Вороненое сердце 2. Управитель

20. Блеск золота

Злату я не нашел ни вчера, ни сегодня. Несмотря на мои одинокие прогулки по парковой зоне Академии, она так и не показалась. Не откликнулась она и на свое имя. Возможно, курсанткам показалось, и никакой золотой змеи в округе не обитало. Но такое едва ли с чем-то можно спутать…

А если девушки не перепутали, и золотая змея здесь, значит, мне надо лучше ее искать.

— И где она может быть? — спросил я сам себя, в очередной раз обходя расположенные за Академией кости колоссального полоза.

Погода стояла по-хорошему осенняя: теплое, но не жаркое солнце, запах свежести и сухих листьев, легкий чуть прохладный ветерок и периодически пробегающие по небу небольшие серые тучки. Погожий денек медленно и неумолимо заканчивался: лучи окрашивались багрянцем, а небесное светило постепенно уходило за верхушки деревьев.

Насладившись закатом, я опустил взгляд и посмотрел на свою тень, получив ответ на недавно заданный самому себе вопрос. Злата хотела находиться ближе к Чернобогу. Если она в Академии, значит, стоит поискать ее в древнем драгуне.

Прежде чем направиться в подземелье, я в очередной раз решил изучить место убийства гувернантки. Меня не покидало ощущение, что и следователи, и я сам могли что-то пропустить. Хотя вчера вечером мы с Зорским осмотрели в округе едва ли не каждый листик.

Но в этот раз мой маршрут до цели немного изменился. Теперь он лежал прямо из-под окон моей комнаты и повторял точь-в-точь проделанный во сне путь. Ползать по земле, как змея, я не стал, но шел медленно, обшаривая внимательным взглядом все вокруг.

Дождь и ветр, увы, уже сделали свое дело, так что никаких зацепок мне найти не удалось. Ожидаемого чувства дежавю тоже не появилось. Все же, надо бы заняться нервной системой, а то шалить начинает.

Оказавшись там, где убили гувернантку, я не увидел ничего, отсылающего к недавнему жуткому действу. Кровь впиталась в землю, ее остатки смыли дожди, тело убрали, примятая трава распрямилась: если не знать о случившемся, то догадаться не получилось бы при всем желании.

Чуть побродив по округе, я остановился там, где лежало вырванное и надкусанное сердце. Убийца вырвал его из груди жертвы, попробовал на вкус и брезгливо отбросил за спину…

Я замер, словно громом пораженный.

А что, если убийца не пробовал сердце сразу? Он мог взять его с собой. Попробовать по дороге, а потом уже выбросить. Вернувшись к месту, где прежде лежало тело, я начал обходить окрестности по спирали, постепенно отдаляясь от места преступления.

Спустя час поисков мне удалось отыскать то, чего я предпочел бы не находить вовсе — небольшую золотую чешуйку, похожую на рыбью. Она лежала на земле и попалась мне на глаза совершенно случайно, когда носок сапога потревожил еще не полностью пожелтевший, но уже опавший кленовый лист.

Склонившись, я аккуратно подцепил находку ногтями и поднес к глазам. Мне не показалось — это действительно была чешуйка, такая же, как у Златы в змеином обличии. Значит, она здесь. Меня немного смущало то, как выглядела находка, ведь у дочери Великого Полоза кожа выглядела иначе. Но этот факт еще не значил, что дочь Великого Полоза не замешана в убийстве… или даже в двух.

Завернув чешуйку в платок, я сунул ее в карман и зашагал к главному зданию Академии. Мы с Дарьей и Львом договорились встретиться в библиотеке в восемь часов вечера, так что у меня еще оставалось время для того, чтобы поискать Злату внутри Чернобога.

У входа в главный корпус дежурили трое солдат: два бойца с ружьями и один порченый с пистолетом в лакированной кобуре. После второго убийства часть охраны ворот перевели на дежурство во внутреннем периметре.

Несмотря на то, что с бойцами мы сегодня пересекались уже дважды, меня все равно вежливо, но настойчиво попросили позволить порченому коснуться своей руки. К подобным вещам я относился с пониманием, поэтому не стал мешать ребятам исполнять их долг и оказал содействие, пожав руку красноглазому. Он удовлетворенно кивнул боевым товарищам, и меня пустили внутрь.

В парадной, рядом с консьержем, тоже стояли двое солдат. Они прекрасно видели, как меня проверили на входе, поэтому теперь даже не глядели в мою сторону, я прошел мимо и направился к лифтам.

