Товарищ мэр

Глава 7

Я вышел в коридор, и первым, кого я увидел, был перепуганный Вовка. Он метнулся ко мне, вытаращил глаза:

— Я это… Я пытался её остановить, — начал он оправдываться, размахивая руками. — Так она ж, как крыса, во все щели пролезает! Через забор, через изгородь… Я только в туалет на минуту отлучился!

— Что ж ты даму и крысой, — укоризненно протянул я, и в этот миг появилась сама Юля.

Вся в блестящем и чёрном, платье настолько короткое, что едва зад прикрывает; туфли на высоченных каблуках, темные волосы растрепаны, в них запуталась листва, ссадина на коленке и царапина на щеке. Точно через кущары пробиралась, амазонка.

— Думал, раз заблокировал меня везде, я не узнаю, что ты машину разбил? — яростно выдохнула она, делая шаг вперёд. Каблуки зловеще цокнули по мрамору. — Разбил нашу машину, Марочкин! Из нашего общего имущества! — она уставилась на меня взглядом голодной хищницы, того и гляди кусаться начнет.

— По-твоему, я ее специально разбил? — я коротко и беззлобно улыбнулся, вопросительно вскинул брови, ожидая, что она скажет дальше.

— Ты думаешь, я не знаю, что ты делаешь? — чеканя каждое слово, грозно уставилась она на меня.

— А разве страховка по ДТП не покрывает?.. — нерешительно вклинился в разговор Вова.

— Какая на хрен страховка! — взорвалась Юля. — Он бухой был! Это он со своими ментами там вась-вась, и все замнут, а страховщики сразу разберутся, что и к чему. И что теперь? Теперь тачку только на металлолом! Что дальше, Марочкин? Деньги в офшоры, недвижимость маме подаришь? Брюлики своей шалаве Анжелке? А мне шиш с маслом? Мало того что изменил, еще и решил без трусов оставить⁈

Я смерил ее снисходительным взглядом. Судя по тому, насколько короткие наряды она предпочитает, без трусов ходить, конечно, опасно.

— Трусы твои там наверху, в комнате, — спокойно ответил я. — Мне они ни к чему, забирай, конечно.

Юля зло сверкнула глазами, прищурилась и ехидненько так протянула:

— А что это ты вдруг такой добренький стал? То угрожал, адвоката натравил, в дом не пускал и даже одежду взять не разрешил, а теперь вдруг? Очередные игры твои? А, Марочкин?

— Ты зачем, в общем-то, пожаловала? — спокойно спросил я. — За вещами — забирай. Машина тебе нужна — тоже забирай. Вова, дай ей ключи от второй машины. Пусть уезжает.

Юля на мгновение опешила. Видимо, ждала чего угодно, но не этого спокойного тона.

— Что?.. — обалдело выдохнула она, и вкрадчиво спросила: — Мерс мне отдашь?

— Вы чего? Ну, Жень Михалыч? — обиженно протянул Вова. — Вы серьезно отдадите ей Мерседес?

— Серьезно, серьезно, — кивнул я.

Лицо Вовки перекосило от обиды. Он так зло зыркнул на Юлю, будто я подарил ей его зарплату.

— Давай, Вова, давай, — подбадривающе кивнул я.

— Они в ключнице, — буркнул он и, понурив голову, поплёлся в холл, как на казнь.

Юля же, в свою очередь, приосанилась, расправила плечи, вся собралась, но при этом продолжила с опаской коситься на меня, будто боясь, что я передумаю.

Скоро вернулся Вова, шмыгая носом и бросая на Юлю взгляды, полные немой ненависти, он протянул ей ключи.

Юля буквально выдернула их у него из рук. Мигом отступила на шаг, сжав ключи так, что костяшки побелели.

— В чём подвох? — её голос прозвучал резко, но в нём слышалась неуверенность. — Что за игра, Марочкин?

Я медленно улыбнулся, глядя на её напряжённое лицо.

— Ни в чём.

Юля сузила глаза, изучая моё лицо с подозрением.

