В поисках красного дракона

Глава 23 Разоблачение

Бронзовые гиганты почти настигли их, и дети ударились в панику. Взрослые всеми силами старались поддерживать порядок, но безуспешно — вокруг было слишком детей, и не было никакой возможности дать такому противнику хоть какой-то отпор. Все это время Дедал и тень Дудочника безучастно взирали на хаос, воцарившийся вокруг.

Только Джон еще сохранял сопсобность рассуждать.

— В жизни не бывает совпадений, — перекрикивая шум, заявил он Берту. — Даже учитывая Временной шторм, мы должны были оказаться здесь по какой-то причине! У всего этого должна быть какая-то цель!

— О чем ты, Джон? — не понял Берт.

— Вот об этом! Взгляни! — Джон показал на карту Отунно в «Географике». В самом центре была изображена колесница, влекомая парой драконов.

— Колесница Медеи, — заметил Берт. — И что с того?

— Там имена подписаны.

Берт пригляделся, и его глаза расширились от удивления. Одним из драконов был Самарант, а другим — зелено— золотой зверь по имени Азэр.

— И посмотри на форму! — сказал Джон. — Выглядит в точности, как Подмир! Тебе ничего не напоминает?

— Кольца в кольцах, — выдохнул Берт, когда до него стало доходить, куда клонит Джон. — Это огромное Кольцо Власти!

— Сработает?

— Откуда, ты думаешь, короли Архипелага черпали свою мощь? Должно же все где-то начинаться! Почему бы не здесь, в месте, откуда пошли легенды о героях? Стоит рискнуть!

Но было уже почти слишком поздно. Гиганты, шагая громоподобными шагами, уже стали окружать берег, возвышаясь над Хранителями и детьми.

Джон быстро схватил Эвин и Стефана и объяснил, что от них требуется. Затем он показал принцу Архипелага слова призыва и велел прочесть их вслух.

Автоматоны почти добрались до них, загнав всех в ловушку. Бежать было некуда, ни в холмы, ни на корабли. Если не предпринять что-то здесь и сейчас, они проиграют без боя.

— Читай! — воскликнул Джон, протягивая Стефану «Географику». — Ну же!

Стефан кивнул и склонился над книгой, как бы защищая ее.

С последними его словами последний автоматон занял свое место. Друзья оказались окружены.

Бронзовые гиганты быстро превратили перепуганных детей обратно в послушных марионеток.

Дети понимают, когда им угрожают взаправду и угрозы невозможно не принимать в расчет. Так что когда Уильям и Хью стали сгонять их на корабли, никто не воспротивился ни словом, ни жестом.

Дедал приказал всем взрослым — Хранителям и кроатонцам — встать на колени на песок.

— Что за замечательная, но абсолютно бесполезная попытка. — Он повернулся к Эвин. — Не волнуйся. Никто из детей не пострадает. Что бы ты обо мне ни думала, у меня есть чувства.

— Что ты сделаешь с детьми? — спросил Чарльз.

— Те, кто захотят вернуться к Крестовому походу, поплывут на кораблях, — вмешалась тень Дудочника. — Остальные вернутся под присмотр Минотавра на Ээю.

— То есть, их бросят пленниками в лабиринт! — обличил ее Чарльз.

— Все лучше, чем смерть, — сказал Дедал, — а ваша, боюсь, не за горами.

— Чего вы ждете? — шепнул Бертон Джону. — Не пытайся отрицать — ты, бабенка и старик все время смотрите на небо. Чего вы ждете?

— Не знаю, — ответил Джон. — Возможно, чуда.

— Ну нет, я не собираюсь помирать, стоя на коленях, — возмутился Бертон. — И кроатонцы тоже. Но... — Он помедлил. — Если ваше чудо все же случится, вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы спасти и мою дочь тоже? Пожалуйста.

Джон поглядел на предводителя кроатонцев. Его лицо было открытым, искренним. Он попросил об услуге, но, вместе с тем, и о прощении.

— Конечно, — наконец сказал Джон. — Если это будет в моих силах, я спасу твою девочку.

— Спасибо.

— Это что еще за Аид? — воскликнула тень.

Джон и все остальные взглянули на небо. Темные тучи все перекатывались и клубились в вышине, но вдали, на западе показалось что-то еще.

— Драконы? — воскликнул Берт. — Они, Джон? Призыв все-таки подействовал?

Но за облаками летели не драконы, а нечто гораздо, гораздо большее.

