Сумерки войны

Глава 45

— Белгород наш, там войска Хозина, товарищ Сталин, впереди Харьков, на который наступает армия Рокоссовского — так что я полагаюсь на совместный удар танковых армий Лелюшенко и Лизюкова, которые проложат к нему дорогу. В воздухе у нас впервые превосходство, мы давим немцев, они начали отход. Считаю, что резервы Ставки нужны именно на этом направлении, раз на других ничего не выходит с наступлением. Центральный фронт генерал-полковника Конева застрял под Орлом, у генерал-лейтенанта Малиновского ничего не выходит с прорывом Южного фронта к Сталино. Только несут напрасные потери, когда у меня четко обозначился оперативный успех, со стратегическими перспективами.

Командующий Юго-Западным фронтом генерал армии Жуков говорил твердо, он был почти полностью уверен в успехе запланированной им наступательной операции, для которой были сосредоточены значительные, если не громадные силы. Одних стрелковых дивизий, считая гвардейские, было собрано ровно полсотни, разделенных между семью армиями фронта, включая две танковые. Последние были достаточно сильного состава — в 1-й генерал-лейтенанта Лелюшенко три мехкорпуса и одна мотострелковая дивизия, да еще какая — 1-я гвардейская Московская Пролетарская. Во 2-й танковой армии генерал-майора Лизюкова всего два мехкорпуса, и также одна моторизованная дивизия, но уже 4-я гвардейская, получившая по полному штату доставленный по ленд-лизу автотранспорт. Однако этой армии также передавался из резерва Ставки еще один, третий по счету, механизированный корпус, 1-й генерал-майора Катукова. Все мехкорпуса укомплектованы «тридцатьчетверками», причем выделено на каждый по три десятка резервных Т-34 на восполнение неизбежной в боях убыли. По своей численности и наличию артиллерии танковые армии в полтора раза превышали прежние довоенного штата механизированные корпуса, уступая только в танках — в них сейчас имелось по семь сотен Т-34. Но если посчитать всю бронетехнику, то и в ней было значительное превосходство — с учетом всех бронетранспортеров МТЛБ, и САУ на их базе вместе с имеющимися Т-60, а также бронемашинами разных типов, с дивизионом ИСУ-50, который входил в штатный состав гвардейских дивизий, набиралось примерно полторы тысячи боевых бронированных единиц. Колоссальной силы ударная мощь, куда там «старым» мехкорпусам, и ей обладает только Юго-Западный фронт, на других фронтах подобных танковых объединений й нет, только закончено формирование еще одной, и еще три решено сформировать, но ослабленного состава.

Но танковые армии являлись сами по себе не одним инструментом прорыва — в распоряжении имелись три отдельных мехкорпуса и две бригады, четыре тяжелых танковых полка КВ с одним самоходно-артиллерийским дивизионом, тоже на шасси этого танка. До начала операции в наличии было и несколько танковых батальонов непосредственной поддержки пехоты из «матильд» и «валентайнов», но их пришлось отдать обратно союзникам — в Африке британская армия была вдребезги разбита, потеряв практически все танки, оставшиеся в окружении без топлива.

— Вы точно прорветесь к Харькову, товарищ Жуков?

В голосе Сталина прорезался интерес — еще в свою бытность начальником Генерального Штаба РККА Георгий Константинович научился разбираться в интонациях «Хозяина» — так порой именовали председателя ГКО между собой, когда по каким-то причинам нельзя было называть по фамилии. А иногда и по псевдониму «Иванов», принятому Верховным главнокомандующим, и все моментально понимали, о ком идет речь.

— Считаю, что прорвусь, но войска фронта необходимо заранее усилить резервами, особенно танковыми и моторизованными соединениями. И еще одной полнокровной армией из трех стрелковых корпусов для развития успеха на главном направлении. После взятия Харькова смогу оказать помощь Южному фронту, но там поставить необходимо решительного и волевого командующего — генерал-лейтенант Малиновский фактически не справляется с поставленными ему задачами.

