Системный Кузнец V

Глава 16

Глаза слипались.

Буквы расплывались перед взором, сливаясь в неразборчивую вязь — масляная лампа давно уже горела тускло, почти на последнем издыхании. Фитиль потрескивал, выпуская тонкие струйки копоти.

Уже в третий раз перечитывал один и тот же абзац, и всё равно смысл ускользал, как вода сквозь пальцы.

«…Если взять осколок такого камня и омыть дыханием множества, дать ему испить Эхо Живущих…»

Потёр переносицу, пытаясь отогнать накатывающую дрёму.

«Сосуды Пустоты», — прошептал вслух.

Что-то в этом термине цепляло разум, не давало отпустить. Какая-то связь, которую пока не мог ухватить, маячила на границе сознания.

Снова склонился над книгой.

«…Их природа — голод, имя им — Губки Эфира. Они жаждут наполниться, но не светом звёзд и не жаром недр, а тем, что тленно и мимолётно…»

Тленно и мимолётно — что может быть более тленным и мимолётным, чем человеческие эмоции? Чем порыв воли, вспыхивающий и гаснущий в мгновение?

Перелистнул страницу, и взгляд зацепился за следующий абзац — тот, что уже читал, но не понял до конца.

«…Если поместить эти Искры Воли (Вита-частицы?) в Сосуд Пустоты, и сжать волей Творца, то родится Искусственное Сердце…»

Вита-частицы — незнакомый термин, записанный Архивариусом с вопросительным знаком, словно тот сам сомневался в формулировке. Я прищурился, вглядываясь в выцветшие чернила.

Что это? Какие-то особые частицы духа? Продукт культивации? Или нечто более простое?

Мысленно сформулировал запрос, обращаясь к той части себя, которая всегда была готова ответить.

«Система, расшифруй термин „Вита-частицы“ или „Искры Воли“ в контексте прочитанного текста. Требуется ли особый уровень культивации для их генерации?»

Ответ пришёл мгновенно — голубые строки вспыхнули перед глазами, накладываясь на реальность.

[Запрос принят. Анализ терминологии… ]

[Термин: «Вита-частицы» (архаичное название)]

[Современный аналог: «Искры Намерения» / «Эхо Воли»]

[Определение:]

[Вита-частицы — микроскопические энергетические сгустки, генерируемые разумными существами в момент интенсивного эмоционального или волевого усилия. Представляют собой «отпечаток» намерения, отделившийся от источника.]

[Условия генерации:]

[— Сильная эмоция (страх, ярость, любовь, отчаяние)]

[— Концентрированное намерение (клятва, обет, решимость, молитва)]

[— Коллективный резонанс (синхронное переживание группы)]

[ВАЖНО: Уровень культивации НЕ является определяющим фактором.]

[Любое разумное существо способно генерировать Вита-частицы при соблюдении вышеуказанных условий. Практик высокой ступени производит более «плотные» частицы, однако обычный человек с достаточно сильным намерением способен создать эквивалентный объём.]

[Примечание:]

[Коллективная генерация значительно эффективнее индивидуальной. Группа из 10 мотивированных субъектов производит в 3–5 раз больше Вита-частиц, чем 10 изолированных индивидов.]

Откинулся на спинку стула, чувствуя, как сердце забилось быстрее.

Любой человек — не только практики.

Эта мысль была подобна вспышке молнии, озарившей тёмную комнату. Снова схватил книгу, лихорадочно перечитывая ключевой абзац.

«…Как пчёлы собирают нектар с тысяч цветов, чтобы создать единый мёд, так и Мастер может собрать Искры Воли с живых людей, не убивая их, но беря малую дань…»

Малую дань.

Не жертву и не смерть. Просто… эмоцию, намерение и общую цель.

Перед внутренним взором начала складываться картина — ещё размытая, но уже обретающая очертания.

Представил себе нижнюю кузню. Десятки мужчин у наковален пришли сюда не по своей воле, но у каждого есть семья, дом, земля, которую они хотят защитить. Каменный Предел — это их родина, их кровь.

А если собрать эту волю? Если направить её в единый сосуд?

«…И если поместить эти Искры в Сосуд Пустоты, и сжать волей Творца, то родится Искусственное Сердце. Оно будет биться не кровью, а силой заимствованной…»

Искусственное Сердце.

Ядро не одного практика, а коллективной воли десятков людей.

