Те самые, светлые.

Иллинойс и компания

Иллинойс прикоснулся к руке Кель. Провел кончиками пальцев от ключицы до ладони, перебрал пальчики и со вздохом вернул ладонь на место - бедро Осантейи. Женщина спала глубоким сном, поэтому никак не отреагировала на прикосновения эльфа. В забытьи и неподвижности она больше всего напоминала искусно вырезанную из белого мрамора статую.

Не справившись с искушением, мужчина потянул на себя оба одеяла. Краешек сполз, открыв не только острые лопатки Осантейи, но и плавный изгиб талии. Иллинойс коснулся дуги позвоночника. Сейчас он не выпирал, а прятался между мышцами, но позвонки под чуткими пальцами все равно прощупывались. Такая, слегка округлая, она ему нравилась больше, но любил он ее всякую. Да, определенно любил и даже если чувство вызвано магией, то плевать ему с высока в глубь на этот факт, разве это повод отказываться от него? От нее.

Иллинойс опять потянул за одеяло. Округлая линия бедра. Мужчина положил на него руку. Прохладно. Тело Кель всегда холодное, а зимой просто ледяное, но ведь это неоспоримой плюс - Илю зачастую слишко жарко в хорошо протопленной комнате. С ней в самый раз будет. Впрочем, согласится ли она? Спать с ним. Одни на двоих сны видеть. Ночь и день делить поровну... Эльф вздохнул и грустно покачал головой. Интуиция подсказывала ему, что решить этот вопрос с Осантейей будет непросто...

Бывший Властелин улыбнулся. Он готов. Десять лет не прошли даром, а он специально на несговорчивых дамочках навыки отрабатывал: порой битым бывал и щеголял заплывшим глазом, изредка его кусали, иногда рожу наискосок царапали, но научился же? Ага, научился. Осталось экзамен беловолосой демонице сдать и можно выдохнуть.

Иллинойс беспокойно заерзал. Дернуло его вместе с Кель под вечер уснуть, так среди ночи глаза открылись, руки полозушничают, а теперь еще и улечься не может - эльф привык на животе засыпать, подсунув обе руки под подушку, но теперь уже не получится. Дурацкий вопрос почему... Мешается кое-что кое-где, в матрас упирается!

Темный потянулся и сел на кровати. Он свесил ноги. Может Боршхмейстера разбудить? Гномы с просонья, говорят, буйные. Час побегает и непокорные части тела сами собой успокоятся. Еще с гвардейцами размяться можно или со Снэйком на умные темы попереписываться...

Проклятие! Он же так и не назвал Кель имя. Завтра надо исправить ситуацию и закончить этот опасный фарс. Нет, поймать конечно тварюшку надо, только с именем и внешностью легче будет.

Мужчина поднялся, потоптался босыми ногами по полу, вспоминая куда одежду засунул. Не до правильных мест днем было, вообще не до чего. Как понял, что к Кель прижаться случай выдался, так из головы все вылетело. Сам раздел, проверил есть ли раны, мокрым полотенцем обтер одеялом укутал. Да и заснул рядом. Зря все-таки! На дворе гражданская война назревает, не до сердечных волнений. Только душе бестолку объяснять что-либо - она и так порядком по северной вьюге истосковалась.

- Ты куда? - тихий вопрос остановил эльфа. Он повернулся, всмотрелся в блестящие серые глаза и мотнул головой в сторону двери. - Вот как... - она отвернулась, натянула на себя одеяло.

Хмм... И как понимать?

Иллинойс обошел кровать, сел рядом с ней и погладил по бархатистой щеке. Темный наклонился, прикоснулся губами к кончику носа, услышал довольный вздох и мгновенно успокоился. Возможно и получится договориться. Быстро. Насчет дня и ночи. Главное ночи, но можно и днем.

- Не уходи.

Иль замер. Ослышался? Да нет. И с головой все в порядке. Значит, и договариваться не надо. Правда, зачем? Не дети уже. И он остался...

