Визит на чай

Глава 22

И всё же я был слишком наивным полагая, что Хогвартс никуда не денется. Нет, сам замок, конечно, цел и невредим, чего не скажешь о хижине Хагрида, у которой половина черепичной крыши тю-тю. Сгорела, разумеется. Едва вернувшись в школу перед воскресным ужином и услышав от Майкла новость, не сдержался. Стоило на пару дней отлучиться и вот тебе сюрпризец! Что дальше-то, через месяц например? Кровавая надпись на стене с окаменевшим студентом в придачу? Каюсь. В сердцах явно перестарался. Отчетливо и громко прозвучавшее в немноголюдном (хвала Основателям!), коридоре перед Большим Залом выражение получилось столь забористым, что пробрало даже проходившую мимо компанию старшекурсников слизерина, которую возглавлял главный матершинник школы — Флинт. Парни резко остановились. Маркус же, паразит, оскалился и показал большой палец. Одобрил, блин! А когда их компании, чуть тише, но в той же манере, посоветовали пойти… куда они там шли, вместе со всеми весело заржал. Затем, махнув рукой на прощание, всё ещё смеясь, умотал с дружками по своим делам. Обиднее всего, что даже Корнер еле сдерживался: хихикал, гад такой, весь ужин. На него даже коситься стали. Хорошо, что хоть не стал ничего расспрашивать о причине моей неожиданно бурной реакции. Ну да — я же пропустил всё интересное. Мерлин, как прекрасно иногда незнание!

Воочию масштабы субботнего бедствия смог оценить только в понедельник, после уроков. Впечатлился. Пошёл один, с подарком — Майкл опять попал на эссе по зельям, но так даже лучше. С Хагридом лучше общаться один-на-один попивая либо чай, либо что-то покрепче, и в идеале после заката. Просто конец рабочего дня тоже вполне себе подходящий вариант.

В общем, выяснилось кое-что чего я не знал. Оказывается, Хагрид безумно азартен, особенно если дело касается игры в кости. Почти всё жалование проигрывает. Именно поэтому отказался принимать предложенную всеми деканами, которые в отличие от директора его уже навестили, материальную помощь. Им лесничий правды, естественно, не рассказал. От денег отказался поскольку побоялся, что не удержится и вместо покупки стройматериалов завалится в любимый кабак, где его благополучно обчистят практически до нитки.

— Ну и как выглядел тот незнакомец, который яйцо тебе подсунул?

— Зачем подсунул? — немного обиделся полу великан. — Я по-честному его выиграл, без обмана. Повезло.

Ну да, ну да, повезло! Ага. Как же:

— Подсунул, Хагрид, подсунул. Для содержания опасных тварей нужно разрешение, которого у тебя нет. Или я неправ? — вместо ответа лесничий лишь горько вздохнул. — Вот видишь! Он же тебя об этом ведь не спрашивал даже, хотя должен был?!

— Нет, он только спрашивал, смогу ли я за ним ухаживать. Я сказал, что после Пушка дракон проблемой не будет…

— Так выглядел-то он как? И кстати, где ты дракончика держал всё это время, он же уже с Клыка ростом примерно?

— Лица я не видел, на нём была мантия с капюшоном. А Норберта я держал в подвале… А откуда ты знаешь какого он роста, Гарри, ты же его ни разу не видел? — запоздало удивился большой человек.

Удивился не один. То, что в этой хижине есть ещё и подвал, причём учитывая рост и габариты хозяина, похоже, весьма немаленького размера — неожиданный сюрприз. И ведь входа нигде не видно. Любопытно-то как!

— Какого размера этот твой… Норберт, догадаться несложно. Смотри, на потолочной балке следы от когтей. Уже немаленьких, между прочим, судя по глубине. Летать он ещё не может, подпрыгнул, уцепился передними лапами, подтянулся. Не сразу получилось… несколько отметин. Уселся на балку, плюнул огнём пробив дыру, и в неё же и выпрыгнул… Умный чертёнок, — на мои слова Хагрид довольно и с гордостью «угукнул». — У тебя в подвале случайно никого больше нет?

— Не-а, нету, — выдохнул погорелец.

Вот что за человек, а? Столько печали в этой фразе, что, вопреки здравому смыслу, сразу захотелось подарить ему что-то эдакое. Мантикору, например. Ну, а что? Справится ведь: назовет «Лапочкой», будет гулять с нею по школе… До первого растерзанного студента, после чего отправится прямиком в Азкабан, откуда уже не вернётся, потому что себя-то точно не простит. Ох, Хагрид!