Вскочил на ноги, не в силах усидеть на месте — стул с грохотом отъехал назад.

— Проклятье, — выдохнул, хватаясь за голову.

Снова схватил книгу, жадно перелистывая страницы.

«…Но помни: такое Сердце нестабильно — оно есть хор тысячи голосов, и чтобы удержать его от распада, нужна Воля, что крепче стали…»

Воля, что крепче стали.

Кузня Воли — тот самый центр, который открылся во мне сегодня вечером. Совпадение? Или Система знала, что мне понадобится именно это?

Бросил взгляд на сланцевую обложку «Кодекса», потом на свои руки — пальцы едва заметно подрагивали — не от холода, а от возбуждения.

Если теория верна… если Архивариус Ворт не был просто безумцем…

Тогда не нужно жертвовать жизнью практика, не нужно искать добровольного смертника, не нужно даже надевать проклятый ошейник Кристалла.

Нужно лишь найти подходящий камень — «Губку Эфира» — и наполнить его общей волей людей: мастеров из нижней кузни, беженцев из Верескового Оплота, солдат гарнизона… Всех, кто готов защищать свой дом.

И этот камень станет зеркалом не одного творца, а десятков и сотен — коллективная душа.

Мысль была настолько красивой, что на мгновение показалась нереальной. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Составил себя сесть обратно и перечитать текст ещё раз, выискивая подвохи.

«…Помни: такое Сердце нестабильно…»

Вот она, проблема. Архивариус предупреждал — хор тысячи голосов трудно удержать в единстве. Нужен дирижёр, нужна связующая нить.

Но как это сделать практически? Как собирать эти Вита-частицы? Какой ритуал нужен? Какие действия?

Снова пробежался глазами по страницам — ничего. Ворт описывал теорию, философию, но не давал инструкций — может, они были в другой части книги? Или он сам не знал?

Нахмурился, чувствуя, как эйфория начинает уступать место раздражению.

Значит, придётся искать ответы в другом месте. Слепая Рита — та самая сумасшедшая огранщица, о которой говорил Торгрим. Или кто-то из мастеров Горнила. Старый Хью с его знанием камней? Леди Серафина с теоретической подготовкой в зачаровании?

Я не слишком надеялся на последних — чутьё подсказывало, что такие знания не хранятся в официальных библиотеках, но попробовать стоило.

Отложил книгу и встал, чувствуя странную лёгкость в теле. Сон отступил — его место заняло возбуждение, почти физически ощутимое.

Сердце колотилось в груди, разгоняя кровь по жилам. Хотелось что-то делать, куда-то идти, действовать.

Прошёлся по комнате — три шага до стены, разворот, три шага обратно. Тесное пространство давило, хотелось простора.

Представил, как это могло бы выглядеть.

Мастера нижней кузни, собранные в круг не как рабы перед надсмотрщиком, а как братья по общему делу. Каждый из них вкладывает частицу себя: свой страх за семью, свою надежду на спасение, свою ненависть к тварям из глубин в единый сосуд. И эти тысячи искр сливаются в одно целое, образуя нечто большее, чем сумма частей.

Коллективная душа.

Душа, в которой пульсирует не эгоизм одинокого практика, а общая воля целого народа. Что может быть более подходящим для создания оружия, призванного защитить этот народ?

Это было правильно, не просто эффективно — именно правильно, на каком-то глубинном уровне.

Я остановился посреди комнаты, глядя в тёмный угол, где плясали последние отблески умирающей лампы.

Но были и практические проблемы, которые красивая теория не решала.

Во-первых, камень. Где взять эту «Губку Эфира»? Торгрим должен знать о таких минералах. Если кто-то в этой провинции и может достать подобную редкость, то только глава Клана Рудознатцев.

Нужно будет попросить у него, пока тот не отчалил в столицу — если такой камень вообще существует и доступен, иначе вся теория рассыпется, не успев родиться.

Во-вторых, практика — кодекс описывал что делать, но как именно собирать эти Вита-частицы? Какой ритуал нужен? Какие действия должен совершить я, чтобы стать «связующим звеном» между людьми и камнем?

Слепая Рита — безумная старуха, которая «слышит камни лучше, чем я слышу тебя», — так сказал Торгрим.

Если кто и знает практическую сторону вопроса, так это она.

Но Рита живёт в Нижнем городе, а меня, скорее всего, не выпустят из Замка в одиночку.

