Сладкий уголок в другом мире

Глава 5. "Тесто для двоих"

Граф Валмор переступил порог пекарни с изяществом хищника, вступающего на чужую территорию. Его ботфорты, отполированные до зеркального блеска, гулко стукнули по деревянному полу, оставляя на пыльной поверхности четкие отпечатки. Алиса инстинктивно прижала Лору к себе, чувствуя, как тонкое тельце девочки дрожит, как осиновый лист.

— Гаррет уехал за мукой в порт, — солгала Алиса, заслоняя собой Лору. В углу глаза она заметила, как из кухни исчезла тень — старый пекарь явно предпочел остаться в тени. — Вернётся только к вечеру.

Граф медленно обвёл взглядом пекарню, его бледные пальцы с тщательно подпиленными ногтями поглаживали рукоять кинжала с изумрудной инкрустацией. В свете утреннего солнца камень переливался ядовито-зелеными бликами, точно так же, как пятно на ране Эдриана.

— Как... мило, — прошипел он, растягивая слова, будто пробуя их на вкус. — Скромная пекарня, скромная пекарша... и такой неожиданный покровитель. — Он резко повернулся к Алисе, и его холодные глаза впились в нее, как лезвия. — Что ты для него значишь? Простая девка с мукой на руках и лорд Рейтель?

Лора неожиданно выскользнула из-за её спины, ее детские глазки сверкали яростью:

— Она лучшая пекарша в городе! Даже королева пригласила её на бал! Вчера гонец приходил с пергаментом и печатью!

Граф резко засмеялся — высокий, неестественный звук, напоминающий скрип несмазанных колес:

— Ах вот в чём дело! — Его тонкие брови поползли вверх. — Значит, Рейтель нашел себе новую королевскую кондитершу. Как трогательно возрождает семейную традицию. — Он сделал шаг вперед, и Алиса почувствовала запах его духов — удушливую смесь мирры и чего-то горького. — Его мать тоже начинала с королевских балов... пока не кончила в канаве с перерезанным горлом.

Вдруг дверь распахнулась с такой силой, что колокольчик над входом сорвался и с звоном упал на пол. На пороге, окутанный утренним туманом, стоял Эдриан. Его правая рука была перевязана чистой белой тканью, левая — покоилась на эфесе шпаги. За его спиной маячили тени двух вооруженных стражников.

— Валмор, — произнёс он ледяным тоном, который заставил даже графа непроизвольно выпрямиться. — Ты нарушил условия дуэли. Тебе запрещено приближаться ко мне и моим... — он едва заметно запнулся, — моим подчинённым до полного заживления ран.

Граф медленно развернулся, его длинный плащ разлетелся, обнажив роскошный камзол из серебристого шелка:

— Подчинённым? — его губы искривились в улыбке, обнажив неестественно белые зубы. — Какая трогательная забота о простой пекарше. Или... — он бросил взгляд на Лору, — их уже две?

Эдриан сделал шаг вперед, и Алиса увидела, как боль пробегает по его лицу, но он мгновенно взял себя в руки:

— Она готовит для королевского бала. Любое препятствие — измена. — Его голос звучал металлически холодно, каждое слово падало, как удар молота. — Хочешь пополнить список предателей, Валмор? После истории с поставками оружия северянам?

В воздухе повисло напряженное молчание. Даже Лора затаила дыхание. Наконец граф склонил голову в едва уловимом поклоне:

— До бала, значит. — Он бросил на Алису взгляд, полный немой ненависти, и вышел, нарочито громко хлопнув дверью.

Когда шаги затихли, Эдриан внезапно прислонился к прилавку, бледнея. Капли пота выступили на его лбу, повязка на руке начала краснеть.

— Ваша рана... — Алиса бросилась к нему, но он остановил ее жестом.

— Ничего, — он махнул рукой, стиснув зубы. — Просто поспешил. — Затем перевел взгляд на Лору, которая смотрела на него, раскрыв рот: — Девочка, сбегай к моему камердинеру в синий дом у фонтана. Скажи, чтобы прислал корзину с зелёной лентой.

Когда Лора выскочила, хлопнув дверью, он неожиданно улыбнулся — слабая, но искренняя улыбка:

— Теперь научите меня печь. По-настоящему.

— Что? — Алиса не поняла, все еще глядя на его окровавленную повязку.

— Валмор не отступит. Нам нужен предлог для встреч. — Он указал на свою рану. — Я буду приходить "учиться". А вы — "лечить" меня. Так мы сохраним видимость. — Его глаза стали серьезными. — Если он заподозрит большее...

Алиса молча кивнула, протягивая ему скалку. Их пальцы соприкоснулись, и она почувствовала, как его рука дрожит — не от слабости, а от сдерживаемых эмоций. В этот момент она вдруг осознала, что этот человек, обычно такой холодный и неприступный, сейчас полностью доверяет ей свою жизнь.

Первая попытка Эдриана раскатать тесто закончилась катастрофой. Липкая масса прилипла не только к скалке, но и к его дорогому камзолу, к столу, и даже к его сапогам.

— Чёрт возьми! — выругался он, что было совершенно непохоже на его обычную аристократическую сдержанность. — Это же просто мука и вода! Как оно может...

Алиса не смогла сдержать смех. Звук, звонкий и неожиданный, наполнил пекарню:

— Ваша светлость, вы обращаетесь с тестом, как с мятежным вассалом! — сквозь смех произнесла она. — Его нужно не покорять, а уговаривать.

Эдриан сначала нахмурился, затем его лицо неожиданно расслабилось, и он рассмеялся — искренне, по-настоящему, как ребенок. В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Гаррет с мешком муки за спиной.

— Что за... — его глаза, похожие на две щелочки в тесте, перебегали с перепачканного в тесте лорда на смеющуюся Алису. — Лорды не пачкают руки, девка! — рявкнул он, швыряя мешок на пол. Белое облако муки окутало его. — Ты с ума сошла?!

Эдриан мгновенно изменился в лице — снова стал тем холодным аристократом, каким его знал весь город:

— Это я попросил научить меня. Для королевского бала. — Его голос звучал так, что даже Гаррет потупил взгляд. — Есть возражения, пекарь?

Пекарь пробормотал что-то невнятное и удалился в подсобку, хлопнув дверью. Алиса заметила, как его плечи напряглись — не от страха, а от чего-то другого... может быть, догадки? Или ревности?

Поздно вечером, когда Эдриан ушёл, а Гаррет, ворча, запирал пекарню, Алиса нашла у задней двери небольшую плетеную корзину, перевязанную зелёной шелковой лентой. Внутри, аккуратно уложенные на бархатной ткани, лежали:

Хрустальный флакон с розовой водой из королевских оранжерей

Мешочек из золотой парчи с редкими специями с южных островов

Крошечная серебряная ложка с изящной гравировкой в виде кренделя

И маленький пергамент: "Для нашего следующего урока. Э."

Когда она подняла глаза, то увидела в окне Лору, которая отчаянно махала руками, делая какие-то сложные знаки. Выглянув на улицу, Алиса заметила в переулке двух знакомых мужчин в серых плащах с едва заметным гербом Валмора. Они что-то усердно записывали в маленькие книжечки, украдкой поглядывая на пекарню.

Сердце Алисы забилось чаще. Игра становилась опасной. Но когда ее пальцы снова коснулись серебряной ложки с кренделем, она поняла — отступать уже поздно. В этом странном мире, где выпечка могла стоить жизни, она вдруг обрела нечто большее, чем просто выживание.