Вороненое сердце 2. Управитель

15. Пир стервятников

Следующим утром Богдан повел меня в деревню, откуда я с его зятем на телеге и добрался до Бронниц. Уже там удалось найти телеграф, чтобы связаться с Нечаевым. Фёдор примчался за мной настолько быстро, насколько это возможно.

По пути до Москвы он рассказал, что во время нашего спуска вниз часть тоннеля обрушилась, и в него хлынули изверги. Дарье и агентам удалось отбиться и отступить, так что обошлось без потерь. Извергов же всех перестреляли. Сейчас ведутся работы по разбору завалов и изучению старых тоннелей под Москвой. Попутно искали и мое тело, но, как теперь стало понятно, оно нашлось само. Правда, отсутствовал я, как выяснилось, целых пять дней, так что никто и не надеялся увидеть меня живым.

В разговоре с Федором я не упоминал помощь Златы, а солгал, что успел прыгнуть в ближайший тоннель, откуда хлынувшая при обрушении вода и вынесла меня на поверхность. История, конечно, сомнительная, но, если учесть силу Чернобога, то вполне допустимая. По крайней мере Федор в нее поверил. Но вот глава Тайной канцелярии точно потребует подробнейший отчет, и вот там придется сильно постараться, чтобы все выглядело складно.

До Москвы мы добрались не так быстро, как хотелось бы. Зато без приключений. В последнее время у меня с ними намечался явный перебор, и хотелось просто отдохнуть. Но работа не позволяла этого сделать, а про учебу в Академии и гадать не приходилось: Распутин точно взбесится.

Стоило переступить порог кабинета Нечаева, как меня тут же сжала в крепких объятиях Дарья.

— Живой… Живой…– шептала она, стараясь унять катящиеся по щекам слезы и прижимаясь ко мне всем телом.

Нечаев кивнул мне и деликатно вышел за дверь, чтобы лишний раз не смущать девушку. Я же обнял ее и немного неуклюже погладил по волосам.

— Все хорошо. Я здесь.

Какое-то время мы стояли без движения, после чего Дарья отстранилась, смахнула слезы и чуть отвернувшись, поджала губы.

— Почему так долго? Я вся извелась.

— Мне больше нравился момент, где ты проливала слезы счастья, — кисло улыбнулся я.

— Он закончился, — с напускной строгостью выдала девушка. — Да и хорошего помаленьку.

— Ну да, ну да, — мне оставалось только вздохнуть и опуститься в удобное кресло — все же последствия минувшего боя давали о себе знать.

— Где ты был все это время? — Дарья села рядом.

— Дышал свежим воздухом неподалеку от Заимок, что под Бронницами. — Непринужденно ответил я, словно рассказывал об отпуске, после чего понизил голос. — А до этого проходил подземные оздоровительные процедуры у одной нашей общей знакомой.

Дарья сразу все поняла и кивнула.

— Как она?

— Неплохо… — я вспомнил наши ночные посиделки с дочерью Великого полоза, и неопределенно добавил, — вроде бы. Но о ней лучше никому не знать.

— О ком? — в кабинет вернулся Нечаев с чашкой, судя по аромату, кофе.

— О супруге Долгорукого, — сразу же нашелся я. — Полагаю, лучше не сеять панику и никому не говорить, кем она являлась на самом деле.

— Дарья Сергеевна предлагала то же самое, — Нечаев сел за свой стол. — Федор рассказал мне о вашем спасении. Вам исключительно повезло, Михаил Семенович — река могла и не выйти из-под земли.

— Вероятно, мне помогли молитвы, которые, уверен, неустанно звучат в одном монастыре неподалеку от моего имения. — Я улыбнулся.

— Пусть я и не люблю так говорить, но без божественного вмешательства действительно не обошлось. — Нечаев вернул мне улыбку. Если он что-то и подозревал, то тщательно это скрывал. — Вот только если вам и помогает какой-то бог, то я бы поставил на «Чернобога».

— Вы правы. Иначе мы с вами бы не разговаривали, — произнося эти слова, мне даже не пришлось кривить душой: если бы не проклятый драгун, то моей могилой стал бы сгоревший танк.

— В таком случае, всем нам остается только порадоваться удачному стечению обстоятельств, — Нечаев отхлебнул кофе и спохватился. — Желаете что-нибудь? Полноценного буфета у нас не имеется, но кофе отменный.

— Спасибо, воздержусь.

— Я тоже, — поддержала меня Дарья.

— Как знаете, — глава Тайной канцелярии отодвинул чашку. — Итак, Михаил Семенович, вы находились в самой гуще событий. Скажите, удалось ли вам что-нибудь узнать?

