Внучь олегарха

Глава 3

Аня Смолевич чувствовала себя немного неловко перед довольно большой группой преподавателей, причем большинство из них были вообще с радиофакультета. А «усадил» ее здесь лично ректор, товарищ Попов, так что отказаться от общения с незнакомыми товарищами было просто невозможно. Невозможно — но и ответить на их вопросы, как оказалось, тоже никак нельзя. Просто потому, что Аня ответов этих не знала:

— Я даже не знаю, что вам ответить, эту схему вообще не я придумала и даже не очень понимаю, как она работает… как она работать должна.

— Но вы же ее принесли в студенческое общество!

— Да, принесла я. Но про саму схему… Вы лучше о ней спрашивайте Свету Федорову, которая ее и придумала…

— А на какой она кафедре?

— Это моя соседка по комнате в общежитии, она вообще с РТ, и я про кафедру тоже не знаю. Но могу спросить.

— Не надо… жалко, с РТ эту девушку к нам перевести, скорее всего, не получится, ведь за такую студентку факультет будет готов зубами вцепиться. Или она уже аспирантка?

— Нет. То есть не аспирантка, ей до аспирантуры… она первокурсница.

— Очень интересно…

— Это должно быть интересно уже не вам, — в разговор вступил молчащий до сих пор товарищ, — первокурсница, я полагаю, подобную схему придумать не сумела бы. Так что нужно будет сначала выяснить, кто ее попросил таким необычным образом эту схему нам… вам подсунуть. Ведь если я правильно понял ваши рассуждения, то это — практически диверсия против советской промышленности…

— Вы неправильно поняли, — резко ответил ему ректор. — Просто девушка эту разработку неверно позиционировала, и для домашних отопительных приборов ее использование в принципе бессмысленно, но вот для ведомства Лаврентия Павловича… извините, для спецкомитета… собственно, мы здесь и собрались, чтобы… Анна, вы можете быть свободны, спасибо, что согласились нам кое-что прояснить…

Шестого ноября Аня в общежитие вернулась поздно и какая-то взъерошенная. То есть внешне с ней все было в порядке, но вот взор ее был какой-то… не такой, в общем. И она, глотнув чаю, выдала очень интересную новость:

— Сегодня в партком поступил циркуляр из МГК, причем за подписью первого секретаря МГК товарища… Демичева. И там написано, что на демонстрацию не следует нести портреты руководства партии, только портреты Ленина и Сталина… Ну и флаги, транспаранты всякие как обычно, но портретов велено не брать…

Девушки эту новость восприняли почему-то довольно нервно, начали обсуждать, что же там, «наверху» происходит, выдвигали теории одна другой нелепее. Ну а я сидела спокойно: похоже, моя телеграмма что-то там, в истории страны, сдвинула — ну а что конкретно, мы этого, вероятно, не узнаем очень долго. А когда все просто устали и Женя с Валей пошли умываться перед сном, Аня, повернувшись ко мне, сообщила еще кое-что интересное:

— Свет, а меня еще вызвали на понедельник к ректору, причем по каким-то вопросам по научно-техническому обществу. И мне почему-то кажется, что на самом деле спрашивать будут про твой отопитель с терморегулятором — потому что мы даже задачу по прохождению турбины через резонансные частоты до конца сформулировать не смогли, да и я в ее решении пока на вспомогательных ролях. А по отопителю уже проекты все подготовлены, тепловики уже и котел начинают делать на опытном производстве…

И вот уже эта новость меня взволновала. Я уже сообразила, что предлагать электронную схему управления котлом для деревень, в которых и электричество подают по расписанию, а во многих его еще вообще нет, просто глупо. Да и делать токовый контроллер для прямого управления электромоторчиком на нынешней «элементной базе»… это да, на уровне горячечного бреда. А про то, во что такой девайс обойдется, я даже думать уже не хочу — а вот умные дяди об этом подумали и меня в лучшем случае прилюдно выпорют. Так что я просто стала обдумывать, какой из двух возможных вариантов тут будет лучшим: проигнорировать приглашение ректора или просто под юбку сковородку привязать на заднице…

