Сорняк

Сорняк — Глава 44. Небесный свод

Прикоснувшись к частичке прошлого почившего эльфа, герой приобрёл решимость действовать. Узнав подробности произошедших событий, он переосмыслил послание богини. Перед его глаза предстал путь, следуя по которому он сможет вернуть осквернённому лесу былой блеск призматического сияния.

Стоило мне сесть на кресло богини, как оно сразу развалилось подо мной, и я плюхнулся на землю. Вот только за мгновение этого падения я увидел, как пролетают дни чужой жизни. В реальности прошли всего секунды, но моё сознание поглотило образы эльфийского опыта.

Рассыпавшись, кресло богини стремительно уходило в землю, а в местах его останков начали прорастать различные травы да цветы. И из-за этой приятной мягкости моё тело отказывалось подниматься. Хотелось и дальше валяться на этой ароматной поляне и разглядывать небо.

— Чад⁈ Ты там как? Живой?

Немного приподняв голову, я посмотрел на испуганного гнома. Тот стоял с округлыми глазами и нервно поглаживал свою бороду.

Усмехнувшись забавному поведению гнома, я прилёг обратно на траву и сосредоточил взгляд на небе:

— Неужели не видно?

— Если честно, я жуть как перепугался. Ты с таким странным лицом пошёл отгонять от цветов фею, будто собираешься её убить. А потом вместо наказа негодницы решил плюхнуться на кресло, чем и разломал его на части.

— Ну и зачем ты мне пересказываешь мои же действия?

— Ты вёл себя странно. Но я не лез и просто наблюдал. Однако ты уже довольно долго валяешься и с тупым лицом втыкаешь в небо, пока обнаглевшая фея всё продолжает пожирать дорогущие алхимические реагенты.

— Так ты не обо мне переживаешь, а о цветочках?

— Конечно! Как можно вот так уничтожать столь богатую редкими растениями поляну? Это кощунство — превращать такой кладезь реагентов в еду!

— Ну и чего ты как не родной. Присел бы рядом с феей и тоже пощипал бы нужную тебе травку.

— Раз ты настаиваешь. Так и поступлю.

Послышались торопливые шаги. Гимн чуть ли не вприпрыжку бежал ко мне, видимо, чтобы нарвать себе букетик-другой.

Улыбнувшись энтузиазму гнома, я с превеликим удовольствием закинул руки за голову и продолжил вглядываться в облака. Довольно удачно я упал. Здесь колючие ветки почти не скрывают неба, потому я могу насладиться прекрасным видом.

Длинные полотна облаков смешиваются друг с другом и вытягиваются в бесконечные полосы.

Пока я гляжу на эту неописуемую красоту, меня переполняют романтические мысли. Хочется как птица взмыть вверх и помчаться вдаль, завладеть чувством свободы, наслаждаясь стремительным полётом сквозь неизвестность бытия.

— Чад, у меня проблема.

— Замечательно, конечно. А я тут причём?

— Так сказать, я просто решил поделиться болью.

— Делись. Только, пожалуйста, без этих… долгих вступлений.

— Если без предисловий, то я не знаю куда складывать собранные целебные травы.

— Так загрузи их в инвентарь.

— Чтобы не потерять свои свойства, целебные травы должны дышать. Поэтому запихивать их в инвентарь — полное кощунство.

— Тогда достань из инвентаря какую-нить сумку.

— У меня нет там ничего подобного.

— Смешно. Ты таскаешь в своей «дырке» всевозможный хлам, начиная от светильников и заканчивая масками, а небольшой и вместительной сумки нет.

— Чего тут смешного? Ведь это глупо — в большом сундуке хранить другой сундук, но поменьше.

Услышав логическое изречение непрошибаемого гнома, я непроизвольно улыбнулся. Понял, что стал немного лучше понимать этот удивительный бородатый народ. Но вскоре, вслед за голодным урчанием живота, нахмурился.

Эх. Я бы сейчас с удовольствием испытывал приятную тяжесть, вызванную перееданием сыра. Но всё испортил Аймон, сжёгший мои припасы еды. Теперь приходиться терпеть урчание в пустом желудке.

— Гимн, я тут кое-что вспомнил.

— Да, слушаю.

— Когда я в первый раз прибыл к креслу богини, меня встретил агрессивный туман. Испугавшись, я побежали прочь. И вот в пылу суеты мне пришлось бросить плетёную корзинку. Думаю, если ты осмотришься, то найдёшь её, лежащую под каким-нибудь деревом.

— Большое спасибо.

Я прислушался к тому, как гном встаёт на ноги и торопливо куда-то уходит. Когда его шаги стали еле слышны, я вновь сосредоточился на небесном своде.

М-да. Видимо я окончательно изголодался, раз считаю будто вон то облако похоже на шматок сыра. Хотя, если приглядеться, можно заметить насыщенную и аппетитную форму. Своей нежность напоминает сливочный сыр с явно выраженными творожными нотками. Ароматная и пикантная вкуснятина. Дабы оценить всю палитру вкусовой картины, нельзя спешить. Надкусывать и пережёвывать каждый кусочек стоит с крайней тщательностью, растворяя и насыщая часть деликатеса таящими соками…

— Я нашёл! Я нашёл! Чад! Я нашёл её!

— …

Каждый последующий возглас гнома звучал громче предыдущего, оттого я понимал, что бородатый бежит ко мне со всех ног.

