Уроборос-3. Принцесса Мио.

Глава 14

Утром снова я мотаюсь пойманной рыбой в сети, подвешенной на жерди. Моя добрая "фея" - регенерация, хреновая, но всё же еда, вода, слава богу, чистая, всё это потихоньку латает мой организм. Уже сжимаются и разжимаются пальцы рук и ног. Сами они стали приобретать большую чувствительность и подвижность. Стало острее зрение, улучшился слух. Кровоточащие трещины среди коросты ожогов перестали появляться от любого неосторожного движения. Более того, омертвелая, обугленная кожа начала понемногу отслаиваться мелкими чешуйками и струпьями, постоянно осыпаясь с меня. Внутренняя боль утихла почти полностью. В голове словно развеялась мутная пелена, мысли стали четче, быстрее, "умнее", хе-хе... Настроение повысилось.

Пусть погибла моя Виктория Лаки. Этого я, кстати, зелёным утыркам никогда не прощу. Пусть я пострадал дальше некуда! Пусть тащат меня в неизвестность с весьма не радужными перспективами. Пусть затерялся где-то вдали и непонятном состоянии Головастик. Пусть! Каждый отдельный пункт совсем не фатален.

Рано или поздно я восстановлюсь не только физически, но и магически. И неважно, сколько на это уйдёт времени, главное, что у меня такая возможность есть. И тогда я построю другую Викторию. Лучше, больше, совершенней прежней!

Тащат в гнездо злобных хобол? Ну чтож, посмотрим на них в естественном, так сказать, ареале обитания. Что они мне могут сделать? Максимум - убить. Ну, это не страшно. Возрожусь возле корабля и делов-то. Зато какой сюрприз им будет, когда я снова к ним заявлюсь! А уж я постараюсь появиться не только эффектно, но и эффективно, да!

Погибнув, Головастик должен возродиться возле меня, так я настроил «кнопку. А раз не возродился, значит, жив. Жив и выполняет последний приказ охранять Викторию. Ну, что там от неё осталось. А уж под водой, в родной стихии, он не пропадёт. Он у меня товарищ уникальный, головастый!

Ну, а в целом, у меня новый этап приключений! Когда-то я говорил Рамзесу, что не ищу их на собственную задницу специально, и это так. И в тоже время, если они нашли меня сами, а так обычно и происходит, отказываться от них не намерен. Скажу больше, легкая вибрация в душе какая-то от предвкушения даже появилась. Молодой организм явно действует на старые мозги! Просыпается давно уснувший бесшабашный парень с шилом в известном месте, авантюрист, отмороженный вояка, рисковый бизнесмен, которым я был когда-то. И это хорошо...

- Ктуц, вот я гляжу, вы прибарахлились знатно. Слышал краем уха, своих обобрали?

Покачиваясь, словно в гамаке, я постоянно вёл "душевные" разговоры с рядом идущим воином. Сам расспрашивал, обтекаемо отвечал на его вопросы, правил его речь. Оказалось, что только два, редко три слова, если они короткие, он мог запомнить, как произнести правильно. Так-то повторял за мной много больше, а запоминал совсем мало. Особенность интеллекта, похоже. Но тем не менее дело по чуть-чуть двигалось. Ктуц выглядел довольным и охотно рассказывал практически всё, что бы я не спросил. И это была не простодушная глупость. Ктуц свято убеждён, что дальше меня рассказанное не уйдёт. Что у меня только один выход от них - в могилу. Неизвестно, как скоро и каким образом, но только туда. Возможно, даже через жопу, уж извините меня за откровенный анатомизм. Он и не скрывал этого, сообщая мне время от времени, что, мол, вот это - секрет, но я, так и быть, поделюсь от большого уважения к великому Господину Мо. Всё равно тебя съедят, гы-гы… Как говорят зловещим голосом злодеи во второсортных боевиках, эти сведения я унесу в могилу. Или: после того, что ты узнал, я должен тебя убить. А вот ещё: он слишком много знал! Ну-ну, зелёномордый наивный чмышь, ну-ну...