Криво усмехнулся, продолжая мерить шагами комнату.

Ну и что с того? Пусть приставят охрану, пошлют со мной хоть десяток стражников — плевать, главное — добраться до старухи и поговорить.

Всё это можно будет решить завтра.

Но сейчас сон не шёл — тело устало до дрожи, глаза горели от напряжения, однако разум работал на полных оборотах, отказываясь успокаиваться.

Толкнул дверь и вышел в коридор.

«Горнило» встретило тишиной и холодом. Большинство ламп давно погашено — лишь редкие огоньки тлели у входов в ниши мастеров, бросая на стены причудливые тени.

Шаги гулко отдавались от каменных стен. Эхо разбегалось по пустому пространству, возвращаясь шёпотом.

Днём это место кипело жизнью — звенели молоты, гудели горны, перекрикивались мастера. Сейчас же напоминало гробницу, где я был единственным живым существом.

Прошёлся вдоль стеллажей, машинально проводя пальцами по корешкам свитков. Пыль, кожа, холодный металл переплётов.

Мысли продолжали крутиться вокруг открытия.

Мастера нижней кузни — их там около тридцати человек, каждый из которых оставил за стенами Замка семью, дом, жизнь. Тридцать источников воли, страха и надежды.

А ещё беженцы из Верескового Оплота, которых больше трехста — люди, потерявшие всё, но не утратившие желания отомстить. Их ненависть к Скверне должна быть особенно острой и чистой.

Сотни людей. Сотни искр.

Если объединить их…

Остановился у входа в свою нишу, глядя на тёмный силуэт наковальни — в темноте та казалась живой.

Прислонился к холодному камню проёма, чувствуя, как сердце постепенно успокаивается.

Да, оставались вопросы, но теперь я видел реальную дорогу к цели.

Вошёл в нишу, двигаясь на ощупь в темноте. Пальцы скользнули по холодному камню стены, нашли деревянную раму ставни.

Потянул на себя — створка со скрипом отворилась, впуская внутрь поток морозного воздуха.

Ветер ударил в лицо, обжигая кожу ледяными иглами, вместе с ним ворвались снежинки — мелкие и колючие.

Закрыл глаза и подставил лицо потоку.

Холод охватывал снаружи, но внутри пылал Огонь — тот самый внутренний жар, который делал нечувствительным к стуже. Словно стоять на границе двух миров, чувствуя оба одновременно.

Снежинки таяли, не долетев до кожи, превращаясь в капельки воды, которые тут же испарялись, окутывая голову лёгким паром.

Несколько минут просто стоял так, позволяя ветру выдувать из головы лишние мысли. Где-то внизу, за пеленой снега, мерцали редкие огоньки Нижнего города.

Мысль возникла внезапно, словно искра.

«Зрение Творца».

Новая способность, которую получил сегодня — система описывала её как возможность «видеть структурную целостность материалов» и «нарушение гармонии элементов».

Что если…

Я мог бы использовать это для проверки теорий? Не тратя драгоценные материалы, не совершая реальных ошибок — просто промоделировать в голове, как поведут себя компоненты?

Сформулировал мысленный запрос.

«Система, могу ли использовать „Зрение Творца“ для теоретического анализа сплавов? Конкретно: возможно ли создать стабильный дамаск из метеоритного железа и лунного серебра методом пакетной ковки, без использования духовного флюса?»

Ответ пришёл не сразу — система словно обрабатывала данные, сопоставляя мои знания о материалах с законами этого мира.

[Запрос на теоретическое моделирование принят.]

[Активация «Зрения Творца» в аналитическом режиме… ]

[Исходные данные:]

[— Метеоритное железо («Звёздное Железо»): Инь-металл, температура плавления 1538°C, высокая стабильность кристаллической решётки, свойство «Отторжение».]

[— Лунное Серебро: Ян-металл, температура плавления 961°C, высокая духовная проводимость, свойство «Притяжение».]

[Моделирование пакетной ковки (дамаск) без флюса… ]

[Результат: КРИТИЧЕСКИЙ ПРОВАЛ]

[При попытке механического соединения слоёв происходит следующее:]

[1. Фаза 0–5 минут: Металлы сохраняют структуру благодаря внешнему давлению.]