— Не верю, — растянула рот она в стервозной улыбке. — Тут наверняка есть подвох, Марочкин. Ты же жадная задница, еще недавно за копейку готов был удавиться. Кричал тут, как придурок, что я меркантильная стерва, что с тобой была только из-за денег. Так что случилось? Неужели совесть проснулась?

— Совесть? Нет, — я покачал головой, холодно улыбнулся. — Как говорится, лучше худой мир, чем добрая ссора. Правда? Так что предлагаю решить всё полюбовно и по-честному. Ты получаешь машину, а я получаю твоё обещание не выносить сор из избы и не устраивать публичных скандалов.

— Ах, вот оно что! — весело воскликнула она. — О репутации своей вдруг забеспокоился? Когда секретаршу трахал прямо на рабочем столе, что-то ты о репутации не вспоминал.

Её глаза сверкнули торжеством. Я прекрасно понимал, какая мысль посетила её «очаровательную» головушку. Нет уж, манипулировать и шантажировать меня у неё не выйдет.

Я иронично поднял бровь.

— То есть, мирно не хочешь решать? — я протянул руку, намекая, чтобы вернула ключи.

— Одной машины мало! — вдруг истерично выкрикнула она, спрятав ключи за спину.

Как же всё предсказуемо.

— Милая Юля, — я серьёзно посмотрел на неё, — ты сказку про золотую рыбку ведь знаешь, помнишь концовку?

Она замерла, медленно кивнула, не сводя с меня оценивающего взгляда. В её глазах мелькнуло удивление, даже проблеск интереса, который тут же сменился наигранной обидой.

— Карту хоть разблокируй, — капризно надула она свои губищи. — Мне за квартиру платить нечем, и питаться приходится дошираками. Это издевательство, Марочкин!

Всё, что я из этого понял, — что ей нечем оплатить квартиру и ест она каких-то загадочных раков. А вот как здесь карты разблокировать и зачем их блокировать — большая загадка. Да и зачем ей карта, Жданогорск город небольшой, неужели без неё не найдёт дорогу обратно? Или речь о какой-то другой карте? Раньше по талонам провизию выдавали, а теперь, может, по картам. Надо бы разобраться.

— Разблокирую, — соглашаясь, кивнул я.

Лицо Юли просияло от радости.

— Правда? — с надеждой заглянула она мне в глаза.

— Правда, только не обещаю, что смогу быстро. Дел много накопилось.

— Ну, давай только, пожалуйста, побыстрее, — чуть ли не прыгая на месте, как маленькая, заканючила она. — А то хозяйка сказала, если завтра за квартиру не заплачу, выселит меня. Нам ведь не нужны такие сплетни. Сам подумай, мол, бывшая жена мэра бомжует…

— Юля, я понял, понял, — перебил я её. — Ты машину получила, вещи забирай и на этом всего хорошего.

Юля не торопилась, какое-то время таращилась на меня.

— А ты странный… Будто изменился, — зачарованно произнесла она и вдруг резко с нарочитым безразличием добавила: — Ну ладно, короче, давай, пока. Некогда мне тут с тобой…

Развернувшись, она почти побежала к лестнице, будто боялась, что я брошусь вдогонку.

Как только она исчезла, в поле зрения замаячил хмурый Вова.

— Ну, Жень Михалыч… — тяжело вздохнул он и грустно запричитал. — И как мы теперь? Пешком будем ходить? Или на такси ездить? Так мэру не солидно же — ни пешком, ни на такси… Это куда годится? И какой я теперь водитель получаюсь? Никакой получаюсь.

— Оставить уныние! — велел я. — Команды сопли распускать не было. Разберёмся. Я явно человек не бедный. Возьмём что-нибудь другое, попроще. Отечественное, например. Что у нас нынче хорошее?

— Да это… — растерялся Вова, почесал затылок, призадумался. — Если честно, то ничего. Лучше уж китайца, если прям попроще.

— Китайца ни в коем случае, — поморщился я и покачал головой. — Ни китайца, ни немца, ни другого забугорца нам не надобно. Ладно, подумаем ещё. Сначала разберёмся с делами, а там видно будет.

Вова тяжело вздохнул, но спорить не стал.