— Там внизу было полно мелких полозов. У меня есть все основания полагать, что в Москве живут копии. Они используют систему тоннелей для того, чтобы их подкармливать и выращивать личинки. — Поделился я тем, что узнал. — Судя по размерам — началось это не так давно. Думаю, полозы планировали нанести удар в самое сердце Российской империи.

— Даже два, — задумчиво добавил Нечаев и пояснил. — Я не смог прибыть на званый ужин, так как расследовал покушение на Императора.

— Копии? — я даже привстал с кресла.

— Нет, — покачал головой мой собеседник. — Завербованные французами убийцы. Копий среди них не было, как и извергов, но чутьё мне подсказывает, что они все равно могли действовать сообща.

— Полозы и люди? — сказанное Нечаевым не укладывалось у меня в голове. — Я понимаю, изверги, они уже своей головой не думают. Сектанты в ту же степь. Но обычные люди…

— Да, звучит несколько фантастично, — признал Петр.

Его слова вызвали у меня улыбку, которую я едва сумел спрятать: для меня все происходящее выглядело фантастичным настолько, что само это понятие стало размытым. С другой стороны, если на Землю упали метеориты с мутирующими пришельцами, то почему бы некоторым из них не пойти на контакт с людьми? Мое общение со Златой тому наглядный пример. Правда, она особенная…

— В данный момент мы только прорабатываем эту теорию, — продолжил мысль глава Тайной канцелярии. — Возможно, это лишь мои домыслы, но если нет… все может обернуться очень скверно, если пустить дело на самотек. Но давайте вернемся к тому, что вы видели под землей.

— Там могли быть коконы. В одном из тоннелей в самом низу. Они светились и мерцали, как и те, что я видел под Ведьминым лесом.

— Так, — Нечаев что-то быстро записал на лежащий перед ним листок. — Сколько их вы видели?

— Я видел лишь свечение. Но едва ли спутал бы его с чем-то иным.

Глава тайной канцелярии кивнул, и сделал еще одну заметку.

— Кроме того, — продолжил я, — полозов защищала тварь, похожая на человекоподобного осьминога. Здоровенная и довольно сильная, она не только цеплялась за стены, но и бегала по ним, как на присосках.

— Новый вид? — вскинул бровь Петр.

— Не исключено, — я кивнул. — Владыка Ведьминого леса тоже отличался от привычных нам полозов или извергов. Думаю, эти твари мутируют.

— Что делают? — не поняла молчавшая до этого Дарья.

— Мутируют, — повторил я и пояснил. — Изменяют свойства своего организма.

— И зачем же? — Нечаев быстро и сосредоточенно водил ручкой по листу бумаги.

— Чтобы разобраться с теми, кто им мешает, — озвучил я то, что все и так понимали. — В природе есть естественный процесс эволюции, когда различные виды меняются ради выживания. Это происходит медленно, и изменения могут появиться лишь спустя целые поколения.

Мои собеседники слушали внимательно, а я не знал, доступно ли подал им информацию. Стоило прилежнее учить биологию и историю, но мне и в голову не приходило, что когда-нибудь придет час, когда эти знания пригодились.

И вот, час настал, но я оказался не готов.

К счастью, на помощь пришла Дарья.

— Я читала статью одного английского натуралиста и путешественника. Его фамилия, если не путаю, Дарвин. Он писал о подобном, но столкнулся с массовым осуждением. — Девушка с любопытством посмотрела на меня. — Никогда бы не подумала, что ты интересуешься науками, Михаил.

— Я совсем не похож на умника? — слова Дарьи меня пусть и немного, но задели.

— Не похож на того, кто проявляет повышенный интерес к наукам, — сгладила угол девушка и тут же перевела тему. — Так что там об этом «мутировании»?

— Мутации, — машинально поправил я. — Не уверен, что верно использую обозначения, но говорю так, как думаю. Если эволюция — это длительный и естественный процесс, то мутация, в случае с полозами, быстра и непредсказуема. Причем она опирается на сторонний материал, ведь копии создаются при помощи какой-то части тела копируемого: волоса, ногтя, пальца или чего-то большего. Что, если полозы смогли не только копировать людей, но и создавать совершенно иные виды, используя в качестве исходного материала не палец, а, например, щупальце осьминога?

— Любопытная теория, — Нечаев сурово свел брови и заработал ручкой с особым остервенением. — Нужно передать ее нашим ученым и в ближайшее время раздобыть им опытные образцы. Если сказанное вами правда, то в опасности все человечество. Даже думать не хочу о том, что станется, научись полозы летать…

— Приделаем драгунам крылья, — я пожал плечами.

