Сорняк

Сорняк — Глава 8. Внутренний настрой

Оказавшись за порогом неминуемой битвы, герой без раздумий ринулся вперёд. Фантомные воспоминания давили тяжёлым грузом. События прошлого подталкивали к пропасти безрассудства — пренебречь инстинктами и схлестнуться в неравной схватке. И вместо того, чтоб отбросить ностальгические позывы, герой решил им поддаться.

Я стоял на задних лапах и внимательно изучал громадную птицу. Её красное оперение переливалось в лучах утреннего света, а глаза полыхали желанием убивать. Однако крылатый хищник почему-то не нападал, а лишь следил за мной. И от этого затишья создавалось впечатление, будто сам мир остановился.

То крыло, которое я пытался откусить, птица старательно прижимает к телу. И судя по тому, как оно подрагивает, предположу, что махать она им уже не сможет. Стоит держаться поближе к покалеченной конечности и нападать именно с этого фланга.

— Кра-а! Кра-а!

Заметив, что я двинулся в атаку, птица громко завопила. Пыталась меня напугать. Но я продолжил приближаться, и она вместо того, чтобы отступить, вцепилась когтями в землю.

Оценив твёрдую стойку противника, я заподозрил неладное и поспешил отскочить в сторону.

Тело птицы немного накренилось вперёд, и в месте, где я только что находился, будто бы произошёл взрыв. Во все стороны полетели куски земли, а клюв монстра окрасился грязью.

Мои инстинкты завопили. Хотелось отступить, но нежелание показывать спину оказалось сильнее. Поэтому я встал на четыре лапы и внимательно посмотрел на ноги противника. Заметил, как двинулось колено птицы, и отскочил в сторону.

Земля взрывается в опасной близости от меня, да так, что меня аж накрыло кусками грязи. И тут же вновь отпрыгиваю, уходя от очередного удара.

Нельзя останавливаться. Надо двигаться. Маневрировать между атаками, каждый раз менять своё направление. А главное, стоит поспешить сократить дистанцию, иначе…

Я осознал, что могу проиграть, и шерсть поднялась дыбом. Меня охватила злость. Образы прошлых поражений заполнили разум. Удар поражения бьёт сильнее смерти. Не хочу проигрывать!

Я оскалил зубы. Из-за непреодолимой ярости сосредоточился лишь на горле противника, на которое без раздумий бросился.

Боль!

Я чувствую глубокую и пустую боль…

— Кра-а-а-а-а! Кра-а-а-а-а!

В глазах потемнело. Тело покинули силы, и я беспомощно рухнул на влажную траву. Напоследок подняв глаза, увидел силуэт огромной птицы, по грязному клюву которой стекали капли моей крови…

— Кра-а-а-а-а!!

Когда птица перестала издавать победный клич, я напрягся. Приготовился к тому, что она сейчас начнёт жрать меня живьём. Но добивающего удара не последовало. Она лишь взмахнула напоследок здоровым крылом, развернулась и потопала прочь.

Хоть краснопёрый монстр и убегает, я этому совсем не радуюсь. Ведь я лежу на земле с огромной дырой в туловище. А ещё я проиграл. Да уж. Почему-то именно от поражения мне печальнее всего. Я готов умирать хоть по десять раз на дню, лишь бы больше никогда не проигрывать.

Меня одолел долбоклюв. М-да. Звучит отвратно…

Мне не удастся победить смерть. Даже бороться смысла нет. Остаётся лишь смириться с очередным поражением.

Поражением…

А разве я способен проиграть?

Не стоит забывать, что шкура белки — это всего лишь удобный способ передвижения. Если с телом что-то случится, я всегда могу сменить его. А пока, за неимением других вариантов, думаю, стоит попытаться отремонтировать свой транспорт.

Для начала концентрируюсь на собственной сути. Из золотого зуба прорастает множество тоненьких корней, что уже давно стали частью нервной и мышечной системы зверя. Следовательно, я могу попытаться закрыть кровоточащее отверстие, отрастив в том месте более плотные корневые отростки.

Сосредоточившись на ране, выпустил из тела деревянные щупальца и, переплетая их друг с другом, начал сшивать плоть.

Однако, хоть я и остановил кровотечение, часть внутренних органов всё так же была повреждена, а некоторые — и вовсе разорваны. Так как воссоздать новые части тела я навряд ли смогу, мне остаётся лишь подлатать то, что от них осталось. И начну я, пожалуй, с пищеварительной системы…

— Фарс, с тобой всё в порядке?