В подземелье Академии все осталось без изменений: полутьма, два ряда тренировочных драгунов, стойки с учебным оружием и несколько порченых, занимавшихся рутинной работой. Они поглядели на меня с недоумением, ведь сегодня практических занятий не планировалось, но ничего не сказали, так как признали хозяина Чернобога.

Мой драгун стоял все в том же темном углу, сливаясь с тенями. Рядом с ним замер и Кощей — боевой доспех Распутина. Несмотря на то, что он стоял ближе к закрепленным на высоком потолке лампам, его матовая броня поглощала весь свет, что делало облик Кощея еще более мрачным.

Подойдя к своему драгуну, я снова ничего ему не сказал, лишь учтиво кивнул, как старому приятелю. Боевой доспех мгновенно пробудился и опустил вниз кованую перчатку.

— Ваше сиятельство, — ко мне подбежал один из порченых, но приблизиться не решился. Замерев на месте, он с тревогой глянул на вороненого драгуна, после чего снова обратился ко мне. — Нас не предупреждали, что вы свой доспех уводить станете. Вы уж простите, но, чтобы открыть врата, нам нужно дозволение начальника или его заместителя.

— Я просто оставил кое-что внутри кабины, — спокойной солгал я, поднимаясь на ладонь Чернобога. — Заберу и уйду.

— Как вам угодно, — склонил голову порченый, продолжая с опаской поглядывать на мой боевой доспех. Судя по всему, каждый работник подземелья предпочел бы его никогда не видеть — им хватало и одного проклятого драгуна.

Чернобог поднес меня к открывшемуся забралу. Несмотря на то, что я ожидал увидеть обвившуюся вокруг трона управителя Злату, кабина оказалось пустой. Из нее все так же привычно веяло могильным хладом, красноречивее любых слов давая понять, что внутри нет ни одной живой души.

— Извини, что побеспокоил, — тихо произнес я. — Ложная тревога.

Вопреки моим ожиданиям Чернобог никак не выразил возмущения. Возможно, он смирился с тем, что не за каждым его пробуждением следует бой, или же просто еще не скинул объятий дремы, больше похожей на забытье.

Лязгнув забралом, драгун опустил меня вниз и вновь гордо выпрямился, расправив широкие плечи. Порченый никуда не делся и продолжал нерешительно топтаться на месте.

— Что-нибудь еще? — поинтересовался я.

— Ваша светлость, — промямлил он, явно не зная, с чего начать и опять замолчал.

— Я спешу. — Пусть мне и была понятна замкнутость и робость порченых, порой она дико раздражала. — Если хочешь что-то сказать — говори сейчас.

— Вы… — мужик набрал в грудь побольше воздуха и выпалил. — Не могли бы своего драгуна приструнить?

— Что? — я через плечо посмотрел на недвижимого Чернобога.

— Ну, — порченый почесал сальную голову, — чтобы он не стращал нас почем зря. Скажите ему, что мы же о нем заботимся.

— И каким образом он вас «стращает»?

— То из темноты таращится, то звуки жуткие издает. Бывает, глянешь в темный угол, а оттуда кто-то на тебя будто смотрит… но никого там нет. И это не только у меня. Все наши жалуются.

— Я думаю, что если бы Чернобог прятался в темном углу, вы бы его точно заметили. — Речь порченого не произвела на меня никакого впечатления и показалась не более чем бредом слишком суеверных и впечатлительных людей. — Если он пробужден, то глаза светятся зеленым.

— Дык, это нам всем ведомо. Но я же не о том толкую, — затараторил набравшийся смелости порченый. — Он как будто тенью по подвалам скользит и шелестит. Ну, как призрак или дух бесплотный, понимаете?

— И вы его видели?

Порченый отрицательно замотал головой:

— Не видели. Но до того, как он тут появился, такого не было. Даже Кощей Григория Ефимовича знай себе спокойно все это время стоит, а ваш… — мужик прервался, бросив недобрый взгляд в сторону моего драгуна.

— Чернобог, — я вздохнул и повернулся к проклятому доспеху. — Будь так любезен, не пугай этих добрых работников. Они желают тебе добра и заботятся о твоем состоянии.

Разумеется, драгун мне не ответил и никак не дал понять, что услышал сказанное. Собственно говоря, я на это и не рассчитывал, а скорее просто пожалел перепуганных работяг.

— Так лучше?

— Да! Благодарствую, Ваша светлость! — мужик согнулся в три погибели.

Я уже собирался пройти мимо, как вдруг замер, когда мне на ум пришла одна догадка.

— А кроме летающей тени что-то было?

— Ась? — не понял порченый.

