Системный Кузнец V

Глава 6

Дверь за Гровером и Ульфом захлопнулась, отсекая от внешнего мира и оставляя наедине с тишиной «Горнила». Впрочем, тишина была обманчивой — из ниш мастеров доносились приглушенные звуки работы: мерный стук молоточка, шипение горелки, чей-то бубнеж.

Я остался стоять посреди зала, чувствуя себя кладоискателем, который прорвался в сокровищницу, но не успел оценить масштаб добычи.

Время до заката ещё было — решил потратить его с пользой. Инвентаризация — нужно знать, чем располагаю. Брандт швырнул два образца — метеорит и серебро, но сколько у нас реальных попыток? Эти материалы не растут на деревьях и не добываются в соседней канаве — если запорю первую плавку, будет ли вторая?

Да и вообще, хотелось понять, какие чудеса хранят полки этой элитной мастерской. Может, найдется что-то, что станет тем самым «флюсом»? Или хотя бы подскажет идею.

Сконцентрировался на системном зрении. Медленно двинулся вдоль стен, сканируя полки.

Больше похоже не на склад, а на музей. Полки из темного дерева тянулись вдоль стен дугами, уходя под сводчатый потолок. Никакой пыли, никакого хаоса — идеальный порядок, которому позавидовала бы любая аптека.

На нижней полке, хранились базовые реагенты.

[Костная мука (Высший сорт). Источник: Берцовая кость Вепря-Разрушителя.]

[Свойства: Сильный науглероживающий агент. При сгорании выделяет энергию Земли.]

Рядом стояли мешки из плотной кожи — развязал один. Внутри оказался мелкий, антрацитово-черный песок, который переливался на свету, словно в него подмешали алмазную крошку.

[Вулканический песок. Ранг: Редкий.]

[Анализ: Идеальный флюс для высокотемпературной сварки. Температура плавления 1400°C.]

Полезно, запомним.

Поднял взгляд выше. Второй ярус занимали стеклянные банки и пузатые реторты с жидкостями всех цветов радуги. Одни были прозрачными, другие — густыми и темными, как нефть.

Внимание привлек сосуд с мутной и зеленоватой жижей, в которой плавали какие-то белесые хлопья.

[Желчь Болотной Гидры. Токсично!]

[Применение: Травление узоров. Усиливает ядовитые свойства клинка при закалке.]

Вот это интересно, но жаль, что я не успел ничего узнать про травление у Ориана.

Рядом стоял флакон из синего стекла, запечатанный серебряной пробкой — от него даже через стекло веяло холодом.

[Слезы Ледника. Эссенция Чистой Воды. Используется для мягкой закалки, предотвращает микротрещины.]

Шел дальше, чувствуя, как разгорается профессиональный азарт — это рай для кузнеца, что куёт сложные артефакты.

Третья полка — минералы и металлы.

Вот слитки красноватого металла, похожего на медь, но более тусклого.

[Кровавая Медь. Обладает памятью формы.]

Рядом — бруски чего-то, напоминающего свинец, но с радужными разводами на поверхности.

[Призрачный Свинец. Материал для утяжеления удара. Игнорирует магические щиты низкого ранга.]

А вот и коробочки. Маленькие шкатулки из резной кости, красного дерева, металла.

Открыл одну. Внутри, на бархатной подушке, лежал ограненный кристалл размером с грецкий орех — абсолютно прозрачный, но внутри, казалось, бушевала крошечная гроза — вспыхивали и гасли микроскопические молнии.

[Грозовой Кварц. Ядро малого элементаля Воздуха.]

[Энергоемкость: Средняя. Нестабилен.]

В следующей шкатулке обнаружилась горсть жемчужин, но не белых, а черно-матовых, поглощающих свет.

[Жемчуг Бездны. Источник Тьмы.]

Перебирал сокровища: чешую Огненной Саламандры, зубы Драконьей Черепахи.

Но главных ингредиентов — Метеоритного железа и Лунного Серебра — на полках не было. Ни слитков, ни обрезков.

Я нахмурился. Значит, Брандт выдал всё, что было в свободном доступе? Или основные запасы хранятся где-то у Барона, под охраной? Скорее второе — это логично. «Звёздная Кровь» — стратегический ресурс, а не расходник для экспериментов. Значит, право на ошибку стремится к нулю.

Продолжая обход, наткнулся на секцию инструментов — отдельное произведение искусства.

Десятки молотков разных форм и размеров, развешанные на специальных крюках.

Вот изящный чеканный молоточек с тонким бойком для ювелирной работы. Рукоять из черного дерева, инкрустированная перламутром.