Мм? Я слышу голос Крестыча. Настолько сосредоточился на врачевании, что совсем не заметил его приближения.

Открыв глаза, увидел обеспокоенное лицо старика. Он протягивал мне руку, будто приглашая меня взобраться на неё. Не отводя взгляда от ладони, я продолжил лежать на мокрой траве.

— Фыр-фыр.

— Нет, не в порядке. Я же вижу. Ты весь в крови.

Раньше мне нравилась та забота, с которой Крестыч смотрел на меня. Но сейчас подобное внимание только раздражает. Аж хочется нагрубить ему, дабы он поскорее отвалил со своими вопросами.

— Фыр-фыр-фыр. Фыр!

— Так значит, ты сражался с красной птицей… А где она сейчас?

Подняв голову, старик медленно осмотрелся и вновь опустил взгляд на меня.

— Ясно. Так тебя злит, что она сбежала?

Нет. Меня бесит, что ты такое внимание уделяешь моему проигрышу. Неужели так сложно отвернуться и сделать вид, что всё в порядке⁈

Крестыч протянул вторую руку. Аккуратно обхватил меня двумя ладонями и поднял с земли. Почувствовав человеческое тепло и холод деревянного протеза, я начал ёрзать. Но не найдя удобного положения, я просто свернулся в клубочек.

— Твоя шерсть вся в крови. Не хочешь искупаться?

— Фыр-фыр.

— А пока ты будешь мыться, я приготовлю тебе десерт из сыра.

Мне ведь не послышалось? Он сказал, что накормит меня очень сладким и безумно сырный десертом?

— Фыр-фыр?

— Хах-ха, обязательно накормлю.

С довольной улыбкой я опустил мордочку и уткнулся в свой хвост. Пахнет сыростью и гнилью. М-да уж. Крестыч прав. Действительно пора тщательно помыться.

— Сейчас позавтракаем и пойдём в деревню. Чувствую нутром, что стоит поторопиться и выполнить поручение богини.

Старик нёс меня на согнутых руках и неспешно двигался к своему дому. Быстрее идти ему мешал острый меч, заткнутый за пояс. С каждым шагом лезвие опасно раскачивалось, намереваясь проткнуть ногу. Когда я вспоминаю, с какой лёгкостью железяка разрубила толстую ветку дерева и отсекла голову медведя, складывается впечатление, что старик неоправданно рискует, держа обнажённое лезвие столь близко к своим ногам.

— Сколько бы я не думал об этом… никак не могу понять. Зачем Хельте делать меня старостой деревни?.. Заноза, а ты случайно не знаешь? Что задумала твоя маман?

Хоть я и не услышал ответа дриады, но зато почувствовал лёгкую вибрацию, исходящую от деревянного протеза.

— Ну а про посланника что-нибудь знаешь? Или об инструкциях, которые он должен мне передать?

Любопытно, что именно отвечает ему Заноза?.. Ладно, я особо не жалуюсь. Даже наоборот… приятно наслаждаться подобными вибрациями. Оу-у да, хочу каждый день засыпать под этот расслабляющий массаж.

Подойдя к дому, Крестыч тут же перешагнул порог, так как входная дверь уже была открыта.

— М-да, ну и бардак же тут. Так… Во, это должно подойти.

Старик подошёл к одному из столов, заваленных хламом, и аккуратно переложил меня в глиняную чашку. Судя по лежащей рядом ложке, он из этой посуды обычно ест.

— Побудь пока тут. Я сейчас налью тебе воды.

Развернувшись, Крестыч подошёл к другой столешнице, которая тоже была завалена разными непонятными вещами и начал что-то искать. Странно, конечно, почему он воду ищет среди стеклянных колб, которые наполнены подозрительными жидкостями разных цветов. Хотя, если вспомнить, он ведь каждый раз поливал меня из деревянной лейки странной на вкус субстанцией. Видимо, и сейчас готовит для меня какую-то особенную ванну.

— Заноза, если ты так хороша в растениях, тогда ты, наверное, знаешь где в этой округе растёт зелёный щавель?

Опустив глаза, старик увидел висящий на поясе меч и тут же поспешил его достать. После нагнулся и поднял с пола деревянные ножны. Лёгким движением он объединил две части, и тонкий меч вновь стал выглядеть как простой костыль.

