Ты ошибся с первенцем, дракон!

Глава двадцать первая

Её слова врезались в меня, как осколки стекла.

— Да ты с ума сошла! — ахнула я.

— Не более, чем ты, когда пыталась увести чужого жениха! — разъяренно взвизгнула Арэль, вскакивая со своего места.

— Ты уж определись, — усмехнулась я, понимая, что ступаю по тонкому льду, но не могла не вернуть ей колкость. — Увести — или всё же убить? Вы с главой безопасности мне уже второе покушение на Дракона приписали, если я не сбилась со счета.

— Ребёнок где? — рявкнула жена Дракона.

— Какой ребёнок? Из твоих фантазий?

Она помолчала, сверкая на меня злыми глазами. А потом вдруг расхохоталась.

Она меня пугает, честное слово. Не женщина, а эмоциональные качели. Не знаешь, чего от неё ждать в следующую секунду.

Арэль резко оборвала смех и приняла серьезный и деловой вид.

— Так значит, да? Что ж, поиграем в твои игры, — уже совершенно спокойным голосом заявила она. — Как мать, я тебя прекрасно понимаю. Защитить своё дитя — это святое. Но ты не учла одного: я тоже защищаю своё! Что будет, если Дракон найдет настоящего первенца? Мой сын окажется не нужен. Он лишится львиной доли наследства, ведь основное уйдет первородке. Статус главного лица этого мира тоже пройдет мимо нас. Нет, этого я допустить никак не могу! Не из-за какой-то шустрой дряни с её выродком!

Она подошла к двери и уже готова была открыть её, как вдруг снова обернулась ко мне. На лице Арэль растеклась торжествующая улыбочка.

— Кста-а-ати! Ему ведь сейчас должно быть пять лет, верно? Значит, ты не могла не приводить его на этот нелепый «отбор» моего мужа. Молодец, что сумела спрятать силу ребёнка, хвалю. Этим ты сыграла мне на руку. И заодно значительно сузила круг поиска. Мне осталось лишь просмотреть списки, а там я быстро вычислю, кто ты и где живешь!

— Отбор? — притворилась я непонимающей. — Какой отбор? Кажется, ты делаешь выводы на ложных предпосылках.

Списки! Я впервые пожалела, что выбрала себе имя, так сильно похожее на прежнее!

— Посмотрим, — туманно отозвалась Арэль и стукнула по двери два раза. Дверь распахнулась, на пороге возник дознаватель.

— Артемус, я приказываю отложить казнь! — произнесла Арэль твердо. — Успеется. А сейчас я требую, чтобы её пытали! Выясни для меня, где она жила все эти годы. Кто её укрывал. Заодно и на остальных заговорщиков выйдешь.

А на меня бросила насмешливый взгляд: «Это на случай, если списки не помогут. А там и твой отпрыск найдется, никуда не денется!»

— А мне нужен адрес, — добавила она с нажимом. — И срочно!

— Будет сделано, — мрачно отозвался Крант, не слишком довольный самоуправством Арэль, а когда хозяйка замка ушла, подошел к своему стулу, сел на него, облокотившись о столешницу, и со странным, изучающим выражением в глазах уставился на меня.

А мою душу вновь окутывал страх. Слова о пытках не выходили из головы. Неужели он послушает эту отвратительную женщину и будет выбивать признание о несуществующих сообщниках силой и болью?

Но Крант почему-то не спешил исполнять приказ и просто смотрел, о чем-то крепко задумавшись.

— Артемус, — я не выдержала и заговорила первой. — Если вы выслушаете меня, если поверите — я расскажу, как было на самом деле. Честное слово, я не пыталась убить Хранителя! Ни тогда, не сейчас! Это всё недоразумение!

— Погоди, — поморщился, будто от зубной боли, дознаватель. — Я думаю, как правильно поступить. Ситуация сложилась… неординарная. У меня нет инструкций на этот счет. А Хранитель пока не в том состоянии, чтобы обратиться к нему за разъяснением…

Я совершенно потеряла нить происходящего. Так он не собирается делать то, что потребовала от главы безопасности замка жена Дракона? Почему? Что изменило его позицию, ведь совсем недавно он без колебаний вынес мне самый суровый приговор?

Или… он подслушал нашу с Арэль беседу?

Ужас ошпарил внутренности кипятком. Если Крант теперь знает о существовании настоящего первенца Дракона, то в скором времени об этом станет известно и самому Хранителю!

А этого мне совсем не хотелось бы допустить.

Пусть лучше меня пытают, как предлагала Арэль!

— Я принял решение, — Артемус поднялся со стула. — Стража! Проводить Иру Денисову в первую темницу!

Я забеспокоилась. Какое решение? Что он задумал? Пытки отменяются? Или в той темнице, которую он назвал первой, как раз и находятся орудия для выбивания нужных сведений?

От страха меня замутило. В животе скрутился тугой узел, который, казалось, начал медленно, но верно сжиматься, становясь всё плотнее и болезненнее.

Во рту сделалось настолько сухо, что даже язык прилип к небу, а горло парализовало. Сердце колотилось как сумасшедшее, отдаваясь гулкими ударами в висках и груди.

Ведь я не выдержу пыток!

— Ира Денисова, на выход!

Я подняла голову и столкнулась с совершенно непроницаемым взглядом безопасника. Пыталась отыскать там прежнее обещание скорой смерти или страшных мучений — и не нашла. Как, впрочем, и жалости.

Ноги подогнулись, когда я поднималась стула. Они почти не чувствовались, словно онемели. Шаг к выходу дался с огромным трудом.

