Ст. лейтенант (Часть 3) Назад в СССР. Книга 12

Глава 5 Точка невозврата

Взгляд Кикотя, холодный и жёсткий, скользнул по моему лицу. Ещё там читалось решительное, намерение рискнуть и не важно, к каким последствиям это приведет. Мы и так по самое не хочу попали.

Несколько секунд он молчал.

— Намерен изменить правила охоты? — его голос был едва слышен сквозь шум неожиданно усилившегося дождя. — Конкретнее, Громов. У нас всего несколько минут.

— Они думают, что гоняют зайцев. А я не заяц, я волк. Волки охотятся сами! — я кивнул в сторону, откуда донёсся последний выстрел. — Они идут за Федором. Двое на одного, ведь так проще его загнать. Потом они займутся нами, но меня такое положение в корне не устраивает. У них кураж, Федор сам откололся и они его сейчас ведут. Он, считай, у них в прицеле… Значит, пока на нас не смотрят, предлагаю быстро и скрытно обойти их по гребню вон того откоса. Я его давно приметил.

Я указал на цепь невысоких скал, окаймлявших ущелье слева. Определил пару ключевых точек.

Виктор Викторович — офицер КГБ, а не разведчик. Он в другом опыт имеет, где я мало чего понимаю. Да, ему тоже через многое довелось пройти, но все равно, сейчас у него и близко не было того опыта и тех знаний, которыми обладал я. Под огнем снайпера он тоже если и не впервые, то уж точно часто в такой ситуации не оказывался. И он это понимал, а потому внимательно слушал и вникал.

— Вряд ли они ожидают подобного от тех, кого заставляют только боятся и убегать. Но сначала нужно убедиться, что они сейчас заняты не нами. По-хорошему, нужно сделать то, что не логично. Им нужно показаться и сделать вид, что мы удираем на север. Задать направление. А затем быстро скрыться и вернуться обратно, подняться на тот уступ. Обойти там. Заодно оценить обстановку сверху — они там как на ладони.

— А маячки? — недовольно бросил Кикоть, тыча пальцем в холодный и мокрый, черный браслет. — Они же…

— Я об этом думал. Не найдя нас, они запросят уточнение. Может, просто разобьём их? Камнем, например? — перебил я, уже подбирая с земли увесистый булыжник. — Американец ведь сам сказал, что ему все равно, что мы будем делать. Никто его за язык не тянул.

Тот чуть улыбнулся. Выглянул из-за камня.

— Стой! Не трать зря силы, — майор вновь повернулся ко мне и тяжко вздохнул. В его голосе прозвучала редкая нотка горького профессионализма. — Это наверняка дальнейшая модификация прототипа «Голос-3». Наша же, между прочим, советская разработка. Конструкторское бюро «Гранит», начало восемьдесят первого года. Я присутствовал на первых этапах. Потом у нас по управлению ходили слухи, что опытные образцы, вместе с копией документации, уплыли к американцам через третьи руки, но я не верил… А сейчас вспомнил и понял, это они. Корпус из прочного сплава титана и алюминия, а внутрь залита эпоксидная смола. Маячок надёжно защищен. Молотком по стальной наковальне будешь лущить — не возьмёшь. Они не для того сделаны, чтобы их ломали в полевых условиях. Смирись. Они знают, где мы, долго бегать не выйдет. Вся наша игра в прятки — это просто временная отсрочка на удачу. Но я согласен, правила можно и переиграть в свою пользу. Преподать им урок.

Несмотря на обстоятельства, сдаваться было совершенно не в моих правилах. Объявить охоту на Громова? Ну-ну…

— Будем играть по их правилам, но выиграем по-своему, — прошипел я. — У меня есть план. Пошли, для начала обозначимся!

Мы отползли от своего укрытия, прижимаясь к мокрым камням. Движения были выверенными, плавными, каким меня учили на курсах выживания. Кикоть чуть отставал, а потому мне приходилось его ждать.

Выбрались на открытое место. За это время охотники ещё трижды открывали огонь, но не по нам — гоняли Федора.

Ветер, то затихая, то вздымаясь новым шквалом, был нашим союзником. Подъем по откосу был мучительным. Камни, мокрые от слегка поутихшего ливня, стали скользкими, словно лёд.

Мы остановились на открытом месте, осмотрелись. Даже с хорошим зрением, я заметил одного из снайперов не сразу. Он нас тоже заметил, но выстрелить не успел — мы с Виктором буквально распластались на камнях. Затем вскочили и рванули прочь.

Сзади донеслись ещё два гулких выстрела, затем несколько минут была тишина. А затем далёкий одиночный выстрел и тут же короткий, обрывающийся крик. Федор. Похоже, его всё-таки достали.

