина, принадлежавшая Малоссу. За ним проследовали несколько транспортеров с бойцами. С бригадой, которую иногда называли личной гвардией Пророка, с отрядом лучших воинов Сложных Миров.

– Наступать – это понятно, – сказал Андре, хмурясь. – Бить людей – наш первый долг. Странно другое. Зачем мы провожали сюда бунтовщиков? И куда они отправились от Розенфолла?

– Ну… – Ференц огляделся и понизил голос. – Когда мы у этого городишки торчали, я с одним земляком столкнулся. Я его еще по Гадесу помню. Он тут, среди льдов, второй месяц торчит. Так вот он сказал, что по слухам, мятежники, называющие себя Верными, целиком заняли Рахонавис.

Джон присвистнул, и даже невозмутимая Магда покачала головой.

– Я тоже не поверил сначала, – продолжил рассказ субтактик. – Но ведь в этом случае все сходится. Эти самые Верные захватили портал оттуда на Фрио и потребовали у Пророка, чтобы он доставил к ним бунтовщиков с других планет…

– Потребовали? – горячо воскликнул Виктор, один бойцов девятого звена. – Да ты что? Как они могли требовать?

– Очень просто, – сказал Оле. – Пригрозив уничтожением портала на Рахонавис. А только оттуда можно добыть кристаллин. Ведь ты знаешь, что это такое?

– Еще бы, знаю.

– Так все и обстоит, – кивнул Ференц. – И мы должны атаковать Шип или Белфинд, чтобы пробить обходную дорогу к Рахонавису. На всякий случай, если Верные все же пойдут на то, чтобы уничтожить портал.

Колонна обогнула озеро, потом свернула с дороги. Прямо по льду через небольшой заливчик вышла к свободному участку берега между двумя бригадами «Зверей». От этого места до портала осталось не больше двухсот метров.

– Тут располагаемся, – сказал Ференц. – Пока свободное время, приказано отдыхать. Ужин обещали через час-другой.

Оле скинул со спины рюкзак, вытащил из него спальный мешок. Положил его на холодную, покрытую инеем землю и сел. Рядом схожим образом устроились остальные, вечно голодный Андре захрустел плиткой сухого пайка, Яков занялся стабилизаторами ионного орудия.

– Интересно, – проговорила Ванда, глядя в светло-сиреневое небо, где начали проступать звезды, – а что мы будем делать после войны? Ведь рано или поздно победим людей, да и чудовищ из космоса. А что потом?

– Кто же его знает? – Оле пожал плечами. – Я думаю, что если враги закончатся, тех, кто проходил подготовку в других центрах обучения, разоружат. Ну а нас, скорее всего, нет. Оставят под ружьем.

– А я ни о чем таком не думаю! – заявил Джон. – До конца войны еще времени… ууу, не один год. За такой срок и погибнуть можно во славу Эволюции…

– А смерть тебя не пугает? – спросила Ванда.

– Чего ее боятся? Она же неизбежна. Ты же не боишься, например… – Джон пошевелил руками. – Это, ночи…

– После ночи вновь приходит день. А после смерти?

– Ну ты загнула, – Джон поглядел на девушку с недоумением. – Это… тебе надо срочно кого-нибудь убить. Чтобы всякие слишком сложные мысли не появлялись, особенно те, что запрещены Стальным Кодексом. Они только от безделья бывают.

– Убить – это можно. Но есть ведь и другие способы отвлечься… – Ванда улыбнулась и, глянув на Оле, погладила ствол пушки.

Тут уроженцу Фатума стало жарко, несмотря на царивший вокруг дикий холод.

Девушки у него не было давно, с самого учебного лагеря, где они с Ритой однажды улучили момент. Понятно, что такие отношения между курсантами и тем более бойцами не особенно поощрялись. Но начальство смотрело на них сквозь пальцы. Понимало, что форсеры живые существа, и что никакие модификации не в силах убить основные инстинкты.