Я бросила последний взгляд на Артемуса. Он всё ещё стоял неподвижно, словно статуя, и смотрел мне вслед. В его глазах мелькнуло что-то, похожее на… сожаление? Или это просто игра света?

Два стражника ждали за дверью. Бесстрастные лица, ни тени эмоций: для них доставлять заключенных куда прикажут — всего лишь работа, привычная рутина. Ничего особенного.

— Идем, — прозвучал равнодушный голос одного из них.

Я послушно двинулась вперед, не в силах сопротивляться. Каждый шаг отдавался гулким эхом в коридоре, словно отсчитывая последние мгновения моей свободы. Или жизни?

Двое стражников были как тени, неотступно следовавшие за мной, направляя вперед, в неизвестность.

Коридоры замка казались бесконечной спиралью. Камень давил своей белой, безжизненной массой. Каждый шаг отдавался эхом, усиливая чувство безысходности. Я пыталась представить, что меня ждет в этой неведомой первой темнице. Пытки? Допросы? Или что-то ещё, более изощренное и страшное?

Мы спустились по знакомой винтовой лестнице, уходя всё глубже под замок. А добравшись до самого её низа, двинулись по утонувшему во мгле коридору. Мимо камеры, в которой меня держали перед допросом. Мимо ещё нескольких темниц. Пока, наконец, не остановились перед массивной железной дверью в тупике. Один из стражников потянул её на себя. Дверь с лязгом отворилась, и передо мной предстала… комната. Не камера пыток, не каменный мешок, а просто комната. Небольшая, без окон, но вполне пригодная для жилья. В углу стояла узкая кровать, покрытая грубым одеялом. Рядом — деревянный стол и стул. На столе — кувшин с водой и глиняная кружка.

Я огляделась в полном недоумении. Где пытки? Где орудия для выбивания признаний?

— Заходи, — сказал один из стражников, подталкивая меня вперед.

Я вошла в комнату, и дверь за мной захлопнулась, отрезав меня от мира, замка и понимания происходящего.

В голове царил полный хаос. Что это значит? Почему меня поместили сюда? Это какой-то оригинальный вид истязаний? Пытка неизвестностью?

Я подошла к столу и заглянула в кувшин. Он был холодным и шершавым, но вода в нем пахла свежестью. И оказалась для моего пересохшего рта безумно вкусной — я еле заставила себя оторваться от кувшина, чтобы не выпить её всю сразу, без остатка. И тут же спохватилась, что поступила безрассудно. А вдруг в воду подмешали какую-нибудь сыворотку правды? И сейчас в комнату войдет довольный своей хитростью Артемус Крант и безо всякого труда выяснит всё о моей дочери?

Никто не вошел. В коридоре за дверью царило полное безмолвие. Я вдруг осознала, что стражников там тоже нет. Их удаляющиеся шаги уже стихли в районе лестницы.

Звука защелкивающегося замка ведь не было, верно?

Я хищно усмехнулась и посмотрела на свои запястья. Браслеты магических наручников чернели на них бесполезными украшениями. Как же хорошо, что даже на волне паники я не выдала ни дознавателю, ни стражникам свою маленькую тайну, всё время удерживая кисти рук вместе.

Поверхность двери под моей ладонью вспыхнула запирающим заклинанием и тут же погасла. Дверь медленно и мягко отворилась.

Темницу и вправду никто не остался охранять. Зачем, если с этой ролью прекрасно справляется магия?

Плана замка у меня больше не было, придется полагаться на собственную память. И на везение.

На миг кольнуло нехорошее предчувствие. Побег потеряет всякий смысл и надежду, если поддельный Артемус не дождался меня к предполагаемому сроку выполнения миссии и увел крылатую машину с территории замка. Без летяга мне не сбежать. А в невидимом самолетике хотя бы спрятаться можно.

С этими мыслями я взбежала вверх по лестнице — и откуда только силы взялись? — и вырвалась из удушливой тьмы подземелий в освещенные коридоры первого этажа. Замерла, огляделась. Вызвала в памяти карту помещений. Перед мысленным взором мелькнула сеть запутанного лабиринта. И ни капельки понимания, в какую сторону двигаться дальше.

Тишина первого этажа была обманчивой. Она не предвещала спокойствия, а лишь таилась, как хищник, готовый к прыжку. Каждый шорох казался мне шагами преследователей. Я прислушалась. Где-то вдалеке послышался приглушенный стук, словно кто-то переносил тяжелые предметы. Или, быть может, это были шаги стражников, которые уже поняли, что я сбежала?

Я выбрала направление наугад, полагаясь на интуицию. Метров через десять коридор разветвился на два рукава. Откуда-то в голове всплыло давно услышанное правило для желающих выбраться из лабиринта. Надо всего лишь держаться какой-то одной стороны: правой или левой. Я выбрала правую. Просто потому, что так казалось легче не сбиться. По пути ещё несколько раз возникали развилки. Иногда в стене коридора попадались двери. Но мне был нужен холл с выходом во двор, и я продолжала бежать дальше.

— Ардик! Зачем ты встал? — послышался голос Арэль. Только на этот раз он звучал ласково и нежно, словно мурлыканье кошечки.

Я резко затормозила, понимая, что холл нашелся. Коридор впереди обрывался аркообразным проходом, за которым открылось огромное помещение с телепортом и вожделенной парадной дверью из замка.

— Ардик, вернись в кроватку, — мягко, но настойчиво продолжала уговаривать Арэль, но ей не отвечали.

Медленно, крадучись, я приблизилась к арке-проёму между коридором и холлом и, прижавшись к стене, осторожно выглянула из-за каменного выступа.

Их было двое — препятствий на моем пути к вожделенной свободе.

Арэль и потиравший виски, болезненно выглядевший Галаард.