— Вот и хорошо, что нету. Меньше проблем. А от помощи зря отказался. Флитвик так точно от чистого сердца предлагал…

— Так ведь неудобно как-то, — немного стушевался лесничий.

— Неудобно штаны через голову надевать, Хагрид, а остальное, вообще неважно, — хотя, если честно, прекрасно его понимаю, и сам бы в таких обстоятельствах вёл себя также. — Ладно. Не хочешь золота, будет тебе бартер: я тебе черепицу, а ты мне вот эту серую книжку. Ты ведь по ней за Норбертом ухаживал?

— Ага, по ней. Только она библиотечная… Вернуть надо…, — засомневался полу великан.

— Я и верну. Не проблема. А профессору Дамблдору скажи, что, мол, нашёл раненого дракончика в лесу, хотел выходить, да он взял и сбежал, — игра в гляделки была недолгой. Спустя пару секунд, явно тягостных раздумий, Хагрид коротко кивнул. — Вот и хорошо. Книгу я забираю, а ты жди мастеров.

— Так это… Я сам…

— Если мастеров не пустят, то да, придётся самому. Всё, я побежал. Мне ещё в совятню, иначе моя красавица опять обидится. И это… Скорлупу не сжигай: не горит она. В озеро выбрось.

Уже на пороге я услышал короткое.

— Знаю.

В совятне я задержался почти до заката, дожидаясь ответа от Сириуса, которого и попросил заняться вопросом поиска стройматериалов и рабочих. Кроме злосчастной черепицы нужна была и древесина. Желательно зачарованная, чтобы всякие там Норберты не смогли её ни сжечь, ни сломать и не поцарапать. В появлении у Хагрида питомцев способных со временем разнести избушку к драклам почему-то сомнений не было. Уже возвращаясь в замок, заметил, что в сторону жилища лесничего неспешно направлялся сам директор. Припозднился, однако. Особых иллюзий о том, что Дамблдор искренне поверит в историю с подобранным чудовищем, я не испытывал. Ни с его опытом, и ни с артистичностью Хагрида. Но вот для внешнего пользования сказочка вполне подходящая. Выгодная для всех. А для полу великана в особенности: разница в «сжалился и подобрал» и «купил, или в данном случае, заполучил и пытался вырастить» очевидна и огромна. Оставалось надеяться, что добрый дедушка слишком глубоко копать банально поленится из-за незначительности фигуранта для его делишек.

Я ненадолго остановился, подождал, и только убедившись, что мы с директором ни коим образом не пересечёмся, даже вздумай он повернуть назад (не хотелось попадаться на глаза с уликой в виде книжки), поспешил в замок. Дел было много: предстояло сперва оставить пособие для драконоводов в комнате, затем найти Флитвика и попросить у него заняться разрешением для мастеров. Идти напрямую к Дамблдору самому — глупость несусветная. Да и вообще: «меня тут не стояло».

На удивление разговор с деканом прошёл очень легко и хорошо. Идея именно такой помощи Флитвику понравилась. Он даже задался риторическим вопросом о том, почему они сами до этого не додумались? Вопрос в действительности остался риторическим, поскольку я в кое-то веке благоразумно промолчал. Странно было бы услышать от ученика, да ещё первогодки, что многоопытные профессора хоть много лет пересекаются с Хагридом, совсем его не знают и не очень-то понимают. Да, он большой, сильный, отнюдь не глупый и вполне себе самостоятельный, но в то же время чересчур добрый и где-то по детский наивный. Ему куда легче общаться с животными и детьми. Причём с последними до какого-то определенного момента. Среди старшекурсников друзей у нашего лесничего нет. Детки растут, меняются — не всегда к лучшему, между прочим — а он, похоже, нет. Не хочет или не может — вопрос уже другой. Но ему так комфортней. Большой ребёнок — и это, по-моему, неизлечимый диагноз. Кстати, мадам Максим вполне могла бы ситуацию, скажем так, подправить, если они оба этого захотят. Ладно. Не моё это дело, да и не познакомить их никак. В общем итог беседы: Флитвик пообещал помочь и не один, он был абсолютно уверен, что вместе с остальными коллегами доступ для рабочих на территорию школы у Дамблдора получит, и моё имя при этом не прозвучит. Это несказанно радовало.

