Сорняк

Сорняк — Глава 31. Подробные объяснения

На первый взгляд кажется, что судьба благоволит герою, ведь он в очередной раз знакомится с тем, кто способен направить его на верный путь. Вот только везение не бесконечно, и та самая благоприятная встреча может оказаться последней сладкой каплей в море бед. Скорее всего, впереди героя ждёт череда непреодолимых испытаний и горестных событий.

Не знаю почему, но я почти сразу начал доверять этому гному, ещё до момента, как подошёл к нему и завязал разговор. И тут дело не только в его добродушном выражении лица, но и в глуповатом взгляде. Он так смешно выпячивал глаза, смотря в никуда, перед тем, как начертить очередную закорючку на пергаменте, что я улыбнулся.

Самого же рыжебородого кроху совсем не испугало моё появление. Наверное, даже наоборот, обрадовало. Ведь он таким задорным голосом поприветствовал меня и с улыбкой предложил расположиться возле него. А когда я плюхнулся на землю, бородатый добряк раскрыл портал инвентаря и угостил меня вытащенным из него добротным куском вяленого мяса.

Теперь сижу на земле, смотрю на улыбающееся сморщенное лицо, которое едва проглядывает из-под пышной бороды, и жую вкуснейший и сочный кусок мяса. Вот смотрю на эти добродушные глаза, и мне становится стыдно, что не поблагодарил гнома за прекрасное угощение.

— Вкусное. Прям очень вкусное мясо. Спасибо!

— А то! Я ведь его закупаю у лучшей мясной кудесницы — Линды из Колдеца. Она настолько филигранно обращается с дичью, что её изделия ценятся даже среди гномов. Да и среди людей она знаменита настолько, что нашлись завистники посмевшие распускать ужасные слухи, будто эта чудесная женщина делает колбасы не только из животных, но и пропавших без вести людей.

Хм… Линда? Я вроде где-то слышал это имя. Не помню. Ну и ладно. Мясо она готовит и правда отменное.

Откусив ещё кусочек и почувствовав, как рот наполняется ароматным соком, я отвёл руку в сторону и внимательно посмотрел на вяленое мясо.

— Надеюсь, это свинина?

— Кабан. Колдец ведь находится в самой гуще колкого леса, состоящего в основном из хвойных пород деревьев. Следовательно, и кабаны там обитают, триба семейства свиных, которые питаются не корневищами и луковицами цветов, а семяпочками, сокрытыми под чешуйками шишек. Именно из-за того, что рацион тамошних кабанов насыщен эфирными маслами и смолами, приготовленное из них вяленое мясо получается настолько нежным и сочным.

— Спасибо за подробное объяснение. Меня, кстати, Чад зовут.

Я протянул ладонь, но гном не спешил её пожимать. Он с осторожностью посмотрел на мою грязную перчатку и широко улыбнулся. И когда я уже собрался убирать протянутую руку, он всё же схватил её двумя ладонями и крепко пожал.

— Очень приятно. Я Гимн. Гимн Стамблдак — эльфийский неудачник, который не сумел слиться с феей.

— Гимн? Так, значит, главный герой твоей истории — это ты⁈

— Как ты…

Гном бросил мою руку и поспешил схватить листы пергамента, лежавшие у него на коленях, чтоб тут же прижать их к груди.

— Прости, что не сдержался и подглядел без спроса. Но могу сказать, что ты интересно пишешь.

Глаза гнома округлились больше прежнего и из-под усов показалась уже привычная улыбка.

— Правда⁈ Тебе правда понравилось?!!

— Очень понравилось. Вот только я не до конца понял часть с превращениями. Объясни, почему Йорлин стала альвом, ну а ты гномом?

— Чад, ты меня смущаешь. Своим вопросом ты создал странное противоречие. Ведь облачён в доспехи, созданный самой богиней, и в тоже время не знаешь базовых вещей культуры эльфов… Мда-а… Видимо, из-за твоего внешнего вида я подумал, что передо мной посланник Хельты или даже компаньон героя. Но сейчас, приглядевшись к твоему лицу, я наконец разглядел мощный подбородок и сильно выраженные скулы, что вполне типично для арсантов… Мда-а… Я начал нервничать, ведь понимаю, что мать земля недолюбливает рождённых в обелисках. Отсюда остаётся лишь единственное объяснение, как тебе удалось заполучить божественные доспехи… Ограбить или даже убить эльфийского героя.

