Семьянин [СИ]

Глава 21

Госсовет

В Госсовете я первым делом зашёл к графу Орнеру фон Лаунгеру. Нет, его ещё не утвердили на председательство, но других серьёзных кандидатур тоже пока не выдвинули. Аргумент, что не стоит делать главой Государственного Совета того, кто заседает и в Регентском, был придворным близок — такой ловкач перетянет на себя слишком много власти. Оно нужно? Нет! А большинство кандидатов сидело сразу на двух стульях, потому, скрипя зубами, вынуждено выбирали из немногих «чистых государственников».

Что понятно, про меня и речи не было. Кто я такой? Молодой, анекдотом попавший сюда. Безгласный член, заранее отдавший свой голос председателю. С ним — ладно, к нему уже привыкли. Вьюнош, но ничего. Близок к уху корононосителя, однако тем не кичится. На заседаниях молчит, уважение выказывает. Пусть его! В дела не лезет, а значит, безопасен.

А вот не нужны сановникам конкуренты! С исполнителем приказов королевской семьи они, скрипя сердцем, смирились, но коли тот что-то надумывать станет… Этого даже самые доброжелательные не потерпят. Если продолжу молча крутиться в Госсовете — пусть! Они уже привыкли к моей физиономии. Безгласный член Совета — так… оговорка покойного государя, ни к чему более сложному, чем ведение протоколов, не способный.

Это если свести мнения к тому моменту, когда Государственный Совет ещё собирался. Сейчас его вновь созвали, а мнение поменяться пока не успело. Однако есть нюансы. Кабинет дали, на который не позарились остальные, зато моё место находится не в конце общего стола, как пристало младшему по значимости, а рядом с председательским — вроде почти помощник. Сейчас «почти», а потом?

Коли новых членов введут, что те увидят? Место наособицу — неспроста, наверное! На совещаниях молчит, зато из протокола что-то может вовсе вымарать, а что-то по-своему записать. А в таких документах не только каждая буквочка, даже каждая чёрточка, каждая точечка вес имеет. Помните: «Казнить нельзя помиловать»? Разница есть, где запятую поставить? То-то!

Я Робина секретарём посадил. Он неопытный, но, надеюсь, верный. А опыт, дело наживное. Если что, ему отец поможет, проконсультирует, поднатаскает. Как дела разгребу, хочу молодёжь собрать, в смысле, которая подо мной служит или от меня учиться отправлена. Банкет не банкет, скорее производственное совещание с закусочкой, но поговорить стоит. Причём не только дворян, простолюдинов тоже позову. И парней, и девчат. Пусть поймут кто «свой», с кем работать в дальнейшем придётся. Опять же, воодушевлю людей, подниму их самооценку. И сам к ним пригляжусь — посмотрю, кто чванится, кто стелется.

Если что, и сейчас у меня есть кое-какие рычаги влияния, со временем их больше станет. Честно, не хотел брать на себя столько власти, но так нагрузили, что выдохнуть некогда.

В общем, сразу по приезде отметился в кабинете графа фон Лаунгера. Это будет замечено и отмечено, хотя графа на месте и не оказалось. Никого, кроме меня, из членов Совета, нет — пока регламент не согласовали. Однако корзиночку с кремами я оставил, тот, кому положено, доложит генерал-аншефу, а опытный сановник зачтёт мой прогиб и впишет в число своих союзников. Вроде мелочь, но на самом деле из таких соломинок выстраиваются конструкции, крепче железобетонных.

У себя в кабинете обнаружил полный порядок. В приёмной, в чистенькой новой форме, секретарём сидит Робин. Барри ждёт вызова, обо всех накопившихся делах разом доложить желает.

В папке на письменном столе ждёт письмо от Федула с просьбой о встрече. Ему необходимо рассказать о достигнутых договорённостях с субподрядчиками и о предлагаемой структуре расчётов с ними. А для порядка в делах, от меня было бы желательно получить разрешающую подпись на Уставе «Графства Тихого Общества вспоможения торговым связям», о котором, во избежание разглашения, будет доложено лично.

Барри начал доклад с вручением приветственного адреса с подписями всех членов его семьи. Понятно, по случаю бракосочетания. Ничего такого, однако приятно. Далее пошёл отчёт о работе Королевской алхимической лаборатории. Лучший результат достигнут по заданию — сверить реестр гильдейских алхимических рецептов со списком зелий Высшей Алхимии из комнаты, где хранится Золотая Книга. По каждому номеру в списке, моими алхимиками была написана краткая справка со ссылками на книги из библиотеки Гильдии.

С изучением старинных магических учебников ситуация несколько хуже. Прорабатываются две группы книг — полученные от её величества и отданные Леонардом за аренду этажа. Оба учебных плана вчерне разработаны и ждут утверждения. Но некого учить! Прошерстили две трети гильдейских школ, но результата нет! Слабаков учить бесполезно, а хотя бы со средним потенциалом, единицы. И все они уже имеют покровителей. Шансов найти подходящего ученика мало.