— Как скажете, Жень Михалыч, — покорно пробормотал он, но в глазах читалось полное несогласие и вселенское разочарование.

— Ты это, — сказал я, — лучше подскажи мне вот что. Нужно карту Юле какую-то разблокировать.

— Так это… — призадумался Вова. — Я не очень шарю, но, наверное, можно через онлайн-банк как-то.

— Значит, завтра с утра нужно съездить в этот банк, — кивнул я.

— Так не, это в телефоне, не надо никуда ездить же. Самому можно. Но вы это… лучше у Кристины Игоревны спросите. Она наверняка лучше разбирается в этих штуках.

Я снова удивился, до чего дошёл прогресс. Достал айфонку, с интересом повертел в руках. Банк в телефоне — в голове не укладывается. Очень любопытно, как это вообще выглядит.

После я вернулся в столовую доедать уже успевшую остыть форель.

Юля собралась поразительно быстро. Я лишь мельком увидел в окно, как она торопливо запихивает чемодан в багажник и с визгом шин уезжает прочь.

А затем вернулась и Кристина, хотя был уже десятый час, и я честно думал, что ждать её не стоит.

Я слышал, как подъехала машина к воротам, как прозвенел звонок и как дверь открыла Галина. В это время я находился в кабинете и пытался подобрать код к сейфу. Задача оказалась практически невыполнимой — всё, что мне удалось выяснить, это то, что сброс происходит после шестой неправильной цифры. Стало быть, код шестизначный. Но до тех пор, пока у меня не будет информации хотя бы о дате рождения Марочкина, я решил оставить эти попытки.

Я спустился в холл. Кристина и Галина о чём-то вежливо беседовали, но при моём появлении Галина с возгласом «Сейчас чайку сделаю!» умчалась на кухню.

В руках Кристина держала странный плоский серебристый чемоданчик и терпеливо ждала, пока я спущусь со второго этажа.

— Рада, что вы ещё не спите, — вежливо сказала она. — Я не займу много времени.

— Да ничего, я в ближайшее время спать и не собирался.

— Что ж, — она перешла на деловой тон: — Выносить личные дела сотрудников из отдела кадров я не могу, это преступление. И всё же нам необходимо подготовиться. Поэтому я собрала ссылки на профили наших сотрудников в соцсетях, чтобы вы могли хотя бы визуально с ними познакомиться.

Снова эти загадочные фразы, об которые можно вывихнуть мозг. Соцсети, ссылки… Ну, ничего, Москва не сразу строилась, и с этими загадочными терминами я тоже вскоре разберусь.

Кристина взглядом пригласила присесть на диван и, деловито выстукивая каблучками, направилась туда же. Уложила свой чемоданчик на журнальный столик, распахнула его. Внутри оказалась куча кнопок с буквами и цифрами, а над ними — чёрный экран, как в этих их плоских телевизорах.

Кристина что-то нажала, экран тут же загорелся ровным светом.

— Телевизор? Или телефон? — предположил я вслух, разглядывая неведомое устройство.

Кристина бросила на меня короткий взгляд, вскинула брови и задумчиво протянула:

— Как же всё-таки сложно устроен человеческий мозг. Вы напрочь забыли всё о современных технологиях, но всё же помните, что такое телевизор и телефон. Будто вы помните только технологии вашего детства, — предположила она и с любопытством взглянула. Её явно интересовало, что я сам об этом думаю.

Я пожал плечами, а она продолжила рассуждать:

— Но, и тем не менее, в детство вы, к счастью, не впали — рассуждаете вполне здраво и адекватно, иногда даже удивительно, насколько. Обсудите это с доктором Либерманом при встрече.

— Обязательно, — кивнул я. — Так, может, уже скажешь, что это за чемодан такой?

— Ноутбук, Евгений Михайлович, — пояснила она, проводя рукой по крышке устройства. — Переносной компьютер. Я забрала его из вашего кабинета. Это ваш рабочий инструмент.

Пальцы Кристины быстро заскользили по кнопкам. Изображение на экране менялось: сначала какие-то непонятные символы на белом фоне, потом вдруг появилась фотография мужчины.