— Ты говорил, что кто-то, словно из темноты смотрит, но там никого нет, — напомнил я. — А видели ли вы что-то еще? Нечто необычное…

— Видали, — быстро закивал работяга. — Но… не знаю, как сказать вам. Сперва я думал, что мерещится, но вон там, — он указал пальцем во тьму чуть левее Чернобога, — раз что-то золотом сверкнуло. Другие тоже видели.

— Интересно, — я быстрым шагом подошел туда, куда указывал мужчина, но ничего там не обнаружил. — А когда это случилось?

— Пару дней как. Ну, может и чуть больше.

— Хм… — обдумывая услышанное, я пошел обратно к лифтам.

Порченый отвесил мне глубокий поклон и поспешил по своим делам. Теперь он выглядел куда спокойнее, но некую нервозность все равно излучал, особенно когда оглядывался через плечо туда, где возвышался Чернобог.

Я поднялся на лифте в основной корпус и засел в библиотеке. Пока Лев и Дарья еще не подошли, у меня оставалось время изучить пару вопросов. Попросив библиотекаря выдать мне книги, где упоминается Великий Полоз, я стал бегло пролистывать страницу за страницей в надежде узнать больше о нем, и о его дочери.

К моему удивлению, о главном враге человечества наука знала непростительно мало — одни теории и домыслы. Кто-то из авторов считал, что он — матка полозов, кто-то, что патриарх, который оплодотворяет свой гарем раз в десятки лет. Но ни точного описания, ни чего-то вменяемого и конкретного мне найти так и не удалось. Про так называемую дочь Великого Полоза и слова нигде не было. Складывалось ощущение, что о Злате никто и не знал до нашего с ней знакомства.

А является ли она той, кем назвалась?..

Пока я размышлял над этим вопросом, не заметил, как пролетело время. На часах было уже девять вечера, а мои компаньоны так и не соизволили явиться. Если на князя Зорского я особо и не рассчитывал, то вот отсутствие Дарьи заставило меня нервничать. Девушка всегда отличалась точностью и пунктуальностью. Если она не пришла, значит. Случилось нечто непредвиденное.

— Извини, задержался, — Лев тяжело опустился на стул с другой стороны стола. — Ты, смотрю, правда любишь читать, — он обвел взглядом ворох книг, которыми я завалил столешницу, и беззаботно улыбнулся.

— Судя по твоему хорошему настроению, у тебя имелась веская причина опоздать более чем на час.

— Даже три! — не без гордости заявил Зорский, нисколько не смутившись.

— Дай догадаюсь: горничная, прачка и консьержка?

— Ты мне это до смерти припоминать будешь? — поморщился Лев. — Я, между прочим, делом занимался, пока ты по парку гулял, да книжки читал, — он поднял со стола один из небольших томов, покрутил в руках и положил обратно.

— Ну так просвети меня, — сдался я, откинувшись на спинку стула. — Что тебя задержало?

— Не что, а кто, — Зорский подался вперед и перешел на заговорщический шепот. — Поначалу я, как и договаривались, расспросил служащих. Там ничего интересного ни про Александру, ни про Ларису, — впервые на моей памяти князь назвал убитую гувернантку по имени. — Одна — курсантка, как курсантка, а другая в Академии больше пяти лет проработала, со всеми ладила и обязанности свои хорошо выполняла. И вот я уже собрался сюда идти, как меня у самого главного корпуса перехватила твоя ненаглядная. Она сказала, что ничего толкового узнать от сокурсниц ей не удалось, но у нее есть иной план. Ни за что не поверишь, чего она от меня хотела! — голубые глаза князя хитро прищурились.

— Ну, удиви меня, — я не разделял энтузиазма собеседника, хотя новость о том, что Дарья не пропала, все же меня успокоила.

— Она хотела, чтобы я отвлек, — произнося это слово, Лев чуть склонил голову и поднял правую бровь, — консьержку женского общежития.

— Зачем ей это? — едва покинувшее меня ощущение тревоги тут же вернулось.

— Не знаю. Я отвлекал объект, — теперь к самодовольному выражению лица князя прибавилась еще и весьма сальная ухмылочка, — целый час. Поэтому и опоздал. Но, — Зорский поднял вверх указательный палец, — ни о чем не жалею!

— Очень рад за тебя, — поморщился я. — А Дарья-то где?

— Я думал, что уже здесь, — Лев оглядел читальный зал, где кроме нас скучало еще несколько курсантов. — Но теперь вижу, что ее тут нет.

— Да ты сама наблюдательность.

Князь пропустил мой едкий комментарий мимо ушей. Его вниманием всецело завладела девица первого года обучения, строившая статному блондину глазки с того самого момента, как он вошел в библиотеку.

