Тафгай. Том 10

Глава 2

Звуки режущих лёд коньков и щелчки клюшками по маленькому чёрному замороженному резиновому диску с первых секунд матча зазвучали в моей голове, словно симфоническая музыка Антонио Вивальди. Помнится, этот итальянский композитор сочинил целый цикл посвящённый временам года, который к хоккею отношения не имели. Но в данную секунду я слышал не лихую музыку атаки, а его гениальное произведение под названием «Шторм». Вот по флангу промчался спартаковский нападающий Александр Якушев и с кистей бросил по нашим воротам, а в моей черепной коробке прозвучала нервная и истеричная музыкальная фраза скрипки Антонио Вивальди. Вот сменилась наша первая тройка нападения на вторую, а у меня зазвучали скрипичные аккорды, предвещающие грозу, ветер, ураган и гигантские сметающие всё на своём пути волны.

Однако атака московских спартаковцев в нашей защите погрязла, словно трактор в болоте и голкиперу Гене Шутову даже не пришлось ступать в игру, как защитник Саша Куликов выбросил шайбу из зоны защиты к противоположным воротам. А музыка Вивальди тем временем всё громче и громче звучала в моих барабанных перепонках, предвещая большие неприятности не то сопернику, не то мне самому.

— Иван, на лёд! — прорычал на меня старший тренер Валерий Шилов. — Иван, ты оглох⁈

— Есть немного, — кивнул я и, выйдя через калитку на ледяное поле, похлопал крагой по своему хоккейному шлему, но «Шторм» итальянского композитора всё никак не умолкал.

Я въехал в левый круг вбрасывания в нашей зоне защиты, где меня уже поджидал центральный нападающий московского клуба Вячеслав Старшинов, поставил клюшку на лёд и принялся ждать, когда судья матча введёт шайбу в игру. Вообще-то в будущем после проброса, что сделал Куликов, замены играющих троек будут запрещены. Но в этом 1975 году такого правила не существовало, и это позволяло более слабой команде играть в обороне как можно проще, без дополнительной нервотрёпки.

— Здорово, Иван, — кивнул мне спартаковский 35-летний ветеран, который начинал сезон как старший тренер команды. Теперь же на лавке «Спартака» командовал более опытный Николай Карпов, а Старшинов снова играл на позиции центрфорварда. — А мы подумали, что слух о твоём возвращении — это шутка. Не забыл, как в хоккей-то играть?

— Помню, но смутно, Вячеслав Иваныч, — улыбнулся я. — Я за прошлый год больше деревьев положил, чем шайб в сетку ворот.

— Тогда не обижайся, если мы вас сегодня огорчим, — пробурчал он.

И в этот самый момент киевский судья Дьяков швырнул шайбу вниз, и музыка Вивальди зазвучала ещё громче. Может быть, поэтому своё первое вбрасывание в матче я проиграл. Даже руки ветерана Старшинова оказались быстрее, чем мои. Шайбой тут же завладел спартаковец Виктор Пачкалин, который сделал пас на защитника Евгения Паладьева и тот мощно щёлкнул по нашим воротам. И хорошо, что шайба прилетела в живот вратарю, а когда она отскочила на пятак, её быстро выбросил в среднюю зону защитник Юра Фёдоров. От хаоса первых минут на льду лично у меня закружилась голова. Ибо скорости Высшей лиги не шли ни в какое сравнение с первенством области.

Я только рванул в среднюю зону, чтобы зацепиться за шайбу, как её тут же спартаковские хоккеисты перевели на фланг и вновь вошли в нашу зону защиты. Я моментально вернулся назад, чтобы помочь своим партнёром по обороне. Но к этому моменту Фёдоров снова хорошо сыграл в отборе и вдоль правого борта запустил шайбу в направлении центральной красной линии. В этот раз на эту передачу успел откликнуться мой партнёр по тройке нападения Саша Усов. И ему даже удалось пересечь центр поля и доехать до синей линии зоны атаки. Но спартаковец Паладьев очень грамотно и расчётливо впечатал его в борт, после чего вернул шайбу своим красно-белым одноклубникам. А мне опять пришлось нестись в защиту.

В общем, после первой 40-секундной смены на льду я приехал на лавку по-спортивному злой, раздражённый и заведённый. Кстати, к этому времени «Шторм» композитора Вивальди сам собой в моей голове выключился.