Ну и рожа, конечно. Лицо одутловатое, будто перебродившее тесто, усыпанное рябинами и веснушками. Лысина, отполированная до блеска, обрамленная жирным чубом, зачёсанным набок. Нос-картошка, под ним — мясистые губы, расплывшиеся в самодовольной ухмылке. Маленькие глазки-щёлочки смотрели с экрана с нагловатой уверенностью. Рядом с фотографией — ФИО: Гринько Эдуард Максимович.

Ага, вот значит какой ты, рыжий жук-говнюк Гринько.

— Итак, Евгений Михайлович, это соцсети, — Кристина повернула экран ноутбука, так чтобы я видел. — Как бы объяснить, чтобы было понятнее? — она задумчиво подняла взгляд к потолку, а затем, резко собравшись, продолжила: — В общем, представьте себе огромную доску объявлений, где каждый может повесить свою фотографию, написать о себе что-нибудь и посмотреть на других. Эта доска доступна всем сразу. Здесь люди делятся новостями, мыслями, фотографиями из отпуска, снимают видео о своей жизни и всё в таком роде.

— Что? Прям сами о себе всё выкладывают? — скептично свел я брови к переносице. — Добровольно?

Я поймал насторожённый взгляд Кристины и вовремя остановился.

— В нашем социуме это считается нормой, — мягко сказала она, изучая мою реакцию. — Да, люди добровольно рассказывают о себе. По сути, хвастаются. Показывают всё: новую шубу, что ели на завтрак, с кем встречаются и какую машину купили.

Я кивнул, мол, понял. Но подумал совсем о другом. Соцсети — это, конечно, полное безумие. Взять и досье на себя самостоятельно составить и всем показать. Не дураки ли?

Но с другой стороны… Мысль о том, что можно легально порыться в досье на своих подчинённых, следить за их связями и покупками, грела душу старого сыскаря. Даже завидно стало — насколько же проще стала жизнь современного оперативника. В наше время чтобы такие сведения добыть, нужны были месяцы наружного наблюдения, а тут — пожалуйста, всё на блюдечке.

— А как оно всё работает? — осторожно поинтересовался я.

— Интернет. Всемирная паутина, — невозмутимо сообщила Кристина.

И снова это загадочное слово — ИНТЕРНЕТ.

— И всё же? Это что-то вроде телефонной связи или радиосигнала?

— И то, и другое, и многое другое, — Кристина на мгновение задумалась, подбирая слова. — Представьте себе гигантскую библиотеку, где вместо книг — компьютеры со всего мира. А между этими компьютерами — невидимые провода, радиоволны, спутники. Когда вы ищете что-то в интернете, ваш запрос бежит по этим проводам, находит нужный компьютер в другой стране и возвращается к вам с ответом. За доли секунды.

Она вдруг смущённо улыбнулась:

— Если честно, я сама плохо понимаю, как это всё работает внутри. Для меня это как электричество. Знаю, что включаю свет, и он горит. А что там за розеткой творится, для меня дремучий тёмный лес. Главное, что работает и ладно.

Я слушал, пытаясь осмыслить этот масштаб. В моё время, чтобы добыть секретные сведения, нужны были агенты, месяцы работы и уйма риска. А тут щёлк пальцем, и любая библиотека мира к твоим услугам, любое знание и новость. Удивительно.

— И что? Я могу, прям всё-всё узнать в этом интернете? — решил я уточнить.

Кристина коротко кивнула, но, подумав, улыбнулась и добавила:

— Очень многое, но, конечно же, не всё.

Потом она взяла со стола мой телефон.

— С помощью смартфона тоже можно пользоваться интернетом. Здесь вам и почта, и новости, и фотоаппарат с видеокамерой, и музыка, и, в общем, всё, что душе угодно.

Она стала показывать, как включается камера, куда тыкать пальцем, чтобы написать сообщение. Я смотрел на этот сияющий прямоугольник и чувствовал себя обезьяной перед паровозом.