Крестыч продолжил передвигаться по дому, уже опираясь на костыль. Хоть после манипуляций богини опора ему уже и не была нужна, он почему-то вновь шагал на трёх ногах. Видимо, так старику сподручнее или просто привычнее.

Наконец он вернулся ко мне с большим флаконом зелья. Откупорил крышку и начал наполнять этой жидкостью мою ванную. Вдохнув, я почувствовал приятный цветочный аромат.

— Фыр-фыр…

— Это заживляющее раны зелье сделано на основе амбора. А точнее — из корней амброзии. Когда кто-нибудь искупается или выпьет такой отвар, в его организме произойдет всплеск соматотропидов, из-за чего ускорится регенерация тканей.

Ничего не понял, кроме того, что мне предстоит мыться в лекарстве. Но… думаю, это к лучшему. Я так и не закончил сшивать внутренние органы, и меня уже достала эта давящая боль в боку.

Развалившись поудобнее, наблюдал за стариком. Сразу же отвернувшись от меня, он начал убираться в доме. Каждые несколько шагов нагибался, поднимая с пола пучки сушёных трав и цветов. Со стороны казалось, что он мучается, напрягая этими движениями поясницу, однако на лице старика красовалась улыбка.

Когда в комнате стало более-менее чисто, он подошёл к стене и снял с подвесной полки погрызенный мной шматок сыра. Но стоило ему поставить деликатес на стол, как его лицо тут же наполнилось печалью.

— Фарс, прости. Я тебе тут пообещал приготовить сладкий сыр, но столкнулся с проблемой. Видишь ли, я потерял свой инвентарь.

Крестыч какое-то время молча разглядывал недавно приобретённую деревянную руку, после одумался и взял стул. Поставил его возле тумбочки, на которой стояла моя ванная, и с виноватым лицом на него сел.

— Владыка, породивший наш мир, создал множество рас. У каждого народа есть своя история становления. И я тебе сейчас поведаю о горных жителях. Расскажу о том, как Владыка наделил маленьких человечков тайным знанием, позволяющим открывать порталы в отдалённые места. Хоть и звучит данное познание, как манна небесная, но на деле всё закончилось печально. Гномы умудрились разозлить создателя своим нежеланием работать, и он наслал на них проклятие, не позволяющее им даже помыслить об отдыхе. Отныне они живут, только пока трудятся.

Крестыч достал из-за пазухи небольшую блестящую монету тёмного цвета и начал перебирать её пальцами.

— Заручившись поддержкой богини эльфов, гномы построили центральный банк под великим деревом мира. Хотя точнее будет сказать, что они выкопали в земле свой главный штаб. Но на этом бородатые малыши не остановились и воздвигли свои филиалы в каждом крупном городе. Тем самым создали единые валюты для всех рас и народов, позволяя изолированным общинам принимать у себя торговцев.

Старик положил узорчатую монету на стол и указал не неё пальцем. Присмотревшись к ней, я увидел изображение: стрелки с узорчатыми закорючками, напоминающими листья винограда. Хоть сам материал монеты и поблёскивал, однако в углублениях он отдавал чернотой. А ещё казалось, текстура монеты движется как живая.

— Эту монету отчеканили гномы в своих кузнях. Её номинал составляет один мегабайт. А вот эти малыши стоят по килобайту.

Старик поднёс к столу другую руку и разжал ладонь. На стол посыпались малюсенькие монетки. Они тоже блестели и переливались чёрным цветом, но располагался на них совершенно другой рисунок.

— Фыр-фыр?

— Если честно, я сам не понимаю, из каких металлов сделаны эти малыши. Помню, учитель мне объясняла, что гномы специально выкупают у людей всевозможные руды, дабы создать этот кристаллический сплав для своих монет. И всё это для поддержания работы порталов, магия которых требовала различных расходников.

Мне кажется или старик ушёл от изначальной темы? Вроде он хотел мне объяснить, почему я остался без вкусняшки. Знаю его способность болтать без остановки, и надо бы поскорее одёрнуть его.

— Фыр-фыр. Фыр?

— Ну так инвентарь — это и есть та самая магия порталов, о которой я рассказывал. Если у тебя достаточно денег, ты можешь прийти в любой филиал банка, и гномы тебе нанесут округлую татуировку на ладони. Но так получилось, что я отрубил себе именно ту руку, на которой и был мой идентификатор.

Теперь понятно, почему в этом доме кроме сыра я не вижу никакой еды. Хотя… Мне ничего большего и не надо.