Системный Кузнец V

Глава 3

Смотрел на гиганта и не чувствовал ничего особенного — передо мной стояло не чудовище, способное сломать хребет одним ударом, а жалкое и неуравновешенное существо. Всё его поведение кричало о неуверенности. Вместо сотрудничества — давление, вместо диалога — истеричные вопли.

Почему вообще вёлся на этот дешевый спектакль?

Хочет убить меня? Ладно, пусть попробует, но до этого момента ещё нужно дожить. Прямо сейчас не тронет, потому что я нужен не только ему, но и тому, кто держит его собственный поводок — Барону.

Мысль окатила ледяной волной спокойствия, когда вдохнул поглубже только начавший подниматься огонь — «Холодное Пламя» сработало безотказно, сжигая эмоции и оставляя только сухой расчет. Я просто стоял и смотрел в перекошенное яростью лицо Рыжего Беса — наверное, ждал, что упаду на колени или наложу в штаны.

«Ты даже не подозреваешь, дружище, что я уже подружился с твоей хваленой тяжестью. Камень теперь и моя стихия тоже».

Уголок рта дернулся вверх — улыбка получилась кривой и, кажется, откровенно издевательской. Выдержал паузу — ровно такую, чтобы это стало неуважением — и тихо ответил:

— Да, Брандт, усек. Доступно объяснил, а главное — очень умно.

Лицо гиганта дрогнуло. Мышцы заходили ходуном, словно под кожей перекатывались камни. Мужик набрал воздух, губы затряслись, готовясь извергнуть ещё какую нибудь ересь, но слова застряли в глотке.

Сзади донесся короткий смешок — Гюнтер не сдержался, но тут же заткнул себе рот.

Звук стал искрой — вены на висках Брандта вздулись так, что казалось, лопнут, забрызгав всё вокруг ядовитой яростью.

— Ах ты мелкий ублюдок… — прошипел здоровяк.

Вдруг лицо оружейника разгладилось, и на нем расплылась жуткая улыбка. Неужели оценил дерзость? Или просто представил, как будет медленно отрывать мне голову, когда перестану быть полезным? Плевать, внутри пусто и тихо — не апатия, а спокойная уверенность человека, которому особо нечего терять.

— Мальчишка показывает клыки самому Брандту? — скучающий голос разрезал тишину. Леди Серафина наблюдала, лениво поправляя складку на платье. — Как… свежо.

Брандт резко выпрямился, шумно выдохнул через нос, напоминая разъяренного быка, которого силой удерживают в загоне, а затем резко развернулся и тяжелым шагом подошел к центральному столу. Двое других мастеров напряглись, готовые к вспышке насилия, но Рыжий Бес лишь оперся кулаками о столешницу и, не оборачиваясь, прохрипел:

— Иди смотри мастерскую, пока еще можешь.

Я нахмурился. Неужели так просто? Гигант отступил? Совершенно не вязалось с образом безумного садиста, который чуть не сломал мне руку при первой встрече, но с тех пор многое изменилось — кажется, в первую очередь — я.

И вдруг осенило.

В этом мире все пытаются задавить друг друга силой, но я-то спасатель. В критической ситуации, когда всё летит к чертям, нужно не грызть глотки, а вставать плечом к плечу, даже если напарник — психопат.

Внутри шевельнулась неожиданная мысль.

— Брандт, послушай, — обратился к широкой спине. — Я здесь для дела.

Мужик не пошевелился, но я продолжил, чувствуя, как на мне скрестились взгляды Серафины и Гюнтера — они замерли, ожидая чего угодно.

— Понимаю, что тут всё иначе — могу обделаться, и тогда, возможно, ждёт участь похуже смерти. Я здесь чужой, но коль уж нам придётся работать в одном месте…

Сделал паузу, взвешивая каждое слово.

— Может, попробуем на время перестать скалиться друг на друга? Со своей стороны предлагаю зарыть топор войны. Нам нужно сосредоточиться на деле, а не на измерении… талантов. Что скажешь?

В тишине зала слова прозвучали дико. Четырнадцатилетний пацан, безродный выскочка, предлагает перемирие хозяину этого места? Но к чёрту игры — либо сделаем этот проклятый сплав, либо сдохнем все вместе от какого-то существа из Драконьих Гор.

Девушка и мужчина перевели взгляды на Рыжего Беса — тот так и стоял, нависая над столом, тяжелая спина напряглась, напоминая скалу. Казалось, даже воздух вокруг него сгустился.

— Брехня, — тихо бросил гигант.

