Олигарх из будущего. Часть 6. Синдикат должен быть разрушен

Глава 10

Двери лифта с тихим шелестом разъехались в стороны. Я двинулся к кабинету. Джек и Пол с каменными лицами последовали за мной. В коридоре наткнулся на вышедшую из приемной Джессику.

— Оу, мистер Елизаров, мистер Адамян недавно приехал, просил сразу сказать, когда вы появитесь. Пригласить его к вам? — доложила улыбающаяся секретарша.

— Пригласи, — кивнул я. — И ещё, сделай мне кофе, пожалуйста. Ребятам — по желанию.

— Конечно, мистер Елизаров, — кивнула Джессика.

Через минуту, когда я снял куртку, устроился на кресле и начал разглядывать приготовленную для просмотра стопку документов, в дверь постучали.

— Заходите, — пригласил я.

В кабинет зашел довольный Адамян.

— Дружище, тебе надо срочно скушать лимон, — посоветовал я.

— Зачем? — растерялся директор.

— Слишком радостный, — пояснил я. — Своим светящимся самодовольным видом портишь начальству настроение.

— Извините, — растерянно произнес Майк. — Не знал, что вы не в духе.

— Не стоит извиняться, — улыбнулся я. — И вообще не обращай внимания. Я пошутил. Как сказал один известный советский юморист: «Нет большей радости для нашего человека, чем испортить настроение другому». Что у тебя?

— Странные у вас люди, — хмыкнул Адамян. — Я договорился о встрече с Орловски. Он ждёт нас у себя в офисе. Едем?

— Конечно, — я с серьезным видом кивнул и поднялся. — Зачем терять время? Новые телохранители нужны ещё вчера.

Офис Эндрю Орловски оказался на окраине Нью-Йорка — двухэтажное здание, примыкающее к производственному комплексу. Только в отличие от остальной территории, огороженной высоким забором, в комнату частного детектива, можно было подняться по витой металлической лестнице.

Площадка перед домом была усеяна мусором, использованными одноразовыми шприцами, обертками от конфет и шоколада, разорванными пакетами и прочими отходами человеческой жизнедеятельности.

Джек и Пол, увидевшие всё это великолепие, сразу насторожились, расстегнули плащи так, чтобы быстро выдернуть пистолеты из наплечных кобур.

— Мистер Елизаров, мы точно приехали туда, куда надо? — с сомнением спросил, озираясь по сторонам, Рассел.

Я вопросительно глянул на Адамяна.

— Точно, — подтвердил Майк. — Орловски — хороший специалист. Просто неуживчивый, всегда говорит, что думает — многим клиентам это не нравится. Да и место не такое плохое, как кажется. Офис Эндрю сдают почти даром, за оказанную несколько лет услугу, ему здесь удобно. Он в конторе редко бывает, почти всегда в разъездах. Сегодня чудом получилось застать.

— Ладно, — криво усмехнулся я. — Пойдем, посмотрим на твоего приятеля.

Первым по лестнице двинулся Пол, за ним Майк, я шел третьим, замыкал шествие Джек, прижимающий к левому боку бронированную папку.

Дверь на площадке второго этажа оказалась не заперта. Пол резко дернул её на себя и быстро шагнул вовнутрь.

— Стоять! — прогремело в помещении.

Адамян быстро протиснулся между Расселом и дверью и просочился в помещение.

— Эндрю, это я Майк Адамян, опусти оружие. Пол — телохранитель твоего будущего нанимателя.

— Предупреждать надо, — недовольно буркнули в ответ. — Заходит тут какой-то хлыщ, смотрит какгангстер или федерал, плащ расстегнут, наплечная кобура видна. Что я должен думать?

— Я же тебя предупреждал, в течение часа заеду, — укорил Адамян.

— Но сказал, что будешь со своим боссом, а не с парочкой мордоворотов, — проворчал Орловский.

Дверь снова приоткрылась. В проеме возникла улыбающаяся физиономия Майка.

— Проходите, всё нормально, — пригласил он.

Я зашёл и с любопытством огляделся. В углу рядом с дверью, находилось отодвинутое кожаное кресло и стол, заваленный документами. От другого пространства его оградили в отдельную зону двумя большими шкафами с папками, соединенными под углом в девяносто градусов.