Осознав, о чём именно говорит Гимн, я усмехнулся и оттопырил воротник, продемонстрировав прорастающие в мою плоть корни доспехов.

— Подобные подарки твоей любимой богини невозможно снять даже с самого мёртвого трупа. Ведь эти деревянные элементы не просто впились в мою кожу. Они приросли к скелету. А если ты взглянешь на мою шею, то ты увидишь ошейник, который я так же не в силах снять. Удавка оставит меня без головы, если я вдруг чихну не в ту сторону. Понимаешь⁈

— Бородатые калоши…

Гном пододвинулся поближе и, вытянув руку, положил ладонь на деревянный элемент моих доспехов.

— Пылающие яйца бегемота, да оно же живое! Я чувствую, как твои доспехи пульсируют, словно дышат. А раз они соединёны с твоей кровеносной системой, тогда получается, что и твоё сердце качает кровь не только в теле, но и насыщает полезными веществами эти деревянные отростки. Наверное, ты испытываешь слабость от истощения и нормально спать не можешь из-за постоянного чувства голода.

— Не так всё плохо, как ты описываешь. Да, жрать хочу, считай, постоянно, но слабости нет никакой.

— Как интересно… Чад, а ты не против если я зарисую узоры твоих доспехов?

— Мне-то чё? Малюй, если хочешь. Только не забудь всё же рассказать про превращения эльфов в альвов и гномов.

— Мда-а… Типичный, только вылупившийся, арсант. Наивный парень, что совсем не нюхал говна нашего мира.

— Точно. Об арсантах тоже расскажи.

— Хах-ха… Обязательно…

Гном крутанул в руках свой инструмент для письма, выглядящий как тоненькая палочка с кристаллом сверху.

— Корни великого древа-матери породили многие разумные виды, и отличаются они от творений владыки формой заострённых ушей. И из всего этого множества своих детей, богиня относится с трепетом лишь к эльфам, даже поселила их вблизи с могучим стволом своей истинной природы. Она настолько привязалась к дорогим сердцу эльфам, что ей было тяжело наблюдать как они скоротечно стареют. Вот Хельта и решила наделить их бесконечно долгой жизнью. И вслед за её мыслями, по её воле, произошло божественное чудо. На ветвях великого древа распустились цветочные бутоны, внутри которых спали феи. Милые насекомые не знали усталости и трудились как пчёлы, ухаживая за цветами. И вскоре те превратились в божественные фрукты, которые ещё известны как мировые персики…

Нахмурив брови, гном замолчал и, убрав ручку от пергамента, стал ещё пристальнее вглядываться в деревянные узоры на грудной пластине моих доспехов.

— … Не понял. Мне показалось или они только что двинулись? Чад, неужели ты умеешь шевелить отростками?

— Не отвлекайся. Продолжай рассказ.

— Ладно. На чём я там остановился?..

В момент, когда Гимн задавал очередной вопрос, я как раз кусал мясо, и чтобы ему ответить, мне приходилось поспешно всё пережёвывать.

— Кхн-н-нм… Чн-н… Ты прервался на моменте, где Хельта создала божественные персики, дабы продлить жизнь эльфам.

— Тут больше дело не в персиках, а в том, что вместе с ними богиня создала прекрасных фей, которые неотъемлемо связаны с фруктами. Каждая фея имеет неразрывную связь со своим плодом, и если с крылатой красавицей что-то случится, то и персик сразу же погибнет. Но несмотря на то, что феи созданы, дабы беречь доверенные им фрукты, они самолично срывают с ветвей персики, как только те созреют, и отправляются на поиски достойного ребёнка. Так вот, в обнимку с персиком феи способны преодолеть огромные расстояния, высматривая совсем юных детей, что не прожили и пяти зим. А сделав свой выбор, фея вручает ребёнку персик. Ну а дальше всё уже зависит лишь только от случая…

Глаза Гимна наполнились грустью, и вместо того, чтобы продолжить зарисовывать интересующие его элементы брони, он начал нервно прокручивать между пальцами свой письменный инструмент.