Седьмого ноября мы, как и «весь советский народ», сходили на демонстрацию. Погодка, конечно, меня не сильно порадовала: небольшой минус (в районе минус двух), периодически солнышко выглядывало — но ветер был довольно злой. Хорошо еще, что мать (сама с удивлением поняла, что мать Светы Федоровой я даже мысленно теперь стала именно так и называть, без уточнения, чья она) прислала мне и осеннюю, и зимнюю одежду. Включая неплохие войлочные ботинки на резиновой подошве и шерстяные «фабричные» рейтузы. Классические рейтузы, со штрипками снизу. А сама я сшила себе настоящие колготки!

Последнее вообще случайно получилось, в том числе и благодаря Ане. Она же мне посоветовала, где разное белье можно довольно дешево купить, так что я, получив уже вторую стипендию, отправилась «наращивать свой гардероб». И там — в небольшом магазинчике у трикотажной фабрики — увидела в продаже чулки. Обычные, «х/б», коричневого цвета — но продавались они почему-то не по два с полтиной, а всего по рублю. Меня сильно удивило, что при такой цене в магазинчике не было километровой очереди (там вообще кроме меня покупателей не было), но словоохотливая продавщица мне ситуацию прояснила:

— А у нас, девушка, продается производственный брак, — причем последние слова она произнесла с такой гордостью, как будто за выпуск брака фабрике орден дали. — Вязальщиц-то у нас не хватает, а если иная к станку вовремя не подойдет, он так вязать и продолжает, вот и получаются такие чулки, — с этими словами она развернула один из чулков и я увидела, что длиной он был метра полтора. — Но вы, если руки у вас не кривые, берите: тут обрежете и обметаете, а если крючок есть, то и закроете край нормально… кстати, крючки вязальные у нас тоже есть в продаже, по полтора рубля. А обрезанный край распустите — и будет у вас запас нитки для штопки нужного цвета…

Я не удержалась, чулок купила сразу пять пар, и «крючок» купила: крючок был не обычный вязальный, а петлеуловитель (вероятно, снятый с вязальной машины: видно было, что он уже изрядно поработал в качестве вязальной иглы). И тут же купила (уже по «обычной» цене) два метра широкой резинки, из которой думала сделать держалки для чулок (или как там они называются), пришив их к своему поясу вместо уже почти истлевших и скрутившихся в трубочки бельевых резинок. А по дороге домой мне вдруг в голову пришла замечательная идея…

И вот в воплощении этой «идеи» я на демонстрацию и пошла. И вообще на улице не замерзла (в отличие от подруг) — так что мне этот праздник понравился. Народ на самом деле шел «демонстрировать» радостно (а мужчины в соседней колонне — очевидно, с какого-то завода — еще и по пути к Красной площади себе радости прибавляли потихоньку — но все же умеренно). Я подозреваю, что и женщины бы «прибавляли», но в той колонне женщин вообще не было. А вот в нашей колонне студенты в основном просто радовались, и «ура» кричали после каждого обращения каких-то дядь, звучащих из уличных громкоговорителей, совершенно искренне.

На самой площади я ничего необычного не увидела. То есть я вообще не знаю, что здесь считается «необычным», но кинохронику я в старости смотрела, и здесь все было так же: суровый товарищ Маленков махал рукой проходящим мимо колоннам (наша шла как раз ближе всех к Мавзолею и мне было все хорошо видно), рядом стояло несколько военных в папахах (скорее, все же генералы, а не полковники), разные другие неизвестные мне товарищи… Впрочем, уже выйдя с площади, я подумала, что важнее было не то, что я увидела, а то, что не увидела. А не увидела я на трибуне товарища Хрущева и товарища Жукова. Но может они просто пописать отошли, когда мы мимо проходили?