Если не считать этого островка офиса, и идущего за ним журнального столика с парочкой кресел и диваном у стенки, огромное помещение больше походило на спортивный зал. В дальнем углу стояла скамейка со стойкой и штангой на ней, недалеко сложены гантели, диски и гири. Напротив железа, на толстой цепи висел боксерский мешок весом под сотню килограммов, чуть дальше на растяжках еле покачивалась пневматическая груша. На боковой стенке прибит уголок с турником, стойкой для брусьев и пресса.

— Нравится? — насмешливо пробасили сбоку.

Я перевел взгляд на хозяина кабинета — высокий, широкоплечий, подтянутый и сухой — каждая мышца выпукла и может претендовать на пособие в анатомическом атласе. Рукава красной клетчатой рубашки закатаны, мощные предплечья перевиты тугими канатами жил, на сбитых костяшках черные пятнышки синяков. Породистое лицо, перебитый нос, выдающийся вперед волевой подбородок, в льдистых светло-голубых глазах где-то глубоко прячется ирония. Из расстегнутой наплечной кобуры торчит рукоять револьвера «Кольт Детектив Спешиал».

— Нормально, — усмехнулся я. — Сам люблю бокс. Даже иногда немного занимаюсь.

— Да? — поднял брови Орловски. — Вы, Михаил Елизаров?

— Угадали, — иронично ответил я. — Причем с первого раза. Восхищен аналитическим складом вашего выдающегося ума.

Эндрю хмыкнул, шагнул вперед, протянул руку для рукопожатия. Я отметил мелькнувший в глазах здоровяка азартный блеск и насторожился. И когда он неожиданно обозначил короткий правый боковой, нырнул под руку и провел комбинацию правый прямой-левый крюк, притормозив кулаки у лица Орловски.

— Вот теперь верю, что он мог драться с профессионалом и победить, — довольно прогудел Эндрю.

Джек и Пол, судорожно схватившиеся за пистолеты, расслабились.

— Откуда вы знаете? — удивился я.

— Я рассказал, — признался Майк. — А мне — Анна и Александр расписали поединки в ярких красках, они вами сильно восхищались.

— Хочу предупредить, — пробасил Орловски, — Как телохранителю мне надо платить семь тысяч в месяц, моим ребятам — по пять. Гарантирую, работать будем на совесть.

— Договорились, — улыбнулся краешками губ я, и протянул руку.

Эндрю помедлил.

— Ещё один важный момент, — прогудел он. — Я ненавижу наркоторговцев, совратителей несовершеннолетних и людей, не держащих своё слово. Таким лучше меня не нанимать, пожалеют.

— Сработаемся, — ухмыльнулся я ещё шире.

Крепкая лапища атлета как клещами стиснула ладонь, скрепляя договор.

В офисе Эндрю мы провели час. Сначала, я, Майк и Эндрю уединились у уголке у стола, охранники прошли дальше, к спортивным снарядам и дисциплинировано ждали, пока мы закончим, в другом конце зала.

Сначала я кратко попросил рассказать Орловски о себе. Эндрю действительно происходил из семьи белоэмигрантов. Его дед был шабс-капитаном Первого гвардейского корпуса, дислоцированного в Санкт-Петербурге, бабушка — потомственной дворянкой. Отец Орловски — Виктор, самый младший среди пяти детей: трех сестер и двух братьев. Родился он уже в США.

Эндрю считал себя американцем, но и о своих корнях тоже не забывал. Дед к концу жизни многое переосмыслил и относился к нынешней советской власти нейтрально. Бабка предпочитала не вспоминать прошлое и не говорить на политические темы. Папаша вообще об этом не задумывался, но к коммунистам относился немного настороженно. Сам Эндрю перенял такое же нейтральное отношение к власти, интерес и смутную симпатию к землякам.

Попросил его поведать о конфликте с сержантом в «тюленях», внимательно отслеживая реакцию. Орловски нахмурился, посидел несколько секунд с каменным выражением лица и нехотя начал рассказывать. Сержант О’Нейл был известен своим скотским отношением к бойцам, распускал руки, любил устраивать спарринги и избивать новобранцев. Двоих товарищей Орловски отправил в больницу. Однажды Эндрю не выдержал и возмутился, когда сержант начал показательно калечить очередного молодого бойца. За что был издевательским тоном приглашен «показать, как надо работать в рукопашном бою». О’Нейл не знал, что папаша Орловски был фанатом боевых искусств и начал тренировать сына с четырех лет. К шестнадцати годам Эндрю получил коричневый пояс по «кекусинкай карате» и черный — по «джиу-джитсу», в семнадцать выиграл чемпионат штата среди юниоров по кикбоксингу. В колледже стал чемпионом по грепплингу и боксу, вовсю практиковал хитрые и подлые приемы для самозащиты, показанные дружками отца, тренировавшими антитеррористические и диверсионные подразделения. В результате спарринг закончился для сержанта показательным унижением. Вытерший лицом всю придорожную пыль, О’Нейл с переломанной челюстью слетел с катушек, схватился за пистолет и был скручен бойцами. По итогам разбирательства, сержанта признали виновным, но сочли, что Орловски его спровоцировал, и настоятельно рекомендовали парню покинуть подразделение. Спорить и доказывать свою правоту Эндрю не стал.