- Воин жив, многа нада, - стал пояснять Ктуц очередные тонкости бытия хобол. - Воин мертв, совсем не нада. Другой воин взял, хорошо, мало-мало лучше стал. Так Закон говори. - Ктуц довольно огладил пучок бус у себя на груди. - Кто взял самый быстрый, того его. Можно крикнуть - ты кто такой?! Драка! Забирай, если победа. Или сразу отдай, если слаб, если чучун. Ктуц сильный. Забирай многа! Амулета, бусы, другой всякий! Давай самка бусы, самая красавка хоти мой! - Ктуц радостно осклабился.

Зелёный достал из простых деревянных ножен бронзовый кинжал, почти меч в его руках. Цельнолитой, сантиметров сорок длиной, с узким долом, простой, без наворотов гардой и навершием. Надежное, функциональное боевое оружие.

- Бронза нож! Много дорого! Старший фулюль твой убей, на берег, там. Мой брать. Другой все смотри, плакай, зуб скрепи, молчи! Гы-гы...

Он гордо оглядел носильщиков, которые постоянно слушали наши разговоры, но никогда в них не вмешивались. В принципе, все оставшиеся в живых два десятка хобол прилично отоварились на покойниках. Раздели, разули, обобрали, да так на берегу и кинули. Традиция такая. Сдох Евхим, да и хрен с ним. В постоянном стане называемом - гайгуль, заставят хоб отволочь покойника куда подальше из-под ног, а на поле боя обдерут и там же оставят. Система сама о них позаботится. Пройдёт какое-то время и тела, то, что останется от них после того, как над ними "поработает" зверьё, рассыплются в прах. Подует ветер, прольётся дождь, и вот уже нет никаких следов от серых кучек пепла. Будто ничего и не было...

Ктуц ловко покрутил кинжал в руке, ловя зайчики полированными гранями, подкинул, поймал. Дзинькнул ногтем по лезвию и приставил к уху, слушая тонкий звон. Провёл по кромке, сорванной под ногами травинкой.

- Ас-с-с...– прижмурился зеленый от удовольствия, когда она легко распалась на две половинки. - Им-пе-рия! - по слогам торжественно провозгласил Ктуц, поднимая палец в небо. - Много-много дорого!

- Не боишься, что крикнут - кто ты такой, и отберут?

Ктуц сразу посмурнел, кинул на меня злобный взгляд и, спрятав кинжал в ножны, шёл некоторое время молча, сильно задумчивый.

- Господина Мо умный! Гляди далеко! – наконец, заговорил он. - Не все кричи - кто ты такой, Ктуц. Мой сильна сильный... Мой быть старший фулюль, нет кого кричать - кто ты такой. Так всё быть. Теперь мой воин... Есть мало-мало другой всякий сильна, - мрачно добавил он. - Сильна сильна Ктуц. Да. Бронза нож дорого-дорого. Хотеть нож, убить Ктуц. Моя думать.

- "Угу, понятно, сила, может, и есть, да статус не тот, такое оружие на поясе носить, - мелькнуло у меня в голове. - Собственно, правила, как и везде. Крутая цацка не по статусу есть расшатывание основ миропорядка. Пресекалось всегда и во все времена".

- А ты отдай кинжал сильному, подари. И сам жив будешь, и в ответ, глядишь, что-то поимеешь.

Некоторое время Ктуц шел, погрузившись в свои мысли.

- Старший фулюль? - бросив вопросительный взгляд на меня, высказал он предположение.

- Не, давай сразу вождю. Как минимум.

- Вождь такой имей мало-мало. Иногда...

- А ты дай тому, кто не имеет. Да если и есть у кого бронзовое оружие, два кинжала всяко лучше, чем один. Глядишь, и тебя чем отблагодарят. А уж приметят - точно.

Ктуц некоторое время шел и переваривал мои слова. Наконец, его губы растянулись в узкую, довольную улыбку.

- Господина Мо умный. Давай мудрость. Моя так делай. Господина Мо совсем друг Ктуц. Когда буду тебя жрать, буду гордися.

- "Угу, видал я таких друзей в одном месте", - промелькнуло в голове. Но вслух на такое "радостное" будущее ничего не ответил.