Так что можно тут затеять что-нибудь. Учитывая, что Ванда не против…

Пока раздумывал, девушка благополучно улеглась на спальный мешок и задремала. По крайней мере, закрыла глаза. Оле подумал, что упустил момент и с унынием принялся смотреть на восходившую луну.

– Встали. Оружие приготовили, – команда Ференца оказалась запоздалой. Бойцы его звена повскакали на ноги еще полчаса назад, когда войска у портала пришли в движение, а к пылающему контуру двинулся авангард.

Проходили на другую планету танки и звенья джамперов, колонны пехоты, летели модули. Как шел бой, видеть не было возможности, но, судя по тому, что никто не бежал обратно на Фрио, операция развивалась по плану.

Пришла очередь вступить в дело тринадцатой боевой бригаде.

– Все готовы? – спросил Ференц, еще раз оглядывая подчиненных. – Славно, славно… Ну, пошли, во имя Пророка!

И они пошли, а точнее побежали к дороге, рядом с которой сохранились отпечатки сотен тяжелых ботинок и царапины от десятков лап «Зверей». Портал приблизился, стала видна будка технического контроля.

Оле нырнул в синее сияние, вскинув пушку. И перенесся из тихой морозной ночи в грохочущий день. На уши обрушился стрекот десятков автоматов, низкий рокот пулеметов и гром разрывов. По глазам ударил яркий солнечный свет и вспышки от десятков разрывов.

Пуля на излете стукнула в живот и отскочила, точно брошенный камушек.

– А наши-то молодцы! – торжествующе рявкнул Джон.

– За мной! – еще громче завопил субтактик. – Наддали! Ходу! Ходу!

И они помчались вперед, огибая воронки от разрывов, чадившие остовы биотанков и тела форсеров из первой волны штурмующих. Но эти жертвы оказались не напрасны – от оборонительного периметра не осталось почти ничего.

Лежали, задрав ноги, несколько шагающих машин, тяжелые пластобетонные блоки выглядели покореженными, словно их мяли. С дороги заграждения были отброшены. На них и вокруг валялись трупы людей с изображением черного молота на грудной пластине доспехов.

Мертвые солдаты корпуса «Тор».

Тринадцатая боевая проскочила через прореху в периметре, оставила позади полосу залитой кровью земли. Стало видно, что бой переместился в лес, где между высокими, полупрозрачными стволами мелькали вспышки выстрелов.

– Заходим справа! – приказал субтактик. – Вон туда…

Но не успели сделать и десятка шагов в новом направлении, как вокруг начали рваться гранаты. Оле ощутил, как несколько осколков царапнули спину. Потом будто колючая вата набилась в уши, его подняло и отбросило назад. Земля и небо с облаками закрутились перед глазами.

От тяжелого удара перехватило дыхание, ребра болезненно хрустнули.

– Ох-ха… – просипел Оле, пытаясь встать.

– Лежать! – пробился через гул в ушах бешеный голос Ференца. – Резаные мозги! А ну перебежками…

С такой близкой опушки по ним бил пулемет. Плети очередей хлестали по земле, фонтанчики разрывов бегали туда-сюда. Оле некоторое время следил за ними взглядом, будучи не в силах оторваться.

С трудом удалось сообразить, где он и что именно происходит. Мускулы не сразу отозвались на команду, рука с пушкой задвигалась с трудом, словно весила не менее десяти тонн. Выстрелил несколько раз, потом увидел, как справа, обходя засевшего на границе леса врага, бегут бойцы двенадцатого звена.

– Ты живой? – рядом обнаружился Андре с кривой усмешкой на лице и свежим шрамом на груди.

– Именно. Только контузило немного…

– Это ничего.

Пулемет захлебнулся и умолк. Через мгновение залегшие форсеры вскочили на ноги и побежали вперед. Все еще плохо соображавший Оле отстал от соратников только на несколько секунд.

Бежать было трудно. Конечности казались непомерно тяжелыми, а тело вялым, будто старая тряпка.

