Соблазнение в академии

13-е Листопада

Вчера из Белозерска выехала ученица академии Василиса Вяземская, а сегодня в столицу прибыла княгиня Уварова. И встречали меня соответственно — четверо солдат из государевой дружины и граф Черняхов — доверенный дяди.

— Снова путешествуете в одиночестве, — неодобрительно заметил он, внимательно осматривая отделение.

— Пользуюсь возможностью, — сухо ответила я, проходя мимо графа.

На улице шел дождь. Не сильный, но из-за него вокзальное здание, брусчатая платформа и даже встречающие меня дружинники казались серыми и унылыми. Двое мужчин грузили мои вещи в экипаж с затемнёнными стёклами, один солдат стоял, положив пальцы на ручку дверцы, еще один ждал около вагона с раскрытым зонтом.

И ни одного встречающего. Я поджала губы и поспешила к самоходке, не став дожидаться графа, по воле которого весь состав был вынужден ждать в вагонах до тех пор, пока меня не увезут со станции.

Но высказывать свой протест я не торопилась. Знала по нескольким прошлым встречам, что не поможет. Черняхов был подозрителен, осторожен и умён как старый лесной ворон. И выглядел соответственно — сухопарый, высокий и чуть сутулый. С черными как уголь волосами и строгими чертами чуть вытянутого лица. Лишь светлая кожа и яркие синие глаза выбивались из образа.

— Ваша встреча с государем назначена на час после полудня, — произнес Черняхов монотонным голосом сразу, как экипаж покинул здание вокзала.

Эта самоходка была больше и длиннее, чем у Тео. Мы с графом расположились друг напротив друга, дружинники сели по двое впереди и сзади. Рядом с водителем сидел еще один солдат, не выпускающий из рук пистоль.

— Сколько мне отведено времени?

— Государь распорядился оставить час, — откликнулся граф, и я уловила легкие удивлённые нотки в его обычно равнодушном голосе.

Свое удивление я постаралась скрыть, уставившись в окно. Я рассчитывала на тридцать, в лучшем случае сорок минут. Означало это лишь то, что кроме доклада, у государя есть ко мне дополнительные вопросы.

Мы подъехали к дворцу не с основного входа, остановившись у заднего торца правого крыла, где находились закреплённые за мной комнаты. Черняхов проводил меня до самой двери, вошел первым, бесцеремонно отодвинув пожилую служанку, обошел помещение, не забыв заглянуть в купальню и стенные шкафы. Потом коротко кивнул и молча ушел.

— Меня зовут Богдана, барыня, — проговорила женщина, провожая взглядом вносимые в комнату сундуки. — Какие прикажите разобрать?

— Синие, кроме самого маленького, — рассеянно ответила я, размышляя о том, достаточно ли у меня времени, чтобы посетить купальню или стоит обойтись умыванием.

— Надежда поможет с прической, — Богдана перехватила мой взгляд на дверь купальни. — А я могу помочь помыться.

— Я справлюсь, — чуть улыбнулась женщине. — Подготовьте мне платье для встречи с государем.

Ничего не стала уточнять. Если Богдану назначили мне в помощь, значит, она сама сможет подобрать подходящий наряд.

Через полчаса отдохнувшая и чуть разморенная я сидела перед зеркалом, набирая сообщения на доске, а совсем юная девушка в форме высшей прислуги колдовала с прической. Мои светлые волосы высушили, чуть распрямили и уложили на макушке с помощью множества серебряных заколок. Надежда даже не стала оставлять по закрученной прядке с двух сторон от лица, как это делали другие мастера.

— Я подумала, что вы хотите выглядеть строже и значимее, — сказала девушка, заметив мой задумчивый взгляд.

— Все верно, — кивнула я, проникаясь уважением к талантливой девушке. — Теперь понимаю, почему вы входите в те единицы, что носит подобный наряд.

Надежда улыбнулась скупой улыбкой человека, знающего себе цену, и сделала пару шагов назад, оценивая свою работу и уступая место Богдане.

Платье, которое та выбрала, было одновременно строгим и роскошным. Светло-голубая ткань с плотной вышивкой серебряной нитью и вкраплениями мелких, но точно подобранных под свет глаз одарённых, яхонтов. Чем выше, тем гуще ложились камни, на груди смыкаясь так плотно, что под ними не было видно ткани.

Прекрасный выбор, чуть смущающий тем, что платье было новым. Либо подарок государя, либо пошито из средств, выделяемых Уваровским княжеством на содержание этих комнат.

"Лучше бы второе".

К государю меня привел все тот же граф Черняхов, естественно не один, а в сопровождении двух дружинников. Уже одно это заставляло скучать по академии — во дворце я не останусь одна даже в своих комнатах. Все эти несколько дней в комнате для прислуги будет ночевать Богдана. На тот призрачный случай, если мне что-нибудь понадобится.