— Мужики, так играть нельзя, — прошипел я своим крайним нападающим Александру Усову и Виталию Краеву, к которым меня волевым решение поставил старший тренер команды. — Если мы в одной тройке, то давайте работать друг на друга, а не каждый за себя. Я сделал три рывка по центру и не получил ни одной передачи. Так дело не пойдёт.

— Пас не проходил, — проворчал Краев.

— И потом, Иван, мы пока вообще не понимаем, на что ты способен, — поддакнул Усов.

— Я тоже пока не знаю, чего от вас ждать, — буркнул я и уставился на площадку, где на наши ворота наседали хозяева поля.

Спартаковцы Шадрин, Якушев и Шалимов при поддержке пары защитников Ляпкина и Кучеренко творили в нашей зоне защиты, что хотели и как хотели. «Никакой контригры, — пробубнил я про себя. — Кстати, как в прежней истории закончился этот розыгрыш? Если мне не изменяет память, то чемпионом стал ЦСКА, второе место выиграли „Крылья Советов“. Они ближе к Новому году вместе поедут играть серию матчей против команд НХЛ. А „Торпедо“ оказалось где-то в подвале турнирной таблицы. Из десяти команд не то 8-е, не то 7-е место. Если так и дальше будем бессмысленно бегать и толкаться, то результат закономерен».

В эти самые секунды Виктор Шалимов хорошо открылся на правом фланге и в касание щёлкнул по нашим воротам. Но непослушная шайба чиркнула по перекладине и улетела в заградительную сетку, вызвав вздох разочарования на переполненном стадионе. Между прочим, диктор в одной из пауз объявил, что на трибунах присутствует чуть ли не 11 тысяч человек. Что попахивало откровенной липой, так как больше 6-и этот дворец спорта элементарно не вмещал. Если бы здесь были установлены лавки вместо кресел и предполагались стоячие места, то тогда 11 тысяч могло бы и влезть. А так — дудки, дутая статистика.

Тем временем первые 5 минут игры незаметно пролетели. Старший тренер Валерий Шилов, который стоял рядом с калиткой, бросил на меня короткий и озадаченный взгляд. Однако на поле выпустил не меня с Усовым и Краевым, а вторую тройку нападения, где играли Скворцов, Орлов и Кокурин. Кстати, Александр Кокурин, а так же его тезка Усов и Виталий Краев появились в команде после сенсационного и победного 1972 года, этих хоккеистов я видел сегодня первый раз в жизни. И пока большого впечатления они не производили.

— Тройка Тафгаева приготовилась, — проворчал старший тренер, которому тоже рисунок игры откровенно не нравился.

Хотя в данную секунду Саша Скворцов ловко пролетел вдоль правого борта и сделал быструю передачу на центрального нападающего Владимира Орлова. И Орлов, пока его не накрыл защитник «Спартака», мощно бросил с кистей по воротам Виктора Криволапова. Криволапов в свою очередь успел махнуть правой рукой, в которой была зажата вратарская клюшка, и отбил шайбу «блином» в левое закругление площадки. Кокурин тут же бросился бороться за отскок. Но спартаковец Юрий Ляпкин был на отскоке гораздо раньше, и длинной передачей под центральную красную линию бросил в прорыв Валентина Гуреева, обрезав этим пасом всю нашу пятёрку.

Опытный ветеран Гуреев вовремя ускорился, мастерски поймал шайбу на крюк и за какие-то секунды влетел в зону защиты нашей команды, где его, кроме голкипера Шутова, больше никто не встречал. Переполненный стадион разом встал, загудел в предвкушении гола. А Гуреев, сделав два обманных движения, резко ушёл в левую сторону и бросил впритирочку со штангой. И шайба, звякнув о стальную рамку, юркнула в сетку ворот.

— Гоооол! — закричали московские болельщики на трибунах.

«Если так дело и дальше пойдёт, то мне сегодня же купят билет до города Ташкента, где даже в январе стоит плюсовая температура», — прорычал я про себя, выкатываясь с Усовым и Краевым на ледяное поле. В защите у нас вышла пара Куликов и Миронов, которого я тоже видел впервые. И мне, учитывая полное отсутствие у команды вменяемого рисунка игры, стало по-настоящему страшно за свою дальнейшую судьбу.