– Нормально, – сипел Оле, чувствуя, как его мотает. – Как-нибудь… Надо бежать, надо…

С треском вломился в заросли, едва не врезался лбом в ствол, внутри которого пульсировали темные трубочки. Продрался через колючие кусты, усеянные желтыми цветами, и оказался на огневой позиции людей.

Тут тоже лежали трупы, покоился на треноге двуствольный пулемет зловещего вида. Нелепым украшением выглядели ребристые колеса. Рядом виднелась толстенная труба, глядевшая в небо и снабженная чем-то вроде вычислительного центра. А в руках погибшего сержанта было зажато некое устройство с множеством разнокалиберных окуляров. Из него торчала телескопическая антенна.

– О… – только и смог сказать Оле, увидев это.

– Это что-то новенькое, – из зарослей выбрался Ференц. – Вот эта штука служит для управления огнем. Эй, ты чего какой? Ой, да тебя приложило крепко. Соображаешь вообще чего-нибудь?

– Да, – ответил Оле, и единственное слово отдалось в голове, словно грохот горного обвала в пещере.

– По тебе не скажешь, – субтактик хмыкнул. – Ладно, пошли. Надо догонять остальных.

– А это? – Оле поднял руку и указал на пулемет, на казеннике которого виднелась выбитая прямо в металле надпись «HMG342‑II «Священная война».

– Заберут. Я уже сообщил. Пошли-пошли.

И они углубились в чащу.

Лес выглядел так, словно над ним поработала бригада опытных и очень прилежных дизайнеров. Можно было подумать, что каждое дерево и даже куст создавали по особому проекту. Стволы напоминали вытянутые кристаллы, заполненные молочной жидкостью, а сотни ярких цветов роняли на землю разноцветные лепестки.

Для того чтобы описать это великолепие, у Оле не хватало слов. Да и времени на то, чтобы глядеть по сторонам, не было.

Не прошли и сотни метров, как наткнулись на людей.

– Что же они не бегут-то, а? – спрашивал субтактик, упав в траву и раз за разом нажимая гашетку. – Мы же у портала им врезали так, что любо-дорого посмотреть… А эти морды даже не запаниковали…

– Еще побегут, – сказал Оле, ощущая, как стихает неприятно тяжелая пульсация в голове, и как мысли наконец-то обретают ясность.

Полыхнул чуть правее разряд ионного орудия, и рейлган, не дававший форсерам поднять голову, умолк.

– Молодец, Яков! – крикнул Ференц. – Так их! Джон, обходите справа! Не спать, за ногу вас всех!

Оле завертел головой, пытаясь сообразить, что именно происходит.

По всему выходило, что их бригада двигалась параллельно идущей через лес дороге, чтобы зайти оборонявшим ее людям в тыл. А рассеянные по чащобе группы солдат противника мешали это сделать.

Схватка, судя по шуму и вспышкам, шла вдоль прямой линии длиной примерно в километр. И где-то посередине этой линии находилась дорога. Там грохотали ножищами танки людей, «Звери» ломали деревья на обочинах.

Очередь прошла над самой головой, пули зачавкали по стволам, выбивая из них смолу. Посыпались листья, и Оле поспешно вжался в землю, уткнулся лицом в горько пахнущую траву.

Выждав немного, выстрелил в ответ, а сам пополз в ту сторону, где корни упавшего дерева вывернули здоровенный кусок земли.

– Слева! – в крике Ференца прозвучал азарт.

– Ох ты… – Оле успел перекатиться, и пули, нацеленные ему в бок, хлестнули по ногам. С треском отлетели пластинки омертвевшего химерина, боль стегнула до самого копчика. – Сволочь…

Вскинул пушку и, не давая человеку заново прицелиться, влепил ему плазмоид прямо в шлем. Второй враг не успел даже дернуться, как в него угодил выстрел Ференца. Два тела упали одновременно.

– Повезло, – сказал субтактик. – Как только подкрались? И что-то я больше никого не вижу…

Над головой, осторожно лавируя между стволами, с шуршанием прошел модуль-разведчик.

