Соблазнение в академии

23-е Златолиста

— Что значит, не сможешь? — я ошарашенно смотрела на Марьяну.

Та потупилась, стиснула кулачки. В серых глазах заблестели слезы. Но меня это не растрогало, я уже видела, что девушка способна вытворять на сцене, поэтому не обольщалась — плакать Марьяна умела не хуже, чем смеяться.

— Не могу, правда! Мне срочно нужно уехать!

— Но ты же подписала документы, — я все ещё не могла поверить, что все мои планы рушатся. Вернее, их рушит одна маленькая блондинка.

— Я выплачу неустойку, — с готовностью заявила девушка. — У меня есть деньги!

— Марьяна, — ласково позвала я, перекрывая кислород отчаянию, — два месяца. Неужели твои дела не могут подождать всего пару месяцев?

— Не могут! — девушка была так категорична, что я лишь покачала головой, понимая, что настаивать бесполезно. Развернулась и, не прощаясь, направилась к сцене, где меня уже ждали Ян, Ждана и ученики академии, приглашенные на роли разбойников.

— На сегодня все, — мрачно буркнула я, падая в ближайшее кресло перед сценой. — У нас катастрофа — Марьяна снялась с роли.

— Вот же, кикимора! — выдохнула Ждана. — Бросила нас посреди проекта!

— На выходных новые пробы, — я тоскливо вздохнула. — Может нам повезет. Парни, расходимся. День вам оплатят, давайте доски, я подпишу.

Мои знакомые ребята с боевого пожали плечами и разошлись. Ян и Ждана остались. Мужчина, сидевший на коробке, что должна изображать сундук, даже не пошевелился, а девушка подошла и села рядом со мной.

— Не расстраивайтесь, Василиса, все решится, вот увидите.

— Очень надеюсь, Ждана. Но Марьяна нам так подходила, что за шлея ей под хвост попала?

— Тебе не нужна Марьяна, — Ян говорил спокойно и убежденно. — Ты сама идеально подходишь для роли. Даже лучше, чем эта девица, — тут мужчина поморщился и добавил. — Она переигрывала.

— Не сходи с ума, — отмахнулась я. — Какая из меня актриса? Я плохо умею притворяться.

— Тебе и не придётся. Доверься мне. Я сыграю за нас двоих.

— Ты и правда шикарен, Ян, — искренне сказала я и поправилась, — особенно, когда в настроении. Я непременно напишу рекомендации в столичный театр, но это уже перебор. Я все-таки ставлю на пробы.

— Разве у тебя есть время? — с преувеличенным удивлением спросил мужчина. — Я думал, заказ нужно сдать до конца осени.

— Спасибо за предложение, Ян. И за то, что веришь в меня. А я верю в то, что судьба от нас не отвернется, и нам попадется ещё одна Марьяна.

— А если не попадется?

— Тогда я возьму первую наиболее подходящую. Просто в этом случае мне придется добавлять больше иллюзий. Всегда проще опираться на готовый материал, а не создавать его из воздуха, но в случае необходимости…

Я развела руками, Ян понимающе кивнул.

Ждана поёрзала на месте:

— Я тогда тоже пойду? Подготовлюсь к занятиям.

— Конечно.

Двойняшки учились на втором году, на бытовой артефакторике. Занятия посещали по очереди, чтобы подрабатывать в театре, но задания, естественно, приходилось сдавать каждому за себя.

— Как тебе "Приют Чародея"? — спросил Ян, когда Ждана ушла.

— Что? — я растерянно встрепенулась, выныривая из размышлений о том, кому писать о вновь свободной сцене.

— Это не то место, куда водят приличных девушек.

— Правда? — нахмурилась я, недовольная сомнительной темой. — А твоя "давняя знакомая", выходит, не приличная?

— Мы больше не вместе.

— Как забавно, — хмыкнула я. — Еще вчера ты водил ее в ресторацию, а сегодня уже "не вместе"? Отчего же так?

Я спросила и сама удивилась, для чего поддерживаю эту странную беседу. Давно нужно подписать доску Яну и последовать примеру Жданы.

— Мне уже давно нравится другая.

— Какой ты непостоянный, — с неприязнью произнесла я. И вновь удивилась острой реакции на слова практически постороннего для меня человека. — Как все просто. Сегодня нравится эта, завтра — та.

— Человек не властен над чувствами, — Ян то ли не заметил моего недовольства, то ли не обратил внимания. — Иногда они возникают против его воли. И что тогда?

— Хватать избранницу и тащить к обрядному камню, — буркнула я, поднимаясь. — Прошу меня простить, у меня много дел.