[Молот Гравировщика. Ранг: Редкий. +40 % к точности удара.]

Рядом висел массивный кузнечный молот с толстой ручкой, обмотанной кожей. Боек был квадратным, с насечками.

[Костолом. Ранг: Эпический (Поврежден).]

[Анализ: Внутри бойка находится полость с ртутью для усиления инерции. Требует ремонта балансира.]

Ртутный молот? Это вообще как⁉ Технологии древних в действии.

На отдельном стенде были разложены клещи — наверное, сотня. С губками под любой профиль: круглые, квадратные, плоские, изогнутые, с фиксаторами и без. Увидел даже клещи с керамическими накладками на губках — видимо, для работы с деликатными материалами, которые нельзя царапать.

Нашел даже токарный станок. Не электрический, конечно, а с ножным приводом, но сделанный с высокой точностью. Чугунная станина, бронзовые втулки, отлично подогнанные шестерни.

Взгляд упал на ещё один стеллаж — отдельно от всего блеска лежали свитки. Старые и пожелтевшие, некоторые полуистлевшие.

Скользнул к стеллажу, ступая как можно тише.

Конечно, раз библиотека в общем доступе, никто не запретит сунуть туда нос, но меньше всего на свете хотелось нарваться на очередной комментарий Брандта.

Пробежался взглядом по корешкам и тубусам.

«О природе Ци в закалке…»

«Бестиарий Глубин: классификация ядов и их нейтрализация…»

«Искусство нанесения рун…»

Взгляд зацепился за свиток в кожаном чехле, тисненном золотом. Тиснение почти стерлось, но я разобрал символ — кристалл, пронзенный лучом света.

«Трактат о Камне и Духе. Том IV: Жертвы и Воздояния».

Аккуратно извлек свиток. Пергамент был хрупким и сухим, пахнущим тмином. Развернул.

Текст написан не на общем языке, а на каком-то архаичном наречии, смеси алхимических символов и бреда сумасшедшего. Глаза спотыкались о сложные конструкции — там, где не мог прочесть сам, Система давала перевод:

«…Ибо когда Сосуд истощается, испив чашу перерождения до дна, лишь внешнее Сердце Земли способно наполнить его вновь, не давая нити жизни оборваться…»

Ничего не понятно. Какая чаша? Какое внешнее сердце?

Пролистнул дальше, ища схемы или рисунки. Наткнулся на странную диаграмму: человеческая фигура, из груди которой вырывается поток света, направленный в некий объект. А рядом, в руке, фигура сжимает сияющий камень, от которого к телу тянутся тонкие нити.

Текст под картинкой был еще более туманным:

'…Когда Внутреннее Солнце затмевает собой Луну разума, и поток реки обращается вспять, иссушая русло, путник оказывается на Перекрестке Теней. Если он жаждет отдать часть себя, дабы напитать Вечность, он должен помнить о Равновесии. Пустота не терпит вакуума.

Дабы не угаснуть в момент дарения, ищущий должен опереться на «Третий Столп». Не плоть, не кровь, но застывший свет недр. Ибо сказано в Хрониках: «Когда один источник иссякает, другой должен открыться».

Лишь тот, кто держит в руке «Спящую Искру» во время Великого Разделения, сможет обмануть весы судьбы. Ибо Искра сия станет мостом над пропастью истощения, позволяя перелить чужой свет в собственную тьму, пока рана бытия не затянется. Но помни: если сосуд «Искры» окажется с трещиной, эхо отдачи разрушит и дающего, и принимающего…'

Я стоял, вчитываясь в поток алхимического бреда, и чувствовал, как свинцовая догадка начинает ворочаться в мозгу. Что-то в этом тексте цепляло, резонировало.

«… Внутреннее Солнце…» — это Ядро. Источник силы практика.

«…и поток реки обращается вспять, иссушая русло…» — истощение. Смерть.

А вот дальше самое интересное. «Внешнее Сердце Земли». Что это? Очевидно, не Ядро духа, а что-то природное, рожденное в недрах. Застывший свет.

Камень?

В памяти всплыл рассказ отца — духовные кристаллы. Редчайшие минералы, которые содержат в себе настолько плотный заряд Ци, что светятся в темноте. Они — концентрированная жизнь.

Получается, если судить по тексту: когда твой собственный источник иссякает (или ты его ломаешь), внешний Кристалл может стать «костылем»? Поддержать жизнь?

Дальше еще интереснее.

«…Если он жаждет отдать часть себя…» — вот! Прямое указание на разделение Ядра!

