Солдат и пес. Книга 1 (СИ)

Глава 6

Мы расслабились в стойках, но продолжали стоять на местах. А нарушитель рыпнулся вперед.

— Стоять! — я прихватил его за куртку.

— Товарищ начальник, — глотая слова, со слезой заспешил задержанный, — тут, значит, ошибка! Я нечаянно… Ну, выпимши был, случайно попал к вам, а тут ваши с собаками!..

— Зинкевич, — произнес командир, не обращая внимания на плаксивый лепет, — это что, твои волкодавы его взяли?

— Так точно! Точнее, вот — рядовой Сергеев. И Гром. Это собака. Они задержали. Они у нас новенькие, только вчера прибыли в часть из учебки. Старший лейтенант Смольников знает.

Полковник перевел взгляд на меня, провел им сверху вниз. Усмехнулся — должно быть, моему гренадерскому росту.

— Рядовой Сергеев?

— Я!

— Товарищ начальник!.. — вновь загундел задержанный, — я ж говорю… случайно, я не хотел! Ну, вдатый был, дурак дураком, котелок же не варит ни хрена, туман! Ну и поперся…

— Павел Сергеевич, — повернулся командир к стоящему рядом дежурному по части, капитану. — Забери этого гуся, чтобы он мне жить не мешал. И без того забот выше крыши… А он во мне лютого зверя пробуждает. И вам от этого будет худо, и сам я не хочу. Пусть сгинет с глаз моих!

— Грищук, Зинкевич! — велел капитан сержантам. — Давайте этого обормота в дежурку.

Зинкевич быстро передал Рекса Табачникову, схватил «обормота» за левую руку, Грищук за правую — и поволокли на КПП.

— Това-арищ полковник!.. — в последний раз взвыл нарушитель, но полковник лишь с брезгливой миной махнул рукой — долой с глаз!

Трое скрылись в здании, а полковник негромко приказал:

— Рядовой Сергеев, ко мне.

— Есть! — внятно ответил я и велел Грому:

— Рядом.

Насколько позволял поводок, я включил строевой шаг, отпечатал им метров пять, сказал Грому:

— Сидеть! — и отрапортовал по всем правилам.

Полковник помолчал, изучающе глядя на меня.

— Так значит, это вы, — он указал кивком головы на послушно сидящего пса, — отличились?

— Так точно! Но не только. Весь состав группы действовал грамотно.

Полковник чуть прищурился. Подумал. Спросил:

— Твое мнение?

Конечно, он так кратко сформулировал вопрос, чтобы меня проверить. Поставить… ну, не в трудное положение, но задать задачу. Как я отвечу?..

И я ответил:

— Врет задержанный. Он не был пьян. На запах алкоголя мы его проверили. Не пахнет. И разрез в ограждении сделан заранее. Явно каким-то слесарным инструментом. Сегодня он, то есть, нарушитель, проник уже в готовую дыру. И рабочую рукавицу обронил… Вот она, кстати, — я похлопал себя по подсумку. — По ней собаки-то и взяли след. Короче говоря, преступный замысел он спланировал и подготовил заранее. Но осуществить не смог благодаря бдительности личного состава части.

Произнося доклад, я видел, как меняется лицо командира. Во взгляде, в мелких черточках мимики я угадал живой интерес к рядовому солдату, умеющему так связно и толково излагать мысли.

— Сообщники? — вновь отличился лаконизмом полковник.

— Вряд ли, — ответил я уже куда свободнее. — С собаками бы мы их обнаружили. Да и часовой бы нескольких человек уж точно бы заметил! А он сначала не был уверен: почудилось, не почудилось… Была бы группа, не почудилось бы. И…

Тут я прервался. Умышленно, разумеется.

— И? — вцепился полковник в обрывок фразы.

— Ну… это уже мои домыслы.

— «Война и мир» тоже домысел. Даже вымысел. А толк есть. Давай свои домыслы.

— Слушаюсь!.. Вообще говоря, он производит впечатление просто мелкого воришки. Не диверсант. Даже не рецидивист какой-нибудь. Скорее всего, пробрался, чтобы украсть что-нибудь, что в хозяйстве пригодится. Такого же добра на территории наверняка много!.. Да, он представился как Николай Шубин. Думаю, это несложно проверить.