Осознание того, какие возможности открывает это чудо технического прогресса, всколыхнуло всё нутро. Получается, с помощью интернета я могу порыться в прошлом. Узнать, ответил ли Мотов и Барышников за свои преступления. И главное — ответил ли за свое предательство эта гнида Лебедев.

А ещё, возможно, получится даже узнать о судьбе Татьяны. Ведь теперь всё, что было ещё пару дней назад моим настоящим, стало давней историей. И какое чудо — не нужно рыться в пыльных архивах, не нужно беспокоить людей, не нужно месяцами ждать ответа на запрос.

Всё это теперь здесь, за холодным блеском экрана. Каждый след, каждая бумажка, каждый шаг тех, кого я когда-то искал. Нужно только научиться искать.

— В общем, — решила подытожить Кристина, — сюда жмите на ссылку, а здесь смотрите сотрудника. Возле каждой ссылки, вот здесь, видите? Я написала занимаемую должность. Надеюсь, разберётесь. Уже довольно поздно, — она взглянула на настенные часы. — Мне уже, пожалуй, пора. Если у вас, конечно, нет ко мне других вопросов.

— Вообще-то есть, — я остановил её жестом, прежде чем она успела подняться.

Кристина замерла, в её позе появилось лёгкое напряжение.

— Мне нужно разблокировать карту. Вова говорит, нужен какой-то банк из телефона.

— Через приложение, скорее всего, ничего не выйдет, — начала она объяснять. — Нужно звонить на горячую линию, но там у вас спросят секретный вопрос, а вы наверняка ответить не сможете. Лучше с утра возьмите Вову, документы и посетите банк. А вообще, всеми вашими финансовыми делами занимается Станислав Ильич. Если хотите, я с ним свяжусь и приглашу на завтра.

— Вот, да. Лучше его пригласи, — кивнул я.

Лучше уж махом и за один раз узнать обо всех своих финансовых делах, раз уж этим занимается целый специалист.

— И ещё, ты не в курсе, где я храню свои личные документы?

— Спросите у Галины Степановны, она наверняка знает. Что-то еще?

Я отрицательно качнул головой.

— Хорошо, — Кристина решительно встала. — Тогда до завтра. Не засиживайтесь допоздна.

Я кивнул, поглощённый новыми мыслями. Дверь за ней тихо закрылась, а я остался один в тишине этого громадного холла.

Экран ноутбука холодно сиял в полумраке.

— Соцсети… ссылки… — пробормотал я, с трудом управляя стрелочкой на экране.

Лица подчинённых мелькали одно за другим. Я изучал, запоминал, тыкал в фотографии, рассматривал и анализировал, что они предпочитают выставлять напоказ. И профессиональное умение подмечать детали могло рассказать о сотруднике получше любой сухой характеристики из личного дела.

И всё же мои мысли не оставляло дело Мотова. Я бросил разглядывать морды подчиненных и задумчиво уставился на экран.

— Ну и как тут искать информацию? — раздражённо проворчал я вслух. А затем вспомнил про Алису из телевизора. Чем чёрт не шутит, может, она и в ноутбуке обитает?

— Алиса, ты тут? — спросил я, чувствуя себя абсолютно по-идиотски.

— Конечно, я здесь и готова помочь, — ответили мне сразу из телефона, телевизора и ноутбука. Даже жутко стало от такой рьяной помощи. А еще так недолго и Галину разбудить.

Я взял ноутбук и потопал в кабинет, подальше от других Алис.

Уселся за стол, какое-то время сидел, разглядывал фиолетовый треугольничек в предвкушении, будто перед вскрытием прикупа в преферансе, когда от этих двух карт зависит, сыграешь мизер или возьмешь паровоз. А после, тщательно сформулировав вопрос, спросил:

— Алиса, мне нужна информация по делу о коррупции, в котором фигурирует имя Мотов Иван Петрович. Дело восьмидесятых годов.

— Вот что я нашла по вашему запросу, — ответил женский голос, и на экране появился список.

Я ткнул в первое, за что зацепился взгляд. Статья из архива газеты за девяностый год. Чёрно-белая фотография. Мотов, только заметно постаревший и похудевший. Я жадно впился взглядом в текст.