Скандал в Академии монстров. Жена для чудовища

Глава 3

Кабинет Олтрейда тоже оказался мал, хотя явились не все, и делегация переместилась в один из залов для испытаний, куда быстренько притащили несколько стульев, не сочтя две скамьи вдоль стены достаточными, стол, явно из ближайшего помещения, щербатый и с пятнами от реактивов, и артефакт раздора, с помощью которого проводили отбор — большая плоская чаша с дымом на массивной каменной подставке.

Корпс смотрел на происходящее, как на представление, знакомая мне по тесту профессор Кристл была озадачена, Эль-Силь держался как обычно, вежливо и доброжелательно. Были магистр Вариор с боевки, профессор Хелер с целительского и другие преподаватели, так или иначе связанные с отбором, и кого я успела рассмотреть и опознать. И нервный Олтрейд конечно же. А из адептов только я.

Ашти подтащил один из трофейных стульев поближе к столу, усадил меня, порылся по карманам мантии, светлой, он всегда носил светлое в Академии, словно в пику своей другой форме, извлек из одного ручку, из другого записную книжку, не слишком аккуратничая, выдрал страничку и положил передо мной.

— Пишите, адептка Бредли, — негромко но угрожающе произнес ректор.

— Что писать? — мой запинающийся голос звучал жалко.

— Пишите “Хочу на турнир” и ваше имя.

— Ашти, что вы творите? — подал голос Олтрейд, он так переживал, что вконец издергал себя за галстук и тот теперь висел жалкой тряпочкой, а узел придется не иначе чем ножницами распускать.

— Проверяю ваш уникальный рендом. Что вообще за название?

— Нормальное название. Чаша Рендома, в честь предсказателя Ванха Рен… Ничего не выйдет. Ваша адептка Бредли уже в числе участников. Чаша заговорена от повтора.

— А если это ошибка в списках — то примет.

— И что потом? Команды набраны, автоматически будет создана новая. Мисси же не сможет участвовать, у нее опыта никакого, ее первый курс вовсе никакой не первый и…

— Наберем команду из подготовишек. Почему нет? Пусть порадуются.

— А теперь? — воспользовавшись паузой спросила я, нереально аккуратно выведя на клочке свое “хочу”.

— Каплю крови же, вы будто первый раз договор заключаете, — закатил глаза Олтрейд. — Как вы заявку подавали?

— Уверяет, что не подавала, — скептически хмыкнул Корпс.

— Палец колоть? Но тут нечем, — проговорила я.

Они все так смотрели на меня, что у меня волосы шевелились. Все. Даже там, где их никогда не было.

— Плюньте, — предложил артефактор. — Или лизите палец и приложите. Любая органическая жидкость несет часть вашей уникальности, адептка Бредли.

— Ка-а-ак интерес-с-сно, — прошипел ректор.

Я вздрогнула. Присутствующие тоже впечатлились. Не видели озверевшего Ашти? Я тоже не видела. Даже змеем он приветливее выглядел, не то что сейчас. А мне еще решить, что будет менее неприлично, плевать в присутствии присутствующих или пальцы лизать?

— Амантис-с-с…

Я опять дернулась. Прямо как в моем сне… Быстро сунула палец в рот, приложила к бумаге, сложила листок и бросила в чашу.

С полминуты царила напряженно-выжидательная тишина, листок болтался на поверхности дыма. Лично я понятия не имела, что должно произойти.

— Я же говорил, — с явным облегчением сказал Олтрейд. — Так что либо ошибка в итоговом списке, что весьма сомнительно, либо…

— Мисси нагло врет, — вставил Корпс.

— Я не вру!

— Не врет, — подтвердила профессор Кристл и продемонстрировала всем мерцающий ровным зеленым цветом камешек на среднем пальце. — Врала бы — покраснело бы.

— Хм, — сказал Ашти, похлопал записной книжкой по ладони. — Только жидкости, Джейкоф?

— Теоретически… — начал Олтрейд, а Райн выдрал еще один листок, положил передо мной и выразительно потыкал пальцем. — Что вы делаете, Ашти?

— Проверяю вашу теорию. И свою заодно. Амантис, что же вы? Забыли, что писать? Хочу на турнир. И мое имя, пожалуйста. Помните его?

Я сглотнула и повиновалась, а Райн дернул у себя из хвоста волосок, вложил в записку, скомкал и бросил в чашу.

Комок с едва слышным чавком засосало в дым, брызнуло радужными искрами.

— Смею полагать, список пополнился? — произнес молчавший все это время Эль-Силь.

— Вариор, — обратился Ашти к поджарому плечистому боевику, — не сбегаете глянуть на доску объявлений? Это быстрее, чем ко мне в кабинет за оригиналом.

Вариор азартно блестя темными глазами, шмыгнул за дверь. Все принялись галдеть, мне хотелось нырнуть под стол, а лучше вообще следом за магистром боевой магии улепетнуть, но Райн стоял рядом, опираясь на спинку стула.

— У кого был доступ к артефакту? — вопросил Ашти, уставившись немигающим взглядом на главного артефактора Академии.

— Да у всех! Отдельный класс для этого выделили. Чтобы не толпились в административном крыле. Чтобы любой мог войти и оставить заявку.

— Я не про подачу заявки. Кто знал о допущении про… жидкости и прочие части при приеме заявления?

— Да… Логически рассуждая, много кто. Из артефакторов и предметников. Но обычно же кровь используют. Там одноразовые иглы стояли рядом с бланками. Кому вообще в голову могло прийти…

— Однако пришло.

— Вы так переживаете за Бредли, будто она вам родная дочь, — заметил профессор Хелер, Корпс похабно хохотнул, Кристл поморщилась на реакцию некроманта, она явно не была ценительницей слухов. Ашти проигнорировал что смешок, что подтекст, он все еще смотрел на Олтрейда.

— Вы понимаете, Джейкоф, что совершенно любой мог войти и вписать кого угодно при наличии… материала? И что этого кого-то никак не вычислить?

— Теперь да, ректор Ашти.

— Да! — завопил ворвавшийся обратно Вариор. — Команда тринадцать. Один участник — Райн Ашти, прикмаг, псионика.

— Чудненько, — разулыбался Ашти, будто ему в голову пришла донельзя шальная мысль. — Что стоим, магистры? Или попросить мисси Бредли вас записать, а я волос надергаю? Нас здесь как раз на команду. Плюс-минус.

— Райн, вы же не серьезно? — озадачилась профессор Кристл.

— Ой да ладно! — Вариор уже тянул руку к блокноту Райна. — Лично я — с удовольствием! Вот у адептов рожи будут?

У меня к примеру — уже. А главное, кому было нужно так меня подставлять? Вариантов было… мало. Исчезающе мало. Не Корпс же надо мной так подшутил? Да и не препирались мы особенно в последнее время. Так что оставался только один обиженный.