Полковник выслушал все с неким затаенным интересом. Я угадал, что соображения ему понравились. То есть, он увидел в них здравый смысл. Вполне возможно, мои умозаключения в чем-то совпали с его собственными.

Он повернулся к капитану:

— Николай Шубин… Тебе такая фамилия не попадалась в книгах учета? Среди гражданских служащих, которые когда-то тут работали?

— Нет, товарищ полковник, — твердо ответил капитан. — Не встречалась такая.

Полковник вновь обратился ко мне. И вроде бы в его глазах мелькнуло одобрение. Но точно сказать не могу. Просто не успел разобрать.

Из-за угла объемистого двухэтажного здания — как я понял, это и штаб, и вообще все службы управления частью — выкатил, завывая мотором, УАЗ-469 с включенными фарами. Лихо, с молодецким виражом подлетел к КПП. Отчетливо скрипнул ручник.

Не глуша мотор, из машины выскочил…

Ого! Из машины выскочил знакомый мне рядовой Гладков. На сей раз с формой у него был полный порядок. Ии ремень, и воротничок, и крючок — все на месте. И узенькая полоска подшивы поверх воротничка казалась белоснежной. И вообще весь вид его был щегольской, удалой и придурковатый — как полагается командирскому шоферу.

Так вот вы кто, рядовой Гладков! Водитель командира части. Теперь понятно, почему такой борзый.

— Товарищ полковник! — с умеренной аффектацией откозырял он. — Транспортное средство в исправном состоянии, к выезду готово!

— Отгони туда, — показал командир. — Заглуши, ключи мне. И свободен. Сам поеду.

— Есть! — Гладков кинулся выполнять.

Тут послышался шум мотора снаружи, за воротами метнулся свет фар. Явно какая-то машина подъехала к КПП.

Шеф заторопился.

— Павел Сергеевич! — почти по-дружески обратился он к капитану, — всех запиши поименно, кто участвовал в задержании. Список мне к утреннему разводу.

— Есть…

Из здания КПП выскочил смуглый черноволосый боец:

— А таварыщ палковнык! А там штатский пришел…

— Знаю, — резко оборвал командир и поспешил в здание.

Капитан вынул из планшета карандаш, блокнот, стал записывать всех нас. А я, конечно, не преминул взглянуть в освещенное окно КПП.

И верно, увидел двух штатских. Один приземистый, плотный, постарше. Второй высокий, статный, молодой. Такие аккуратные, в строгих темных плащах, светлых рубашках, галстуках… Джентльмены, елки-палки!

Они по-свойски поздоровались с командиром, все трое заговорили оживленно, как давние знакомые. Я четко отвечал на вопросы капитана, а сам стремительно думал.

— Ну все, — заключил тот, захлопывая блокнот. — Отбой тревоги, всем спать!

— Я снаряжение проверю, — сказал я, присел, делая вид, что поправляю ошейник, вернее, карабин, соединяющий ошейник и поводок. И успел увидать, как солдаты сопроводили нарушителя, который опять клялся, божился, стучал себя в грудь, махал руками… На штатских это не произвело ни малейшего впечатления. Они умело, то есть цепко и как бы без всяких усилий схватили его за рукава и вытянули задержанного так легко, словно не человек, хоть и щуплый, а так, нечто незначительное. Я услышал, как захрустели шаги по ту сторону забора, причитающий голос:

— Ребят, да я не хотел, я случайно залез… — все нес он свою плачевную пургу, а в ответ ничего. Потом щелкнули дверцы, хлопнули, голос оборвался. Мотор гулко взревел, свет фар описал сложную фигуру, и машина понеслась прочь.

— Ну, Сергеев? — недовольно спросил дежурный. — Долго возишься!

— Все, товарищ капитан, — я выпрямился, проверочно дернул поводок.

Из КПП вышел командир.

— Я поехал, — сказал он. — Ворота откройте… Сергеев!

— Я, товарищ полковник! — я вытянулся.

Он будто бы запнулся.

— Ладно, — ответил так, словно отвечал не мне, а себе. — Потом. Свободен, иди!