Государь встречал меня в малой приёмной. Пальцы на доске чуть ослабли, я тихо выдохнула. Выбор места означал, что при докладе не будут присутствовать посторонние.

— Садись, девочка, — голос у государя был густым и гулким, слова словно продолжали висеть в воздухе, даже когда дядя замолкал.

Я выпрямилась и сделала несколько шагов, отделяющих меня от кресел. Села слева от массивного мягкого трона, правое кресло занял Черняхов.

— Прекрасно выглядишь, — государь дождался, пока я поправлю подол, устрою на коленях доску и выпрямлю спину. — Редко навещаешь старика.

— Не говорите так, дядя, вы далеко не стары, — я улыбнулась, окончательно расслабившись. Тон государя, улыбка, спрятанная в бороде, но вызывавшая лучики морщин в уголках глаз, говорили о том, что на меня не гневаются.

"Да и с чего бы?"

— Лисица, — покачал головой мужчина.

Но я не лукавила. Государю не было и шестидесяти, он был невысок, но широкоплеч и крепок.

— Я привезла подарки, — сказала, кивнув на свёртки, которые один из солдат устроил на небольшом столе у двери. — Вам, государыне, Мите и Павке. Можно будет с ними увидеться?

— Увидишь. Во вторник отпрошу их у наставника Радищина. Погуляете по теплицам.

— Спасибо.

— Докладывай, что подготовила, девочка. Хочу успеть поговорить с тобой.

"Так и думала".

Я начала рассказывать, иногда подглядывая в доску. Все, что произошло в княжестве за последние полгода. Размер налогов и отчислений, новая больница в Вязьме, укрепление моста в Зеленогорске, километры проложенных дорог, начало строительства школы в Митееве.

К концу доклада горло пересохло, и государь лично наполнил деревянный кубок тёплой водой.

Вопросы мне задавал Черняхов, он же делал для себя пометки во время моего рассказа. Вернее это были не вопросы, а утверждения.

— Налоги с Груднева упали на три с четвертью процента.

— Да. Сильная засуха, погибли посевы. Мы уже отправили в город зерно. А налог компенсировали с Росткова.

— Слышал, в Каменске тоже было сухо, пожары.

— Да, Михаил Юрьевич, было. Мы заранее отправили в города подводы с зачарованным для тушения огня раствором. Пожары были, но никто не погиб.

И ещё с десяток подобных расспросов. Я замялась лишь раз, когда речь зашла о прошлогоднем указе, согласно которому всех юношей старше четырнадцати было велено обучать стрельбе из пистолей.

— Мы закупили учебные артефакты, — осторожно ответила я на вопрос, как исполняется государева воля. — И ищем наставников. Мне бы не хотелось, чтобы какой-нибудь мальчишка отстрелил себе ногу.

— Поторопись с этим, девочка, — вмешался государь. — На границах неспокойно. Горожане должны уметь защитить свой дом.

— Хорошо, дядя, — склонила голову.

— Ну, если у Михаила Юрьевича вопросов больше нет, давай поговорим о личном, — государь склонился ко мне через мягкий подлокотник малого трона. — Мне поступило больше десятка предложений о союзе с родом Уваровых. И это только за последние пару месяцев.

Я застыла. Нахмурилась, пытаясь понять мотив этого разговора. Потом осторожно спросила:

— Почему именно сейчас? Какова причина такого всплеска интереса?

— Время идет, ты взрослеешь. Раз не объявила о помолвке, значит, не определилась с кандидатом.

— Вообще-то… — я набрала в лёгкие воздух, собираясь рассказать про Тео, но меня перебил граф Черняхов.

— Ситуация изменилась, Василиса Саввовна, поэтому мы отказали почти всем просителям, — проскрипел он. — Балтийское королевство готовится к войне, и нам нужны новые союзы.

— На празднике солнцеворота объявим невесту Дмитрия, — вмешался государь. — Вальская принцесса Изабелла приедет в начале зимы.

"И при чем здесь я?!"

— Ему только четырнадцать, — глухо сказала, стараясь подавить панику и глупое "вы обещали!"

— А принцессе двенадцать, — отмахнулся Черняхов. — Отложенный брак. Изабелла будет жить здесь до следующего лета, как раз познакомятся ближе. Потом пройдут обряд помолвки, и вернем девчонку родителям.

— Кстати, — снова заговорил дядя, — приготовь для неё иллюзию. Что-нибудь такое, что поможет малышке свыкнуться с новой страной и предстоящей свадьбой.

— Л-ладно.

— Не нервничай, девочка, — сказал государь, заметив, что я стискиваю подол. С усилием разжала пальцы, оставив на ткани мятые заломы. — Я не хочу тебя неволить.

"Не хочу, но должен", — звучало в его голосе.

— Да, — в противовес этому слову, Черняхов отрицательно покачал головой, — но мы вынуждены изменить требования к кандидатам.