А когда мы вернулись домой и я приступила к саморазоблачению (в общаге топили довольно сильно), младшие девчонки увидели мою «самодеятельность» и пришли в восторг. Тем более, что Женька теперь собиралась быстренько в себе в Волоколамск съездить, а в поезде жары все же не наблюдалось:

— Ух ты! А где такое продают? Сколько стоят?

— Я сама себе их сделала, где продают — не знаю, и вообще не уверена, что где-то продают вообще. А сделала из чулок бракованных, очень длинных как раз — я их где Аня сказала, купила по рублю за пару.

— А у тебя еще нет? Мне бы только на сегодня, а то в электричке холодно…

— Больше нет, но можешь пока эти взять, я сегодня больше на улицу выходить не собираюсь.

— Спасибо… а ты нам такие же сделать можешь? Если что, то я денег найду или сама туда съезжу куплю.

— Я и эти почти неделю себе делала, а руками все шить — это вообще издевательство. Вот была бы машинка швейная…

— А у нас машинка есть, отец из Германии привез. Только она не шьет, поломалась как-то, отец ее даже в мастерскую носил, но там сказали, что тоже починить не могут. Непонятная, говорят, конструкция…

Швейная машинка? — подумала я. — Механическая, ручная? Да что там вообще сломаться может? Разве что настройки у фашиста не «зингеровские», но с моим-то опытом…

— А ты ее привези, я попробую починить.

— Не-а, она тяжелая, а я ведь картошку повезу, может еще чего мать даст…

Женька нас неплохо так продуктами снабжала, каждую неделю привозила от родителей килограмм по несколько картошки, пару раз еще и по банке огурцов соленых притаскивала. Аня пыталась из-за этого с нее даже денег не брать в общую «продуктовую кассу», но Женька сразу на это обиделась и деньги для общего стола честно вкладывала, а с картошкой и прочим… Фабрика, на которой ее родители работали, для сотрудников выделяла участки как раз «под картошку», а в подвале их дома для каждой квартиры и отдельная кладовка была — так что Женька летом как раз родителям выращивать картошку и помогала, и ее — по Женькиным словам — у них в кладовке «всё равно мешков двадцать, весной ее всяко просто выкидывать придется», а огурцы они солили те, которые родня из деревни им давала. Для огурцов главным было банки найти, и Женька с Валей как раз в прошлом году туда банок отправили чуть ли не полсотни. Трехлитровых, а теперь обратно везла «расплату за труд». Реальный труд: отдельно банки в магазинах не продавали, так что приходилось выискивать магазины, где соком в розлив торговали и отдельно договариваться с продавщицами…

— Жалко, — посетовала я, — если бы у нас была машинка, то можно много всякого себе сшить. Ткани в магазинах сейчас почти свободно любые продаются, и недорого, а в ателье платья заказывать нам точно не по карману.

— А ты шить умеешь?

— Вы тоже умеете, просто еще этого не знаете, — хихикнула я.

— Девочки, а давайте все ко мне сегодня в Волоколамск поедем! Сегодня праздник, на электричках проезд вообще бесплатный. Если поспешим, то на двухчасовую успеем.

— А там ночевать где? — рассудительно ответила ей Аня, — Твои родители нас точно не ждут. Да и завтра проезд уже не бесплатный будет.

— Ну да, только я подумала… в Волоколамск электричка к пяти приезжает, если мы все быстро заберем, то на семичасовой уже и обратно вернемся, тоже бесплатно. А завтра ведь воскресенье, отоспимся!

— Свет, а ты точно машинку починить сможешь? И точно шить платья умеешь?

— Про машинку — пока ее не посмотрю, то не отвечу. А шить… хочешь платья сошью, хочешь — костюмы. А если машинка хорошая, то даже пальто… осеннее пальто сшить смогу.