«…должен помнить о Равновесии. Пустота не терпит вакуума».

Логично. Если вырезаю кусок души, образуется дыра. Вакуум, который схлопнет в ноль, но если в этот момент подать энергию извне? Заполнить пустоту чужой силой?

«…Ищущий должен опереться на Третий Столп…»

Третий Столп — Духовный Камень!

«…Застывший свет недр…» — ну конечно! Застывшая в камне Ци!

«…Когда один источник иссякает, другой должен открыться…»

Вот же оно! Вот!!!

Инструкция по выживанию! «Парашют», который искал! В момент передачи части Ядра нужно подключиться к мощному Духовному Кристаллу — тот станет донором, внешней батарейкой, которая не даст организму отключиться от духовного шока и энергопотери!

Предупреждение в конце тоже понятное — камень должен быть идеальным. Любая трещина — и поток энергии сорвется.

Меня трясло от возбуждения — сам того не заметив, вышел из тени стеллажей и уже стоял, навалившись грудью на центральный стол, впившись в пергамент безумным взглядом.

— Эй, щегол! — рык Брандта разорвал пелену мыслей. — Ты что там зыркаешь, мать твою⁈

Я даже не повернул головы. Сердце колотилось о ребра, как молот о наковальню. Огненная Ци бурлила, выплескиваясь из Горна и обжигая жаром.

Это было настолько очевидно, что хотелось выть! Как при пересадке сердца: пока хирурги меняют «мотор», жизнь в теле поддерживает аппарат искусственного кровообращения. Здесь то же самое — операция на душе смертельна без страховки, но если подключить внешний источник — мощный Духовный Кристалл, который возьмет нагрузку…

Я могу выжить, могу провести чертов ритуал и не сдохнуть!

Конечно, проблема со стадией Пробуждения никуда не делась. Я всё еще муравей, пытающийся поднять скалу, но теперь есть схема домкрата!

Тяжелые шаги сотрясли пол. Огромная тень накрыла, затмив свет из ниш.

— Эй, щенок, я с тобой говорю! — голос Брандта зудел над ухом, как назойливая муха, бьющаяся в стекло. — Оторви лупки от бумаги и смотри на Старшего Оружейника, когда тот снисходит до беседы!

— Да-да… — пробормотал, словно в бреду, не в силах оторваться от строк.

— Не «да-да», а глаза поднял, чучело!

Тяжелая ладонь с силой опустилась на мое плечо — пальцы впились в мышцу, причиняя ноющую боль. Поморщился, но взгляда не поднял — мир сузился до куска пергамента.

— Я занят, Брандт, — процедил сквозь зубы — этот психопат начинал утомлять.

Хватка на плече усилилась. Голос гиганта стал тише и опаснее — мужик склонился к моему уху.

— Так… Какого лешего тебе сдались эти каракули? Может, посвятишь? Ты что-то начал соображать, талант деревенский? М?

Я с усилием разогнулся и посмотрел в огромное лицо. Глаза Брандта блестели, под ними залегли глубокие тени — бес не спал уже давно, судя по всему. Ухмылка на губах была кривой и нервной.

— Пока не знаю, Брандт, — ответил ему ровно. — Просто изучаю варианты.

— Да? — прошипел тот, вдавливая пальцы мне в ключицу. — И какие же варианты у тебя уже наклюнулись? Поделись, пацан… Это твоя прямая обязанность в «Горниле». Ты ведь знаешь, что будет, если начнешь играть в игры и скрывать от меня результаты? Я выпотрошу тебя, как рыбу, и буду искать ответы в твоих кишках.

Смотрел в его перекошенную рожу и понимал: сейчас пан или пропал. Врать? Мужик учует. Сказать правду? Опасно.

Впрочем, плевать — гигант узнает о моем плане в любом случае, когда заговорю с Бароном. Но прямо сейчас оружейник меня не тронет — не посмеет. А если посмеет… сжал кулак, чувствуя, как Магма отзывается тяжестью в костях.

— Слушай, Брандт, — начал спокойно, сохраняя каменное лицо. — Варианты есть, но дело не в этом. Чтобы построить процесс, мне нужно знать пределы. Сколько у нас попыток? Сколько ресурса в запасе?

Брандт прищурился — взгляд стал острым, Ржавый Бес искал малейший намек на ложь, на двойную игру, но я держал покерфейс профессионального игрока.

Не найдя подвоха, тот вдруг глубоко вздохнул. Плечи гиганта опустились, и в выдохе просквозила усталость.