Утешил человека — типа, отрицательный результат, он тоже результат. Будем работать дальше, терпенье и труд всё перетрут. Поспешать надо медленно, не сегодня, так завтра или через год, найдём кого-нибудь. Мы не можем ждать милости от природы, после того, что с ней сделали… э… нет, это по другому поводу. Ободрённый Барри понял, что невозможного я с него не требую, и радостно отбыл в Королевскую лабораторию.

А я взял отчёт и нашёл справки по зельям, снимающим проклятие. Их два, рецепты есть, основных ингредиентов в наличии нет, но можно поискать. Один эликсир точно не поможет — он против Некромантии, другой снимет с вероятностью 50%. Знаете, как блондинку спросили с какой вероятностью она встретит дракона, если выйдет на улицу? Девушка ответила: «50% — то ли встречу, то ли нет». С зельем тот самый случай.

Есть и второй вопрос — что будет с человеком, если вдруг проклятие всё же снимется? Может, сам сразу помрёт от радости или интоксикации? Или сойдёт с ума? Вдруг его срочно надо будет лечить? Тут же возник и третий вопрос — зелье стояло на полке больше ста лет, оно точно не стухло?

Надо бы провести проверку. Что легко устроить — взять, да и напоить им какого-нибудь бродягу. Помрёт — не жалко. Хуже будет, если выживет — тогда начнутся заботы. За подопытным понаблюдать надо. Думаю, не меньше года, в самом крайнем случае, несколько месяцев. Совсем плохо, коли поймём, что напиток не просрочен и безопасен. Представляете, сколько стоит эликсир Высшей Алхимии? Как сложно его приготовить? А его уже нет! Бутылочка единственная была. И мы вернулись к начальной позиции.

Резюме — нужен специалист. Где его взять? Вновь просить тестя? Или доброго дядю Акима? И сколько будет стоить такая консультация? А что будет со мной, если чужой дядя ошибётся, и королева умрёт? Сказать: «виноват, фигня получилось»? Не! Я лучше вслед за Гиппократом воскликну: «Не навреди!» и постараюсь найти другой выход. По последствиям не такой летальный для меня и моей семьи. В конце концов, Мариана могла догадаться о побочных эффектах.

Неожиданно в дверь поскрёбся Робин:

— Ваше превосходительство, к вам на приём просится Гернот Веймар, дворянин, поручик 3-ого пехотного полка, по личному вопросу.

— Проси!

Это кто такой? Впрочем, вспомнил — он был на моём бракосочетании, причём в часовне. Сама королева просила за него. Что-то этот визит вызывает у меня смутные опасения.

— Ваше превосходительство, — начал рапортовать офицер. Кстати, демонстрируя отменную выправку. — Явился представиться по поводу назначения командиром полуроты вашего гарнизонного полка. А также за вашим разрешением отбыть по месту службы, какое будет назначено.

— О, как! Давайте без чинов, поручик. Присядьте и расскажите в чём дело. Не каждый день люди бегут со службы при Дворе.

— Граф, я никогда не бегал ни от какой службы! Спросите в моём прежнем 3-ем пехотном! Но категорически не желаю служить при даме удом!

— Понимаю, принимаю и сочувствую. Но в чём вопрос?

— Граф, только между нами?

— Конечно! Мы же дворяне.

— Тогда я вам признаюсь, что по неосторожности несколько раз выказывал некой особе знаки внимания. Граф, поверьте! Без всякой задней мысли! И что вы думаете? Сия дама оказалась высокопоставленной штучкой, к тому же крайне ревнивой. Откуда-то прознав о том, что я показал доброе расположение и некоторым другим дамам, она устроила мне безобразный скандал! Она! Замужняя дворянка! Стала ревновать и ругаться площадными словами! А закончила тем, что поставила меня перед выбором — или я получаю чин капитана, перевожусь в дежурные секретари Красного дворца и служу только ей, или немедленно подаю в отставку! Я не поместный и живу лишь на жалование от службы, других доходов не имею. Потому прошу вашего понимания и перевода.

— Поручик, я вас услышал. Не все имеют достаточно терпения, чтобы служить при Дворе. Мне видится такой путь — вы подаёте рапорт с просьбой о немедленном переводе в гарнизон по причине скорого начала строительных работ. Я пробую его подписать у имеющего полномочия дворцового чина. Увы! Армейские при Дворе власти не имеют. Если это не удастся, то я у кого-нибудь из армейских генералов завизирую вашу просьбу об отставке и уже сам, своей властью, той же датой зачислю вас, тем же званием и на ту же должность в свой графский полк. Вас такое устроит?

— Премного благодарен, ваше превосходительство!

— Я же сказал — без чинов. И мой личный совет — более не появляйтесь в Королевской Крепости. У дамы имеется муж. В случае открытого скандала, он просто вынужден будет принять самые суровые меры.