Одни сутки сменялись другими, днёвки ночёвками, а мы медленно, но упорно двигались в сторону основного стана хобол. Куда-то в сторону гор, поднимающихся всё выше и выше с каждым пройденным километром. Чуть ли не туда, куда я и хотел попасть, к большой, лениво дымящей царь-горе. Шли, не сильно удаляясь от береговой линии, то идя вдоль ровного пляжа очередной бухты, то карабкаясь на каменные увалы или взгорки, поросшие разнообразной растительностью. С бухтами, заливчиками, шхерами тут всё в порядке. Много их, на любой вкус и цвет. И больших, и маленьких. Угораздило же меня "с первого выстрела" сунуться в глубокое и тёмное - "туда"! Культурных слов, не хватает! Нет, чтобы заплыть в соседнюю какую, или вовсе пройти вдоль берега. Посмотрел бы я, как вёсельники с нами на воде справились бы. Но нет, не промазал! В самую дырочку попал! Эх-х! Печаль, огорчение...

Ещё хуже было от ощущения, что с пропажей магических способностей я будто наполовину ослеп и оглох. Да что там наполовину! Больше, гораздо больше. Оказывается, я уже привык к нереально красочному и завораживающему дополнению переливов энергий и токов ядовитых жижек в окружающей картине мира. Привык ловить незначительные звуки, которые многое говорят чуткому уху. Опознание, постоянно подкидывающее информацию то о том, то об этом, раньше отвлекавшее, а иногда и раздражавшее, незаметно перешло в полезный и ненавязчивый фон. Сканер, интуит... Всё исчезло. И мир поблёк, стал много более скучным, обыденным. И опасным... Однако быстро к хорошему привыкаешь. Оставалось лишь надеяться, что милосердная Система, та, которая Ева, всё же не оставит, не обойдёт добротой верного раба своего. И вернёт потерянное как можно скорее...

Что радует, регенерация работала неустанно и с каждым, не то, что днём, с каждым часом мне становилось всё лучше и лучше. Внутренние боли пропали совсем, организм ожил и захотел движенья и реализации потребностей.

Я бы уже мог идти и сам, но хобол давать мне волю не спешили. Больно впечатлил я их своей крутизной ранее. Больно, в данном случае, в прямом смысле этого слова. Хе-хе... Наверное, поэтому донести меня до адресата спеленатым они считали много надёжнее, даже с учётом, что тащат на себе. Тем более что моя стремительная регенерация не осталась без внимания. Вот и кормили, и поили меня прямо так, плотно укутанным сетями. Может, и правильно. Не знаю, как бы я себя повёл, освободи они меня, а так оставалось лишь терпеть, "плыть по течению" и ждать. Самому вырваться не светило. Сетка хоть и грубая, но, сука, крепкая, да. Хотя... Нет, не стал бы взбрыкивать. Мне нужно узнать, где их основное логово. Гнездовище. Есть у меня к ним, как говорит Ктуц, мало-мало счётец небольшой. Вот пусть до места и доставят. Чтоб, если что, потом не бегать, не искать.

Иногда, по моим настойчивым требованиям, меня мыли в попадавшихся по дороге водоёмах. Прям так! Занесут поглубже, курнут раз несколько, и дальше идём. Моего яростного желания купаться по несколько раз на дню хобол совершенно не разделяли, хотя и не сильно препятствовали.

Как это ни странно, но зелёные коротышки вызывали во мне странные чувства. И чем больше я про них узнавал, чем внимательнее наблюдал за ними, тем сильнее во мне нарастал когнитивный диссонанс. Несмотря на тщательно лелеемую к ним злобу, я видел несколько не то, что о них слышал. Больше всего они напоминали мне великовозрастных детей. Этакое взрослое тело и несколько заторможенное умственное развитие семи-восьмилетнего ребёнка. Не прям один в один, но некоторые моменты очень характерны.

Например, они могут рассказывать друг другу что-то по многу раз и это им не надоедает. И рассказчику, и слушателям. При сём рассказчик не блещет ораторским искусством, но слушатели искренне сопереживают ему. И пусть он даже чуть прибрешет, ничего, так даже интересней!

Они могут меняться бесконечно. Палки на говно, говно на палки, палки на ценное и ценное на говно, ценное на ценное и на не очень, и так по кругу. Главное, чтобы в каждый конкретный момент им это было интересно. Могут в процессе подраться или просто отнять один у другого. Ктуц рассказывал, что иногда дело может дойти до кровопролития и даже убийства. Но скорее и чаще скандал окончится всеобщим криком и мелкой потасовкой. И не только при обмене, но и за кусок мяса, и при обычном разговоре. И при этом, вот что удивительно, бойцы могут в мимолётном порыве что-то отдать просто так. Просто так...