Слово повисло в воздухе.

— Твои слова — пустая брехня. Ты ещё нихрена не сделал. То, что устроил в нижней кузне — это возня слепого котенка в грязи, не более. Здесь другие ставки, и здесь ты обосрёшься.

Мужик медленно выпрямился и повернулся ко мне. Я ожидал увидеть ярость, но лицо было пугающе спокойным, а глаза — холодными и пустыми.

— Ты обосрёшься, щенок. Я буду давить тебя, чтобы это случилось как можно скорее.

— Какой в этом смысл? — спросил прямо, глядя в глаза. — Зачем топить меня, если я могу создать то, что нужно тебе? То, что нужно Барону?

Брандт коротко хохотнул, но смех не коснулся глаз.

— Ты нихрена не сможешь создать, челядь. Всё, что вижу — гонор и удача. Докажи делом хоть что-нибудь — пойди и сделай невозможное. Вот тогда, может быть, мы и поговорим о том, заслуживаешь ли ты «сотрудничества». А пока… пошел вон, маленькое языкастое трепло.

Я опустил глаза. Не скажу, что слова ранили — скорее, пришло разочарование, что диалог не состоялся.

Мужик назвал успех в кузнице ничтожным. То самое достижение, ради которого сам Барон спустился в промышленный ад? Брандт намеренно обесценивает мой труд, чтобы сбить спесь или действительно считает, что организация труда — это мелочь по сравнению с созданием великого артефакта?

Впервые кольнула мысль: может, Рыжий Бес не такой плоский садист, каким хочет казаться? Черт его разберет, что творится в этой голове.

Поднял взгляд. Луч тусклого утреннего света, падающий из проема наверху, прорезал полумрак зала и осветил лицо гиганта. Массивные надбровные дуги, шрамы, въевшаяся в поры сажа — в этом свете тот выглядел не злодеем, а уставшим титаном, несущим какое-то неподъемное бремя.

— Ладно, как скажешь, — ответил просто.

Какой смысл переливать из пустого в порожнее? Развернулся, собираясь уйти в свою новую обитель, сделал шаг… и вдруг остановился. В голове мелькнула дерзкая мыслишка.

— А, Брандт, слушай.

Оружейник не шелохнулся, но я почувствовал, как его внимание сфокусировалось.

— Хотел спросить… Может, как-нибудь повторим? — сделал паузу и улыбнулся одними глазами. — На руках.

Тишина стала звенящей. Гюнтер и Серафина замерли, не понимая контекста.

Брандт молчал, вглядываясь в мое лицо — в глубине глаз на мгновение вспыхнул привычный безумный огонек, но тут же погас, сменившись чем-то другим.

— Нет, — ответил тот твердо и просто. — Сейчас твоя рука слишком ценна. Если оторву её снова, не сможешь обосраться за наковальней, а я хочу увидеть это лично.

Трудно было понять, шутит мужик или нет — в голосе не было привычной ярости. Это прозвучало почти по-товарищески, словно мы оба понимали правила игры.

Невольно усмехнулся. Чертовски странная здесь атмосфера. Эти люди сломанные и сложные, я привык к другим. Даже старик Гуннар с его комплексами был понятен как прямой гвоздь, а здесь — сплошные узлы и двойное дно.

Вздохнул, сбрасывая напряжение.

— Ладно. Пошли, Ульф.

Кивнул верному громиле, который всё это время стоял позади, хлопая глазами и не понимая ровным счетом ничего из происходящего, и направился к своей нише, откуда тянуло свежим ветром и свободой.

Вторая ниша слева манила, как открытый портал в другую жизнь. Глубокий арочный проем был залит еще тусклым утренним светом, обещавшим прохладу и уединение — не терпелось оказаться там. Плевать, что пока не имею ни малейшего понятия, как создать этот чертов сплав; Плевать на Брандта и угрозы — прямо сейчас волновало только одно — собственная мастерская.

Шел по гранитному полу, и ощущения были до боли знакомыми. Гладкий, чуть скользкий полированный камень, идеальная подгонка плит без единой щели — словно шагал по платформе хорошей станции метро, а не по средневековому замку.

Миновав каменную арку, остановился и выдохнул.

Это достойно.

Пространство просторное, с высоким потолком. Первое, что ударило в нос — запах. Здесь не воняло застарелым потом и дешевым углем, а пахло камнем, маслом и морозной свежестью, которую ветер заносил через большое окно в дальней стене.

Я медленно прошел в центр.