— Это гнилая рана, парень… — пробормотал Брандт, глядя в пол и уперев руки в бока. — Сырья почти нет. Мы… я… знатно его пожег.

Он поднял голову — взгляд расфокусированный и тусклый. Это была не вина передо мной, а вина перед самим собой или перед бароном.

— Так что лучше бы тебе отбросить всякую чушь и оставить только самые надежные варианты. Считай, что делаешь ставку всей своей жизни, играя в кости с Тьмой. И на кону не только твоя шкура, щегол.

— Ясно, — перебил я, чувствуя, как нарастает нетерпение. — Ближе к телу. Сколько? Конкретно. Сколько слитков метеорита и серебра у нас есть, если вычесть то, что нужно непосредственно на клинок? Сколько могу пустить в расход на тесты?

Брандт скривился, словно проглотил лимон.

— Два, — глухо выдавил мужик. — У нас есть материала ровно на два полноценных меча. Тот кусок, что я дал тебе — это обрезки. Их хватит на пару-тройку малых проб. И еще один комплект лежит у Барона — неприкосновенный запас. Если запорешь обрезки и первый комплект… второго шанса не будет. Мы останемся с носом, и тогда я лично сверну тебе шею, прежде чем фон Штейн доберется до нас обоих.

Мужик явно разучился говорить на языке цифр, или я от перенапряжения начал тупеть. «Пара-тройка», «комплект», «обрезки»… Мне нужна была бухгалтерия, а не поэзия отчаяния.

— Брандт, соберись! — повысил голос. — Хватит ходить вокруг да около. Скажи точно, сколько малых проб мы можем сделать до того, как приступим к финальной плавке клинка. Цифру.

Я говорил жестко, как на разводе караула, глядя на не как подчиненный, а как руководитель, требующий отчета от нерадивого сотрудника.

Гигант нахмурился, брови сошлись на переносице — мужик молчал, шевеля губами, подсчитывая остатки в уме. Пауза затянулась.

Наконец тот выдохнул:

— Пять.

Посмотрел на меня тяжелым взглядом.

— Пять малых слитков — это максимум. И каждый из них будет стоить как небольшое поместье. Шестая попытка должна стать мечом. Если облажаешься на пятой пробе — считай, что тебе конец парень.

Я выдохнул, глядя под ноги — повисшая тишина давила на плечи.

Пять.

Это не так уж и плохо — успею проверить Магму, дамаск, порошок, при условии, что смогу их сделать… Но хватит ли этого?

Главный вопрос пульсировал в висках: успею ли поднять стадию культивации для «ритуала смерти»? Найду ли тот самый Духовный Кристалл для страховки? И, черт возьми, почему я так уверен, что этот суицидальный план с Ядром — единственно верный? Мне нужен эксперт — нужен Торгрим. Старый каменный крот знает о кристаллах всё.

— А теперь твоя очередь, сосунок… — тихий и вкрадчивый голос Рыжего Беса вырвал из раздумий. — Что ты там придумал?

Я поднял взгляд. На лице оружейника играла улыбка — лишенная даже намека на веселье. В глазах плескалось чистое отчаяние. Брандт смотрел на меня, как утопающий на соломинку, и в этой мольбе я на секунду дрогнул.

Захотелось выложить всё: рассказать про Ядро, Кристалл и догадки. Снять с себя этот груз.

— Брандт…

Слова встали поперек горла. Интуиция, что не раз спасала под завалами, завопила: «МОЛЧИ!».

Нужно дать ему кость, но не мясо.

— Во-первых, — начал издалека, контролируя голос. — Неделя — это смешно. Этого мало.

Брандт хрюкнул, отводя глаза, а потом вдруг расхохотался — шипящим смехом, похожим на скрежет металла.

— Ах ты, сучонок…

— Послушай, я серьезно. Чтобы решить задачу, над которой вы так бились, мне нужно время — сильно больше, чем…

Договорить не успел.

Одним рывком Брандт оказался вплотную ко мне — огромное лицо заслонило свет, зловонное дыхание ударило в нос.

— ТЫ ЧТО, ЩЕНОК, ТАК НИЧЕГО И НЕ ПОНЯЛ⁈ — взревел мужик так, что заложило уши. — У НАС НЕТ ВРЕМЕНИ! ЕГО ПРОСТО НЕТ! ТЬМА ПРОСЫПАЕТСЯ ПРЯМО СЕЙЧАС!

Слюна брызнула мне в лицо — глаза гиганта полыхали безумным огнем, вены на шее вздулись канатами.

— ТЫ ПОНЯЛ ИЛИ НЕТ⁈ ПОНЯЛ⁈