Какого-то перманентного зла в них не ощущается. Ненависти, запредельной подлости, патологической жадности - качеств, подспудно ожидаемых от хобол, особо и не видно. В любом случае не больше, чем в других разумных. Боевой задор, драчливость соседствует со спокойным, несколько даже печальным и созерцательным настроением, когда они молча сидят возле костра, придвинувшись к нему и друг к другу, словно те же дети...

Они очень любили послушать разные истории. Особенно от тех, кто рассказывал их с большей фантазией и умением. И правильными словами. Такие хобол очень ценились... Но таких почти что не было. Интеллект маловат, наверное. А те, у кого его побольше, похоже, не слишком торопились развлекать своих "младших братьев".

Вот и сидят простые хобол у костра вечерами, слушая незамысловатые сказки от таких же...

- Плохая зверь! - рассказывает тихим голосом один из воинов-хоба благодарным слушателям уже не в первый раз о том, как Головастик прорывался к катамарану. - Прыг голова Жупя! Куси больна! Голова совсем жри! Прыг ещё! Жупя пади, умирай. Моя топор бей, не попади! Злой зверь! Нога-коготь моя бей, - он прикоснулся к повязке, закрывающей полморды, - глаз - нет! Теперь шаман иди, всё отдай, глаз верни. - Он тяжко вздохнул. - Или так ходи.

- Ага! - сочувственно кивали головами слушатели. - Злой Зверь - злой. Шаман жадный.

И принимались рассказывать свои истории. О том, как Господина Мо кому и чем врезал, что и с кого сняли, на что и куда потратят... Простые и недалёкие парни. Совсем не похожие на проклятье Океании.

Когда я глядел на них, меня неоднократно посещала удивительная мысль. И чем больше я размышлял, тем больше она из разряда "не может быть", переходила в разряд "вполне вероятно". А мысль очень простая. Хобол, при всей своей сложившейся культуре, обычаях и законах, это тот народ, что находится в точке неустойчивого равновесия. Я имею в виду социально-моральной парадигмы. Такое ощущение, что, качни маятник кто-то очень умелый в сторону действительного зла и ужаса, до которого теперешним хобол на самом деле далековато, и они падут на "темную сторону силы".

А качни кто-нибудь не менее умелый маятник в другую сторону, хобол, очень вероятно, станут ещё одной вполне вменяемой и даже где-то интересной расой Океании.

Естественно, двигаться вниз гораздо быстрее и усилий на это тратится меньше. А вот в сторону "добра" оно и дольше, и трудней, и результат не столь очевиден. Но уж таков всемирный закон Вселенной. Возможно, так и надо, так правильно, не знаю, но по-другому ещё ни у кого не получилось.

В общем, вот такая мысль меня одолевает, когда я гляжу на простых хобол. Может, мне только кажется. Может, я ещё их плохо знаю, что вполне вероятно. И всё же мой жизненный опыт и моя интуиция настойчиво твердят, что я прав. Хобол, это "проклятие" Океании, как все утверждают, что-то таковым мной не ощущается. Даже не близко. Вот фашистская Германия - вот это было оно! Народ с долгой и богатой историей. Знаменитой культурой. С успешной наукой. Не корявые, не кривые и не убогие, а вполне благополучные и даже местами красивые как нация. И полные твари по сути! Зеленопупые ушлёпки с ними и рядом не стояли, да.

И вот я думаю, а не квест ли это? Немного пожив в странной игре под названием Бесконечная Вселенная вполне такое допускаю. Организовал же я себе, не глядючи, нечто подобное с большими пчёлами. Так и тут. Квест для кого-то, кто рискнёт поднять такую "тяжесть". Вытащить хобол на другой, более высокий уровень развития? Или для кого-то, более беспринципного и гнилого, тоже квест? Загнать хобол ещё глубже, в самые тёмные инстинкты, которые только есть у разумных. Ведь хорошо известно, что так называемые "животные инстинкты" даже сравнивать не стоит с "инстинктами цивилизованными".

И ещё интересно, если здесь и вправду своеобразный квест, какие же награды обломятся за такое от Системы. И за хорошее, и за плохое... Я на себе проверять точно не буду, потому что заниматься этим совсем не хочу. Слишком тяжелое бремя...

