Вернись и начни сначала

Глава восьмая. Окончание. Иван и Люк

Иван и Люк выбрались из канализационного люка в промышленной зоне Хоупфул-Сити, огляделись и быстро зашагали к огромным корпусам армейских складов. Когда-то склады были огорожены силовым полем, но позже силовую преграду заменили на старинную колючку. Иван уже не раз «пользовался» запасами этих складов. Учет здесь вели – хуже некуда, и пропажа ничтожной доли запасов не вызывала тревоги. Оружия на этих складах не было. Лишь хозяйственный инвентарь, некоторое оборудование, инструмент и военная форма.

Иван провел Люка к ближайшему складу, привычно отогнул уже разрезанную колючку, они забрались на территорию и, пригибаясь к земле, побежали к задним воротам. Ворота раздвигались с помощью электропривода — чтобы открыть, требовался пульт. Рядом с воротами чернела небольшая дверь. К этой двери Иван и вел Люка.

— Здесь всего два охранника – человека и пара дронов. Если будем осторожны – нас не заметят.

Они подошли к двери, Иван достал из-за пазухи монтировку, огляделся и быстро взломал замок. Изгои скользнули внутрь и замерли у порога. Прямо на них по проходу между стеллажей летел небольшой дрон. Иван резко схватил Люка за руку, дернул, они упали на пол и откатились под ближайший стеллаж. Замерли.

— Наверное, он реагирует на открытую дверь, — еле слышно прошептал Иван. Люк кивнул.

— Склад огромный. Где здесь генераторы?

— На другом конце. Нужно обойти по периметру и стараться не попасть под камеры дронов.

Дрон улетел, изгои выбрались и осторожно, стараясь не шуметь, поспешили к нужной им секции. На складе было темно. Лишь периметры стеллажей обозначались светодиодными знаками да на потолке тускло поблескивали лампы. Бетонный пол был густо покрыт пылью и грязью, и теперь изгои оставляли после себя отчетливые следы.

— Они сразу поймут, что на складе побывали воры, — прошептал Люк, оглядываясь на цепочку следов.

— Нам и без этого вряд ли удастся скрыть этот визит, — ответил Иван. – Замок взломан, и дверь нам не закрыть. Они проверят записи с камер, и увидят, что здесь побывали изгои в старой одежде, с надвинутыми на глаза капюшонами.

— Капюшоны не помогут скрыть наши лица. Программа распознавания быстро определит, кто мы.

— Не все ли равно? – пожал плечами Иван. – Мы – изгои. Нас разыскивают патрульные. Ограблением больше – ограблением меньше, это никак не изменит наше положение.

Они подошли к одному из дальних стеллажей, и Люк заметил в нижнем ряду несколько генераторов. Они с Иваном бегло осмотрели их, выбрали подходящий для небольшой квартиры, с другой полки прихватили несколько топливных ячеек, затолкали в рюкзак Люка. Взялись за ручки генератора, сняли с полки. И тут загорелся яркий свет и завыла тревожная сирена.

— Бежим! – крикнул Иван, и они помчались к выходу.

Иван бежал вполсилы, подстраивался под невысокого Люка. А сверху над ними пронзительно выла сирена.

— Они наверняка отправили сюда охрану! – крикнул Люк. Они добежали до поворота, обогнули стеллаж и бросились к двери.

— Если не успеем выбраться до прибытия охраны – придется драться. В тюрьму Хоупфул-Сити мы не попадем.

Вот уже дверь. Иван толкнул ее, выбрался наружу, следом за ним вылез Люк.

— Стойте! Бросайте украденное и руки за голову! – голос сильно картавил, и у Ивана в голове мелькнуло неясное воспоминание.

Он медленно поставил генератор на землю, поднял руки и повернулся. Перед ним стоял бывший морпех Сэл Маквил, в военной форме, но без знаков отличия. Рыжий, с белым лицом, щедро усыпанным веснушками.

— Майор, сэр! – Маквил узнал его и вытянулся по струнке – будто собрался отдать честь.