— Подпишись? — Ян тоже поднялся, подхватил доску и спустился со сцены. Подошёл близко, гораздо ближе, чем было нужно, чтобы протянуть артефакт. И усмехнулся, когда я поспешно поставила подпись и протиснулась мимо него к выходу.

Оставшееся до обеда время я посвятила отчетам от управляющих. Сводку делал Степан, я доверяла ему, но именно мне предстоит докладывать государю о делах княжества, поэтому нужно быть в курсе малейших нюансов. Обычно я занималась отчетами в шестицу, если была свободна от проб, но в середине Листопада начнётся осенняя сессия думы, и мне предстоит визит в государевый дворец. Так что подготовка лишней не будет.

От документов меня оторвал весёлый шум внизу. Я отложила доску и бумаги и поспешила в гостиную, чтобы встретить Есению с Верой.

— Вы чего такие шумные? — невольно улыбнулась я, глядя как смеющаяся Вера тянет упирающуюся Есению из прихожей. Когда та оказалась на свету, причина веселья Веры стала понятна без слов — лицо Еси было розового цвета. Но не природного оттенка, а равномерно неестественного и очень яркого.

— Что это? — изумилась я. — Вы проходите что-то новое?

— Скорее старое, — Вера отпустила подругу и направилась мыть руки. — Но людей жизнь ничему не учит!

Последние слова звучали уже из купальни.

— Еся, что случилось? — спросила я осторожно.

Есения всхлипнула:

— Зелье.

— И? — я потянула подругу за руку, усаживая за стол.

— Оно оказалось запретным.

— О, — только и выдала я.

— Я не специально, — грустно вздохнула подруга. — Перепутала ингредиенты.

— Зачем ты так с ней? — накинулась я на Веру, когда Есения тоже ушла мыть руки. — Она и так расстроена!

— Розовый цвет — не самая большая плата за нарушение, — жёстко сказала Вера. — Есть травы, смешение которых может вызвать долгую болезнь или даже…

Она не договорила, но окончание фразы было понятно.

— Тем более, что это не первый раз, ты знаешь.

Я действительно знала. Есения была сильной одарённой, но зачастую рассеянной и невнимательной. В прошлом году ее даже отправили в лазарет после одного из занятий.

— И что на этот раз?

— Снежный шалфей и лунная пыль. Ингредиенты любовного зелья.

— Зачем оно ей? — я нахмурилась.

— Да не за чем, — отмахнулась Вера. — Она спутала пыль с пыльцой.

— Понятно. Но почему такой странный цвет?

— Это наставница Ракова, — Есения вернулась к столу, и Любава начала накрывать обед, с любопытством прислушиваясь к разговору. — Она зачаровала опасные травы. Теперь вся наша группа знает, что я ошиблась.

Есения снова вздохнула, но печаль не повлияла на аппетит подруги. Стряпню Любавы Еся ценила.

— Я, конечно, понимаю, почему любовные зелья под запретом, — задумчиво протянула я минут через двадцать. — Но почему они считаются опасными?

— Такое зелье нельзя просто насытить энергией, — пояснила значительно повеселевшая Есения. — Оно будет тянуть дар постоянно, поддерживая искусственные чувства.

— Изготовитель зелья может выгореть полностью, — хмуро добавила Вера. — Или умереть. И только тогда прекратится действие. Поэтому такие ошибки непростительны.

Еся закивала.

— Я понимаю, честно.

— И как долго будет держаться этот… воспитательный эффект?

— Дня три, — пожала плечами Вера. — По крайней мере, не будет маячить в театре каждую свободную минуту.

— Сегодня мы не играли, — настала моя пора печалиться. — Ушла Марьяна. Та, что играла роль Ольги.

— И как она это объяснила?

— Да, по сути, никак. Срочно нужно уехать. Вот прямо сегодня. Так что… я уступила сцену Тихону.

— Не грусти, — Еся протянула руку и сжала мои лежащие на столе пальцы. Ее кисть тоже была равномерно розовой. — Все наладится. Как дела с Машей?

— Так же. Встречаемся за ужином и изредка за завтраком. Почти не разговариваем.

— Ну хотя бы с Тео все хорошо? — осторожно спросила Еся.

— Да, — я улыбнулась, вспоминая вчерашний день. — Мы чудесно провели выходной. Почти как раньше. Гуляли, целовались, смеялись.

Про "Приют Чародея" я, однако рассказывать не стала. Для этого нужно было упомянуть Стаса и Яна, а мне не хотелось видеть реакцию подруг на обоих мужчин.