— Чад! Гляди… Корзина. Гы-гы.

Повернувшись набок и приподнявшись на руках, я заглянул в эти счастливые глаза и непроизвольно улыбнулся.

— Хах. Какой маленький ты и какая огромная корзина! А вы забавно смотритесь вместе.

— Хм… Может быть. Но лямки действительно надо сместить, да и ремешки затянуть. А то днище по пяткам бьёт.

— Вот и займись этим, как загрузишь собранную траву. Только поспеши. Я хочу успеть покинуть этот лес до наступления темноты.

— Понял.

Уловив жужжание, я повернулся и увидел, как на моё плечо уселась фея. Пристально посмотрел на наглое создание и слегка наклонил голову. Лан держала в лапах пышный бутон цветка и с чавкающим звуком пережёвывала один из лепестков.

— Лан, ты издеваешься? Я как бы тоже жрать хочу.

— Ж-ж-ж-ж.

— Да-да, конечно… Так я тебя и понял…

Дабы не мешать гному со сбором редких трав, я поднялся и отошёл в сторонку от цветочной поляны.

Немного осмотрел всё ещё спящего под деревом Аймона и, не заострив ни на чём конкретном внимание, вновь поднял глаза к небу.

Смотрю вдаль и пытаюсь осознать перемены.

В моей голове что-то изменилось. Мысли путаются. Есть ощущение чужого сознания. Оно вытесняет из меня тот привычный страх, которым было пропитано это тело. Мне больше не хочется прятаться от проблем и отворачиваться от слабых. Теперь я жажду получить признание. Встать на пьедестал и любоваться восторженными взглядами.

Люди должны мной восхищаться и кормить…

— Бесит.

Я даже не думаю о жратве, а мой живот всё играет голодную симфонию. И всё из-за прожорливой феи на плече. Своим чавканьем она лишь раззадоривает мой аппетит.

Эх, я сейчас готов пожрать аж целый мир три раза…

Одёрнув себя от странной мысли, я вновь сконцентрировал взор на небе. Стал приглядываться к существу, чья кожа виднеется высоко за облаками.

— Гимн, а что это за мерзкое существо оплетает небо? С виду склизкое и похоже на чьи-то внутренности.

— Специально для ничего не знающих арсантов: в книжных лавках продают детские справочники, в которых можно найти ответы на любой глупый вопрос.

— Это ты меня так заткнул, намекая, что больше не будешь отвечать на мои тупорылые вопросы?

— Нет, просто вспомнил про справочник. Вот и решил поделиться важной для тебя информацией.

— Это, конечно, всё замечательно. Спасибо тебе за это. Но ты собираешься мне рассказывать про блевотину в небе⁈

— Чад, раньше ты не был таким раздражительным. Ты там… что? Копчиком ударился, когда падал с кресла?

— Даже если и так, тебе-то что⁈ Или ты готов целовать мою задницу лишь бы она перестала зудеть⁈

— Арсант, если ты не знал, гномы — злопамятный народ.

— Да ну⁈ Ты, чё, собрался меня травить припасёнными остатками яда? Думаешь, я не видел, как ты прятал флакон за пазуху?

— Ладно… Эта перебранка ни к чему. Предлагаю закрыть темы.

— Да пошёл ты! Я вроде задал нормальный вопрос, а ты его не просто проигнорировал, но и выставил меня идиотом.

— Ам-м, да? Напомни, а о чём ты спрашивал?

Тяжело выдохнув, я вновь поднял глаза к небу.

— Бесишь… Я хотел узнать о склизкой штуковине за облаками.

— Ну да, ну да… припоминаю. Ты действительно интересовался Вуалью Эдема. Так что извиняюсь, что не заострил внимание на волнующей тебя теме.

— Да начни уже рассказывать. Прошу… Уже темнеет.

Вечер стремительно близится к ночи, отчего света стало совсем мало. Однако очертания небесного существа теперь различаются намного лучше. Всё потому, что эта склизкая субстанция и является источником света.

— Перед тем, как создать всё живое, Владыка укутал небо вуалью, которая не просто ограждает нас от взора злых богов, но и дарит дневной свет. Однако Вуаль Эдема не всесильна и порой устаёт. У небесного существа заканчиваются силы, и оно уходит в долгую спячку. Ну а на мир обрушиваются суровый холод и непроглядная тьма. Бесконечная холодная ночь с неистовой метелью.

— А как люди выживают зимой? Без дневного-то света?

— Огонь и алхимия. Костры и лампы. Каждый выживает как может. Ну а вот арсанты разницы не замечают, так как привыкли жить под солнцем обелиска.

— То есть зиму проще переждать в городе арсантов?

— Да кто тебя пустит обратно? Ты выбрал кочевой образ жизни и не захотел сосуществовать в безопасной тюрьме. Остался бы там, бед бы не знал. Но ты добровольно отказался от всех благ солнца и решил попутешествовать… Скажи, оно того стояло?

— Ну а ты бы себя добровольно посадил в золотую клетку?

— Не знаю. Скорее всего я бы…

— Нет! Ты сразу не отвечай. Обдумай всё хорошенько. Обмозгуй всё, пока мы будем сваливать из этого мрачного леса. Ну а как сядем перед костром, тогда подробно и без спешки выложишь всё на духу. Договор?

— Хм. Разговариваешь со мной как с маленьким… Хорошо, давай помолчим, раз ты так хочешь насладиться ночной тишиной.