— Значит, ты охраняешь склад, — горько усмехнулся Иван. В Сэла он стрелять не будет.

— Да, сэр. Хорошая работа, только скучная. А вы, сэр, что здесь делаете?

Он в недоумении уставился на генератор, перевел взгляд на грязного, бородатого Люка.

— Я – изгой, Сэл. У нас проблемы с электричеством, пришлось взять один генератор. У моего друга дома больная дочь. Если не будет тепла – ребенок не выздоровеет.

— Никогда бы не подумал, что вы окажетесь в Трущобах, сэр, — удивился Сэл. – Вы отказались стирать память?

— Ты, я вижу, тоже прекрасно меня помнишь, — ответил Иван.

— Помню, да не все, — вздохнул Сэл. – Ни черта не помню о Тихоокеанском сражении, где меня ранило в грудь. Помню лишь, как был в госпитале, и вы сидели возле моей койки и успокаивали меня.

— Сэл, мне очень жаль, что это случилось в твое дежурство. Но мы должны идти, и возьмем с собой генератор. Я должен связать тебя.

Иван достал из кармана кусок веревки и подошел к Сэлу.

— Лучше врежьте мне, как следует, сэр. Никто не поверит, что вы запросто могли связать бывшего морпеха.

Иван кивнул, резко рванул вперед и ударил рядового Маквила кулаком в висок. Тот рухнул на землю. Иван наклонился, нащупал пульс – жив. Выпрямился и бегло оглянулся. Вдалеке уже слышался гул машин.

— Бежим, нужно убираться отсюда.

— Ты запросто ударил его. Парня, с которым служил, — растерянно бормотал Люк, не в силах сдвинуться с места.

— Мы здесь не в игрушки играем, Чапман! Быстро хватай генератор, иначе я и тебе вмажу как следует, — рявкнул Иван.

Люк моргнул, схватился за ручку генератора, и они побежали к забору.

Только успели забраться в канализацию, и Люк плотно задвинул крышку, как склад окружили армейские джипы.

Им пришлось пять кварталов идти под землей – опасались выбраться наружу. Сначала отнесли генератор и топливо в электровоз. Потом так же, под землей, отправились к супермаркету. Каждый из создателей Машины превосходно ориентировался в подземном Хоупфул-Сити. Ивану порой казалось, что он сможет дойти из одного конца города в другой с завязанными глазами.

К супермаркету они добрались уже под вечер, слились с многолюдной толпой и вошли в широкие раздвижные двери.

— Бери только самое необходимое. Старайся не смотреть в камеры, — напутствовал друга Иван.

Он отдал Люку свою куртку, сам остался в черном свитере с капюшоном. В грязных брюках, с протезом вместо левой руки Иван здорово бросался в глаза и вызывал любопытство у спешащих за покупками «беззаботиков». Он нетерпеливо ждал Люка и оглядывался по сторонам – опасался, как бы в супермаркет не зашли патрули. Время шло, толпы людей входили – выходили, а Люка все не было. Иван тревожно смотрел на часы. До закрытия оставалось полчаса, народу становилось все меньше. Если Люк не успеет – автоматические двери магазина закроются, и тогда до утра не выйти. Когда, наконец, Люк показался в конце прохода, до закрытия оставалось десять минут. Иван махнул рукой и указал ему на крайний турникет с кассой. Перед тем, как покинуть магазин, нужно было приложить к сканеру палец для оплаты. Люк подошел к турникету – тот доставал ему до груди, и беспомощно топтался рядом.

Иван подскочил, протянул руку, крикнул:

— Давай рюкзак!

Люк протянул ему через турникет плотно набитый рюкзак. Иван поставил рюкзак на пол, повернулся к другу:

— Тебе нужно перелезть через турникет. Иначе не выйти.

Люк попытался поднять ногу – ничего не вышло. Тогда Иван глубоко вздохнул, бросился к турникету, протянул руку и протез, подхватил Люка под мышки и перетянул на свою сторону.

— Ну, ты и силач! — восхитился Люк. – Схватил меня, как пушинку!