И я пошел. То есть мы — с Громом. Он вел себя очень спокойно, сдержанно, без лишнего любопытства поглядывал по сторонам. Мы шагали, чуть приотстав от Зинкевича с Табачниковым, но Гена вскоре оглянулся:

— Борь!

— Иду, иду.

— Ну как тебе наши дела?

— Не скучно, — я улыбнулся. — И часто здесь так?

— Да не то, чтобы… Но напрягают, дергают по любому поводу. Как, скажи, золото мы тут охраняем! Ну, конечно, можно понять, база центрального подчинения! Из Москвы начальство приезжает, из Министерства, из Генштаба…

Здесь Геннадий увлекся, пошел рассказывать о том, что несмотря на статус части, личного состава вечно не хватает, отрабатывать приходится за двоих… Трудно, да. Напряженка. Так и служим!

Я, понятно, не упустил случая расспросить о руководстве части. Выяснил, что командира, полковника, зовут Романов Евгений Павлович, начштаба Демина — Георгий Михайлович. Замполит — подполковник Синяков Анатолий Александрович. Всего офицеров двенадцать, прапорщиков немногим побольше. Сам Геннадий Зинкевич попал сюда сразу после учебки, почти полтора года. Теперь «дед», ждет приказа.

Узнал я и то, о чем догадывался и прежде. Наш взводный, старший лейтенант Смольников — офицер, выслужившийся из рядовых. Попал в «Красную Звезду» в сущности, случайно, там и прикипел к служебному собаководству. Остался на сверхсрочную. Стал прапорщиком. Потом через какие-то курсы, приравненные к среднему военному училищу, стал лейтенантом. Сейчас — старший. Это штатный максимум, доступный ему здесь, но он, понятно, на большее не претендует. Здесь он уже лет десять, если не больше, видимо, планирует так и выслужить весь срок, который остается уже небольшим до пенсионных двадцати пяти… Ну, ясное дело, уходить на дембель старлеем как-то малоприлично, наверняка дадут капитана… Но все это лишь предположения.

Вот такой примерно разговор. Самый обычный. Но меня он чем-то зацепил. И я пока еще не мог понять, чем. Хотя кое-какая мозаика у меня начала складываться. А главное, эти двое штатских, забравшие нарушителя… Хм! Ну да ладно, об этом я подумаю завтра.

На завтра мы, бойцы ВВКС урвали лишний час сна благодаря Геннадию. Утренняя зарядка — ну ее к черту! Лишний час поспали. Встали к завтраку, вышли на утренний развод, еще в летней форме, и это было немного прохладно. Но ничего, терпимо. В строю стояли офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты, перед строем прохаживался замполит… И вот из здания штаба показался командир.

— Р-равняйсь! — трубным голосом подал команду подполковник. — Смирно!..

И начал доклад:

— Товарищ полковник, личный состав войсковой части № 52506 на утренний развод построен! Заместитель командира по политической части подполковник Синяков!

И оба фронтально развернулись к нам.

Командир, не убирая руку от фуражки, выдержал секундную паузу и провозгласил:

— Здравствуйте, товарищи!

Строй сделал дружный вдох — даже немного слышно, как втягивался воздух… и громогласно, отрывисто рявкнул:

— Здравия желаем! Товарищ! Полковник!..

— Вольно, — скомандовал Романов. И начал официальную речь:

— Товарищи офицеры, прапорщики, сержанты и солдаты! Вы знаете, конечно, что этой ночью у нас в части произошло ЧП. Личный состав был поднят по тревоге… Ладно, вы все это знаете, не буду повторяться. Короче! Организованными поисками был обнаружен и задержан нарушитель. Передан в правоохранительные органы. Оперативная группа действовала решительно, находчиво… Сержант Зинкевич!

— Я!

— Младший сержант Грищук!

— Находится в составе караула, — четко доложил замполит.

И так далее. Последовала команда: «Выйти из строя»! Грищук, рядовые Маркелов, Фархутдинов, Станкявичюс оказались, естественно, в составе караула, так что перед строем оказались только мы трое, собаководы.

— Равняйсь, — официально повысил голос командир. — Смирно! За отличное несение службы, проявленные решительность, находчивость, смекалку, группе в составе… а также отсутствующих по служебным причинам… объявляю благодарность!

— Служим! Советскому! Союзу! — радостно гаркнули мы.

