Сладкий уголок в другом мире

Глава 10. "Сон в муке"

После королевского бала жизнь Алисы превратилась в непрерывный водоворот. Слава о "волшебной пекарше" разнеслась по всему герцогству, и теперь заказы поступали не только от придворных, но и из соседних провинций. Каждое утро начиналось с очереди у дверей пекарни — купцы, мелкие дворяне, зажиточные горожане — все хотели попробовать десерты, которые понравились самой королеве.

На третий день бесконечной работы Алиса едва держалась на ногах. Руки дрожали так, что она трижды роняла ложку с глазурью, а перед глазами плясали черные точки. Гаррет, заметив её состояние, хмуро пробормотал:

— "Иди поспи, девка, а то упадёшь в тесто, и придётся тебя печь."

Но отказать важному заказчику из графства Валмор она не могла — торт к свадьбе дочери местного управителя.

— "Ещё немного," — прошептала она себе, протирая глаза ладонью.

Последнее, что она помнила — как тянется за ванилью на верхнюю полку...

Алиса открыла глаза от странного ощущения. Вместо привычного запаха муки и дыма её обволакивал лёгкий аромат лаванды и чего-то древесного — знакомого, но неуловимого. Она лежала на импровизированной постели из сложенных мешков с мукой, укрытая тем самым синим плащом, который Эдриан оставил ей в дождь.

— "Наконец-то," — раздался тихий голос.

Она резко повернула голову. В углу пекарни, на её обычном рабочем табурете, сидел Эдриан. Его обычно безупречный камзол был покрыт белыми отпечатками муки, а в руках он держал раскрытую книгу рецептов. На полу у его ног лежала груда исписанных пергаментов — судя по всему, королевские отчеты.

— "Сколько я спала?" — прошептала Алиса, с трудом приподнимаясь. Голова гудела, как улей.

Эдриан отложил перо и поднял на неё глаза. В свете единственной оставшейся свечи его лицо казалось усталым, но спокойным.

— "Достаточно, чтобы я успел закончить срочные бумаги для королевы," — он кивнул на пергаменты. — "И переписать три рецепта, которые ты испортила, пока засыпала на ходу."

Алиса хотела возразить, но вдруг заметила — пекарня сияла чистотой. Полы вымыты, инструменты разложены по местам, даже печь аккуратно перетоплена. На столе стоял кувшин с тёплым молоком и мёдом, а рядом — тарелка с её любимым имбирным печеньем.

— "Ты... всё это сделал?"

Эдриан пожал плечами:

— "Гаррет помог. Немного."

Алиса допила молоко, чувствуя, как тепло разливается по всему телу. Впервые за три дня она могла просто сидеть и ничего не делать.

— "Почему ты здесь?" — спросила она наконец.

Эдриан отложил книгу и подошёл к печи. Его тень, огромная и неуклюжая, плясала на стене.

— "Лора прибежала ко мне вчера вечером. Сказала, что ты чуть не упала в печь."

Он повернулся к ней, и в его глазах было что-то новое — не привычная холодная вежливость, а настоящая, живая тревога.

— "Ты не обязана принимать все заказы, Алиса. Даже королева позволяет себе отдыхать."

Она хотела возразить, что не может подвести людей, что её репутация... Но слова застряли в горле. Вместо этого она вдруг спросила:

— "Ты часто приходишь сюда ночью?"

Тень улыбки скользнула по его лицу:

— "Иногда. Когда знаю, что ты засиживаешься допоздна."

Когда Алиса встала, чтобы убрать кувшин, её взгляд упал на стену у печи. Там, где обычно висели ложки и поварёшки, кто-то углём нарисовал... крендель. Точную копию её шрама.

— "Это..."

Эдриан стоял в дверях, его глаза смеялись:

— "Мой первый кулинарный шедевр. Решил, что пекарне нужен фирменный знак."

Алиса рассмеялась, но смех неожиданно перешёл в слёзы. Три дня безумной работы, страх не оправдать ожиданий, постоянное напряжение — всё это вырвалось наружу.

Она не заметила, как Эдриан закрыл расстояние между ними и обнял её, не обращая внимания на муку, которая тут же перекочевала на его дорогой камзол.

— "Ты не одна," — прошептал он. — "Помнишь?"

На следующее утро Алиса проснулась от яркого солнечного света, пробивавшегося через щели ставней. Под сложенным плащом она нашла маленькую коробочку из тёмного дерева.

Внутри лежала серебряная подвеска — две вишни, переплетённые в форме кренделя. На обратной стороне было выгравировано:

"Спи спокойно. Я на страже."

Когда она вышла в пекарню, то увидела, что всё уже готово к работе — мука просеяна, яйца разбиты в миски, даже вишни перебраны. А посреди стола стоял одинокий пряник в форме... спящей девушки с ложкой в руке.

Лора, появившаяся как всегда неожиданно, хихикнула:

— "Ну как, нравится твой портрет? Его светлость лично выпекал. Говорит, теперь у пекарни есть талисман."

Гаррет, проходя мимо, только хмыкнул:

— "Только не вздумай его есть. А то он ещё и охранять тебя начнёт, как дракон золото."

Алиса рассмеялась, беря в руки пряник. Он был тёплым, будто только что из печи, и пах корицей — её любимым ароматом.

К полудню пекарня снова была полна клиентов. Но теперь над дверью красовался нарисованный углём крендель, а на шее у Алисы — серебряная подвеска.

Когда очередной заказчик попытался вручить ей длинный список требований к свадебному торту, она вежливо, но твёрдо покачала головой:

— "Я работаю только до заката. И никаких срочных заказов."

Человек открыл рот, чтобы возразить, но в этот момент из глубины пекарни раздался спокойный голос:

— "Правила пекарни не обсуждаются."

Эдриан стоял у печи, его пальцы были испачканы тестом, а на щеке красовалось белое пятно муки. Но взгляд его был таким, каким бывает только у людей, привыкших, что их слушаются.

Заказчик покраснел и поспешно ретировался.

Алиса подняла бровь:

— "И долго ты собираешься пугать моих клиентов?"

— "Столько, сколько понадобится," — ответил он, возвращаясь к замешиванию теста.

И в этот момент Алиса подумала — «возможно, впервые в жизни, у меня появился кто-то, кто действительно защитит меня. Даже от меня самой».