— Ты не самый тяжелый из тех, кого мне приходилось таскать, — проворчал Иван. Прихватил рюкзак, и они бросились бежать. Рамка двери уже горела красным, оповещая покупателей о скором закрытии магазина.

Домой, на Конечную, возвращались уставшие, но довольные.

— Сегодня у твоей семьи будет тепло и сытная еда, — улыбался Иван. – Я помогу тебе донести генератор.

— И, наконец, познакомишься с Элис, — кивнул Люк. – Она уже не раз спрашивала, с кем я работаю.

— Знакомиться не буду, — покачал головой Иван. – Слишком уж я приметный. Элис может проговориться. Не хочу, чтобы меня связывали с тобой. Чем меньше изгои знают о нас, тем лучше.

— Как знаешь, друг, — вздохнул Люк, представил лицо Элис, когда он притащит домой генератор и продукты, и широко улыбнулся.

Некоторое время ехали молча. Потом Иван спросил:

— Люк, а зачем тебе лично наша Машина? Почему ты бросил все и ухал в Трущобы? Ты никогда не говорил, что тебя заставило последовать за Сэмом.

Люк устало привалился к стене кабины электровоза и, прищурившись, глядел, как фары выдергивают из темноты толстые кабели проводки и дробные ряды шпал, бегущих между рельсами куда-то вдаль.

— Физика – моя жизнь, Иван. Мне стыдно признаться, но физику я люблю больше всего на свете. Нет, не так. Я люблю свою жену, обожаю дочку. И люблю физику. Если мне сотрут память, я уже не смогу заниматься наукой.

— С чего ты решил, что тебя – ученого лишат памяти?

— У меня пока нет имени в научном мире. Я всего лишь аспирант. Был аспирантом на кафедре Сэма. А теперь изгой. Думаешь, если я вернусь в Хоупфул-Сити, кто-то будет разбираться, ценны ли мои воспоминания? Меня запросто отправят в ближайший нейроцентр и прочистят мозги. Да, я не забыл, что нейрохакеры должны стирать лишь тягостные воспоминания. А мои научные знания, мой опыт, мои исследования – едва ли не лучшее, что я помню. Но ты знаешь, как велик процент неудач в процессе стирания памяти? Двадцать семь процентов! Этим людям стерли не одни лишь «плохие» воспоминания. Их начисто лишили памяти. Я боюсь рисковать. Ты назовешь меня трусом и будешь прав.

— Но ты будешь жить. И твоя семья больше не будет замерзать в холодной квартире, не будет голодать. Твоя дочь поступит в колледж. Разве сытая, удобная жизнь не стоит твоих научных изысканий? – Иван иронично усмехнулся, но в темноте кабины Люк этого не заметил.

— Ни за что! – помотал головой Люк. – Если я не смогу заниматься физикой – лучше умереть. Элис знает об этом. Потому и согласилась переехать в Трущобы. Я сделал ошибку – участвовал в митингах против Новаторов. И теперь, если вернусь в Хоупфул-Сити, мне грозит не только стирание памяти, меня посадят в тюрьму. Но тогда я не мог поступить иначе. Ведь Сэм, которого я уважал, которым безмерно восхищался, ходил на митинги и боролся против всеобщей коррекции памяти.

— Выходит, это Сэм виноват, что ты оказался в Трущобах.

— Нет, Сэм не виновен. Он никогда не агитировал меня против Новаторов. Я сам решил участвовать в сопротивлении. Был молод и горяч. И это решение изменило мою жизнь. Разделило на до и после. А потом у меня уже не было выбора.

— Я не жалею, — вздохнул Люк и мрачно улыбнулся. – Когда мы построим Машину, у нас появится еще один шанс наладить свою жизнь. Прожить ее так, как мы хотели, но не смогли.

— Сильно на это не рассчитывай, — буркнул Иван. – Люди постоянно совершают ошибки и всегда что-то мешает жить, как в мечтах. Здесь ты – талантливый физик. Кем будешь в другой жизни, ты не задумывался?

Люк в отчаянии вцепился в ручку двери. Его лицо скривилось от боли.