Вот, в принципе успешный, ночной поход в библиотеку дабы вернуть взятую у Хагрида книгу радости не добавил, скорее наоборот — выявил предстоящие, возможно очень даже скоро, неприятности. Нет, книга на месте. В журнале учёта появились три новых записи, по которым Хагрид её вернул в конце сентября, а незадолго до Хэллоуина фолиант неделю был у меня. Конечно, можно было ограничиться лишь одним исправлением. Но! Книга была у меня в руках, так что отрицать, в случае чего, не смогу. Мне до того же Люциуса в плане самоконтроля как до Луны пешком. Значит впрямую врать нужно поменьше. Юлить, не договаривать, смещать акценты, но не лгать: да брал — чисто ради интереса, да вернул, когда вернул — не помню, смотрите в записях, если нужно. К слову, хорошо, что общий журнал никак не защищен магически, в отличие от его собрата из Запретной секции. Ну, не удержался я — краешком глаза заглянул, через порог. Многого увидеть не получилось, но журнал вот всё же рассмотрел: металлический переплёт, такие же цепи и почти амбарный, по размеру, замок. И вся эта конструкция нашпигована столькими плетениями, что в глазах рябит. Такой легко не вскрыть, да к нему и прикоснуться нормально не выйдет: что-нибудь да сработает. Вход, правда, можно было бы защитить и получше, а то по сравнению с журналом… Хуже ожидаемого. Хотя может быть сделано это намеренно, чтобы кого-нибудь из случайно забредших (вполне возможно были и такие) не грохнуло чем-нибудь серьёзным. Интересно, Снейп тоже этим недоволен, как и с дверью к Пушку, или это другое?

Проблемы начались уже на обратном пути. Сперва мне дорогу перебежала кошка. Не чёрная, конечно, таких в школе нет, но приятного тоже мало: миссис Норрис горделиво задрав свой пушистый хвост прошествовала мимо меня на одном из перекрестков. Одна, без хозяина, что сильно удивило. Обычно Филч от себя питомицу далеко не отпускает, даже когда страдая бессонницей по выходным гоняет влюблённые парочки, при этом мерзко хихикая. А тут… Кот, который гуляет сам по себе. Забавно. Под «пеленой» человека могут видеть только рептилии да летучи мыши, так что наша гулёна меня не заметила. Вот от того же василиска, если что, таким образом не спрячешься.

Привычка совершать ночные прогулки по замку именно невидимкой, которая зародилась с первых дней пребывания в школе, сейчас прочно укоренилась, став практически рефлексом: заклятие накладываю, вообще не думая и на ходу. А с рождества оно не спадает даже при частичной потере концентрации, но та ночь вполне могла стать неприятным исключением, настолько удивительной была сцена, свидетелем которой я стал почти у входа в факультетскую башню. Чудом пронесло. Вовремя, и главное быстро, взял себя в руки. Удивиться было чему. Чуть в стороне от широкой лестницы в полной темноте профессор Снейп буквально тряс за грудки своего коллегу, что-то тихо ему втолковывая. К сожалению, сие действо происходило слишком далеко, чтобы что-то расслышать, но тон, судя по всему, был явно недружелюбный, и обсуждали они с Квирреллом отнюдь не погоду на завтра. Преподавателя ЗОТИ, который по телосложению не очень-то и уступает ужасу подземелий, мотало из стороны в стороны словно тряпичную куклу. Продолжалось это, правда, недолго. Видимо, явился я аккурат к шапочному разбору. А жаль. Неплохо было бы знать, как это всё началось. Впрочем, самое интересное и весьма познавательное началось как раз после… Как бы помягче? Поспешной ретирады донельзя шокированного и напуганного поклонника чеснока.

Снейп с невозмутимым видом наблюдал за бегством оппонента, и лишь когда убедился, что тот действительно ушёл, резко и довольно неожиданно поменялся в лице. Гримаса боли была такой, что даже мне стало не по себе — именно тогда я едва не потерял контроль. А профессора тем временем немного повело в сторону. Хорошо, что хоть не свалился, потеряв сознание. Правда, чтобы сохранить равновесие, ему пришлось сделать пару шагов вперёд и опереться правой рукой о каменное основание лестницы. Левая рука у Снейпа, похоже, онемела, поскольку повисла плетью. Минут пять, декан Слизерена пережидал приступ в таком положении. Затем развернулся, опершись о камень уже спиной, и начал разминать онемевшую конечность, сжимая и разжимая кулак. Судя по выражению лица, боль понемногу отступала. Зелье, скорее всего укрепляющее, он выпил лишь после того, как смог согнуть и разогнуть левую руку в локте. Лекарство подействовало быстро, и спустя ещё несколько минут о пережитом глядя на профессора никто бы не смог догадаться в принципе. Осанка, походка, холодность и невозмутимость — всё вернулось на круги своя, и место действия покинул уже прежний, хорошо всем известный «Ужас подземелий», великий и ужасный. Перед уходом даже манжеты мантии поправил привычной манерой.