На пятую ночь случилось радостное событие. Я как раз уже стал подремывать, найдя более-менее удобную позу, что не так просто, когда лежишь скрученной куколкой на голой земле, как вдруг… Сначала я почувствовал, как что-то зашевелилось на икре правой ноги. Что это там, в темноте? Сёстры ещё не взошли, ничего особо не видно! А ночное зрение только-только, самый децел, стало как-то себя проявлять. И от этого зловещего шевеления я чуть было не заорал на весь лагерь! Мало ли какой паразит-насекомыш или ещё кто приполз заесть меня. А потом смекнул, ну и заест, тоже неплохой выход будет. Сцепил зубы и напрягся... И правильно, что вопить не стал! Медленно, с мурашками и слабой щекоткой это нечто проползло по ноге и подсунулось под пальцы. Нервно общупав "пришельца", я облегчённо выдохнул, так, что чуть угли в притухшем костре не заалели.

- Душилка! Родная! - едва слышно прошептал одними губами. - Как же я рад, что ты уцелела.

Как, каким образом, почему осталась жива? Где и за счёт чего так ловко на мне пряталась, что я её совсем не чувствовал - неважно. Важно, что она вот, со мной. Не сказать, что сильно здорова. Это даже на ощупь чувствуется, но замаскироваться весьма качественно смогла. А здоровье... ну так она часть моего организма, на минуточку. Восстановлюсь я, вылечится и она. Главное жива, со мной и ловко прячется. Шансы удивить при случае зеленомордых коротышек возросли сразу в разы. Как и моё общее настроение. Ведь если душилка, как часть моего организма и часть моей магии, жива, то мне, получается, блокировали "чистую" магию? С таким разделением я уже пару раз сталкивался. Так, может, и симбиоты в луковках волос выжили? Если, конечно, сами луковки не спеклись. Но чем чёрт не шутит? А может, и мастер ядов тлеет внутри меня? Я его не чую, тем более не могу осознанно управлять, как раньше, но само по себе оно способно работать? Почему бы и не да! А ну-ка, отравлю-ка я себя, мысленно, от всей широты собственной фантазии. Так, на всякий случай... Гм, но если учесть, что с ночным зрением что-то такое забрезжило, слух значительно улучшился, то и Сканер начнёт восстанавливаться. А за ним и остальное?! Вот было бы лепо...

Засыпал я гораздо более счастливым, чем буквально полчаса назад.

На следующий день прямо посреди яркого полдня на нас напал какой-то хищник. Прыгнув в самую гущу строя из, казалось бы, совершенно безобидных кустов, он стремительно, за пару-тройку ударов искалечил двух бойцов! Хобол, схватившись за оружие, кинулись на него всем скопом. Меня носильщики просто уронили на землю, скинув с плеч. Неожиданно и больно, мать его... Землица-то как раз была каменистой! Саму скоротечную схватку я не видел, но криков, воя и рычанья наслушался.

Зверь, как только стало припекать, не стал упорствовать, а схватил ещё одного невезучего и быстренько ускакал в чащу. Естественно, за ним никто не полез.

Двух сильно исполосованных когтями бедолаг скоренько добили. Обобрали... Слегка попечаловались, что с телом третьего бойца "уехал" и весь полезный хабар, подняли мою ушибленную тушку да дальше пошли.

Как объяснил позже Ктуц, молодые ученики шамана, считай, и не шаманы, а так, рядом на принеси-подай. Они и выжили лишь благодаря тому, что не влезли в драку со мной на правах полноценной боевой единицы. Так-то я всех нормальных шаманов ещё на пляже перебил, оказывается. Не заметил, однако... Хотя, как сказал Ктуц, их и было не так много.

Вот и не смогли молодые ученики заметить вовремя засаду. На кого попроще, может, и хватило бы сил и умения, но не на этого. Матёрый зверюга попался, опытный, с магическим скрытом.

Тут вообще, как я выпытал, животный и растительный мир довольно терпимый к двуногим разумным. Много вкусных травоядных, съедобных растений, плодов, рыбы и птицы. Хищники есть, немало и довольно опасные, но особо злобных, таких, что ни есть не могут, ни спать, а только и мечтают на разумного напасть - нет. Это не остров Ящер, Грибной или Тяни-Толкай, тут намного всё шоколадней.