Джек нашел Питера Пэна, того, кто позвал их на Архипелаг, и привел с собой тень Питера, которая довела его до последнего острова в Подмире, и все это было проделано, несмотря на невозможные препятствия и ужасные обстоятельства. И оказалось, есть еще одно препятствие, которое Джеку никак было не преодолеть.

Он не мог войти в пещеру.

Взрыв смеха раздался откуда-то позади Питера, и Джек различил отражение прекрасной женщины в богато украшенном зеркале на стене пещеры.

— Он не знает, Питер, — произнесла женщина. — Не понимает, чем ему придется пожертвовать, чтобы войти.

— Он — Хранитель «Воображаемой Географики», — ответил Питер. — Я уверен, он понимает, что надо чем-то жертвовать.

— Жертвовать? — Джек сделал шаг назад. — О чем это вы? Почему я не могу войти?

— Это самый центр Подмира, — пояснил Питер. — Один из старейших существующих островов. В эту пещеру не может войти ничто, что не является реальностью.

— Не понимаю. Что не является реальностью?

— Скажи мне, кто ты? Кто ты на самом деле, Джек? — спросил Питер.

— Как ты узнал мое имя?

— Мы уже встречались, — ответил Питер, — именно поэтому я знаю, что это не настоящий ты. Итак, скажи мне, кто... ты... такой?

— Я... я просто Джек.

— Нет, это не так. Если мы собираемся спасти твоих друзей, ты не можешь быть «просто Джеком».

— Я понимаю, чего ты от меня хочешь, — мрачно сказал Джек. — Но... но мне очень трудно от этого отказаться.

— Знаю, — ответил Питер. — Наверное, лучше всех на свете. Но ты не можешь вечно оставаться ребенком. Когда решаешь пожелать что-то в Колодец Эхо, ты выбираешь иллюзию. Ты выбираешь способ избежать ответственности быть взрослым. Настоящая штука — и настоящий выбор — в том, чтобы сохранить в себе самые лучшие черты ребенка, которым ты однажды был, и не забывать о них, когда подрастешь.

— В этом все лучшее от двух миров, Джек. Быть ребенком — значит верить в волшебство повсюду...

...но даже Питеру Пэну однажды пришлось повзрослеть.

Прошли минуты или часы, прежде чем огромные фигуры показались на глаза в рассеянном свете Подмира и плотных тучах Временного шторма, которые все еще висели в небе. Но когда наконец тучи стали рассеиваться и друзья снова смогли видеть все четко и ясно, они увидели гигантов.

Огромные создания были почти непостижимыми: шахматные фигуры размерами походили на континенты, и они двигались с такой архитектурной грацией, которой явно недоставало их меньшим механическим противникам.

Великаны, возвышавшиеся над автоматонами так, словно те были игрушками, не сотрясали землю грохотом своих шагов; они просто двигались, и ощущалась сконцентрированная энергия.

— Мы вот это призвали? — отвисла челюсть у Джона. — Стефан призвал к нам великанов вместо драконов?

Потрясенный увиденным Берт заговорил шепотом:

— Великаны выстроили Кольца Власти. Я не знал, что они все еще существуют, не говоря уж о том, что их можно призывать.

Гиганты были почти бесформенными, лишь слегка напоминая очертаниями фигуру человека. У них не было лиц, только единственный круглый глаз, светившийся в центре лба.

Дедал испуганно вскрикнул и знаком велел Талосу и его солдатам нападать, но Заводные были более чем в меньшинстве.

Великаны обратили свой взор на бронзовых автоматонов, и раздался оглушительный гул: язык Титанов.

На глазах у всех автоматоны замерли посреди движения и медленно превратились в камень.

Гиганты устремили взгляд на море. Джон насчитал семерых, пока они двигались мимо единым строем. Несколько шагов на восток — и вот они уже за горизонтом. Через несколько мгновений они полностью исчезли.

— Решай, Джек, — говорил Питер. — Ты не сможешь вернуть мне тень, пока не войдешь в пещеру. Но ты не сможешь войти, пока не поймешь, кто ты на самом деле. А если ты этого не сделаешь, я умру.

Джек боролся с собой. Он пробыл ребенком слишком долго и не знал, как поступить.

— Бесполезно, Питер, — сказала женщина в зеркале. — Он никогда не сможет этого сделать. В конце концов, он всего лишь ребенок, — усмехнулась она.

— В том-то и дело, — воскликнул Джек. — Я... я не ребенок.