В факультетскую башню вернулся не сразу: минут десять всяческими способами проверял и дверь, и лестницу перед нею на предмет посторонних следилок. Ничего. Иллюзий какого лешего Квиррелл ошивался вблизи нашей вотчины в неурочное время (не его дежурство, как, впрочем, и не снейповское), не было. Во внезапно нахлынувшую среди ночи ностальгию по родным пенатам не поверю, даже расскажи он это под сывороткой. Ждал. Кого? Того кто бродит по ночам с сигнальным маячком в руках.

— Зараза!

Войдя в комнату, от злости, с такой силой швырнул свою палочку в дальний угол, что ударься она о ближайшую стену, наверняка бы, сломалось. Не хотелось в школе светить свою настоящую, но теперь на ночные вылазки всё же придётся брать именно изделие от Григоровича. Она, кстати, до сих пор для меня привычнее. Странно, но факт.

Доступ к отслеживающим палочки несовершеннолетних волшебников артефактам весьма ограничен, а свободная продажа подобных шпионских инструментов вообще вне закона не только в Британии. Но! Всё в мире покупается, всё в мире продаётся. Просто надо иметь кошель потяжелее да места знать. И, к примеру, тот же Лютный вовсе не самое дно. Уверен, есть места и полюбопытней. Наш заикающийся тихоня, похоже, в теме очень даже глубоко. Хотя может, как раз, и не он. Факт одержимости, после увиденного, абсолютно доказан. Снейп о ней знает, но молчит, здраво рассудив, что прилёт от метки — другого объяснения приступа и искать не надо — в случае прямого предательства, а не простого таскания за грудки, можно и не пережить. Сам бы на его месте молчал в тряпочку. Кстати, всех функций подарочка от Реддла меченые не знают. И от этого они не в восторге. А вот не нужно было соглашаться: и дураку же понятно, что не для простого вызова делалось. Однако убедил же. Харизматичный, параноик. Это ж надо так своих бояться, чтобы такое придумать.

Ладно. С Томом всё давным-давно понятно, а вот Снейп. Зачем так рисковать? Ведь об одержимости он явно знает уже некоторое время, может даже с самого начала учебного года. Последнее не факт, конечно, но приступ он ждал. Значит — знает и был готов к последствиям.

Я призвал палочку, осмотрел и аккуратно положил на тумбочку. В конце концов вещи ни в чём не виноваты.

Мысли меж тем продолжали крутиться вокруг слизеренского декана. Зачем он вообще влез? То, что он следил за Квирреллом, а не пришёл вместе с ним, и не устроил занимательное представление, для меня, очевидно. У Квиррелла был вид человека, которого поймали на горячим. Да, такое в принципе можно и сыграть, вот только… Устраивать такой спектакль для одного юного зрителя, дабы он проникся доверием к «ужасу подземелий». Ой, сомнительно! Я не того масштаба личность, чтобы так заморачиваться. Пока что. Да и бесполезно это. Меченым никогда полностью не доверял и не буду, покуда эти украшения на них. Снимут — тогда посмотрим. Так что, если это всё же представление — выстрел не просто в молоко, а в противоположную от мишени сторону. Снейп о моём недоверии должен знать, ведь вхож к Малфоям. Да, не враждуем, да, даже обменялись, можно сказать, семейными визитами и, вроде как, приятели с Драко, но Люциус не дурак и прекрасно понимает, что стараюсь несильно сближаться. И, в частности, от этого немного бесится иногда, когда намекаю, что всегда помню, с кем говорю. Понимаю: неожиданная от подростка осторожность, причём постоянная, раздражает. Ну, не только он может до белого каления собеседника доводить. Потерпит. Пусть считает расплатой за ошибки молодости. Плата в этом случае не такая уж большая — всего лишь несносный ребёнок.

Уже раздеваясь, воздал хвалу основателям, что у Корнера сон счастливого человека: если Майкл уснул, то его и иерихонскими трубами не разбудить, а не то, что бесконечным хождением по комнате и метанием заведомо нелетающих предметов. Тут главное дождаться чтобы уснул, иначе глаз не сомкнёт, пока не вернусь. И не поймёшь с чего это пошло-то? Хорошо, что спал — вопросов не было и врать не пришлось.

«И всё же жаль, что начала не видел. Многое бы прояснилось», — с этой мыслю я тогда и заснул.