[2. Фаза 5–10 минут: Начинается «энергетическая аннигиляция» на границе контакта. Инь и Ян нейтрализуют друг друга, образуя «мёртвую зону».]

[3. Фаза 10–15 минут: «Мёртвая зона» расширяется, пожирая оба металла. Структура коллапсирует.]

[4. Финальная фаза: Полный распад. Остаётся инертный серый порошок («Пепел Звёзд»).]

[Вывод:]

[Без связующего элемента («Живого Моста») пакетная ковка невозможна. Время до полного распада: 12–17 минут в зависимости от качества материалов.]

Я выдохнул, наблюдая, как пар от дыхания смешивается со снежной пылью.

Значит, дамаск отпадает — ещё один тупик, отсечённый до того, как потратил на него драгоценные ресурсы.

С одной стороны — разочарование. Втайне надеялся, что узорчатая сталь сможет обойти проблему несовместимости, что механическое разделение слоёв предотвратит конфликт стихий.

С другой — облегчение, чтобы освоить дамасскую ковку на уровне, необходимом для работы с такими капризными материалами, потребовались бы недели экспериментов, которых у нас не было.

Теперь можно сосредоточиться на главном.

Отошёл от окна, нащупал в темноте табурет и опустился на него. Холодное дерево обожгло даже сквозь ткань штанов, но я не обратил внимания.

Оставалось два пути: первый — ядро духа зверя. Торгрим упоминал, что Клан добывал такие ядра у Кристаллических Пауков, также наверняка есть и другие в Замке барона — нужно вновь обратиться к Салиму. Если они смогут заменить ядро практика…

Снова обратился к Системе.

«Запрос: Может ли ядро духа Пробуждённого зверя заменить ядро практика в качестве флюса для сплава „Звёздная Кровь“?»

[Анализ запроса… ]

[Предварительная оценка: ВОЗМОЖНО, но с ограничениями.]

[Данные о ядрах духовных зверей:]

[— Ядро зверя ранга «Пробуждённый» содержит достаточно концентрированной Ци для стабилизации сплава.]

[— Проблема: Ядро зверя несёт «печать» своего носителя — инстинкты, стихийную принадлежность, «характер» существа.]

[Прогноз при использовании ядра зверя:]

[— Вероятность структурной стабильности сплава: 67–78 %]

[— Вероятность сохранения боевых свойств против Скверны: НЕИЗВЕСТНО]

[ВНИМАНИЕ: Недостаточно данных для полного анализа.]

[Для точного прогноза требуется изучение реальных ядер духовных зверей. Рекомендуется получить образцы для сканирования.]

[Риск:]

[Существует вероятность, что оружие из ядра зверя будет стабильным, но неэффективным против целевой угрозы (Мать Глубин). «Печать» зверя может конфликтовать с природой Скверны непредсказуемым образом.]

Сжал кулаки, чувствуя, как холод начинает пробираться под кожу. А может это была усталость или напряжение.

Шестьдесят семь-семьдесят восемь процентов. Неплохо для структурной стабильности, но «неизвестно» напротив боевых свойств…

Это был главный страх.

Представил себе картину: мы создаём клинок, тот держится, не рассыпается в пыль. Радость, триумф, надежда, а потом… Мать Глубин поднимается из недр, и «Звёздная Кровь» отскакивает от неё, как деревянный меч от гранитной стены.

Бесполезное оружие, потраченное время и смерть всех, кого пытался защитить.

Откинулся на спинку табурета, глядя в темноту ниши.

Ядро зверя — это запасной вариант, рабочий, но рискованный — нужно держать в уме, но не ставить на него всё.

А вот «Сосуд Пустоты» с коллективной волей…

Если теория Архивариуса верна, такое ядро будет нести не «печать» одного существа, а общее намерение множества людей — намерение защитить, уничтожить, выжить — может, именно это и нужно против Скверны?

Мысль была соблазнительной, но я заставил себя остыть — слишком много «если» и неизвестных.

Нужны факты, эксперименты и практика.

Встал с табурета, закрыл ставню, отсекая снежный поток, и направился обратно в комнату.

Голова гудела от усталости и переизбытка информации. Нужно отдохнуть — завтра предстояло много работы.

Вернувшись, стянул рубаху и рухнул на кровать. Перина приняла тело с мягким вздохом, а одеяло укутало, как кокон.

Темнота была полной — лампа давно погасла, а окна здесь нет.