Снэйка затискали с самого утра. Лежащий на соседней кровати Дирих ревновал, бесился и тоже требовал к себе эльфийского внимания, но Эйлин и сестра владыки вились исключительно вокруг блондина. Правая Рука рад был бы поделиться вниманием, только дурак он что ли, чтобы с двумя гарпиями спорить, которых недалекие некроманты прелестными созданиями величают?!

Он этим созданиям в глаза смотрел? Он слышал какими фразами они обмениваются? Вот послушал бы сперва, а потом нюни разводил и водички принести требовал. Слепому ясно, что они ему кислоты наплюют за дверью и выпить заставят. И все же в ярости обеих эльфиек было нечто приятное. Даже на секунду в голову мысль закралась не поваляться ли в постели подольше? Чур без вредного на соседней койке некроманта, который воздух и мозги кумбы воплями сотрясает.

Однако, как ни приятно соперничество женщин, вылезать из норы придется. Надо Кель разыскать, выдрать ее из объятий Иллинойса и напомнить относительно лекарства для Тиллийса. Личный слуга владыки не так давно приходил с обрывком веревки на шее и спрашивал насчет проволоки. И крюка крепкого. И на падающие люстры жаловался, потирая копчик. Однако, подумать проще, чем сделать. Эльфийки проявили завидное единодушие, мгновенно сплотившись против сумасбродной идеи Снэйка покинуть належенное место и их общество.

- Тебе кто вставать разрешил? - слева встала Эйлин.

- Мне, слава предкам, ничье разрешение не требуется, - блондин попытался встать, но справа на его плечо опустились ладони Тейлинарры.

- Ты еще очень слаб, - про ворковала сестра владыки.

- С вашей заботой у меня вообще ноги отнимутся! - недовольно пробормотал кумба.

- Ноги в мужчине совсем не главное, - заметила шпионка, улыбнувшись краешком полных губ.

Снэйк удивленно на нее воззрился.

-А что главное?

- Ум, - ответила женщина, с вызовом сложив на груди руки.

- Определенно ум, - поддержала соперницу Тейлинарра.

Обе, правда, смотрели не на голову мужчины. Видимо, они плохо в анатомии разбираются и не знают, где мозги располагаются, но анатомия анатомией, а сбежать от целителей в кавычках все же необходимо. Снэйк улучил минутку, когда надзирательницы вышли из комнаты, вскочил с кровати и полез в шкаф за вещами.

Точнее он предполагал, что они там есть, но по факту ни штанов, ни рубашки, ни сапог не было. Не трудно догадаться, какие фокусницы приложили руку к исчезновению одежды!

Возмущенный темный саданул кулаком по дверце шкафа, в ярости сорвал вешалку и швырнул ее в стену. Так нельзя с ним обращаться. У него в конце концов обязанности есть и их выполнять нужно. Например, прямо сейчас Правая Рука ощущал настоятельную потребность убедить Императрицу объявить войну светлым. Хотя бы двум из всей расы - с остальными они как-нибудь мирно договорятся.

Натянув на лицо гордость, а на тело простыню, Снэйк отворил дверь, оглядел коридор и бегом бросился от комнаты, в раз ставшей темницей, но уже за вторым поворотом остановился, схватился за бок, покряхтел и дальше пошел гораздо медленнее, проклиная слабость, Гвардар со всеми его жителями и одного бывшего посла в частности.

Куда Снэйк шел, он представлял слабо: Иллинойс мог где угодно спрятать Кель от посторонних глаз и чужих заботливых рук, но кто-то что-то должен был видеть, не так ли? Примерно так. Наверное...

Первоначально кумба собирался добраться до кухни: кроме него обладать информацией о местонахождении Императрицы мог командир оборотней, который по словам встреченного по пути гвардейца обретался в районе кладовой, разбираясь с ночными на летчиками на стратегический запас провизии. Блондин заранее пожалел несчастных глупых эльфов, осмелившихся поперек дороги оборотням встать.