Ну да, в конце восьмидесятых с красивой одеждой в магазинах было напряженно, да и дед тогда просто на пенсии сидел. А одеться-то всем красиво хотелось! Да и машинки швейные почти в каждом доме были, и у нас в общаге МИРЭА их штук двадцать, наверное, по комнатам заныкано было — так что научилась шить что угодно. Сначала мать научила основам, затем, уже в общаге, опыта набралась — под руководством тамошних мастериц. И мастеров: у нас в общаге парень один был, троечник отпетый, стипендию, по моему, вообще за все время обучения ни разу так и не получавший — но он мог самые модные брюки сшить за полдня, даже за пару часов, и брал за работу десятку, так что не бедствовал. Я уже сильно позже как-то по работе с ним пересеклась: ну буквально эталон мужской элегантности! И я еще ехидно поинтересовалась: «Сам костюмчик шил»? А он обрадовался: «Сразу руку мастера разглядела!». Так вот костюмы (правда, все же не мужские) он меня шить и научил…

В общем, скатались мы все в Волоколамск, притащили эту самую машинку, я потом все воскресенье с ней провозилась. Но диагноз был почти сразу понятен: в машинке просто не было ведущей шестеренки. А возилась я с ней, думая, чем бы ее заменить — но ничего не придумала, а починить ее мне еще больше захотелось: в машинке был переключатель на «трикотажный шов» (это я уже ближе к вечеру поняла), то есть она работала и как обычная машинка, и как оверлок! Упрощенный оверлок, двухниточный, с возможностью выполнить только один шов (как раз «трикотажный»), но мне-то большего и не надо! То есть надо, но и так сойдет… если придумаю, как ее починить. Но ведь я-то придумаю! Машинка-то явно не для домашнего использования делалась, скорее, для ателье каких-нибудь, вот мастера в Волоколамске с ней и не разобрались. Но я и не с такой «механикой» разбиралась…

Однако мысль заняться «новой техникой» поплотнее мне воплотить не удалось: Аня, вернувшаяся от ректора, сообщила, что она в своих предположениях была права и теперь руководство мечтает и со мной поговорить. Ну да, я уже сообразила о чем именно, и до пятницы только и думала о том, как бы отбояриться. Решила, что отказываться от встречи с ректором все же не следует — и, как выяснилось, решила правильно.

Правда, меня пригласили вовсе не к ректору, а к какому-то институтскому «электронщику», который стал задавать вполне себе правильные вопросы, почти сразу начал их задавать:

— Скажите, Светлана, это вы предложили эту схему?

— Да.

— А кто ее разработал?

— Я и разработала, а что с ней не так?

— Да, собственно, ничего. Правда сама идея регулировать мощность двигателя током… несколько неожиданна, но теоретически работоспособна. Однако если посмотреть на реализацию… У вас в схеме использовалось почти пятьдесят электронных ламп, отсюда и надежность ее кажется не сильно высокой…

— Да там ломаться нечему, все лампы работают в щадящем режиме…

— Но во включенном состоянии при любых режимах лампы постепенно портятся, причем заранее невозможно предсказать, когда они откажут. Но у меня вопрос несколько иной: у вас схема и изначально была, я бы сказал, переусложнена, есть гораздо более… менее сложные схемы для усиления постоянного тока. А вы почему-то в свою схему решили добавить еще две, причем совершенно идентичных, цепи. Зачем? Ведь в этом случае она становится просто сложнее, а понять, для какой цели вы эти цепи, которые кажутся вообще бесполезными, добавили…

— А, понятно. Это не бесполезные цепи, это термостабилизаторы. Ведь изначально схема делалась для регулировки отопительных котлов, а так как температура изменяется… то есть чтобы держать температуру с точностью до градуса, нужно тысячные доли миллиампера отслеживать, а для этого ток приходится в тысячи же раз и усиливать. А теперь представьте, что выставили вы в котле температуру, допустим, сорок градусов, а у вас регулятор стоит в холодном сарае. Котел поработал, в сарае воздух нагрелся… или просто ночь настала, подморозило, в сарае похолодало… вот, смотрите сюда: если эта цепь нагрелась на двадцать градусов, то что будет на выходе?