Дети-звери стояли в стороне, испытывая одновременно любопытство и страх. Что-то странное творилось с мальчиком, который прилетел сюда на корабле.

Как только Джек произнес свои слова, он вырос, черты его лица удлиннились, огрубели. Он стал старше прямо на глазах у детей, старше на дни, недели и наконец месяцы...

А затем месяцы сложились в год — ужасное зрелище для любого Пропавшего Мальчишки.

— Я знаю, кто я такой, — сказал Джек. — Я — ученый из Оксфорда.

Год, два, пять лет, десять...

— Я — Хранитель «Воображаемой Географики».

Десять лет и еще пять...

— Я знаю, — сказал Джек с уверенностью совсем взрослого человека, — знаю, что надо делать.

— И в этом, парень, и есть разница, — кивнул Питер.

Джек вошел в пещеру. В тот же миг вторая тень отделилась от него, пролетела по полу и прилипла к Питеру.

На глазах у Джека на щеки старика вернулась краска и его глаза, пустые еще минуту назад, снова заискрились жизнью. Он глубоко вздохнул, еще раз, и еще, а затем поднял голову и взглянул на Джека. Питер Пэн улыбался.

Джек кивнул детям-зверям:

— Ну же, это никакое не чудовище. Давайте его освободим, а?

И Пропавшие Мальчишки закивали и сделали, как он предложил, — не потому, что он был взрослым и его надо слушаться, а потому, что знали: мальчик по имени Джек все еще живет где-то внутри этого Старика, и Джеку можно доверять.

— Давай-ка выведем тебя на свет, — предложил Джек. — А потом пойдем и спасем твою внучку.

Тень Дудочника взревела от ярости. А Дедал пребывал в полейшем недоумении. Одним махом все их планы рухнули.

— Вот тебе и шахматы, — сказал Чарльз.

— У меня еще есть защитники, — прорычал Дедал. — Сыновья Ясона по-прежнему в моей власти. И они не будут вам подчиняться.

Дедал дрожал от ярости, но сознавал, что потерпел поражение. Осторожно он стал отступать на «Красный дракон».

— Уилл, Хью, — окликнул Стефан. — Остановите его.

Братья быстро вытащили несколько камней позади изобретателя. Дедал замер.

— Что вы делаете? — заорал он. — Положите на место!

Стефан повернулся к матери.

— Он был обречен вечно оставаться в башне, где убил своего племянника, — спокойно пояснил принц, — но придумал способ обойти приговор.

— Это и был наш уговор с Королем Сверчков, — сказал Дедал. — Если я помогу ему с Крестовым походом, он обещал, что заставит принца Архипелага освободить меня из заточения.

— Ты был готов пожертвовать всеми этими детьми, только чтобы уйти от наказания? — изумился Чарльз. — Да что ж ты за чудовище?

— Я дал им крылья! Я сделал для них гораздо больше, чем они заслуживают. И заслужил награду. Если кто-то из них и заплатил за это, я не виноват!

Стефан приблизился к изобретателю и оценивающе взглянул на него.

— Я освобождаю тебя от уз, — сказал он, протянул руку...

... и толкнул.

Дедал с криком упал с камней и исчез в вихре пламени. В мгновенье ока от него остался лишь пепел.

Эвин ужаснулась. За годы отсутствия ее сын изменился. Дудочник больше не манипулировал им, но пережитый опыт все равно оставил на нем отпечаток.

Со смертью Дедала Хью и Уильям наконец-то полностью пришли в себя и, поняв, что они больше не совсем люди, расплакались.

Тень Дудочника, шипя, металась у них над головами.

— А с этим что делать? — спросил Чарльз.

— Если не возражаете, — раздался голос сверху, — я бы сам с ним перекинулся словечком.

Это был Питер. Они с Джеком подлетали на «Индиговом драконе».

— Ну что ж, — сказал Питер тени, — давай-ка покончим с этим.

Тень вибрировала от ненависти, пока корабль снижался и Питер спускался с него.

— Ты теперь Старик, — рыкнула она. — Что ты мне сделаешь?

— Почему бы тебе не спуститься? Узнаем, — предложил Питер. Но тень осталась на месте, зависнув вне пределов досягаемости.

Эвин, казалось, испытала сразу и волнение, и облегчение, завидев Питера, а он перехватил ее взгляд и подмигнул.

— Мы подумали, что это Орфей, но он только посмеялся над нами, — объяснил Джон Питеру.

