Сумерки войны

Глава 48

— Не нравится мне это, Борис Михайлович. Слишком быстро отводит войска из Крыма Манштейн — и это не похоже на паническое бегство, скорее целенаправленный отвод на Перекопско-Сивашскую позицию, которую можно держать относительно небольшими силами. Думаю, противнику за глаза хватит тех двух корпусов, даже одного, что штурмовали Севастополь. Скорее всего, происходит перегруппировка, и большая часть соединений 11-й армии будет использована в другом месте, а позиции на Сиваше и Чонгаре займут румыны, которых приведут в чувство. И оставят один германский корпус держать Перекоп, и нужно смотреть, где будут проходить позиции — у северного выхода, или у южного входа. Первый идеально подходит для обороны, а вот южные юшуньские позиции дадут возможность противнику ворваться в Крым, если наступление априори запланировано.

— Думаю, вы недалеки от истины, Григорий Иванович. Это действительно больше походит на запланированный отход, с последующей переброской войск, и занятием новых позиций. Думаю, это связано с тем кризисом, что происходит в полосе германской 6-й армии. Харьков — вот первопричина происходящих событий.

Из мембраны донесся приглушенный голос смертельно уставшего человека. Маршал Шапошников болел, тем не менее, хотя и переложил большую часть обязанностей на своего заместителя генерал-полковника Василевского, общее руководство держал твердо.

— Считаю, что генерал армии Жуков может зарваться, и немцы нанесут крепкий контрудар под основания «клешней». Беда в том, что мы еще не умеем проводить подобные наступательные операции с глубокими прорывами вражеского фронта и продвижением механизированных объединений в глубину. Надо сократить масштабы операции, ограничившись окружением Харьковской группировки. Одновременно окружать, и в тоже время продвигаться на Днепропетровск и Запорожье, крайне рискованно. Да, сейчас не сорок первый год, но и не…

Кулик осекся, понимая, что чуть не проговорился, заикнувшись про сорок четвертый, в котором вермахту и его союзникам, было последовательно нанесено ряд чувствительных поражений, которые вошли в историю стараниями пропаганды, как «десять сталинских ударов». Но тут же продолжил приводить свои доводы, краем глаза поглядывая на настенную карту.

— Я хотел сказать, что сейчас мы просто не вытянем операцию такого масштаба, нужно «урезать осетра».

— Вы хотите довольствоваться «синицей» в руках, чем «журавлем» в небе? Похвальный подход, голубчик, только стратегические задачи перед Генштабом ставит политическое руководство, а на нас военных лежит их надлежащее воплощение в жизнь.

Григорий Иванович только покрутил головой, от услышанных слов разом отекла шея — понятно, что Сталин пытается выжать из ситуации максимум, ведь появилась перспектива выхода к Днепру, с возможным окружением всей группы армий «Юг». Погнались за «журавлем в небе», не понимая, что скоро могут заполучить «дятла в задницу». И оно понятно — председатель ГКО еще «учится» воевать, а потому делает ошибки, переоценивая собственные силы, и недооценивая противника, пусть сейчас серьезно ослабленного на восточном фронте, не в том состоянии находящегося, чем в реальной истории. Но все равно крайне опасного, несмотря на нехватку танков и самолетов, значительная часть которых отправлена в Африку.

— Тогда мы с вами, Борис Михайлович, как люди военные, обязаны озаботиться возможными перспективами, как для развития данного наступления, так и для отражения возможного, да что там юлить, назовем своими словами, весьма вероятного серьезного контрудара противника.

— Прекрасно осознаю это, голубчик, потому выдвигаю 39-ю армию, которая находится в резерве Ставки.

— На мой взгляд, этого маловато будет, Борис Михайлович. Необходимо иметь не только полевую армию, но и «подвижные» соединения, для нанесения контрудара из глубины. Считаю, что можно выдвинуть 3-ю танковую армию, хотя бы численностью в два мехкорпуса. Но свести армии, а их нужно как минимум три, а лучше четыре, в Резервный фронт, как в прошлом году. Тогда будет мощный «кулак», который можно задействовать по мере развития ситуации, но сейчас не передавать в распоряжение командующего Юго-Западным фронтом. Иначе резервы будут бросаться в бой по частям, и просто будут бездумно растрачены, особенно танки. Вспомните, как наступали зимой на западном направлении, и какие потери понесли. Нельзя так расточительно использовать ценнейшие людские и материальные ресурсы. Ни к чему хорошему такие действия не приведут.

— Вы в который раз оказались правы, Григорий Иванович. Порой мне кажется, что вас следует перевести на мое место — в Генеральном штабе вы принесете гораздо больше пользы.

— Я на своем месте, Борис Михайлович, я ведь курирую еще ГАУ и ГУБТВ, а там много мороки, поверьте на слово. Если мы в самые короткие сроки не создадим нормальные танковые армии уже как инструмент не только прорыва, но и наступления в глубину, то будем нести ничем не оправданные потери. А для этого нужно наладить взаимодействие с авиацией, а одно это истреплет нервы кому угодно

— Все, все, у меня нет вопросов, сам я за это никогда не возьмусь, — на том конце провода рассмеялся Шапошников, по-доброму, искренне. Но тут же голос стал привычным, серьезным.

— Кого из генералов, на ваш взгляд следует назначить командующим Резервным фронтом, Григорий Иванович?

— Командарма-34 генерал-лейтенанта Ватутина, Борис Михайлович. Я к нему хорошо присмотрелся — фронт потянет, особенно сейчас, после получения командного опыта. Вы его хорошо знаете по работе в Генштабе, не думаю, что дадите Николаю Федоровичу плохую аттестацию.

— Что вы, что вы, нельзя так говорить. Я рад, что наше мнение в очередной раз совпало — я потому и дал свое согласие на перевод его с должности начальника штаба фронта на армию. А прошедшего времени мне хватило, чтобы рассмотреть его действия и решения в новой ипостаси. У вас любой генерал хорошо научится обороняться, а зная как это делать, наступать будет легче. Так что немедленно отправляйте его в Москву.

— Будет сделано, Борис Михайлович, отдам с ним в «приданное» один механизированный корпус, у меня ведь два «новых» на формировании находятся, до зимы успею их в должное состояние привести. Думаю, что основа для 3-й танковой армии уже имеется, можно в ее состав ввести один из двух гвардейских корпусов и еще один мехкорпус. У Ватутина будет серьезный «кулак», которым можно будет парировать любое вражеское наступление. Главное, не опоздать с развертыванием Резервного фронта, у нас есть пара недель, никак не дольше — столько времени потребуется Манштейну, чтобы вывести войска из Крыма и перебросить их под Харьков…

«Летающий» символ блицкрига, с 1939 по 1942 год наводящий ужас на военных из стран антигитлеровской коалиции. Пикирующий с неба с включенной сиреной бомбардировщик «Юнкерс-87» прокладывал дорогу наступающим танкам панцерваффе. Вот только уже к середине сорок второго года стало ясно, что в условиях «насыщения» неба истребителями, безнаказанным налетам этим «воздушным разбойникам» наступает конец — «штукас» начали уверенно сбивать, их потери стали быстро расти, английские и советские пилоты «приноровились». И все — на этом блицкриг окончился…