Валерий Шилов старшим тренером хоккейной команды работал всего два последних месяца. До этого он помогал Николаю Пучкову тренировать ленинградский СКА, в котором сам и закончил игровую карьеру. И в первый же сезон 70–71 года ему и Пучкову удалось выиграть бронзовые медали. В тот момент Валерию Васильевичу казалось, что впереди поджидает ещё множество медалей и побед. Однако СКА после фантастической бронзы вновь вернулся в рады аутсайдеров Высшей лиги, и стало очевидно, что пора пробовать себя в другой команде. И наудачу последовало приглашение из города Горького.

К началу сезона 74–75 года в «Торпедо» царила самая настоящая тренерская чехарда. После сезона 70–71 года Виталия Костарева, который отработал с командой 6 лет, сменил молодой и перспективный Александр Прилепский. Прилепский провёл с командой предсезонную подготовку, а дальше каким-то невероятным образом автозаводцев возглавил Всеволод Бобров. И что самое удивительное Бобров с ходу выиграл чемпионат 1972 года, сотворив самую большую сенсацию. Затем Боброва уговорили перейти в московское «Динамо», а в Горьком на тренерском мостике остался второй тренер Борис Чистовский. Правда дела у Чистовского пошли не очень, и руководство Автозавода снова пригласило Александра Прилепского. И именно Прилепского Шилов сменил по ходу этого сезона.

Само собой, частые смены старших тренеров не шли на благо команде. Игра у «Торпедо» то появлялась, то куда-то незаметно пропадала. Вот и сегодня начало матча было аховым. «Спартак» полностью владел игровой инициативой и уже к 5-ой минуте повёл со счётом 1:0. Но больше всего Валерия Васильевича сейчас беспокоил новичок команды — Иван Тафгаев. По слухам не кто иной, как этот бузотёр нагло сплавил Прилепского и привёз из Москвы Боброва.

«Если Тафгай останется в команде, то он сплавит и меня, — подумал Валерий Шилов, посмотрев на площадку, где на точку вбрасывания встал этот неугомонный новичок, который выделялся своим высоким ростом и могучими габаритами среди вех хоккеистов играющих команд. — Нечего тебе здесь делать, товарищ Тафгаев. Мне тут такие умники, как ты, и твои интриги даром не нужны».

Валерий Васильевич от досады шлёпнул кулаком по верхнему краю деревянного борта, а судья в поле бросил шайбу вниз, заставив Тафгаева и спартаковца Старшинова скрестить клюшки. И новичок команды, который отсутствовал в большом хоккее почти год, легко выбил шайбу на защитника Сашу Куликова. Затем Куликов чуть-чуть откатился спиной к своей синей линии, и вдруг длинной передачей нашёл пасом этого здоровяка. Тафгаев ловко поймал шайбу на крюк клюшки, укрыл её корпусом и, выдержав силовой приём от Вячеслава Старшинова, через центр побежал к спартаковским воротам.

— Влево отдай, влево! — рявкнул Валерий Шилов.

Но новичок, на которого разом накатили два защитника спартаковской команды, резко присел на одно колено и дал своим соперникам возможность шарахнуть друг друга плечом в плечо. Трибуны восторженно ахнули, хоккеисты «Спартака» распластались на льду, а Тафгаев выкатился один на один. «Не дай Бог он сейчас ещё и забьёт», — пробормотал про себя старший тренер горьковчан. И словно услышав его мысли, новичок качнул корпусом влево, а затем, резко уйдя в правую сторону, хитро пропихнул шайбу между щитков голкипера Виктора Криволапова.

— Гооол! — заголосили хоккеисты на скамейке запасных, а московские болельщики, на секунду притихнув, вдруг засвистели и закричали:

— Предатель! Тафгай — предатель! Позооор! Пре-да-тель! Пре-да-тель!

Историю о том, что Иван украл деньги у команды специально собранной для игры в НХЛ, Валерий Васильевич слышал, но нисколечко в неё не верил. Так как достоверно знал, что всеми финансами «Москвы Ред Старз» распоряжался спорткомитет, с которого даже лишний рубль на детскую «Золотую шайбу» стрясти было невозможно. «Этого мне ещё не хватало», — пробубнил он про себя, когда судья указал на центр поля.

После первого периода матча в нашу торпедовскую раздевалку я вернулся злым и максимально заведённым той ситуацией, что сложилась в игре. Конечно, кое-что у команды получалось. Первая тройка нападения: Мишин, Федотов и Доброхотов вообще играла со «Спартаком» на равных, но остальные сочетания действовали гораздо ниже своих возможностей. Хозяева поля тоже пока ничего сверхъестественного не показали, но на одну мою шайбу они ответили двумя голами Гуреева и Пачкалина и уверенно контролировали общий ход матча.