- Слышь, Ктуц? А как вы на меня ловушку так ловко организовали? Не в курсе, м?

На очередной ночевке, после обильно-невкусного, но нужного ужина я задал зеленомордому бойцу давно интересующий вопрос. Не то, что это мне спать не давало, но просто интересно, так случайно вышло или мне моя десятизначная удача благоволит.

- О-о-о... - Ктуц поковырялся в конических зубах ногтем, извлёк какой-то кусочек, оглядел его со всех сторон и удовлетворённо отправил обратно в рот. - Куккик, младший брат Великий вождь, говори - тут день-ночь три раза стои, потом дальше иди. Гайгуль стои, воин отдыхай, шаман отдыхай, хоб работай! Воин и шаман туда ходи, сюда ходи, всё смотри. Интересное тащи, разное гляди... Младший шаман Гугук с большой камень в амулета на океан гляди, тебя смотри. Стран-ный тихх плыви. Такой никто не смотри. Вождь говори - нада хватай! Вёсельник спрячь за большой камень, жди как твой ближе подплыви. Нападай! А ты пряма к нам! Гы-гы... Радасть! Шаман бубен бей, магошар шепчи, духов зови, всех воинов прячь. Стан прячь! Магошар сильный амулета! Очень-очень сильный! Много-много дорого-дорого, да!

Он тяжело вздохнул, припомнив проблемы с Великим вождём, ожидающие его впереди. Должен ведь быть кто-то крайним...

- И..? - не дал я ему уйти в унылые мысли.

- Одни воины возле гайгуль стои, - продолжил Ктуц. - Другие на берег прячь. Вёсельник за камень. Мудро вождь Куккик делай!

Ктуц расплылся в широкой улыбке во все свои …надцать акульих зубов.

- Твоя, Господина Мо, в пасть кажыра сам иди! Ам! - Он изобразил руками схлопнувшиеся челюсти неведомого кажыра. - Господин Мо умный, а в ловушка попади как глупый! Гы-гы...

- М-да... и не поспоришь.

Ктуц некоторое время самодовольно поулыбался, но потом печально вздохнул и скосил глаза на бронзовый кинжал, который всё время непроизвольно мацал руками. Больно этот "ножичек" ему нравился, и скорое расставание с ним приносило Ктуцу чисто физические муки.

- Ловушка, да, - печально продолжил он. - Однако Господина Мо великий воин! Маг! - Он поднял палец вверх. - Кричи хобол - кто ты такой! Бей, круши, злой зверь Господина Мо - кусай, души! Вожди убил, шаман убил, плеватель убил, вёсельник убил, хобол много-много убил. Чуть всех убил! Великий воин! Слава, почет... Мало-мало воин остался, удача! Ктуц удача! Гордость мой сражайся с тобой! Так не так, а победи Господина Мо! Почёт!

Боец довольно прищурил глаза.

- Неси твой Великий вождь и шаман. Мало-мало Ктуц прости, другой дурак-хобол тоже прости. Может, Ктуц опять фулюль делай, э?

- Очень может быть, чего только в этом мире не случается. А может, и головёнку отвернут по злобе своей природной, э? - подкинул я ему пессимизма, чтоб жизнь мёдом не казалась.

- Может... - Ктуц тяжело вздохнул. - Плоха шаман-дурак твоя тихх сломай! Красивый! Совсем красивый! Стран-ный! - по слогам выговорил Ктуц новое и сложное слово, которое ему очень нравилось. - Наша такой где ни смотри, нет такой. Никогда, да. Хватай тихх, неси Великий вождь, Ктуц ого-го! Сразу старший фулюль!

Он заискивающе заглянул мне в глаза.

- У Господина есть ещё такая?

- Нет такая совсем-совсем!

- А взять мало-мало где?

- У Морского народа.

- А клан? - Глаза Ктуца предвкушающе загорелись и посенючий язык непроизвольно облизал узкие губы. Ну ещё бы, такие эксклюзивные сведения попёрли. Великий вождь отметит старания...

- Клан - Российский Военно-Морской Флот!

Бедняга Ктуц старательно зашептал длинное и сложно запоминаемое название. Раз за разом переспрашивая меня и уточняя. Аж вспотел.

- Клан сильная? Воин, шаман, хобол приди многа-многа, сами отдай?

- О, ещё как отдай! Ещё и сверху надавай! Не унесёте...