— Суки! — процедил я. — Ну ничего, земля круглая, скоро за углом встретимся…

— Чего встал? Пошли!

Я сглотнул комок, подступивший к горлу. Не время. Выжить. Только выжить.

Добрались до подножия пологого гребня, полезли наверх. Несколько минут только и было слышно наше тяжёлое дыхание, да скрежет обуви по мокрым камням. Наконец, мы достигли гребня. К счастью, нас частично скрывала собой выступающая скала, а потому из центральной части ущелья нас увидеть было нельзя.

Высота не очень большая, метров шестьдесят. Зато отсюда, как на ладони, было видно практически все ущелье. Это действительно был вытянутый на восток большой каменный мешок из которого не было другого выхода. Примерно в двухстах метрах, у большого одинокого валуна, мелькала серая фигура одного из снайперов. Он двигался уверенно, почти не скрываясь. Его напарник был не виден.

Мы затаились. План в некотором роде был безумием, но это было действие достойное того, чтобы противник понял — здесь не все так просто, как им кажется.

— Видишь? — прошептал я. — Он смотрит в другую сторону. Думает, мы где-то внизу.

— Угу… Ну в дальше что, Громов? — спросил майор, и в его голосе впервые зазвучал азарт.

— Нужно оружие… — я быстро выудил из кармана кусок грязной ткани, темно синего цвета. — И сейчас я его изготовлю!

Развернул ткань, покрутил в руках. Оторвал прямой лоскут. Идеально.

Работая быстро и молча, я сдернул с себя тонкий поясной ремень, что остался от чьей-то формы. — случайно нашел его в рваном матрасе своей камеры. Затем сплёл из него и ткани примитивную, но эффективную пращу.

— Толково! — удивленно похвалил майор.

— Наверняка помнишь, как пацанами в детстве воробьёв из рогатки били? Принцип примерно тот же!

Ну да, тут я конечно позабыл, что для чекиста лет сорока я и есть пацан, мне же только недавно двадцатка капнула. Это по ощущениям прожитого, мне сейчас за полтинник уже. Впрочем, никакой конкретики в моем ответе не было, тут даже если захочешь, особо не прикопаешься — все мальчишки Советского Союза, не важно какого возраста, имели рогатки и активно ими пользовались.

Наблюдавший за моими действиями Кикоть, скептически хмыкнул, однако идею одобрил.

Немыслимо⁈ Ну да, это очень дерзкое для такой ситуации решение. Но если подумать, то альтернатива — смерть. Причем, судя по всему, снайперские пули тут настигают «кукол» очень часто. Очевидно, что тела здесь даже не убирают, просто бросают как есть. Я уже несколько раз встречал на пути полуразложившиеся тела и скелеты в остатаках темно-синих роб — это такие же как и мы. Но им не повезло.

— Ну и что предлагаешь?

Отсюда, конечно же, докинуть камень и попасть в цель нереально, а вот если заманить снайпера в ловушку на живца, то вполне можно. Но это и расстояние должно быть метров в тридцать.

— Сработать на живца. Ты должен подобраться к нему метров на двадцать пять.

— Пращой, если повезет, серьезный вред нанести можно только по голове, а это очень непросто без практики. И тренироваться нам некогда.

— Тогда я приманкой побуду. А ты швыряй. Тем более, у меня рука болит.

— Добро!

Он почти бесшумно начал спускаться вниз. Выждав немного, я полез следом.

Спустившись с гребня, он короткими перебежками рванул в сторону центра ущелья, а я параллельным маршрутом, держа его в поле видимости. До того места, где примерно видели снайпера, мы добрались минут за семь. Попался открытый участок. Тут-то мы и решили разыграть партию с наживкой.

Кикоть забрался на камень, чтобы оценить обстановку и почти сразу же скатился обратно. Откуда-то прогремел выстрел. Из-за эха сложно сказать, как далеко он был.

— Жди, слева! — крикнул Виктор, пробегая мимо. И верно, через несколько секунд, между камнями показался снайпер в мокром коричневом комбинезоне, поверх которого был накинут маскхалат. Рослый, крупный. С винтовкой в руках — он следовал точно за чекистом, расстояние между ними метров сорок. Вот же уроды — для них стрелять по безоружным людям это забава со спецэффектами. Ну ничего, сейчас посмотрим, как он запоет.

Я же, дождавшись, когда снайпер проскочит мимо, выбрался из-за камня и быстро раскрутив пращу, изо всех сил швырнул камень в сторону от снайпера. Раздался характерный свист.

Не попал. Камень глухо цокнул о скалу.