— Что?

— Ток изменится уже процентов на десять. То есть днем и ночью котел будет температуру держать с отклонением уже градусов на десять-пятнадцать — а вот если поставить цепь термостабилизации, то отклонения составят десятые доли градуса. Только вот эти два сопротивления нужно на плате рядом ставить, чтобы они одинаковую температуру имели. Обратите внимание: одинаковую, но практически любую, в пределах от минут пятидесяти до плюс… думаю, двухсот.

— Хм… интересное решение. И как вы до этого дошли?

— Да соседка по комнате, у нее родня как раз поросят выращивала. Она сказала, что если в свинарнике температура будет меняться от хотя бы плюс пятнадцати до плюс тридцати в течение дня, то поросята сдохнут максимум через неделю. А мяска-то хочется свеженького, и побольше — так что поросятам нужно обеспечить жизнь не только сытную, но и теплую…

— Да уж, с этим не поспоришь. Спасибо, вы мне очень интересную мысль подкинули… и решение ваше, мне кажется, не только в свинарнике полезным окажется.

Мы еще минут пятнадцать поболтали, и все задаваемые моим собеседником вопросы были тоже исключительно по делу. Правда, я так и не поняла, куда еще он хочет поставить этот «свинский терморегулятор», но, похоже, в какое-то действительно важное место. Потому что ему особенно понравилось то, что схема — после установки в нее цепей термостабилизации — отслеживает изменение температуры на объекте буквально на сотые доли градуса, и проделывает это за десятые доли секунды. И что «датчик» — просто проволочное сопротивление — одинаково успешно может работать и при минус двухстах градусах, и при плюс… в общем, пока проволочина не начнет плавиться. Правда, для этого нужно будет еще и контур, отслеживающий нелинейность коэффициента сопротивления от температуры добавить, но он-то совсем простой! Впрочем, я и о своих сомнениях о применимости всей этой электроники высказала:

— Теоретически все это, конечно, очень интересно, но в жизни вряд ли все это применение хоть какое-то найдет. По крайней мере в свинарниках его точно никто использовать не станет. Я тут прикинула: одних ламп в эту схему потребуется рублей на пару тысяч…

— Но есть области, где и такие дорогие решения будут дешевыми. Вы ведь с РТ? Тогда уже знаете, что иногда цена не имеет решающего значения. Так что если вам вдруг какая-то помощь понадобится, обращайтесь. А если мне о чем-то вас расспросить еще потребуется…

— Обращайтесь, не вопрос. А про помощь… вы не знаете, где в институте можно сделать не самую простую шестеренку?

— На опытном производстве… у вас чертеж есть? Приносите к нам на кафедру, я заказ оформлю…

Приятный мне дядька попался, а если он еще и шестеренку поможет заполучить, то вообще замечательно будет!

Профессор Солодовников свое мнение о разговоре со студенткой сотруднику первого отдела высказал очень сжато:

— В том, что схему именно эта девушка и разработала, у меня сомнений теперь нет ни малейших. Конечно, на первый взгляд схема — по сравнению с известными аналогами — переусложнена… но девушка предусмотрела даже то, что мотор при повышении нагрузки греется и сопротивление обмоток возрастает. Незначительно, но все же — и она специально добавила обратную связь, это изменение учитывающее! А теперь контуры термостабилизации… Откровенно говоря, я несколько удивился, узнав, что все это она придумала, чтобы каким-то колхозникам помочь в выращивании поросят в надежде, что они в благодарность с ней просто свининкой поделятся. И сама очень быстро поняла, что как раз для колхозов вся ее затея не годится. Но схему чисто из упрямства… из упорства продолжала доводить до совершенства, и теперь она, мне кажется, близка к идеалу. То есть ее уже можно, вероятно, с определенными доработками, применить в программе создания автоматики для котла… а возможно, и без доработок: она на лету буквально к ней добавила контур для учета нелинейности сопротивлений при высоких температурах.