– Командир, они отходят, – связь начала барахлить, так что сообщение Магды, адресованное субтактику, услышал и Оле, да и все бойцы звена, скорее всего.

– Сам вижу, – сварливо ответил Ференц. – Не спешите преследовать. Кто знает, может там, впереди, ловушки какие?

Стрельба затихала, откатывалась в глубину чащи. Судя по звукам, люди отступали спокойно, без паники. Надеялись перегруппироваться и встретить врага на новом рубеже.

– Это… вот где вы? – из зарослей с шумом явился Джон. – А у меня вон, беда случилась, – и он ткнул ручищей в мортиру, в которую угодила крупнокалиберная пуля. Она погнула стойку, какой оружие крепится к плечу, и теперь короткий и широкий ствол упорно смотрел вниз.

– Случилась – так исправляй, – посоветовал Ференц.

Оле поднялся, внимательно осмотрел места, куда попали пули. Везде химериновая броня спасла от ран, появились небольшие вмятины, похожие на отверстия от воткнутых в песок пальцев.

– Исправляй? Легко сказать… – Джон вздохнул так тяжело, словно его заставляли мыть пол в казарме. – Ладно, попро…

На прозвучавший из кустов стон обернулись все трое, поднялись две пушки и один плазменный карабин.

– Вот растяпы… – медленно сказал субтактик. – Мы не проверили, мертвы они или нет. А ну гляньте.

– Сейчас, – Джон махнул рукой, и Оле послушно двинулся туда, где остались лежать тела.

Стон прозвучал вновь, и на этот раз стало ясно, что его издал тот из людей, которому плазменный разряд угодил в шлем. Шевельнулась рука в перчатке, пальцы заскребли по земле.

– Везунчик, – Оле отпихнул ногой автомат и приставил ствол человеку к шее, просунув его между грудной пластиной и обугленным шлемом. – А ну не дергайся.

Человек замер, донесся хриплый голос:

– Стреляй, урод. Все одно в живых не оставите.

– Что с ним делать? – Оле оглянулся на Ференца, ожидая приказаний.

– Допросим. Пусть снимет шлем.

– Эй ты, ошибка природы! Снимай с башки кастрюлю! Немедленно! – ревностно принялся за дело Джон.

Человек хмыкнул, а субтактик поморщился.

– Не ори ты, – попросил он. – А то тебя и на Фрио слышно, наверное.

– И на Шипе, – человек поднял руки, щелкнула пара застежек, и шлем отлетел в сторону. Стало видно красное, но вполне целое лицо, лишь на подбородке покрытое ожогами. – И чего уставились?

– Смелый какой, – Ференц подошел ближе. – Мы ведь можем тебя не убить, а изуродовать и отпустить.

– Чего еще от вас ждать? – человек дотронулся до ожога, поморщился от боли. – Сами здоровые, головы маленькие, да и те железные. Поэтому шлемов и не носите.

– Командир, да я его… – Джон шагнул вперед.

– Отставить, – сказал субтактик. – Стой на месте. А у нас с тобой, парень, есть два пути. Первый – ты молчишь и умираешь. Второй – рассказываешь все, что знаешь о положении на Белфинде, и остаешься в живых.

– Обманете, – в голубых глазах человека появилось презрение. – Все знают, что Первый Параграф пленных не берет.

– Это верно, – не стал спорить Ференц. – Но мы ведь можем отпустить тебя к своим.

– И выстрелите в спину?

Джон негодующе заворчал, Оле нахмурился.

– Если ты провоцируешь нас на убийство, то зря, – субтактик остался спокоен, точно ледник. – Никто не поднимет на тебя рук без моего приказа. Даю тебе пару минут на размышление.

– А чего тут думать? – человек хмыкнул. – Чтобы я своих предал? Чтобы потом от стыда мучился и сам себе пулю в голову пустил? И ради кого? Ради тех, кто считает нас, своих предков, какими-то мокрицами? Вот уж нет!