«А ведь уже идёт середина сезона, — подумал я, стянув с себя мокрый от пота свитер. — Но парни играют так, словно в команде нет и не было никакого тренера. Ни мысли, ни нормальных комбинаций, в атаке сплошной бей-беги, а в защите абы как толпой отпихаться и потянет. В общем, влип я по самые гланды».

— 2:1, играть можно, — хмыкнул капитан команды Алексей Мишин. — Надо мужики во втором периоде немного поднажать. Шансы есть.

— Правильно, пока финальный свисток не прозвучал, шансы всегда есть, — поддакнул старший тренер Валерий Шилов.

И парни расслабленно заулыбались, потянулись за кружками с тёплым и сладким чем, а кое-кто даже стал строить планы на предстоящий уикенд. Команда, судя по разговорам, расселилась с шиком в гостинице «Россия», где имелось несколько баров, ресторанов и двухзальный кинотеатр «Зарядье», поэтому вечером можно было и культурно выпить, и бескультурно отдохнуть.

— А чего это вы все такие весёлые? — не выдержал я, так как в отличие от других мне сегодня светил билет в солнечный город Ташкент. — Проигрываем 2:1, игры нет. Половина команды не в состоянии отдать нормальный пас. Вторая половина вообще не в курсе, как правильно расставиться в позиционном нападении, куда бежать в средней зоне, и как играть при защите собственных ворот. Полный и абсолютный кавардак, твою ж за ногу так!

— Угомонись, Тафгай, — прошипел капитан команды Мишин.

— А ну да, я же забыл, — криво усмехнулся я. — Мы же играем в гостях против великого «Спартака». Значит можно не напрягаться — подумаешь, проиграем? Невелика потеря. Свой горьковский болельщик нас поймёт и простит. Из Вышки мы всё равно не вылетим. Для этого существует саратовский «Кристалл».

— Иван, не баламуть, — проскрежетал старший тренер Шилов.

— А я и не баламучу воду во пруду. Я не Черчилль,– пророкотал я. — Мне только одно непонятно, на хрена вы вообще играете в хоккей? Если у вас нет самолюбия, амбиций и желания побеждать любого даже самого сильного соперника, то не лучше ли заняться другим делом?

— Каким? — пискнул кто-то из дальнего угла раздевалки.

— Пивом можно торговать, разбавленным, с которого навар больше, — прорычал я, присев обратно на лавку.

— Что ты конкретно предлагаешь? — спросил Валерий Шилов.

— Для начала: перекроить пары защитников и тройки нападения, — ответил я. — У нас два первоклассных игрока обороны — Фёдоров и Куликов, которые почему-то действуют в разных сочетаниях. А они должны играть вместе и выходить через смену. Далее к первой тройке нападения у меня больших претензий нет.

— Спасибо, Ваня, на добром слове, — съязвил Мишин, однако народ в раздевалке не заржал, понимая, что со мной шутки плохи.

— Обращайся ещё, Лёша, — рыкнул я. — А для второй ударной тройки мне потребуются на фланги Ковин и Скворцов. Я вообще не понимаю, почему Вова Ковин сидит на «банке»? Он кому-то здесь уступает в мастерстве? Дайте мне, Валерий Васильевич, этих парней и со «Спартаком» мы сегодня разделаемся. У них в команде тоже не всё ладно. И брешей в обороне и проблем у Москвы тоже хватает.

— Я подумаю, — пробурчал старший тренер и, оставив хоккеистов без каких-либо наставлений и нового плана на предстоящий второй период, ушёл в тренерскую комнату.

«Твою ж дивизию, зря не поехал в Челябинск, — проворчал я про себя. — Не думал, что в „Торпедо“ самое настоящее беспросветное болото. А ведь в НХЛ такого отношения к игре нет. Там даже самый убогий аутсайдер способен „надрать зад“ чемпиону, ибо в настоящем профессиональном хоккее каждый бьётся за свой контракт и за своё игровое время. Не добежишь, не доработаешь, и завтра вместо тебя на льду появится молодой и дерзкий парень из АХЛ. А у нас не вылетели из Высшей лиги — уже герои. И ни церковь, ни кабак — / Ничего не свято! / Нет, ребята, все не так! / Всё не так, ребята».