— А может быть, ее просто стоит подключить к этой работе?

— Я ненавязчиво поинтересовался, но она отказалась. То есть и я не прямо в лоб ее спросил, и она тоже лишь намекнула, что ей это неинтересно. То есть сказала, что если понадобится ее помощь, то она поможет… в свободное от других занятий время. Ну а так как я ее не смогу включить в работу, то… если вы сможете оказать ей какую-то поддержку, премию, например, выписать по линии НТО…

— То есть вы хотите сказать, что ее работа в чем-то поможет в решении задачи по управлению котлом?

— Можно и так сказать, а можно и иначе: ее решение почти целиком закрывает один довольно важный вопрос… к которому мы даже подступиться опасались. То есть она просто предложила на проблему взглянуть с иной стороны, и тут же готовое решение — именно с другой стороны — и выдала. А в электронной технике она разбирается прекрасно, я уже отметил, что довольно непростую схему компенсатора она просто из головы выдала, практически не задумываясь. Но такие «управленцы», боюсь, на РТ будут востребованы больше, чем на АЗ, и мы уж лучше просто к ним обращаться будем иногда. Но как-то девушку наградить… если она такую схему буквально за кусок мяса смогла разработать…

— Хорошо, мы об этом тоже подумаем. Владимир Викторович, а вы все мне сказанное запишите на бумаге, только про свинину не пишите… и мы обязательно придумаем, как девушке помочь с деньгами. В конце концов, если деньги есть, то свежую свинину можно и на рынке купить. Договорились? Было бы желательно ваш рап… вашу записку получить уже завтра.

Вообще-то дядька оказался заведующим кафедры с таинственным названием «13−2» и с не менее таинственными связями в институте. То есть мне готовую шестеренку принесли уже в понедельник. И во вторник я своих соседок порадовала обновками. А в среду половина девушек-студенток (вру, все же. скорее, четверть) по несколько пар пропустили. Так как магазинчик трикотажной фабрики располагался далеко, к тому же они там очередь создали огромную, а продавщица в магазине одна работала… Ну а я, просто показав, как правильно эти «великанские» чулки резать и шить для получения «товарного продукта», вернулась к учебе. Все же математику я с институтских времен изрядно подзабыла, всякие теоремы Коши я помнила лишь по названию, да и то исключительно благодаря популярной студенческой песне. Времен моего прошлого студенчества популярной…

Но полностью погрузиться в учебы все же удалось не сразу: Владимир Викторович буквально вынудил меня свою схему выставить на какой-то конкурс студенческих работ, а там всяких сопроводиловок пришлось писать кучу… однако всему когда-то приходит конец, и эпопея с отопителем для свинарника тоже закончилась. Причем закончилось совсем иначе, чем я ожидала: студенты-теплотехники разработали своей котел, газовый, с «естественной циркуляцией теплоносителя», а в качестве источника газа они предложили использовать биогаз (подобные реакторы уже больше шестидесяти лет были известны). Правда, в котле (сделанном на базе обычной водогрейной колонки) клапан был электромагнитный, но он питался от обычного автомобильного аккумулятора, который заряжать требовалось даже не каждый день. А еще они учли (очень точно рассчитали) инерционность теплового контура и в качестве датчика температуры применили все же концевой контактор на сельсине…

Кстати, их разработка и получила первое место на конкурсе НТО, а я, похоже, бумаги вообще напрасно марала… Ну и плевать, зато зачеты я сдала относительно легко и была уверена, что и экзаменационная сессия у меня пройдет без особых проблем. Вот только я не сообразила, что экзамены для меня могут стать вообще проблемой незначительной — по сравнению с другими…