Он перекатился в сторону, потянулся к автомату соратника. Но Ференц оказался быстрее. Ударивший в упор плазмоид оставил от головы только пепел, из обрубка шеи потоком хлынула кровь.

– Он поступил смело, но глупо, – проговорил субтактик, поднимаясь. – Сам погиб, но ничего не выгадал. Хотя в одном он был прав. Я бы выстрелил ему в спину. Из простых рациональных соображений.

– А как же слово? – поинтересовался Джон.

– Нет смысла держать обещание, данное существу, стоящему на низшей ступени эволюционного развития. Пусть даже существу разумному.

– Хм… И что этому типу оставалось? – Оле развел руками. – Зачем он должен был начать говорить?

– Разные варианты могли быть, – Ференц покачал головой. – Но все, забыли о нем. У нас есть более насущные дела. Тактик велел разведать, что там впереди. А ты, Джон, исправь мортиру, наконец!

Дорога упиралась в довольно широкую реку, и вода в ней была темно-зеленого цвета. Не очень давно тут имелся мост, но теперь от него остались только сваи.

– Оперативно люди поработали, – сказал Андре.

– Сложно с тобой спорить, – заметил Оле.

На реку и остатки переправы они смотрели из густых прибрежных зарослей. Где-то рядом укрывались бойцы их звена, отправленного вперед в качестве дозора. А вообще на Белфинде пятая оперативная бригада находилась трое суток, и все время непрерывно наступала.

Портал остался далеко позади, в прошлом очутились три кровопролитных схватки и десятки мелких стычек.

– Вот гадство, – донеслось через ком-линк ругательство субтактика. Мгновением позже от разведывательного модуля, болтавшегося в вышине, осталось облако раскаленных обломков. – Приготовились они к встрече. Даже очень неплохо подготовились. Зараза. Окопы выкопали, позиции оборудовали…

Подтверждая его слова, с той стороны реки застрочил пулемет. Гулко ухнул миномет – та самая толстая труба с вычислительным центром – вокруг засвистели осколки.

– Отходим, – приказал Ференц. – Чего тут торчать? Андре и Оле, вы прикрываете.

Пока отступали, попали под обстрел снайперов. Магду ранило в левую руку, а субтактику повезло – пуля буквально оцарапала ему висок, оставив неглубокий, хотя болезненный рубец.

– Мерзкие отродья Земли, – кривясь, ругался командир звена. – Вот выучились метко стрелять, на мою голову…

Через полчаса подошли остальные звенья боевой бригады, чуть позже начали подтягиваться другие части пятой оперативной. Зарычали моторы, лес наполнился клацаньем ног биотанков и разговорами.

– Там они засели, значит? – сказал тактик, выслушав доклад Ференца, и щеки его угрожающе надулись. – Хорошо. Так, вы отдохнули? Тогда немедленно…

И звено получило задание разведать, что творится вниз по течению зеленой реки. Субтактик достал новый модуль-разведчик взамен погибшего, и девять бойцов зашагали через чащу.

За проведенное на Белфинде время форсеры успели привыкнуть к тому, что на этой планете чудеса встречаются на очень часто.

Например, деревья-кристаллы по ночам сверкали, по их стволам пробегали волны серебристого и золотистого сияния. А меж крон кружились излучающие свет животные, хрупкие и крылатые.

Посреди чащи тут могла встретиться совершенно прозрачная скала, а рядом с ней озеро цвета запекшейся крови. Даже листва шелестела на ветру не просто так, а заставляла прислушиваться в попытке угадать мелодию.

Людские поселки, а их видели несколько, казались посреди этой красоты более чужеродными, чем постройки форсеров на Фрио.

– Странно я чувствую себя на этой планете, – сказал Яков, когда звено прошло вдоль реки примерно километр. – Всей кожей ощущаю опасность. Но не могу понять, в чем она. Это злит.

– Чего же непонятного? – Джон мотнул головой в сторону другого берега, где в зарослях таились люди.

Их удавалось разглядеть, используя модуль. Форсеры благодаря маскирующим комбинезонам оставались незамеченными.