— Пока нам этого не удалось, — несмотря на то, что я шутил, Нечаев оставался абсолютно серьезным. — Нужно ускорить исследования и увеличить их финансирование. Я лично доложу об этом Государю Императору.

— Считаете, что все настолько серьезно? — Дарья заметно напряглась.

— Посудите сами, — принялся рассуждать Нечаев, откладывая один лист и доставая второй. — Первые копии этим летом обнаружил не кто иной, как Михаил Семенович. Он же рассказал нам о Владыке Ведьминого леса. Собственно говоря, это похожее на осьминога существо до графа тоже не встречали. И все это за несколько месяцев, хотя ранее события не развивались столь стремительно. Первые записи о извергах появились намного позже упоминаний о самих полозах. Но почему?

— Прежде полозы справлялись с драгунами, — предположил я. — Но сейчас появляются новые модели. Твари адаптируются под современные реалии. Они выманивают драгунов за защищенную территорию и устраивают ловушки. Поначалу мне казалось, что они просто ослабляют войска, но теперь стало ясно, что нас отвлекали от того, что происходит буквально под ногами жителей Москвы.

— Первичное вскрытие найденных под завалами образцов показывает некоторые отличия, — Нечаев залпом допил кофе. — Мы списали это на особенности формирования организмов, но выходит, что твари, как и мы, наращивают вооружение? — голос главы Тайной канцелярии крайне редко выражал обеспокоенность, но сейчас она звучала в нем предельно четко.

— И осваивают партизанские методики ведения войны. — Добавил я.

— Скорее террористические, — скривился Нечаев. — Но сути дела это не меняет. Угроза со стороны противника растет. Нельзя этого отрицать. Придется и нам как-то адаптироваться.

— Надеюсь, без мутаций, — я поморщился.

— А это уже как придется, Михаил Семенович, — неожиданно серьезно заявил Нечаев и поправил очки, сквозь линзы которых его глаза холодно блеснули.

— Что вы имеете в виду? — тут же насторожилась Дарья.

— Пока ничего конкретного, — развел руками Петр, — но мы должны быть готовыми пойти на самые крайние меры, если таковых потребует победа.

— Говорите, как Распутин, — услышанное мне совершенно не понравилось. Но, несмотря на это, я понимал смысл сказанного Нечаевым: если на кону будет стоять выживание человечества, то такая цель оправдает любые средства.

— И на то есть свои причины, — отложив наконец бумаги и ручку, глава Тайной канцелярии встал и прошелся по кабинету взад-вперед. — Французы идут в наступление, — тихо сказал он. — Идут активно, подтягивают резервы и наглеют. Мы же вынуждены воевать на два фронта.

— А они — нет? — удивился я. — Полозам только наша земля приглянулась?

— Во Франции катастрофически мало абсолюта, — пояснил мне ситуацию Нечаев. — Всего несколько функционирующих шахт. Так что, вы правы: полозы предпочитают наши края. По количеству брешей с нашей страной сопоставимы лишь Северо-Американские Соединенные Штаты, на третьем месте Китай. Европа же довольствуется тем, что удается выжать из многочисленных колоний в Индии и Африке.

— А бреши это…

— Места падения небесных тел, где сконцентрированы главные залежи абсолюта, — шепотом напомнила мне Дарья. — Все же, не слишком ты увлекаешься наукой.

— Что есть, то есть, — не стал спорить я. — Значит, Европе нужны ресурсы и они, вместо торговли, решили их просто отобрать?

— Они всегда так делали, — презрительно хмыкнул Нечаев. — Вы же знаете, как осваивался так называемый дикий запад на другом материке, и что с его коренными жителями сделали нынешние американцы, а ранее выходцы из Европы?

— Наслышан, — мои познания об обозначенных в разговоре событиях ограничивались несколькими вестернами и подзабытыми уроками истории, но в общих чертах тему я знал. — Но неужели люди не придумали ничего лучше, чем перед лицом общей угрозы вцепиться в глотки друг другу? Мы могли бы быть союзниками.

— Увы, но наши лучшие союзники — наши собственные войска. — Нечаев вернулся за стол. — Больше нам рассчитывать не на кого. Те, кто сегодня клянется в дружбе, если того потребуют их интересы, завтра ударят в спину. История знает множество таких примеров и, уверен, узнает еще больше.

— Можете не сомневаться, — слова собеседника напомнили мне о последних событиях, которые я застал в своей прошлой жизни. А ведь этот мир еще не знает мировых войн… Возможно ли их предотвратить?

— Но, что еще хуже, — продолжал рассуждать Нечаев, — шакалы могут напасть на льва лишь стаей. Вот и приходится нашей Родине постоянно отбиваться от множественных противников. Стоит дать слабину, как на место Французов придут другие или же объединятся с ними, чтобы откусить кусок от нашей земли. Этого нельзя допустить ни при каких обстоятельствах. Надеюсь, вы со мной согласны?