Зато противник резко обернулся на шум. Заметил меня. Вскинул винтовку. Замер и это была его ошибка. Он упустил из вида моего напарника. А тот, услышав свист пращи, уже был тут как тут. Пара секунд и из-за скалы возникла фигура Кикотя. Широкий замах здоровой руки — и с глухим, влажным звуком увесистый камень ударил стоящиего к нему боком снайпера точно в висок. Тот вскрикнул рухнул на землю, не издав ни звука. Винтовка с грохотом упала на камни.

Мы оба бросились к телу снайпера, тот кое-как пытался подняться. Схватив камень, я изо всех сил ударил им точно по голове противника. Тот не сумел защититься — вместо этого неловко полез к поясной кобуре.

Туц!

Тот рухнул, словно мешок с картошкой. Больше не шевелился.

Виктор подхватил Винтовку, а я забрал пистолет из кобуры. Надо же — пистолет-то советский. Кажется, это был польский «Р-83». Видел такие в девяностых годах.

— Где второй? — спросил я, осматриваясь. Сначала хотел посмотреть на морду того, кто всего несколько секунд назад считал нас живой мишенью. Но передумал. Не до того.

— Да хрен его знает! — отозвался Кикоть.

— Они в паре работают, он должен быть рядом!

И верно. Не прошло и двух минут, как показался второй снайпер. Однако он вел себя странно — как будто бы искал не нас, а выход из ущелья. Неужели понял, что напарник уже отстрелялся⁈

— Хоп! — крикнул я, мгновенно взяв его на прицел. Тут же выстрелил ему в ногу, чуть выше колена.

Снайпер вскрикнул, рухнул на землю. Неловко попытался воспользоваться винтовкой, но я выстрелил повторно. Пуля попала точно в правую кисть. Оружие выбило из рук.

Сопротивление было подавлено. Вот теперь можно и допросить.

А заодно использовать этого важного «гостя» как гарант нашей безопасности. Охраны тут человек десять, вместе с американцем. Если занять грамотные позиции, их можно перестрелять. Хватило бы боезапаса. А дальше, к примеру, прострелить эти чертовы маячки и уйти, куда получится. Но без карты, без еды и воды, лазить по горам Пакистана удовольствие малоприятное. Следовать дорогами? Так нас быстро найдут!

— По английски понимаешь? — спросил я, склонившись над снайпером. Его лицо было скрыто маской-балаклавой.

Тот кивнул. Я ухватил пальцами маску и сдернул ее. Изумился, потому что ожидал увидеть совсем другое. Черт возьми, да это же женщина! Кикоть тоже удивился.

Женщине было около тридцати. Национальность определить сложно. Она смотрела на нас перепуганным взглядом, полным боли — конечно, два легких ранения. Явно была в ужасе, боясь за свою судьбу.

— Что ж ты сука делаешь? — зарычал сорвавшийся Виктор, поднимая свою винтовку.

— Не дури, майор! — воскликнул я. Она нам еще нужна…

Вдруг тишину разорвал рёв двигателя. Из-за огромного валуна, на открытую часть выкатился джип и резко затормозил. Из него, с пассажирской стороны выскочил взбешённый американец-инструктор. Его лицо было багровым от ярости.

— Русские свиньи! — заорал он, подбегая, его пистолет был уже в руке. — Вы чего натворили⁈

Наш план посыпался. Все случилось слишком быстро — ни хрена себе они примчались!

Я тут же оказался позади снайперши, прикрывшись ей словно щитом. Одновременно приставил ствол пистолета к ее виску. Чекист схватился за винтовку, навел ее на американца.

Из джипа показалось четверо охранников в серой форме, с автоматами в руках. Они частично рассредоточились по периметру.

— Стоять на местах! — рявкнул я. — Или эта мадам получит пулю! А тебя за такое по головке не погладят, да⁈ Пострадает репутация, да⁈

— Не делай этого! — прошипел американец. — Ты не представляешь, кто это!

Взгляд у него быстро скользнул по мертвому телу поверженного снайпера, затем вернулся обратно на женщину. Не-ет, ни хрена ему не плевать. Это чуть ли не ключевой момент. Вон как они все напряглись.

— Если ты или твои клоуны подойдут ближе, будешь ее мозги с камней сошкребать! — твердо ответил я. — Нам нужна машина!

Женщина испуганно дернулась и тут же защипела от боли.

Глаза американца расширились от удивления. Он явно не ожидал такого исхода событий. Не привык, что «куклы» бунтуют, да еще и так грамотно. В подобной ситуации он не оказывался.

— Вас ждет самое страшное наказание! — пробормотал он, пряча пистолет в кобуру. — Сюда уже едет большое подкрепление. Ну убьете вы ее, а дальше что? Вы даже не представляете, что я с вами сделаю. Шансов выбраться отсюда живыми у вас просто нет!

— Ага, непременно… — хмыкнул Кикоть.