– Нет, дело не в них… – чернокожий снайпер нахмурился. – С врагом это не связано. Как бы тебе объяснить? Эх, что там такое?

И он указал вперед, туда, где между стволами угадывалось какое-то равномерное мельтешащее движение.

– Залечь, – на всякий случай приказал Ференц и первым шлепнулся наземь. – Славно… Ого…

Движение приблизилось, стало видно, что тысячи ало-черных существ, похожих на иззубренные листья или крупных однокрылых бабочек, мечутся в воздухе. Померещилось – лес охватила метель из хлопьев окровавленного пепла.

Облако из живых существ надвинулось. Одна «бабочка» ударила Оле в лоб, он почувствовал боль. Отмахнулся, сбил то ли двух, то ли трех, на ладони остались косые царапины.

– Лежим и бережем глаза, – проговорил субтактик.

Оле прикрыл глаза ладонями, да еще и повернулся лицом к земле. Мир исчез, остался лишь непрерывный, противный, действующий на нервы шорох. Кровожадный шорох…

А потом он затих.

– Все живы, резаные мозги? – поинтересовался Ференц. – Тогда вперед. Боевую задачу надо выполнять…

Еще через полчаса вышли к отвесному обрыву метров двадцати высотой.

Река падала вниз изумрудным водопадом, от него доносился негромкий рокот. Было видно, как внизу вода клокочет и пенится в выбитой за столетия чаше, как течет дальше, теряясь меж озер и островков громадной заболоченной равнины. Висевшая над ней туманная дымка не скрывала громадные пучки травы, увенчанные алыми бутонами.

Равнина кишела жизнью. Сотни самых разных существ плавали, ползали, прыгали и летали. Стрекочущие, клокочущие и рычащие звуки сливались в безумную какофонию.

– Вниз будем спускаться? – поинтересовался Андре.

– Думаю, что нет, – ответил субтактик, задумчиво почесав затылок. – Вряд ли люди сидят там, в болоте. А обойти их с этой стороны не получится. Нескольких наблюдателей будет достаточно, чтобы заметить любое движение… Сейчас я свяжусь с командиром, пусть он думает, что делать.

Переговоры не заняли много времени, но к их окончанию лицо Ференца приобрело крайне удивленное выражение.

– Ничего не понимаю в этой жизни… – сказал он. – Тактик орет, точно его режут. Глаза пучит, наверное.

– А что случилось-то? – полюбопытствовала Ванда.

Она в последние дни вела себя отстраненно, на Оле почти не обращала внимания. Хотя для того, чтобы заигрывать, как тогда у портала, времени и сил просто не было.

– Требует, чтобы мы спешно вернулись обратно. Через час бригада должна погрузиться в транспортеры.

– Ты это… не ослышался? – Джон заморгал.

– Не думаю. Так что руки в ноги, и пошли.

Пришлось торопливо шагать обратно, через лес, усыпанный ковром из мертвых «бабочек».

– Как ты думаешь, что там такое? – спросил Андре, догнав Оле и шагая с ним плечо к плечу.

– Насекомые обнаглели, – уроженец Фатума наступил на черное с багровыми разводами тельце, и оно хрустнуло под ботинком. – Или мятежники на Рахонависе. Больше некому.

Потом Ференц увеличил темп, и стало не до разговоров.

Тактик встретил отправленное на разведку звено так, словно его бойцы шлялись где-то по своей инициативе.

– Где бродите? – прорычал он, вытаращивая глаза – два черных шарика бурлящей ярости. – А ну быстро туда…

И он махнул рукой в сторону дороги, где прогревали моторы выстроившиеся в колонну транспортеры.

– Так мы это… что совсем с Белфинда уходим? – изумился Джон, когда стало ясно, что «Звери» тоже двинулись на восток, в сторону портала.

– Не твоего ума дело, – буркнул Ференц и первым полез в кузов большого, но старого и обшарпанного транспортера.

Бойцы принялись карабкаться следом.