Скандал в Академии монстров. Жена для чудовища

Глава 4

Неделя подходила к концу. Затянувшийся ремонт преткновения наконец был завершен, монстры и их приданое перебирались в новые квартирки. Корпс, получив обратно в свои владения обожаемый подвал, капельку подобрел. Это выражалось в том, что некромант не начинал сходу плеваться ядом, а просто прожигал глазищами и только потом плевал. В уже подготовленную жертву. Сайлеру от него досталось и, по обыкновению, встретив меня после занятий под тем самым деревом и плетясь рядышком, Гатто ныл, что наказывать молодого лорда уборкой навоза это не просто оскорбительно, а еще и унизительно, и что он обязательно напишет отцу и все-все изложит про здешние порядки.

— Вы, лорд Гатто, главное, ректору Листу случайно не проговоритесь, вам же нельзя, — поддела я, забыв, что зареклась вообще рот открывать в присутствии Сайлера. Он тут же воспользовался случаем продолжить диалог, втащив меня под “древо верности”.

Это была старая ива с ветками до земли на которых девчонки повадились оставлять леночки. Местная примета такая: привязал ленточку, привязал понравившегося парня.

— Амантис, — горячо прошептал Сайлер, вцепившись в мои руки с такой силой как бы страсти, что у меня косточки хрустнули, — долго мне еще вокруг тебя ходить? Зачем тебе этот старый зануда Ашти, он поиграется и бросит, а я…

— А ты уже. Поигрался и бросил.

— А сейчас серьезно.

— Да, конечно. Если бы не было той безобразной сцены с угрозами, может и поверила бы. Что ты там мне обещал?

— Да хватит! — вполне искренне возмутился Сай. — Я на взводе был. Ультиматум от Листа и отца, поездка из-под палки, дорога дрянная. А тут ты — причина всего этого. Уверенная, привлекательная. В этих своих форменных штанишках. Еще и упиралась. Я же знаю, какая ты, Аме. Какая страстная… Нежная… Ласковая, как кошечка… Я помню, так хорошо помню… А ты? Ау!

Ногти пора было бы уже и постричь, но тут оказались кстати. Распустивший руки и полезший с поцелуями Сайлер — один ему даже вполне удался — убедился, что кошечки бывают не только ласковые.

— Амантис, прошу, — он снова схватил за руки и упал на колено, чем основательно меня шокировал. — Давай заново попробуем? Ты мне нравишься, я без ума от тебя просто. В Акосе ты была совсем другая, как все, а тут… Пойдем на свидание? По-нормальному. В выходной. Да? Просто поговорим. В городе есть хорошее место, там горячий шоколад. Я знаю, ты любишь, ты в столовой все время берешь или его, или какао во время обеда. Пойдем, пожалуйста? Я пришлю приглашение, все как положено. Ладно?

С веток сверху посыпался мелкий сор и сухие листья, будто там кто-то завозился. Я прикрыла глаза и дернула головой, чтоб на лицо не нападало, а Гатто решил, что я согласилась. Вот демон… Ну, хоть руки мять перестал и ушуршал, довольный и гордый. А я вспомнила, что забыла уточнить расписание и вернулась к учебным корпусам прикмага.

Вошла в центральный. Холл был в точности какой же, как и у стихийников, где я сдавала вступительный экзамен, только в других цветах. Стихмаговский был светлый, на прикмаге преобладали темные цвета. Выглядело немного зловеще, но представительно. Те же огромные часы, а под ними — здоровенная информационная доска, часть которой занимало расписание.

Я кивнула вахтеру за стойкой. Было пусто. Занятия закончились, буфет не работал. Под расписанием с папочкой и стопкой сколотых за угол разлинеенных табличкой листов медитировала госпожа Овли.

Ее должность звалась распределяющий администратор. Она была ответственна за то, чтобы каждой группе адептов нашлось соответствующее место для занятий. С госпожой Табл, составляющей расписание, они все время спорили едва ли не до выдранных волос, однако это не мешало им водить тесную дружбу во внерабочее время.

И раз госпожа Овли здесь, значит что-то поменялось и я не зря заглянула.

— У Корпса стоит, у Кифери стоит, у Ашти… У Ашти не стоит… А надо поставить. Куда? — бормотала она, постукивая палочкой манипулятором по своим табличкам. — О! Амантис, очень удачно вы мне попались! Вы случайно не помните, у ректора стоит на завтра после полудня что-нибудь? Он просил ему с субботы практику у первокурсников перенести в окошко пораньше если будет свободный класс. Уроков у него точно нет, но могут быть какие-то другие дела.

Я задумалась. Завтра утром у него две лекции, потом он будет у себя заниматься текущими делами. А еще я вспомнила, что он точно так же просил никого не записывать на после полудня в ближайшую субботу. Выглядел при этом загадочно и слегка взволнованно, почти как Сайлер недавно. Свидание у него, что ли?

Я представила рядом с Ашти некое воздушное создание в кружевах, и меня ощутимо кольнуло. До удушения жабой зависти, мифическим, но часто поминаемом в народе мелким демоном, было далеко, а вот чувство собственности взыграло.

Еще бы, если тебе будут талдычить беспрестанно, что ты голову потерял, в скором времени начнешь проверять, на месте ли она. С почетным званием тайной любовницы, видимо, так же. А еще за лодыжки хватал и улыбался. И от “мыши” спас.

Этак я еще и к мужу Илантэ ревновать начну, и, не дай небо, к Корпсу. Тоже ведь знаки внимания оказывает. А вдруг не умеет человек по-другому? Вдруг его адептка соблазнила для лояльности на экзаменах, диплом получила и бросила? Тут хочешь не хочешь, ко всем придираться начнешь.

Рядом с зеркалом я оказалась как-то случайно. Наверное, проверить наличие головы или хотя бы ее подобия. Потому что мне иногда казалось, что профессор Эль-Силь и правда со мной заигрывает.

Нам читали обзорные лекции по общей стихийной магии вместе с первым курсом адептов-бытовиков. Эльф мило улыбался, когда задавал мне вопрос, часто звал к доске, чтобы помочь кое-что показать, подержать, продемонстрировать, записать… Сидение в первом ряду на занятиях вообще чревато подобными последствиями, но меня замечали не в пример чаще.

Голова оказалась на месте. Даже две. Одна — моя, на плечах и без видимых повреждений, значит проблема все же внутри. Вторая выглядывала из-за рамы зеркала. Только в зеркале. Большая, лысая, большеглазая и лопоухая розовая голова со щеточкой не то мягких рожек, не-то щупалец на макушке и с широкой зубастой пастью от уха и до уха. Голова сидела на лысой же розовой шее, над головой топорщились розовые, с полупрозрачными перепонками тонкокостные крылья с крючочками на сгибах.

Пасть распахнулась шире, еще шире, я увидела корень шершавого языка, оценила мелкие частые зубы в два ряда… Место напротив зеркала зарябило, приобретая очертания и вид отражения и дав мне возможность полюбоваться на узкий зад с длинным лысым и розовым хвостом. Хвост мотался, зад вихлял вслед за хвостом. А потом существо окончательно проявилось и всеми частями повернулось ко мне.