— Разумеется, это не Орфей, — ответил Питер. — Этот Старик убил Орфея и оставил его голову в пещере, чтобы мучить меня. Нет, мы с этим парнем давние противники, — продолжал он, осторожно обходя тень. — Теперь он, может, всего лишь и тень, но я его узнаю где угодно. О, у нас бывали отличные сражения, да. Мы старые враги. Он настоящий призрак Архипелага. Король-грешник. Крюк. Но из всех имен вам он наиболее известен как...

— ...Мордред.

— Мордред! — опешил Джон.

Тень облетала их по кругу. Она, казалось, поняла, что им теперь известно ее имя — а узнав его, друзья были уже неподвластны ей.

— Ты не сможешь мне навредить, — выплюнул Мордред. — Меня нельзя победить!

— У меня все еще есть то, чего нет у тебя: тело.

Тень взревела и ринулась на старика. Но Питер был к этому готов и полез в карман. Он швырнул в тень пригоршню мерцающей пудры, и с криком, прорезавшим воздух, тень рассеялась и исчезла, оставив только дребезжащее эхо.

— Он исчез? — уточнил Джек. — Ты убил его, Питер?

— Сомневаюсь, — ответил старик. — Это была серебряная пудра — эльфийская пыль. Ее хватит, чтобы рассеять тень на какое-то время. Но не думаю, что она может уничтожить Мордреда. В конце концов, — он подмигнул Джеку, — тень — чертовски крепкая штука, если правильно с ней обращаться. И все же она остается тенью.

— Вот почему он не мог войти в пещеру. В пещере Платона тени отбрасывают только существующие вещи. Но у тени нет тени. Он не мог войти, не явив свою истинную суть.

— О нет! — воскликнул Джон. — Смотрите!

Пока Питер и Хранители были заняты Мордредом, Бертон и кроатонцы тихонько взобрались на «Индиговый дракон» и были таковы.

— Прощайте, Хранители, — прокричал Бертон с кормы. — И — спасибо!

— Да будь я проклят! — воскликнул Берт. — Он умеет удивлять похлеще Мордреда.

— Мне жаль, — сказал Чарльз. — Одному из нас надо было караулить корабль.

— Ничего страшного, — успокоил его Берт. — Бертон не причинит нашей детке вреда. Он знает ей цену. Кроме того, у нас теперь есть все остальные корабли-драконы. Впервые с момента создания они собрались вместе. И все дети спасены. Мы уж всяко не могли бы желать лучшего конца нашему приключению.

— Не говори «гоп», — сказал Джон, указывая куда-то на пляж.

Временной шторм все еще не стихал, и воздух снова замерцал. Что-то приближалось.

— Отец! — закричал Уильям Боров. — Это отец!

— Боже всемогущий, — выдохнул Джон. — Похоже, это Ясон.

Через временной портал вышла группа усталых, одетых в греческие одежды путников и медленно пошла по песку.

Предводитель выглядел изможденным, лицо его прорезали глубокие морщины, но не морщины старости, а следы скитаний.

Не обращая никакого внимания на толпы взирающих на них детей, путники приблизились к Хранителям.

— Мы ищем двух мальчиков, — обратился Ясон к Джону. — Моих сыновей. Вы их не видели?

— Отец, пожалуйста, — молил Уильям Боров. — Мы здесь! Мы прямо перед тобой!

Хью Железный расплакался:

— Уилл... бесполезно. Я... мне кажется, он не понимает, что мы здесь.

По Ясону нельзя было сказать, что он слышал или видел своих сыновей, он просто отвернулся от Джона и уставился на море, на лице его читались грусть и потеря.

— Он их не видит! — тихо заметил Джон. — Вообще не видит!

Призрачная процессия шла мимо, даже сквозь них; парад фантомов, которые едва ли узнали их, если кто-то из духов вообще понимал, что рядом находятся люди.

Уильям и Хью в тоске повалились на песок. Через несколько мгновений Ясон и его люди прошли мимо и исчезли во Времени, все еще в поисках пропавших сыновей.

— Вот о чем Данте предупреждал человечество в своих произведениях, — задумчиво произнес Берт. — Он сказал, что самые горячие места в аду припасены для тех, кто в момент великого морального надлома сохраняет беспристрастность. Похоже, именно это мы сейчас наблюдали в отношении Ясона.

— Не забудьте и Мильтона, — прошептал Чарльз. — «Разум — место само по себе. И из Рая может сделать Ад, а из Ада — Рай.»