После встречи с гвардейцем Снэйк не долго бродил. Возле кухни он наткнулся на Боршхмейстера. Гном обнимал винный бочок и разговаривал с ним. Судя по тону коротышка был мертвецки пьян.

- Ну что она в нем нашла, в? Ведь ни рожи, ни кожи - одни глазищи зеленые в поллица, а больше взять с него нечего. Я к ней... А она... Променяла настоящего мужика, на чучело ушастое и даже не постеснялась! Правильно мне говорил отец: бабы все коварные змеюке пещерные, а я не верил, на лучшее надеялся, демон бы побрал это блондинистое лучшее! - с трудом подняв кружку Боршхмейстер повернул кран, плеснул себе вина на пару глотков и опрокинул в глотку.

- Господин посол, - поклонился Снэйк. - Вы что это с утра пораньше? - поинтересовался кумба. Очень уж его заинтересовал разговор гнома с бочонком и Правая Рука был не против выяснить подробности.

- Да какое это утро! - махнул рукой коротышка. - Почти двенадцать на дворе, а у тебя все утро. И еще сердце, зараза, разболелось, вот и лечу: наши целители говорят красное вино очень полезно для укрепления сердечной мышцы.

Угу, полезно... Особенно в объемах одного бочонка, а то и двух. Темный серьезно опасался, что на одном гном не остановится.

- Сердце болит? - сложил брови домиком кумба. - С чего бы это? - деловым тоном осведомился кумба.

- С того! - брякнул раздраженный вторжением в личную жизнь всяких наглых темных. - Все из-за стервы вашей длинноногой! - Боршхмейстер тяжело вздохнул. - Он ее на руки, я за ними шасть, а он ее в комнату, раздел, помыл и спать уложил. И сам лег!

- Так разве это повод напиться? - поддел гнома блондин.

- Это еще нет, но вот ночное сопение из их комнаты... - коротышка обнял бочонок.

Так-так, сопение, значит. Ну и кому из двоих сообразительных голову оттяпать с предварительной поркой за неосмотрительное поведение на войне? Ничего, найдет и разберется.

- Надо проверить, - сокрушенно покачал головой Снэйк. - Не подскажете, где вы подозрительное сопение слышали? И желательно побыстрее! - рявкнул блондин, поднялся и схватил Боршхмейстера за шкирку. Следовало торопиться, ибо из-за поворота доносились знакомые женские голоса. Злые-презлые. Интуиция не советовала кумбе голосам попадаться.

Пока коротышка соображал, блондин успел свернуть в одно из боковых ответвлений крыла, поставил гнома на ноги, встряхнул для профилактики и заставил припомнить, где он видел, слышал и хорошо, если не зарисовал совместное времяпрепровождения Иллинойса и Кель. Боршхмейстер вспомнил и по назначению доставил, но остаться не решился. Помялся у порога, махнул рукой, оторвал край простыни и потопал в обратном направлении, пообещав не сдавать Снэйка никому, кто будет спрашивать.

Правая Рука осмотрел себя, подтянул простыню, потуже завязал ее на груди, подобрал полы и ломанулся в дверь... Постучать он просто забыл.

- А...

На постели из под одеял торчали две светловолосые макушки. Кумба застыл на пороге, раздумывая туда или все же обратно ему двигаться, увидел, что Кель пошевелилась и закрыл за собой дверь, продвинувшись внутрь комнаты.

- Ты что-то хотел? - Кель выглядела полностью отдохнувшей.

- Собственно, да, но я подожду, - смутился мужчина, увидев, как две ступни побольше подглаживают еще две поменьше.

- Поздно, - бросила Императрица. - Ждать надо было за дверью.

И в тот же момент в Снэйка полетела подушка, умело брошенная мужской рукой.