Рассказ меня полностью удовлетворил. Я задал ещё пару вопросов и перешел к обсуждению деталей и нюансов по договору. К охране Орловски собирался привлечь двух своих ребят: Тэда и Дика. Работать собирались так, двое меня сопровождают рабочий день, находятся со мной в офисе и во всех поездках, от выезда и приезда в отель, выхода и захода в номер. На территории отеля за меня отвечает охрана, но Эндрю рекомендовал без них из номера никуда не выходить и никого не впускать, этот вопрос обговорить с администрацией отеля и прислугой. Двое находятся со мной постоянно, один отдыхает, потом сменяет второго, а второй — после дня отдыха — третьего. Энди со своими парнями приедет завтра утром в офис, где сразу подпишет документы. Как только новые телохранители приступят к своим обязанностям, я отпускаю Джека и Пола и разрываю контракт с «ВИП секьюрити». Уточнил у повеселевшего Рассела возможность пользоваться бронированным «континенталем» дальше. Он пообещал обговорить этот вопрос с начальством.

На этом распрощались с Орловски и поехали обратно в офис. Приехали к концу рабочего дня. Но вместо тишины покинутого офиса, услышали громкие голоса из приоткрытой двери конференц-зала. Остановились, прислушались. Там велось бурное обсуждение нового бизнеса с одеждой. Среди спорящих выделялись голоса стариков-разбойников Дженнингса и Макконела. Мы с Майком заинтересовались, знаками показали идущим за нами телохранителям, вести себя тихо, подошли поближе.

Кроме дедов, были слышны восклицания Ашота, успокаивающий голос Анны, веселое хихиканье главного автомобильного специалиста Даррена Миллса, робкий писк наших девушек, Маши и Алёны и задорный хохот Джессики.

Мы с Майком осторожно заглянули в конференц-зал. На сцене с трибуны, рядом со столиком со спиртными напитками и закусками, вдохновенно вещал раскрасневшийся старикан Эд. Громовым голосом он предлагал привезти нанятых для фотосессии моделей к нему в техасское поместье.

Старик с подъемом рассказывал о шикарных условиях, красивой природе, огромном зале, который он готов отдать для съемок. Багровая лысина сверкала горошинками пота, глаза дедули сияли похотливым блеском, руки нервически подрагивали, а язык то и дело облизывал пересохшие серые губы. Похоже, раздухарившийся дедушка Макконел мысленно представлял себя Хью Хефнером местного разлива, в окружении попастых и сисястых красоток, которых он игриво лапал, пуская ниточки слюны на пышные полупопия и шарообразные груди.

Ему вторил такой же перевозбужденный и слегка пьяный Николас Дженнингс. Старикан обещал захватить на ранчо друга коллекцию элитного бренди двадцатилетней выдержки. Предлагал создать модели революционных эротических купальников из веревочек, прищепок и тряпочек, которые клятвенно обещал принести из хозяйственного помещения, где наши уборщицы хранили свои принадлежности. Дед настаивал: начать надо прямо сейчас, пока есть вдохновение и свежий замысел, на скорую руку создать варианты и в качестве моделей использовать Марию, Алёну и мисс Дэвис. Они могут дефилировать по импровизированному подиуму, поворачиваться и замирать в разных эротических позах, чтобы внимательные зрители сразу оценили все достоинства новой одежды. Бухгалтер обещал всем огромные прибыли, взрыв восторга у многочисленных домохозяек, светских львиц, холеных бизневумен, прогрессивных нудисток, индианок племени хуа-хуа, тумбообразных губатых, носатых дам из Эфиопии и Папуа-Новой Гвинеи.