Усталость навалилась свинцовой плитой, но разум отказывался успокаиваться. Мысли продолжали крутиться, выстраиваясь в списки, планы и задачи.

Завтра нужно объявить мастерам об изменениях в подходе. Рассказать о теории «Сосуда Пустоты» хотя бы в общих чертах, посмотреть на реакцию.

Нужно добиться разрешения на выход в Нижний город и найти Слепую Риту, поговорить с ней — узнать практическую сторону вопроса.

Нужно получить доступ к ядрам духовных зверей. Просканировать, понять, могут ли они служить запасным вариантом.

Замер, почувствовав, как в голове что-то щёлкнуло.

Торгрим.

А что, если у Торгрима камня нет? Что, если «Губка Эфира» — такая же редкость, как метеоритное железо, и добыть её сейчас невозможно?

Тогда придётся искать другие пути. Может, Слепая Рита знает альтернативы?

Перевернулся на бок, зарываясь лицом в подушку.

Мысли окончательно потеряли связность, превращаясь в обрывки образов.

Огонь, наковальня. Кристалл, пульсирующий багровым светом. Глаза Клариссы, золотые и насмешливые. Лицо Торгрима, искажённое тенями. Ульф, улыбающийся детской улыбкой…

Я провалился в сон.

Кузня была огромной — не той нормальной «Адской Кузней», которую знал — с тридцатью горнами, выстроенными рядами, с гулом и грохотом. Эта кузня была неправильной.

Потолок уходил в темноту, теряясь в клубах чёрного дыма. Горны стояли бесконечными рядами, уходящими во все стороны — сотни или тысячи, и каждый полыхал огнём, но огонь был странным — не жёлто-оранжевым, а багровым, почти чёрным на кончиках языков пламени.

И мёртвая тишина, хотя логика подсказывала, что такое количество горнов должно гудеть, как рой потревоженных шершней.

Я стоял в тени, у одного из каменных столбов, подпирающих невидимый потолок. В правой руке что-то было — опустил взгляд и увидел кнут.

Длинный и плетёный, с металлическими наконечниками на каждом хвосте. Такой же, какой носил бригадир Бык, когда наказывал нерадивых кузнецов.

Почему он у меня? Откуда?

Не успел додумать мысль — из темноты раздался голос.

— Я — потомок великого кузнеца!

Знакомый голос — хриплый и полный отчаяния.

Мастер Гуннар стоял у одного из горнов, в центре огромного пустого пространства — силуэт старика казался маленьким и жалким на фоне бесконечных рядов наковален, которыми никто не пользовался.

— Чтобы стать таким же, как он, я пойду на всё! — кричал мастер, задрав голову. — Слышите⁈ НА ВСЁ!

Голос старика отражался от невидимых стен, множился, разбивался на эхо.

Я сделал шаг вперёд, выходя из тени. Пол под ногами был горячим — камень раскалился от жара бесчисленных горнов, но не чувствовал боли — только давление и тяжесть.

— Мастер Гуннар, — позвал старика.

Но голос не вышел — губы шевелились, горло напрягалось, однако ни звука.

Мужик обернулся, и я вздрогнул.

Лицо было искажённым — черты плыли, как отражение в воде, глаза горели багровым огнём, что и горны, из бороды сочилась пена, как у бешеного пса.

— А, это ты, — прошипел старик, в голосе было презрение. — Ничтожество. Щенок, возомнивший себя кузнецом.

Я попытался заговорить — и снова провал, только немое шевеление губ.

Гуннар сделал шаг ко мне, потом ещё один. Его силуэт рос, вытягивался, словно кто-то растягивал мужика на дыбе.

— Спаситель мира! — выплюнул мужчина с издёвкой. — Избранный! Аш-Шариб!

Последнее слово прозвучало как проклятие.

— Ты — никто. Жалкий подмастерье, который украл мою жизнь, мой талант и судьбу!

Я отступил на шаг, не понимая, что происходит. Кнут в руке вдруг стал невыносимо тяжёлым, словно отлитым из свинца. Хотел бросить его, но пальцы не слушались, намертво вцепившись в рукоять.

Гуннар остановился, развернулся и пошёл обратно к горну. Движения стали странно ритмичными, как у марионетки на верёвочках.

— Я — сын Торвальда! — провозгласил старик, воздев руки к потолку. — Истинный огненный кузнец! И докажу это!