Мы были в сложной, очень напряженной ситуации. Нужно было как-то менять ход событий. Подводить его под себя.

— Держи ее на прицеле! — эти слова предназначались уже Виктору. Тот ловко перевел винтовку, приставив длинный ствол точно к затылку полулежащей на земле снайперши. Сам же я поднялся, сунул пистолет в карман и подошел к американцу. Инструктор был уверен в своих силах, но по глазам было видно — он заметно растерялся, не зная, чего ожидать. Этим-то я и собирался воспользоваться.

— Что, инструкций на этот счет у тебя нет, да? А давай по-мужски решим, а? — я решился на ход, который только в дешевых боевиках и бывает. Но это же прозвучало настолько странно, что тот буквально завис. А что, импровизация. Сражайся там, где противник не воюет.

И не дожидаясь, выкинул вперед кулак. Попал точно в челюсть, зацепив нос ЦРУ-шнику, тот смачно чавкнул. Хрустнуло.

Вся охрана, стоявшая вокруг, онемела. Они смотрели на эту сцену с открытыми ртами. Никто не ожидал, что «кукла» посмеет поднять руку на офицера ЦРУ.

Американец, отплёвываясь кровью поднял на меня бешеный взгляд. В его глазах плескалась чистейшая, неразбавленная ненависть.

— Ты… ты… — он пытался говорить по-русски, но слова рвались сквозь хрипы.

Он попытался встать, снова потянувшись за пистолетом. Но его рука дрожала. Он понимал, что проиграл эту маленькую схватку на глазах у своих же людей, и это бесило его ещё сильнее. Его авторитет трещал по швам.

— Ну? — усмехнулся я, зная, что тот не выстрелит. Не знаю, почему.

Его палец хаотично дёргался на спусковом крючке. Он хотел выстрелить, но не мог. Ярость и унижение не смогли перевесить логику. Женщина почему-то была очень ценна для него. Охрана тоже замерла, не зная, что делать.

И в этот накалённый до предела момент, когда казалось, что выстрел вот-вот грянет, в ущелье, плавно и почти бесшумно, въехал тот самый чёрный пикап, который мы уже видели раньше.

Все застыли. Даже американец опустил пистолет, с недоумением и злобой глядя на машину.

Дверь открылась. Сначала оттуда вышел высокий, сухощавый мужчина в темно-зеленой военной форме и ботинках. Я сразу его узнал. Черт возьми, это же Джон Вильямс!

— Оружие! — громко крикнул он. Американец словно остолбенел.

А следом за ним, с другой стороны, показался второй человек. Коренастый, с лицом, обветренным афганскими ветрами, одетый в поношенную полевую форму без знаков различия. Но не афганскую, а нашу, советскую, лишь слегка перешитую. Когда он поднял голову, и его взгляд, холодный и оценивающий, скользнул по мне, я почувствовал, как у меня перехватило дыхание. Этого я точно не ожидал здесь увидеть.

Прапорщик Иванов. Один из лучших переводчиков с дари и пушту.

Его позывной в группе «Зет» был «Урду». Я знал только, что сразу после того случая с лабораторией БОВ он как-то ушел из группы. Добровольно. Как-то снюхался с генералом Калугиным и после совершенно пропал с горизонта, будто его и не было. И теперь… теперь он здесь⁈ Рядом с тем американцем, котрого я задержал на востоке Афганистана, вместе со Стингером и барахлом к нему. Ну да, Игнатьев упоминал, что американца обменяли, путем каких-то там договоров…

— Какого черта ты здесь?

Это не просто предатель. Это живой ключ ко всем нашим секретам. Он знал протоколы связи, запасные явки, систему опознавания «свой-чужой», методики вербовки агентуры. Его знания были смертоноснее целого дивизиона. И он что, отдал их врагу? И ради чего? Как? Получается, он же слил координаты места падения спутника и рассказал, что там? Ах ты ж черт!

Урду смотрел на меня с холодным любопытством, будто видел меня в первый раз. Он прекрасно меня узнал. В его глазах не было ни капли удивления или стыда. Лишь спокойное, почти профессиональное признание. Вот же выкормыш собачий!

Джон Вильямс медленно обвёл взглядом всю сцену: охранников, своего коллегу с разбитым носом, труп снайпера, меня и Кикотя, стоящих плечом к плечу. Раненую снайпершу. Его лицо ничего не выражало.

— Капитан, — он лениво обратился к инструктору, — Вы потеряли контроль. Уберите оружие!

Американец заколебался, ярость всё ещё клокотала в нём.

— Я отдал вам приказ. Русский солдат сделал то, на что был обучен, — повысил голос Вильямс. — В отличие от «гостей». Этот разведчик представляет для нас куда больший интерес, чем вы можете себе представить… Громов, нам есть что обсудить, не так ли?