— Я рассказал тебе все, что знаю, а теперь, если не возражаешь, временно покину твое общество ради более очаровательного и приятного. — Говоря все это, Зорский даже не взглянул на меня.

— Ага, — я только глаза закатил — воистину, горбатого могила исправит.

Пока князь охмурял очередную увлекшуюся его богатырской статью дамочку, мне не оставалось ничего иного, кроме как продолжить поиск информации о Великом Полозе. К сожалению, мобильных телефонов здесь еще не изобрели, так что узнать о местоположении Дарьи не представлялось возможным. Мне хотелось отправиться на ее поиски, но шанс разминуться был слишком велик.

Но не успел я сосредоточиться на книге, как мое внимание привлекло движение у входа. Дарья заглянула в библиотеку, убедилась, что я смотрю на нее, и позвала к себе быстрым жестом, после чего скрылась вновь.

Сначала я повернулся было к Зорскому, который не видел мою невесту, так как сидел спиной ко входу. В последний момент передумав звать его с собой, я быстро покинул библиотеку. В коридоре Дарьи не оказалось. Она снова показалась из-за дальнего угла и быстро скрылась.

Поговорить нам удалось лишь в отдаленном закутке второго этажа. Дарья облокотилась на стену и с нетерпением ожидала моего приближения.

— Медленно ходишь, — выдала она, едва я приблизился.

— Что за спешка? — по блеску серых глаз девушки мне стало понятно, что она чем-то возбуждена.

— Смотри, — Дарья огляделась, после чего вытащила из рукава тонкую полоску черной полупрозрачной ткани.

— И что это? — я двумя пальцами поднял находку с ладони невесты и покрутил перед глазами. — Не понимаю.

— Это кусок траурной вуали, — рассерженной кошкой прошипела Дарья, забрала у меня ткань и снова спрятала в рукав.

— И… зачем она тебе?

— Я нашла ее в комнате Александры.

— Так вот чем занимался князь Зорский, — догадался я. — Ты использовала его, чтобы отвлечь консьержку и пробраться в покои погибшей?

— Уверена, твой приятель на меня не в обиде, — Дарья поморщилась, словно съела кислый фрукт. Легкий нрав нашего общего знакомца и его увлеченность прекрасным полом ей не нравились.

— И что удалось найти?

— Я тебе только что показала, — брови Дарьи сердито сошлись. — Ты меня вообще слушаешь?

— Слушаю. Просто не понимаю, почему ты так переполошилась из-за куска тряпки. Что в ней такого?

— Кто, по-твоему, носит траурную вуаль? — Девушка заговорила со мной, как терпеливый учитель с несмышленым учеником.

— Те, кто кого-то хоронит, — я пожал плечами.

— Или?.. — не договорив, Дарья уставилась на меня, ожидая, что я продолжу ее мысль.

— Или… — меня, как молнией ударило. — Твоя наставница⁈

— Именно! — удовлетворенно кивнула моя собеседница. — Все-таки, ты не так безнадежен, как мне начало казаться. А то я уже подумала, что из-за общения с этим Зорским ты мог поглупеть.

— Ну спасибо…

— Но это еще не все! — быстро добавила девушка.

— Придумала еще какое-то изощренное оскорбление?

— Нет. Где, по-твоему, я пропадала, раз не пришла в назначенное время?

От взгляда Дарьи мне стало не по себе. В ее серых глазах пылал настоящий охотничий азарт.

— Только не говори мне, что пробралась в кабинет Шереметьевой.

— Это было не так уж и сложно, — отмахнулась моя невеста. — Правда, пришлось прятаться за шторами, когда неожиданно заявился Распутин. Я узнала его по стуку трости. Его слышно даже за дверью.

— А он там что делал?

— Думаю, искал то же, что и я. — Уклончиво ответила Дарья. — Улики, доказательства, зацепки. По крайней мере, он очень тщательно обыскал ее стол и долго рылся в записях. Пришлось ждать, когда он уйдет, а потом выбираться самой.

— Распутин, пусть и без энтузиазма, но сотрудничает с Нечаевым. Могла бы не скрываться.

— У меня не было желания общаться с этим человеком, — Дарья зябко поежилась. — Можешь сам поговорить с ним, если хочешь. Но он все равно ушел ни с чем.

— А ты что-то нашла? — Дарье удалось меня заинтриговать.

— Вот, — девушка достала аккуратно свернутый надушенный кружевной платок и развернула его передо мной.

На мягкой ткани лежала крохотная золотая чешуйка…