Мастер занёс правую руку над горном. Багровое пламя взметнулось навстречу, словно почуяв добычу.

Я понял, что сейчас произойдёт.

Рванулся вперёд — ноги двигались медленно, как в патоке. Кнут тянул к земле, якорем привязывая к месту.

— Мастер Гуннар! — беззвучно закричал.

Но он уже опустил руку в огонь.

На мгновение ничего не произошло, а потом пламя взметнулось вверх, охватывая руку, плечо и всё тело старика. Не обычный огонь — тот не жёг, а пожирал, превращая плоть в чёрный пепел, который тут же развеивался.

Старик стоял, охваченный пламенем, смотрел на меня и улыбался — в глазах читалось торжество.

— Видишь? — прошептал мужчина голосом, который не должен был слышаться сквозь рёв огня. — Вот что значит быть истинным кузнецом. А ты…

Мастер не договорил — пламя взвилось выше, поглощая лицо, и на мгновение увидел под обугленной кожей чёрную, бездонную пустоту.

— Мастер Гуннар! — бросил кнут, швырнув прочь, и побежал.

Ноги отказывались слушаться — шаг, ещё шаг. Горящая фигура становилась всё ближе, или я становился всё дальше? Пространство искажалось, растягивалось и сжималось.

Споткнулся обо что-то невидимое и рухнул на раскалённый камень. Руки обожгло — боль пронзила от ладоней до локтей.

— Жалкое зрелище.

Женский голос.

Поднял глаза и увидел над собой Клариссу.

Девушка стояла, глядя на меня сверху вниз — обнажённая, с телом цвета угля, по которому бежали светящиеся узоры татуировок. Золотые глаза горели насмешкой.

— Аш-Шариб, — произнесла она, растягивая слово. — Пьющий Ветер — вот он, наш спаситель. Лежит в грязи и не может подняться.

Я дёрнулся, пытаясь встать — тело не слушалось, всё онемело, словно был парализован.

Кларисса склонилась надо мной — от неё пахло цветами и гарью, губы изогнулись в улыбке.

— Ты думал, что особенный? — шепнула мне. — Думал, что можешь что-то изменить? Ты — просто игрушка, мальчик. Игрушка в руках тех, кто сильнее.

Выпрямилась и засмеялась — смех был мелодичным, но в нём звучало что-то жуткое — будто колокольчики, звучащие не в унисон.

Рванулся всем телом, пытаясь пошевелить хоть чем-то, паника захлестнула — первобытный ужас беспомощности.

Двигайся! ДВИГАЙСЯ!

Пальцы дрогнули, рука напряглась.

Мир раскололся.

Я проснулся рывком.

Тело подбросило на кровати, как от удара — руки судорожно хватанули пустоту, ища опору. Сердце колотилось в груди, как бешеный молот, отдаваясь пульсацией в висках.

Темнота. Тишина и запах дыма.

Нет, не дыма — гари.

Рывком сел на краю кровати, пытаясь сориентироваться. Глаза постепенно привыкали к темноте, выхватывая знакомые очертания: стол, дверь.

Моя комната, я в безопасности. Но запах… Откуда запах гари?

Опустил взгляд вниз и замер.

Одеяло тлело прямо там, где секунду назад лежали мои руки. Тонкие струйки дыма поднимались от ткани, а под ними проступали багровые пятна — не огонь, но жар, достаточный, чтобы прожечь шерсть.

— Твою… — выдохнул и схватил одеяло, прижимая тлеющие участки к телу.

Несколько секунд борьбы — и огонь сдался, оставив после себя обугленные дыры и едкий запах.

Бросил испорченное одеяло на пол, руки дрожали.

Только теперь заметил, что всё тело покрыто потом. Волосы мокрые, как после купания.

А ещё… свечение.

Поднял правую руку, разглядывая в темноте. Кожа светилась — едва заметно, тусклое оранжевое сияние, словно под эпидермисом тлели угли.

Дыхание было сбитым и прерывистым. В горле пересохло, голова гудела.

Встал на ноги — качнуло, пришлось схватиться за стену. Ноги подкашивались, как после долгого бега.

Это был просто кошмар, но свечение и тлеющее одеяло…

Посмотрел на руку снова. Свечение не угасало — наоборот, казалось, становилось ярче, и пульсировало в такт сердцебиению.

Тревога накатила волной — не за себя, а за Гуннара.