Полковник велел нам встать в строй, добавил, что будет рассмотрен вопрос о дополнительных поощрениях и награждениях членам группы, после чего начались рутинные дела, наряды на служебные работы и занятия. Разумеется, особое внимание было уделено самому факту проникновения нарушителя, тому, что ограждение было незаметно повреждено… Последовало распоряжение на тщательный осмотр всего периметра части, а также требование усилить бдительность часовых и собаководов на пятом посту.

По некоторым данным я понял, что основной «разбор полетов» на эту тему будет впереди в офицерском кругу, и будут, надо полагать, взбучки и нахлобучки. Впрочем, меня это не касалось, своих забот хватало.

После общего развода Смольников собрал наличный состав ВВКС в нашей «резиденции», долго, дотошно расспрашивал о ночном происшествии… Видно было, что он доволен действиями и подчиненных, и собак: занятия и тренировки дают плоды. Как говорится, терпение и труд все перетрут… В итоге, скуповато похвалив нас, он приступил к занятиям.

Вот тут-то я понял, насколько старлей знаток своего дела. Он гонял нас и собак, заставлял десятки раз отрабатывать стандартные команды, заставлял бегать, вырабатывая выносливость… словом, мы много чего успели сделать до обеда. И я еще раз убедился в том, насколько замечательный пес мне достался. Гром — умница, дисциплинированный, понятливый. И кроме того, я заметил, как он начинает проявлять качества «альфы». Другие собаки, кто охотно, кто неохотно начинают признавать его лидерские качества, а он ведет себя так, словно только этого и ожидал.

Комвзвода нагрузил нас так, что у меня и минуты не было задуматься о тех ночных странностях, которые я отметил, и они меня столь заинтересовали… Но вот послеобеденный отдых перед заступлением в наряд! И можно вытянуться, насколько мне при моем росте позволяла казенная кровать — и подумать.

Итак, что же мы имеем?..

Первое. За нарушителем приехали штатские. И это не милиция. Те наверняка были бы в форме. А будь это, допустим, опера угрозыска в гражданке, так они вряд ли они при их службе были бы такие чистенькие и пижонские, пиджак-рубашечка-галстук…

Собственно, я догадался уже тогда, ночью. Сейчас я лишь мысленно укреплял догадку. Все сходилось в одну точку. От этого я даже слегка заворочался на кровати.

Эти двое наверняка были из Комитета. То бишь КГБ. Ну, скажем правду, это во мне говорил мой прежний житейский опыт, да ведь куда его денешь! Ведь успел насмотреться на всяких спецслужбистов и угадывать их по мельчайшим повадкам, которые иной раз и не объяснишь логически, но и не ошибешься…

Вот и на сей раз я не ошибся. Самым старательным образом я восстановил в памяти обличья, движения, действия ночных визитеров, их беседу с нашим командиром… Да! Никаких сомнений. Это гости из Комитета, и полковник, бесспорно, знал с кем имеет дело. Вернее, именно их он и ждал, знал, что они приедут.

Странно? Есть немного. Какую-то задрипанную шелупонь, пусть он и проник на базу с целью хищения, а вовсе не по пьяной дури, сдавать в КГБ?.. Хотя с другой стороны, база настолько значимый объект! И предположить, что диверсант мог закосить под пьяного полудурка — ну да, это можно допустить. Согласен. Но комитетчики примчались так быстро! Привычно, можно сказать. То есть они здесь вроде как свои люди, и наш полкан для них тоже свой человек… Интересно, черт возьми! Очень интересно. Отметим это.

Что-то еще было… А, да! Гена сказал: мы тут как будто золото охраняем. Тоже занятная фраза. Он-то, конечно, брякнул так простодушно, ляпнул и забыл, но я-то обязательно вцеплюсь в эти слова… Что-то здесь не так. Нет! Неверно. Напротив, слишком так. В этой части есть нечто, известное только высшему командному составу. Командир, начштаба, замполит… А может, и нет ничего, опять же только мои домыслы.

Может быть. Но я уже ощутил кураж тайны, риска, поиска. И я буду не я, если не разберусь, не докопаюсь до сути этого дела! Все, зажигание включилось. Я оперся спиной о стену и продолжал раздумывать.