- Это хорошо! - Ктуц так и не всосал моего "тонкого" стёба. - Говори твой Великий вождь про клан Россиски Воненно-Морской Фтот. Тебе хорошо, Ктуц хорошо, всем хорошо.

- Конечно, расскажу. Только вы это, правильно произносите название клана. На Россиски Воненно-Морской Фтот они обидеться могут.

- Хобол нестрашна, гы... - ощерился зелёный коротышка.

- Ну-ну, ну-ну...

Расспрашивая говорливого Ктуца, я выяснил, что он здесь, на островах Великого Архипелага, уже два сезона. Сам Великий вождь Хруунг дольше. Четыре сезона. После штормов большой плот обязательно уходит на промысел. Нападают на другие плоты, грабят мелкие поселения, захватывают разумных, посещают "родню"... Ктуц дважды ходил в поход. Как именно они переплывают Мертвые Воды, он не знает. Большой секрет. Лишь рассказал, что доверенные шаманы проводят какой-то ритуал перед самим преодолением смертельно опасного участка. Потом, почти всем дают выпить зелье, от которого хобол засыпают. А просыпаются только уже на "спокойной" воде. Кто-то, вероятно, самые доверенные и близкие к Хруунгу, пока остальные спят, ведут большой плот, но кто они и как это происходит, Ктуц не знает. И знать не хочет. Такие подробности, знаете ли, сильно жизнь укорачивают. Интересная информация, над ней стоит поразмыслить.

Любая дорога рано или поздно заканчивается. В полдень, когда Голубое Око стояло в самом зените, перевалив очередной каменный взгорок, отделяющий одну бухту от другой, мы пришли.

Вися на палке ценной добычей, сильно головой не покрутишь, но то, что открылась новая страница в моём увлекательном повествовании, сомнению не подлежит.

Большая, но какая-то уютная бухта ровным полумесяцем глубоко вдавалась в сушу, немного не доходя до невысокой горы. Метров пятьсот от песчаного пляжа до отвесно поднимающихся голых каменных круч.

Вот возле подножия и располагался стан хобол. Большой Гайгуль. С более высокой точки, на которой я сейчас находился, было видно множество шатров, подобий вигвамов, шалашей и просто навесов, между которых суетились зелёные фигурки. Дымили открытые очаги, хлопало на верёвках шмотьё, висела разнокалиберными гирляндами сушёная рыба. На шестах и кривоватых палках, то тут, то там, развевались какие-то тряпки, куски кожи и меха, ещё всяческая хрень. Так обозначали, как я узнал, свою территорию вожди и фулюли. Ну, те, у которых по рукой был хотя бы десяток бойцов.

И весь этот немалый гайгуль, простиравшийся до самого пляжа, охватывала гигантской подковой крепостная стена. Не столько высокая, сколь массивная. Метра на полтора от земли неряшливо сложенный, чуть ли не наваленный из огромных голышей каменный пояс. Поверху еще метра на полтора частокол из толстых брёвен. Перед стеной ров. Какой глубины, отсюда не видно. Одни массивные ворота с недобашнями по краям находились почти возле скалы. Другие, из тех, что мне были видны, выходили прямо на пляж. В целом укрепление выглядело грубо, несколько неряшливо, но основательно. Почти по всем канонам фортификации.

На пляже жизнь кипела тоже. Длинные деревянные мостки уходили далеко в воду. Некоторые узкие и даже на вид хлипкие, некоторые пошире и покрепче. К двум, самым длинным, широким и массивным были причалены два огромных плота. Почти такие же, как Ураррат клана Сияющей Медузы. И ещё один, который я видел в первый раз. Побольше среднего тихха, но много меньше Ураррата. На глазок метров сорок на тридцать. Так же к мосткам крепились узкие длинные лодки в немалом количестве. И везде, на пляже, на мостках, на плотах, в самой бухте шла активная движуха. Сушились сети, плавали лодки, мотались с корзинами и какими-то тюками лопоухие коротышки. Что-то полоскали в воде, сидели и лежали на песке, и барахтались на мелководье. Даже отсюда, с довольно приличного расстояния слышался равномерный гул, издаваемый станом и пляжем. Хобол было много. Трудно сказать, сколько именно но, несколько тысяч точно.