Слева стоял горн сложенный из тёмного огнеупорного кирпича, аккуратный и продуманный. Очаг вычищен до блеска, колосники выглядели новыми.

Рядом громоздились меха.

[Мехи кузнечные (Тип: Рычажные, усиленные). Качество: 78 % (Отличное)]

[Материал: Дуб, воловья кожа двойной выделки.]

[Особенность: Система противовесов снижает нагрузку на 30 %.]

Это не двойные меха с непрерывным потоком, но конструкция впечатляла — длинный, полированный рычаг расположен так удобно, что до него можно дотянуться, не отходя от горна. Кожа мягкая, пропитанная жиром, без единой трещинки — добротная работа.

В центре, на массивном чурбане, вогнанном в камень, стянутом железными обручами, царила наковальня.

[Наковальня (Тип: Двурогая). Качество: 82 % (Шедевр)]

[Материал: Литая сталь, закаленная рабочая поверхность.]

[Анализ: Отличная плоскость лица. Присутствуют отверстия для подкладного инструмента.]

Провел ладонью по холодному и гладкому как зеркало лицу наковальни — никаких вмятин, никакого «седла». Мечта.

Вдоль правой стены тянулся длинный верстак из струганных досок. На нем в идеальном порядке разложены инструменты: клещи всех форм и размеров, зубила, пробойники, напильники с удобными деревянными ручками.

[Набор кузнечных клещей. Качество: 65–70 %.]

[Набор молотков. Качество: 60–75 %.]

Всё было качественным и крепким — здесь не было какой-то особой магии или артефактов древних, но чувствовалось, что место собирали с умом и деньгами.

Я подошел к окну. Проем прорублен прямо в толще скалы, без стекла, но с крепкими ставнями. В лицо ударил порыв ледяного ветра, но тело, обогреваемое внутренним огнем, приняло холод с спокойно.

Далеко-далеко виднелись пики Драконьих Зубов, а снизу раскинулся весь город под Чёрным Замком, который отсюда казался не таким уж и большим.

Я замер у окна, позволяя ветру обжигать лицо. Несмотря на то, что арочный проем за спиной выходил в общий зал, чувствовал себя в полной изоляции — это мое пространство. Здесь можно выдохнуть, побыть с самим собой.

Ульф стоял рядом, огромный и тихий — присутствие молотобойца давно перестало напрягать. За эти дни мы прошли через такое, что парень стал мне ближе, чем многие люди за всю прошлую жизнь.

— Кай… Мы в горе, — прогудел детина, в голосе прозвучал детский восторг

Я невольно улыбнулся.

— Да, Ульф — мы в горе. Но внизу мы тоже были в ней, только в самой заднице. А сейчас… — обвел рукой панораму пиков. — Смотри, какая красота.

Положил ладонь на каменный подоконник. Камень был ледяным, но сквозь холод почувствовал слабую вибрацию — энергия здесь отличалась от той, что ощущалась внизу — она была разреженной, чистой и какой-то тягучей.

С этим еще предстояло разобраться.

Я повернулся к Ульфу — громила застыл, открыв рот, и смотрел в небо, словно видел там ангелов.

Огляделся — мастерская хороша, спору нет, но пуста. Не хватало пары табуретов, чтобы сидеть, думать, чертить схемы на обрывках кожи. Надо будет озадачить слуг или кого-то ещё.

Подошел к наковальне, вновь провел пальцами по поверхности лица. В голове сама собой возникла картина: я стою здесь, молот взлетает, и под ударами рождается клинок из легендарной «Звёздной Крови»…

Картинка разбилась вдребезги.

Вспомнил слова Торгрима, которые звучали как приговор: «Ты не сделаешь этот сплав на стадии Закалки Тела».

Губы сами собой сжались.

По сути, я здесь самозванец — турист, случайно забредший в закрытую секцию музея. Наслаждаюсь видом, трогаю инструменты, и занимаю место настоящего Мастера. Может, прав этот рыжий психопат Брандт? Может, я и правда просто выскочка с длинным языком?

Тяжело вздохнул, прогоняя чувство тревоги, что накатывало, пытаясь утащить на дно.

— Ладно… — прошептал в пустоту.

Почесал затылок. Странное чувство — получил всё, о чем многие мечтают внизу, но теперь, стоя здесь, понятия не имел, что делать дальше. Мехи я бы, конечно, переделал в двойные… Но какой смысл улучшать инструменты, если ты не можешь выполнить главный заказ?

Нужно действовать. Не ныть, а искать варианты. Если не могу пробить стену лбом, я её обойду или взорву.