Дарья с готовностью кивнула. Я же выпрямился и сказал:

— Так точно. Если враги так хотят нашей земли, тут их и закопаем. Но это касается людей. С полозами придется придумывать иной вариант.

— Придумаем, не сомневайтесь. — Уверенно заявил Нечаев, к которому вернулось его ледяное самообладание. — У нас лучшие ученые и инженеры и достаточно ресурсов, чтобы противостоять любому врагу. Про бойцов и говорить нечего, — глава Тайной канцелярии посмотрел мне в глаза и позволил себе слабую улыбку, — некоторых и смерть остановить не может.

— У нас с ней сложные отношения, — я тоже немного расслабился. — Но давайте обсудим случившееся в доме Долгоруких. Каковы наши последующие шаги?

— Раскопки старого коллектора, обнаружение врага посредством подземных коммуникаций и его ликвидация. — Отчеканил Нечаев. — Уверен, у нас получится вскрыть целую сеть копий и изменников. Но пока это не ваша забота.

— А какова наша? — Дарья украдкой посмотрела на меня.

— Дальнейшее обучение в Академии, — пожал плечами Нечаев. — Я и так подверг вас опасности, которая едва не стоила вам жизней. Необоснованный риск…

— Но мы справились, — возразил я.

— Это так, — не стал спорить Петр, — но давайте не искушать судьбу столь часто, граф. Вы и так занимаетесь этим практически все свободное время. Пора бы немного и отдохнуть.

— Под отдыхом вы понимаете учебу в Академии?

— И, немного, шпионаж, — добавил Нечаев. — Понимаете, у нас есть основания полагать, что не все учащиеся лояльны.

— Вы снова о своей теории заговора?

— Именно, — глава Тайной канцелярии сцепил пальцы под острым подбородком. — Я хотел бы, чтобы вы уделили повышенное внимание семье Шереметьевых.

— Вы говорите о моей наставнице? — брови Дарьи приподнялись.

— И о ее внуке, который обучается вместе с Михаилом Семеновичем. — Нечаев посмотрел на меня. — Вы же знакомы с Николаем Шереметьевым?

— Знаком. Он бледный и болезный, но, как мне показалось, хороший парень.

— В таком случае, ему не о чем беспокоиться, — холодно улыбнулся Нечаев. — Я хочу, чтобы вы завели с ним дружбу и под каким-нибудь предлогом посетили его дом.

— А Тайная канцелярия не может сделать этого напрямую?

— Наша канцелярия на то и тайная, — Петр выделили это слово, — потому как не действует в открытую. К тому же, Людмила Валерьевна Шереметьева — старший и уважаемый наставник ворожей. Она пользуется определенным влиянием, которое сложно недооценить. Действовать нужно очень осторожно.

— Петр Аркадьевич, — голос Дарьи звучал строго и требовательно. — Чем вызваны ваши подозрения?

— Пока лишь наблюдениями, — спокойно ответил Нечаев. — Шереметьевы ведут закрытый, почти аскетичный образ жизни. Кроме того, гувернантка из Академии, которую полозы заменили копией, была племянницей женщины, служащей горничной в родовом поместье Шереметьевых. И теперь, в свете нашего разговора, состояние молодого графа Шереметьева тоже вызывает у меня некое беспокойство. Насколько мне известно, природа его хвори загадочна и не изучена врачами.

— Вы же не думаете, что он тоже… — Дарья сделала паузу, вспоминая недавно услышанное от меня слово, — мутирует?

— Я думаю, что прежде, чем делать выводы, необходимо все тщательно проверить. — Ушел от прямого ответа Нечаев. — И в этом деле очень рассчитываю на вас двоих.

Мы с Дарьей вновь переглянулись и одновременно кивнули.

— За сим, не смею вас больше задерживать, — глава Тайной канцелярии поднялся из-за стола и пожал мне руку. — Передавайте Григорию Ефимовичу мои наилучшие пожелания. Пусть поправляется.

— Поправляется? — я смутился. — А он что, приболел?

— Видите ли, после вашей предполагаемой кончины, он решил править вашим драгуном…

— Ой, дурак, — только и выдохнул я.

— Лучше ему так не говорить, — деликатно заметил Нечаев. — Но, вижу, суть вы поняли — Чернобог едва не убил Распутина.

— И это, очевидно, добавит мне проблем в Академии, — я удрученно покачал головой.

— Определенно, — отчего-то улыбнулся глава Тайной канцелярии. — Но у меня нет никаких сомнений, что вы со всем справитесь.