Ситуацию спасла мисс Джессика. Она подмигнула багровым от смущения Маше и Алёне, слушавшими смягченный перевод от Анны, и не знающими куда деваться от новаторских предложений выпивших старичков, затем царственно взошла на сцену.

Напирая своей могучей грудью и широкими бедрами, оттеснила возмущенного Макконела от микрофона, нежно улыбаясь, Девис сообщила о звонке врача. Затем порекомендовала дедушке пользоваться на ночь памперсами, чтобы избежать запачканного некрасивыми коричневыми и мокрыми желтыми кляксами нижнего белья, напомнила забрать оставленную у консьержа облепиховую мазь от геморроя.

Сидящие в зале девчонки, Ашот и Даррен с новым вспыхнувшим интересом воззрились на дедушку Эда.

Старичок опустил глаза, что-то смущенно забормотал и тихо-тихо бочком, покинул сцену. Возмутившегося таким подлым ударом по товарищу бухгалтера, Джессика убрала встречным предложением. Она заявила: технолога и дизайнера лучше оставить в зале, они должны видеть, как модели выглядят со стороны. Для лучшего понимания реакции аудитории позвать мужчин из фирмы «Адамян энд сонс» и «Глобал логистик» с шестого этажа, а в революционные нудисткие купальники облачить юных фигуристых девиц — Элизабет и Беатрис Дженнингс — внучек бухгалтера.

От такого неожиданного предложения дедушка на некоторое время озадаченно завис, видимо представив реакцию родителей на предложение одеть, а вернее раздеть любимых внучек перед несколькими десятками половозрелых мужиков. Затем скис и под дружный смех присутствующих, начал сконфужено блеять, что глупая секретарша не понимает шуток. И тихо как призрак улетучился со сцены. Мы с Майком не удержались и заржали, от души наградив аплодисментами сияющую как теплое летнее солнышко платиновую блондинку. На этой ноте и закончился рабочий день.

На следующий утро, приехал Эндрю Орловски с напарниками — двумя крепкими и рослыми парнями, Тэдом Вильямсом и Диком Смитом. Дал им почитать распечатанные Адамяном контракты, побеседовал с новыми ребятами. Дик и Тэд произвели положительное впечатление — крепкие, немногословные, уверенные в себе. Как только парни подписали контракты, и подтвердили готовность начать работать, я отпустил повеселевших Джека и Пола и попросил передать мистеру Тёрнеру о разрыве договора и последующем письменном уведомлении, которое Джессика отправит по факсу. Вопрос с предоставлением бронированного «континенталя» Рассел пообещал решить в ближайшее время. Анна с девочками остались в офисе.

Анна с девочками остались в офисе. Я с охраной, вместе с Ашотом, Дарреном и Майком поездил по портовым стоянкам, посмотрел стоящие в ожидании отправки автомобили, переговорил с отцом Миллса, вместе со своими сотрудниками, проверявшим машины. Успел быстро заскочить, отговорившись срочным делом, в ресторан «У дядюшки Отто», передать Паулю кэш, утром полученный в бухгалтерии и вернуться обратно.

В офис приехали часа в три. Забрал девчонок и повел обедать в нашу любимую пиццерию от «дона Корлеоне». Затем встретился с бухгалтером, заслушал доклад брокера по закупкам акций, посмотрел биржевые сводки. В четыре часа зашел Адамян, показавший информацию о семи скидочных распродажах популярных брендов спортивной одежды и джинсов. Одобрил закупки и отпустил директора.

Решил немного расслабиться и попросил Джессику сделать кофе. Откинулся на кресло, прикрыл глаза и задремал. Именно в этот момент на столе затрезвонил телефон. Пришлось брать трубку.

— Да, слушаю, — произнес я в микрофон и протяжно зевнул.

— Ты сейчас свободен? — вкрадчиво поинтересовался знакомый старческий голос.

Сонливость моментально слетела.

— Немного, мистер Рокволд, — осторожно ответил я. — У вас что-то срочное?

— Приезжай в поместье. Я поговорил с внучкой о твоем предложении. Мы хотим тебя видеть.

Примечания:

Кольт Детектив Спешиал — американский шестизарядный револьвер с коротким стволом. В различных модификациях выпускался с 1927-го по 2000-ый год

Хью Хефнер — основатель и шеф-редактор «Плейбоя», держал в своем особняке гарем из эффектных привлекательных моделей. Умер в 2017-ом году в возрасте 91-го года