— Ульф, побудь пока тут, старина, — бросил молотобойцу.

И, не оборачиваясь, шагнул обратно в простор главного зала — мне нужны ответы.

На противоположном краю стола троица мастеров образовала замкнутый круг. Серафина что-то быстро и тихо выговаривала Ржавому Бесу. Брандт слушал, склонив тяжелую голову, кулаки сжаты, а желваки перекатывались под кожей, словно мужик пережевывал камни.

Стоило выйти из арки, как леди мгновенно замолчала. Три пары глаз синхронно повернулись ко мне — в воздухе повисло ожидание.

Я прошел несколько шагов по гулкому залу и остановился, не доходя до стола.

— Мастерскую посмотрел. Отличная, — бросил, не давая мастерам времени на реакцию. — А теперь давайте к делу. Что конкретно от меня требуется? Что это за «Звёздная Кровь» и с чем её едят? Ну то есть, из чего её готовят?

Решил идти напролом, без реверансов и танцев с бубнами. Время утекало, как песок сквозь пальцы. Пусть Торгрим уверяет, что без стадии Пробуждения мне ничего не светит, но я должен хотя бы понять, с чем имею дело. Может, есть обходной путь? Может, Система увидит то, что упустили местные гении?

Мастера смотрели на меня так, словно в зал забрел говорящий таракан. Смесь брезгливости, жалости и раздражения.

— Звёздная Кровь… — наконец выдохнул Брандт.

Мужик задрал голову, уставившись в высокий потолок, будто пытался прочесть там приговор своему провалу.

— Звёздная Кровь, щегол… это грёбаная сказка. Пыльная летопись, которая вдруг стала для всех вопросом жизни и смерти.

В голосе звучала не просто досада, а что-то личное и глубокое, будто этот сплав был его персональным врагом, который уже отнял у него полжизни.

— Семейный реликт дома фон Штейн, — холодно пояснила леди Серафина. Лицо женщины было непроницаемо, а глаза — ледяными, как зимняя ночь. — В хрониках сказано, что древние алхимики создали этот металл, чтобы уничтожить Чёрную Скверну, спящую в горах. Они оставили рецепт, но один из компонентов не указан. Сплав получить невозможно, а то, что выходит из того, что есть — мусор. Рассыпается в прах от первого же удара.

— Звёздная Кровь — это наше проклятие, парень, понял? — усмехнулся Гюнтер, и в усмешке не было веселья. Мужчина поднял бровь, изучая мою реакцию. — Если мы не создадим её, нас всех сожрет Скверна, когда проснется. Или Барон казнит нас раньше за некомпетентность.

Гюнтер сделал паузу, многозначительно глядя на меня.

— Но мы-то, парень, из уважаемых семей. Нас тронуть сложно, слишком много шума будет. А вот… — мастер скосил глаза на гиганта. — Наш главный оружейник, при всем его таланте…

— Заткнись! — рык Брандта заставил вздрогнуть даже леди Серафину. — Щенок должен знать только то, что касается работы. Не трепи своим поганым языком, Гюнтер, если хочешь его сохранить.

Здоровяк прожигал мастера взглядом, в котором читалось обещание долгой и мучительной расправы. Лысый Гюнтер лишь криво усмехнулся, но рот закрыл.

— Ладно. Тогда сам, — бросил мужчина, демонстративно отворачиваясь от гиганта.

В зале повисла тишина, которую нарушал лишь ритмичный перестук из ниши старика Хью — тот, похоже, вообще не интересовался внешним миром. Кстати, я только сейчас заметил: здесь не было помощников — ни молотобойцев, ни подмастерьев. Элита работала в одиночку? Или их просто выгнали перед моим приходом? Странно.

Брандт шумно вздохнул, раздувая ноздри, и повернулся ко мне — с силой оперся одной рукой о столешницу. Толстенный дубовый массив скрипнул, но выдержал.

— Звёздная Кровь — это сплав, который противоречит самой природе металла, — начал мужчина глухо, не глядя мне в глаза. — Основа — метеоритное железо, «Небесная Сталь» — твердое, тугоплавкое, капризное дерьмо. Второй компонент — «Лунное Серебро» — мягкое, текучее, проводящее духовную энергию.

Мужик ударил кулаком по столу.

— Они не смешиваются! Понимаешь, ты, выскочка? Это как пытаться сварить воду с камнем! При обычной плавке серебро выгорает, а железо крошится. Древние писали, что нужен «мост» — третий элемент, который свяжет их воедино.