— Пойми, девочка, — дядя грустно усмехнулся, откинулся на мягкую спинку, — нам нужна поддержка. Твой брак должен этому поспособствовать. Павка ещё слишком мал, да и нет у нас на примете подходящих принцесс. А вот ты — другое дело.

— Какие требования? — хрипло проговорила я, глядя на графа.

— Зимой войну не начнет никто, — сказал граф. — Наши разведчики докладывают о месяце Капели. Если до конца зимы мы не найдём способ предотвратить войну, то вам придётся выбирать из совсем немногих вариантов.

— Король Валлес, — негромко назвал первое имя дядя.

— Он старше вас, — ещё тише произнесла я.

— Мирза Аффаят…

— И гарем из сорока жён… — снова стиснула подол, не замечая, как камни впиваются в ладони.

— Наследник Галиции молодой Артоген…

— Ему шестнадцать…

— Есть другой способ, девочка, — государь переглянулся с Черняховым, тот поморщился, но кивнул. — Родовой артефакт — зеркало Уварова.

— Офара, — неосознанно поправила я.

— Я помню, что твой далёкий предок был с Востока. Но позволь старику использовать привычное имя. В конце концов он взял его ещё при жизни.

— Как зеркало может помочь?

— Один очень талантливый мальчик, — медленно начал говорить государь, — обещал к весне создать порталы, если у него будет твоё зеркало.

В малой приёмной повисла тишина. Я пыталась осознать сказанное. Порталы. Если это правда возможно… Мгновенное перемещение войск и припасов. Уже одно это заставит Балтийское королевство отступить от своих планов.

— И сколько времени ему нужно на создание порталов?

— Время есть, — в голосе дяди сквозило сочувствие, — до начала зимы точно. А потом придётся решать. Познакомься с мальчиком, поговори. Он…

— Называйте вещи своими именами, государь, — жёстко сказал Черняхов, — ваш "мальчик" — избалованный повеса, который уже два месяца появляется в мастерской только на несколько дней в седьмицу.

— Он молод, — дядя лишь покачал головой, словно не заметив, что граф его перебил. Своему доверенному он прощал многое. — Горяч. Но ему пора остепениться. Так что… Поговори с мальчиком, Лисса.

Всю дорогу, что шла до своих покоев, я прокручивала в голове разговор с государем. Почти не заметила, как Богдана сняла с меня платье и помогла надеть длинный батистовый халат. Забралась на кровать с ногами, отказавшись от обеда и взяла в руки доску. Но рука не поднялась писать Тео сообщение, которое пройдет через нескольких людей прежде, чём он прочтёт его.

Потом мои мысли переключились на родовой артефакт. Зеркало Офара. Забавная безделушка, оставленная в поместье. В детстве я любила смотреть в него, потом надоело. Зеркало показывало вовсе не любое место в мире, как мне думалось сначала. Вовсе нет. Во-первых, увидеть можно было лишь места, где уже побывал владелец артефакта. Во-вторых, в этом месте тоже должно быть зеркало. Ну а в-третьих, следовало закрепить на зеркале один из двенадцати камней — точных копий тех, что были в оправе артефакта.

Последний камень закрепил ещё мой дед, но показывало зеркало только пять мест. Очевидно, семь других камней были утеряны. Из оставшихся зеркал лишь два были интересны.

Одно висело на потолке дворца в Галиции, и я не представляла, как можно было забраться на такую высоту и кто позволил подобное кощунство. Но смотреть на кипящую в чужом дворце жизнь было увлекательно.

Второй камень кто-то из предков закрепил над городской площадью. Никто не знал, что это за город и чем он оказался значим настолько, чтобы потратить один из камней. Однако я любила смотреть именно на эту картинку. На площади было всегда оживленно — здесь устраивали праздники и собрания, ярмарки и рынки.

"Если бы только можно было отдать артефакт…"

Но это невозможно. Работало зеркало только в руках Уваровых.

Через полчаса я буквально ворвалась в кабинет графа Черняхова, заставив дружинников бежать за мной через весь дворец.

— Михаил Юрьевич, простите за вторжение, — проговорила, пытаясь восстановить дыхание. — Но не обязательно выдавать меня замуж за вашего артефактора. Мы просто можем работать вместе!

— Василиса Саввовна, — недовольно скривился граф, откладывая доску. — Вы себе представляете, сколько времени уходит на работу? В хорошие дни Вольский ночует в мастерской! Седьмицами!

— Я возьму отпуск в академии.

— После свадебного обряда зеркало сочтёт графа членом рода. И, хотя я не особенно люблю мальчишку, в его руках вещи оживают. Если с зеркалом будете работать вы, на создание порталов уйдет намного больше, чем пара месяцев.

— Вы дали мне отсрочку до зимы, — напомнила я, все еще тяжело дыша. — Я могу хотя бы попробовать!

— Я подумаю, — после недолгого молчания решил граф. — И поговорю с Вольским. Хотя сомневаюсь, что он согласится отказаться от свадьбы. Кажется, он заинтересован не только в порталах, но и лично в вас.