Постояв немного на взгорке, наша процессия медленно побрела к крепости. Все мало-мальские разговоры совсем прекратились. Даже Ктуц, не упускавший возможности поговорить "о высоком", примолк и шел с сосредоточенной мордой лица.

Нас заметили довольно быстро. Как бы неорганизованно не выглядели хобол со стороны, однако они боевая раса. Охрана периметра организована, на мой взгляд, пусть и на троечку, но всё же.

На полдороги к воротам, тем, что возле скалы, нас встретил десяток воинов под предводительством младшего фулюля. Не думаю, что отправили кого-то старше.

Ещё на подходе я заметил некую странность в облике встречающих. У некоторых бойцов, что побрутальней, а особенно у командира мелькали медные элементы в одежде, украшениях, и даже вставки в неказистом доспехе. С учётом, что медь на Океании дороже золота, то я чего-то либо не знаю, либо не понимаю. По земным меркам зелёные утырки фактически всё равно, что голдой обвешаны. А местами, не слегка. И это обычные бойцы? Я точно чего-то не понимаю...

- Ты кто такой?! - наставив на Ктуца широкое листовидное жало обсидианового кинжала, сходу наехал главный встречающих. На всю нашу компанию в целом и на Ктуца, чуть выдвинувшегося вперёд, в частности.

- Ты кто такой?! - не остался в долгу Ктуц, направив на того бронзовый кинжал.

- Нет, ты кто такой?

- Кто ты такой?

- Ты такой кто?

Ну всё, понеслась местная куртуазия. Но, видно, дорогое оружие впечатлило встречающих, и командир слегка сбросил обороты.

- Моя младший фулюль Итхы! - стукнул себя в грудь зелёный крендель. - Ты кто такой?

- А я Ктуц! Фулюль!

- Фулюль? - слегка засомневался Итхы.

- Фулюль! - убеждённо отрезал Ктуц.

- А-а-а... Куда?

- Моя Большой вождь нада.

- Зачем?

- За нада!

- Зачем? Твоя говори, моя Большой вождь скажи, твоя тут жди.

- Не! Моя сам скажи. О брат его Куккик тайная слова. Важно! - Ктуц задрал палец вверх и сделал многозначительную морду.

Итхы насупился и заткнулся. Прям видно, как мысли у него в голове ворочаются. Вроде он при деле, важный, поставлен хватать и не пущать, но слово о младшем брате вождя, да ещё тайное... Тут кабы не встрять на ровном месте.

- Ладана, - наконец, принял решение Итхы. - Моя твоя иди Большой вождь. Всем тут стои. Жди.

- Ага, - кивнул головой Ктуц, - тут моя все жди. - Он погрозил кулаком и обвёл нашу компанию злым взглядом. - Все молчи-молчи...

Он и младший фулюль развернулись и пошли к недалёким воротам. Никто из оставшихся утруждать ноги не стал. Где стояли, там и сели. А меня, как обычно, без всякого предупреждения и пиетета уронили на землю. Ссуки...

Вернулся Ктуц через час. Да с компанией под десяток хобол. Трое из них шаманы, остальные не ниже фулюля точно. Расписные, яркие, таким бы на фотографиях у туристов зарабатывать. И, кстати, медяшек было на них ещё больше. Пока я их рассматривал, они меня рассматривали. Жадно, с экспрессией и большим интересом! Особенно шаманы. Мне даже показалось, с неким гастрономическим интересом. Или не показалось... Пришедшие тыкали в меня пальцами, гомонили чего-то дружно и вразнобой. Вычленить связное из визгливых, хрипящих и надтреснутых голосов, коверкающих речь, задача нетривиальная. Да я особо и не старался. Некоторые, излишне борзые, пнули по рёбрам разок-другой. Ктуцу, это явно промелькнуло у него в глазах, сильно такое не понравилось, но отсвечивать не рискнул. И я, стиснув зубы, промолчал покуда. Запомнить излишне рьяных ушлёпков из этих однообразных, но, как на подбор, противных харь не враз получится, но я уж постараюсь. Земля-то она того, круглая... Меня подняли и, окружив шумной толпой, поволокли в крепость. И всё бы ничего, но один из фулюлей, криво, но весело ухмыльнувшись выхватив из-за пояса берцовый мосол, что у него был вместо дубинки, и выверенным ударом врезал мне по затылку! Свет-то и потух...