Как старик там, внизу? Жив ли? Здоров ли?

Вспомнил лицо из кошмара — искажённое и горящее, вспомнил, как тот опустил руку в огонь. Вспомнил пустоту под обугленной кожей.

Это был просто сон — Гуннар в порядке. Мастер внизу, в казарме, спит на своих нарах…

Голос разума не мог заглушить иррациональный страх — что-то было не так, что-то происходило со мной.

Посмотрел на светящуюся руку — та дрожала не мелкой дрожью, а крупной и неконтролируемой, как у старика с трясучкой.

Внутри что-то бурлило — Огненная Ци, которая обычно послушно сворачивалась во «Внутреннем Горне», сейчас металась по телу, словно попавший в клетку зверь — ударялась в стенки каналов, рвалась наружу.

И тут голубые строки вспыхнули перед глазами.

[Обнаружена нестабильность энергетических потоков.]

[Диагностика:]

[Огненная Ци вышла из равновесия. Причина: эмоциональный стресс во время фазы глубокого сна.]

[РЕКОМЕНДАЦИЯ:]

[Немедленно выполните стабилизирующую практику «Стойки Тысячелетнего Вулкана».]

[ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ:]

[Игнорирование рекомендации может привести к:]

[— Повреждению энергетических каналов]

[— Неконтролируемому выбросу Ци (радиус поражения: 3–5 метров)]

[— Откату культивации на 1–2 ступени]

Опустился обратно на край кровати, глядя на системное окно.

Вспомнил, как Огненная Ци вырвалась из-под контроля в Вересковом Оплоте — тогда чуть не сжёг кузню, и это было на более ранней стадии. Теперь, на четвёртой ступени, с гораздо большим резервом энергии…

Неконтролируемый выброс мог убить не только меня, но и любого, кто окажется рядом.

Сжал кулаки, пытаясь унять дрожь. Свечение на коже пульсировало, словно подчёркивая серьёзность ситуации.

Встал, отодвинул стул от стены и встал в позу для медитации. Закрыл глаза.

Первые несколько минут были мучительными — мысли метались, как испуганные птицы, отказываясь успокаиваться. Образы из кошмара — горящий Гуннар, смеющаяся Кларисса, кнут в руках — вспыхивали перед внутренним взором.

Но постепенно, вдох за вдохом, начал восстанавливать контроль.

Представил огонь внутри себя — не буйный костёр, а спокойное, ровное пламя свечи. Направил внимание к «Внутреннему Горну», ощущая, как энергия постепенно замедляется и успокаивается.

Земля, нужна Земля. Потянулся к той части себя, которая отвечала за вторую стихию, ощутил её — тяжёлую и стабильную, позволил просочиться в бурлящий Огонь, остужая.

Дыхание выровнялось, сердцебиение замедлилось, а дрожь в руках утихла. Открыл глаза — свечение на коже почти погасло.

Новое системное окно подтвердило изменения.

[Стабилизация завершена.]

[Рекомендация:]

[Избегать сильных эмоциональных потрясений в течение следующих 6–8 часов.]

Выдохнул, откидываясь спиной к холодной каменной стене. Внутри что-то изменилось.

Понимал это на уровне инстинкта — со мной происходит что-то большее, чем просто кошмар и нестабильность Ци.

Я будто теряю себя.

Мысль была пугающей, но не мог её отогнать — слишком много всего навалилось за последние дни — слишком много решений, ответственности и чужих ожиданий.

«Аш-Шариб». «Спаситель». «Глава проекта».

А под всеми этими масками — просто Дима, бывший пожарный. Человек, который случайно оказался в чужом теле и теперь отчаянно пытается выжить.

Отошел от стены. За дверью, которая вела в коридор, уже угадывались первые признаки утра: отдалённые голоса, шаги и звон металла.

Новый день начинался, и у меня много работы. Одел рубаху, стараясь не смотреть на обугленное одеяло. Список задач был длинным, и каждый пункт требовал внимания, но всё это можно решить, а вот то, что творилось внутри…

Посмотрел на руку с мозолями кузнеца — с этим придётся разобраться отдельно — терять себя ни в коем случае нельзя.

От автора:

Тяжело жить мутанту в зоне карантина. Но всё изменится, когда безумный ИИ установит мне прототип секретной нейросети. Теперь за мной охотятся все!

https://author.today/work/407375