Брандт подошел к стеллажу и рывком вытащил оттуда тяжелый ящик. Вернулся, с грохотом поставил передо мной. Внутри на бархатной подкладке лежали два куска металла: один — черный, тяжелый даже на вид, другой — брусок матового, неестественно белого серебра.

А рядом валялся серый комок.

— Вот что получается у нас, — Брандт ткнул пальцем в серый шлак. — Хрупкое говно. Мы пробовали всё: кровь химер, толченые рубины, костную муку… Ничего не работает. Структура рассыпается при первой же нагрузке.

Оружейник схватил серый комок и сжал в кулаке — раздался хруст, и на стол посыпалась серая пыль.

— Вот компоненты, — прорычал Рыжий Бес, вытряхивая пыль с ладони. — Метеорит и Серебро. У тебя есть неделя, чтобы придумать, как заставить их переспать друг с другом и родить что-то, что не сдохнет от щелчка. Не справишься — пойдешь на корм Скверне первым. Забирай.

Я молча ещё раз взглянул в ящик — система тут же ожила, выбрасывая перед глазами каскад строк:

[Обнаружен материал: Метеоритное железо (Ранг: Эпический)]

[Анализ: Высокое содержание никеля и иридия. Требует экстремальной температуры для ковки.]

[Обнаружен материал: Лунное Серебро (Ранг: Редкий)]

[Анализ: Высокая проводимость духовной энергии. Низкая температура плавления.]

[Обнаружен образец брака: Сплав (Качество: 0 %)]

[Анализ: Структурная несовместимость. Кристаллические решетки не связаны. Отсутствует связующий агент (флюс) высшего порядка.]

Я чуть не присвистнул. Похоже дело не в магии, а в банальной физике и химии — им нужен был флюс, но не простой песок, а что-то, способное работать на духовном уровне.

— Флюс… — пробормотал едва слышно.

— Что ты там вякнул? — рявкнул Брандт.

— Говорю, ящик тяжелый, — брякнул ему, поднимая ящик. — Пойду думать.

Но в голове уже крутилась безумная идея. «Вливание Магмы» — мой новый навык. Если смогу использовать двойную Ци, как этот самый «мост»… Шанс есть — призрачный, но есть.

В голове эхом отдавался приговор Торгрима — поднять все ступени Закалки Тела и прорваться на стадию Пробуждения Духа за неделю? Это даже для моего бешеного прогресса звучало как бред сумасшедшего, но отступать некуда — за спиной уже пропасть.

Я развернулся к своей нише, прижимая к груди тяжелый ящик, когда пронзила мысль — древние рецепты.

Резко затормозил, и обернулся.

— Кстати… А на эти ваши летописи взглянуть можно? — спросил как можно небрежнее. — Мало ли, вдруг что-то полезное вычитаю.

Хотелось добавить: «То, что вы проглядели», — но вовремя прикусил язык — не стоит дразнить зверя, пока не держишь в руках кнут.

Брандт скрестил руки на мощной груди — на запястьях, перечеркивая жилы, бугрились шрамы от старых ожогов.

— Хех! — мужик оскалился, демонстрируя почерневшие зубы. — Деревенщина думает, что сможет разобрать каракули Древних?

Переглянулся с Серафиной и Гюнтером, словно приглашая разделить шутку.

— А валяй! — рыкнул гигант, возвращая взгляд ко мне. — Мы хоть поржём, когда ты будешь лупать своими глазенками, пытаясь понять хоть слово. — Небрежно махнул головой в сторону стола, заваленного свитками. — Всё там. Бери, если мозга хватит.

Я кивнул, пропуская желчь мимо ушей, начал разворачиваться.

— Только лапы помой, прежде чем касаться пергамента, — бросил мне сверху здоровяк. — Не хватало еще засалить наследие предков.

Остановился и медленно повернулся. На моём лице расплылась самая наивная улыбка, на которую был способен.

— Конечно, мастер Брандт. Я даже пройдусь по ним вехоткой Ганса Крысолова — той самой, которой тот крыс в нужниках душит, чтобы наверняка блестели. Спасибо за совет!

Не дожидаясь, пока до мужика дойдет смысл сказанного, развернулся и нырнул в прохладу мастерской с коробкой, в которой лежали драгоценные материалы.

От автора:

Семья погибла. Убийца мёртв. Виктор мёртв. А потом — живой. В чужом мире. Его единственная надежда — найти найти новый смысл жизни, и самое главное: себя не потерять. https://author.today/work/173267