Вечное пламя

53

Лопухин в себя не приходил, но и не умирал. Его мотало в бреду, бил озноб. Партизаны волокли его на носилках через лес, стараясь лишний раз не трясти. Рядом постоянно семенил Колька, тревожно заглядывая Ивану в лицо. Позади остался сгоревший сарай, похороненный Парховщиков и болтающийся на виселице помощник коменданта города Гродно, господин фон Визель, с табличкой: «Немецкая собака». Два броневика, пришедшие в поселок, были взорваны, солдаты, те, кто не погиб в самом начале операции, расстреляны.

Партизаны пленных не брали, ни к чему.

Вместе с отрядом шел местный, которого фашисты держали в сарае и всячески издевались, били. Звали местного Жора. Ему выделили трофейные сапоги и такую же винтовку, привычную «G-98». Теперь новообращенный партизан старался держаться в арьергарде, чтобы не попадаться на глаза мальчонке, который запросто мог опознать в нем бывшего полицая. Что делать дальше, Жора пока не знал. Но чувствовал, что не пропадет. Только бы парнишка не опознал. Хотя внешность ему покойный Василь, с которым сейчас разбирались черти, попортил основательно… Может, и пронесет. А война дело темное, где какая пуля свистнула, не уследишь. Пуля, она не разбирает, парнишка перед ней или еще кто… А политрук – не жилец.

Жора приободрился и даже впервые за несколько часов улыбнулся.

«Глядишь, не пропаду, а там поглядим… Может, ноги сделаю, а может, так, по лесам поброжу».

В отличие от Василя лесной жизни Жора не боялся.