— Для детей это большое испытание. Ведь вместе с откушенным кусочком персика в голову проникает чужой разум. Происходит слияние феи и юного эльфа. Всё существо переполняет жгучая боль, и вместе с ней тело начинает меняться. Довольно часто случается, что феи не выдерживают этот этап превращения и погибают, а вместе с ними начинает разлагаться и поглощённый ребёнком персик, тем самым убивая носителя. И дитя, что успело получить благословение фрукта, хоть и пытается умереть, но выживает. Вместо смерти ребёнок начинает стремительно стареть и совсем скоро на лице ещё юного эльфа образуются морщины да прорастает борода. Ребёнок, не успев повзрослеть, тут же начинает стареть… бесконечно и очень долго стареть…

— Гимн, мне очень жаль, что твоей фее не удалось выжить.

— Да не надо меня жалеть. В какой-то степени я даже благодарен, что так произошло. Видишь ли, вместе с проклятием бесконечной старости гномам достался и дар в виде отголоска разума феи. Эти прекрасные насекомые думают не словами, а цифрами и расчётами. К примеру, в детстве я был тем ещё безнадёжным глупцом, не способным учиться. И вот после неудачного слияния с феей, мне стало намного проще и интереснее не только воспринимать информацию, но и разбираться в различных устройствах и других сложных вещах. Люди таких детей называют гениями.

Повернув голову, я посмотрел на листы пергамента и увидел довольно качественные наброски деревянных элементов моей брони.

— Получается, что твой талант интересно прописывать истории и красиво рисовать — по сути, наследство феи? И тут совершенно нет твоей заслуги?

— Всё намного хуже, чем ты думаешь. Я ведь мечтаю стать известным писателем. И хоть я посвящаю всего себя этому делу, мне так и не удалось придумать ни одной достойной истории. Решил, что раз сам не способен ничего нафантазировать, то напишу о реальных событиях. Даже пришёл сюда, так как до меня дошли слухи о гномах, что служат мифическому существу, но тут совершенно нет ничего интересного. Лишь какой-то там туман, который мне так и не довелось встретить.

Даже замолчав, Гимн продолжал перебирать пальцами инструмент для письма. Вот только его руки стали неприятно дрожать, демонстрируя то, как сильно он нервничает. И в момент очередного перебора инструмент выскользнул и упал на землю между нами.

Опустив глаза, я с ещё большим любопытством посмотрел на замысловатую палочку, на навершие которой был инкрустирован кристалл. Хоть и выглядел этот инструмент очень просто, наверняка внутри находились сложные механизмы.

Поднял глаза обратно на гнома и заметил его поникшее выражение лица. И как бы пристально не вглядывался, я не мог понять, почему он не протягивает руку, чтоб подобрать упавший инструмент. Он ведь определённо ему дорог.

— Гимн, расскажи, а что это за инструмент такой интересный?

— Да ничего особенного. Простая ручка для черчения. У каждого гнома можно найти в кармане. Не знаю, почему и зачем, но существует одна древняя традиция. Когда в семье эльфов ребёнок вдруг становится гномом, родители ему дарят чертёжный инструмент. И мне вот тоже подарили… Этот накопительный кристалл, кстати, мой отец сам добыл, и вроде как огранкой тоже он занимался…

Всё же не понимая, почему Гимн позволяет столь дорогой вещи продолжать пылиться на земле, я вытянул руку и дотронулся…

В глазах потемнело. В ушах начал слышаться грохот моего сердцебиения. Вместе с навалившейся слабостью, я ощутил, как моя суть стремительно нагревается. Жар от золотого зуба распространялся по кровеносным сосудам. Я чувствовал, как силы покидают меня. Моя внутренняя энергия, которая аккумулировалась в золотом зубе, бурным потоком хлынула через руку и утекла прямо в лежащий на земле инструмент. Одновременно с чувством опустошения я наблюдал, как кристалл на инструменте, к которому всё ещё прикасается мой палец, начал нагреваться и порождать яркий свет.

С каждым мгновением свет наполняется всё более ослепительными красками, а мне становится всё сложнее дышать.

— Ай… Горячо.

Почувствовав обжигающий жар на кончике пальца, я рефлекторно отдёрнул руку и лишь только после этого смог осознать, что на самом деле прошло не так уж и много времени. Лишь одно короткое прикосновение длиною в мгновение.

Подняв глаза, я посмотрел на улыбающегося гнома, который с любопытством разглядывал светящийся кристалл. Мне хотелось извиниться за то, что случайно испортил дорогую ему вещь. Но заметив радостную улыбку, сокрытую под пышной бородой, я решил всё же промолчать.

— Хах-ха. Одним лишь прикосновением перегрузил накопительный кристалл. Как интересно… Чад, скажи… а кто ты, бороду его, такой?