— Кого вы предлагаете на его место?

— Генерал-лейтенанта Рокоссовского, товарищ Сталин. Константина Константиновича знаю давно, уверен, что он справится.

— А кто тогда будет брать Харьков?

— Генерал-лейтенант Лукин, товарищ Сталин, Михаил Федорович вполне справится, его армия и удерживала Вязьму, и брала ее этой зимой. Я хорошо знаю Михаила Федоровича и ручаюсь за него.

В трубке воцарилась тишина — Верховный главнокомандующий обдумывал предложения Жукова. И негромко подытожил:

— Хорошо, товарищ Жуков, все рекомендованные вами назначения будут произведены. Харьков нужно брать двумя обходящими ударами, я вам передам два гвардейских и три механизированных корпуса — больше в резерве ставки их нет, а десять мехкорпусов только на стадии формирования — нам не хватает танков, производство Т-34 пока недостаточно.

— Резервы можно взять с Северо-Западного направления — у маршала Кулика три механизированных корпуса и несколько полков КВ. Наступательных операций на его фронте после ликвидации Демянского «котла» не планируется. Да и делать там танкам нечего летом — местность для действий механизированных группировок самая неподходящая — позиции идут по рекам и болотам. Думаю, два своих корпуса из трех Григорий Иванович может отдать. Или один, но с тяжелыми танковыми полками, которые очень нужны — у противника имеются танки с длинноствольными пушками.

— Хорошо, вы получите еще один механизированный корпус с Ленинградского направления, и с ним два полка КВ.

После короткой паузы снова раздался голос Сталина. Жуков прекрасно понимал, что уже получил намного больше, чем мог рассчитывать. Но так и цель того стоила — Харьков не просто промышленный центр, это первая столица Украинской ССР, а ныне второй по значимости город. Его освобождение является главной, приоритетной задачей нынешнего летнего наступления всех трех южных фронтов.

— Еще нужны дополнительные силы авиации, хотя бы одна истребительная дивизия из тех трех, что отправлены в Крым. Их прибытие позволит лучше прикрыть наступающие на Харьков танковые армии. Тогда город будет освобожден гораздо быстрее — немцы умеют наносить воздушные удары по нашим наступающим войскам.

— Хорошо, ваш фронт получит еще две истребительные дивизии, товарищ Жуков, одну из них передадим из ПВО. Вы должны понимать, что резервы наши не безграничны, но ради освобождения Харькова Ставка готова вам передать все, что имеет. Однако из Крыма брать авиацию и резервы никак нельзя, наоборот, там надо усилить натиск. Манштейн остановил штурм Севастополя, завтра мы начнем высаживать морской и воздушный десанты. А их нужно хорошо прикрыть авиацией, пикировщиками и штурмовиками особенно — у десантников нет тяжелого вооружения. А у командарма Клыкова сейчас каждый самолет на счету. И КВ необходимы до крайности — их лобовая броня хорошо держит вражеские снаряды.

— Я понял, товарищ Сталин, — Георгий Константинович моментально оценил ситуацию. — Тогда одну из истребительных дивизий и полк КВ от меня лучше направить в Крым. Там они будут нужнее. Может быть следует сменить генерала Клыкова на Еременко — в ходе зимнего контрнаступления и ликвидации Демянского котла он отличился. Неужели Андрей Иванович не сможет с такими силами выбить Манштейна из Крыма.

— Еременко уже дважды обещал мне остановить Гудериана, брехун!

В голосе Сталина прозвучало открытое недовольство и раздражение, явно накопившееся. И Верховный главнокомандующий добавил:

— Он и маршалу Кулику клялся удержать немцев в Демянском «кольце», гарантировал, что не пропустит — а Брокдорф все же прорвался…

«Взрослые дяди» играют в песочнице, причем в самом прямом смысле — в «танчики». В этой игрушке, которую Адольф Гитлер назвал «Маус», фюрер видел спасение рейха. Но сделали всего две штуки в натуральную величину, на большее просто не потянули. Один «мышонок» стоит в Кубинке…