Решение

Я, конечно, не услышал имени крайне ревнивой "высокопоставленной особы', однако кое-кого подозревать могу. Сейчас главное — не допустить скандала. Если он случится, наивному Герноту Веймару прилетит так, что мало не покажется, но кому интересен армейский поручик? Даже не муха! Мелкая мушка, летающая над подгнившем фруктом в хрустальной вазе! Но вот репутации «высокопоставленной особы» даже эхо отзвука скандала нанесёт огромный ущерб.

И как такое разрулить? Убрать поручика из Дворца просто, но мало. Надо чтобы кто-то другой его никогда не поминал, но тут я бессилен. Придётся искать помощи у «родственниц». Не будем уточнять про «сколько дней мы уже одна семья». К кому лучше обратиться? Веймара представила мне Мариана. К ней? Или к Силестрии, как к главе семьи?

Вопрос решился сам по себе — меня вызвали во Дворец на совещание. Как легко можно было догадаться, решались организационные вопросы поездки на коронацию. Присутствовали и Мариана, и Силестрия разом. Потому легко удалось испросить аудиенцию, касающуюся «исключительно только семейных дел». Под такой повод королева сама удалила всех остальных придворных.

Прошение поручика о переводе, понятно, потребовало объяснений. Пришлось почти дословно передать разговор. Причём, я особо упомянул, что никаких имён не называлось. Реакция? Парадоксальная! Обе женщины вместе и вдруг, не сговариваясь, захохотали. Потом перебросились парой слов, явно поминая что-то неизвестное мне, но ясное им.

— Спасибо, Стахушка! — поблагодарила великая герцогиня. — Вовремя предупредил. Теперь это наши заботы.

— А за службу, — продолжила королева, — я этому бычку-производителю… может орден? Точно! Жалую третью «Заслугу» и капитанский чин.

— Денег подкинь пареньку — старался, пыхтел, а разве это кто оценил?

— Пусть, не жалко… Получит годовой оклад по чину.

— Но чтобы сегодня же вон из столицы! В старый полк! И год здесь не появлялся.

— Точно! Пусть служители до ниточки все его вещи соберут, выдадут документы, орден и, чтобы уж точно на глаза не попался, на карете отвезут до места службы. Только не на дворцовой! Простой, без гербов. Стах, где он сейчас?

— Я его в свою городскую усадьбу послал. Чтобы был на глазах, пока решение не будет принято.

— Это хорошо, это правильно. Силестрия, ты Эдмунда в курс введёшь?

— Придётся. Пусть он сам следующего бугая ищет! Может, лучше найдёт? Может, ей кто-то «с чувствами» нужен? Умеющий изображать тонкие душевные порывы?

— Сам виноват! Зачем предыдущего заставил уйти со скандалом? Для гарантии даже приказал тому драгоценность украсть!

— Обидно стало, что не он хахаля выбрал, а Лаурка сама расстаралась.

В общем, документы, деньги и орден пришлось отвозить мне. Вещи, сказали, доставят часа через два или три. Веймар, услышав о результате моих хлопот, растрогался, чуть не до слёз:

— Ваше превосходительство, вы такой человек! Такой человек! Век не забуду! Даже обратно в родной полк отпустили! Я здесь, как по горячим углям, ходил! Туда не глянь, сего не скажи… Дворцовые спроста даже чихнуть не могут. А я дворянин прямой — душой кривить не приучен, мне самое место командовать солдатиками. Признаться, выше роты, думаю, и не прыгну. А коли денежки в кошеле зазвенели, можно и о невесте слегка начинать думать. Чин подходящий — капитан.

Ну вот — случаем облагодетельствовал человека. Впрочем, ему многого и не надо было. Орден, чин, деньги, да чемодан с вещами от столичных портных — это ли не счастье⁈

Налор

Казалось бы, хватит событий, дайте спокойно всё обдумать и осмыслить. Нет! Разбираюсь с новоявленным капитаном, а меня уже ждёт бывший тесть и просит личного разговора. Уединяемся в кабинете, и Налор заявляет:

— Стах, я никогда не просил вас помочь в деловых вопросах. Но сейчас у меня возникла срочная потребность поменять серебро на что-то более компактное.

— Вам нужно золото? Или драгоценные камни?

— Нет! — тесть замотал головой. — Золото слишком тяжёлое и лишь на порядок компактней серебра. Камни трудно быстро продать без большого дисконта. К тому, для оценки придётся заплатить дополнительный процент ювелиру. Мне нужна книга, которую я подарил вам на рождение внука. Обычно разменивают золото на серебро, реже наоборот. Тогда меняла берёт себе один, максимум два, процента от суммы обмена. За казначейские бумаги и срочность я дам десять.

— Несколько необычно… Но как мы это сделаем? Мне тоже не хочется показывать, что у меня есть такие деньги. Однако столько талеров весят около двух с половиной сотен пудов. Скорее больше — если учесть вес бочек. Перегружать будут солдаты, а им рот не заткнёшь.

— Я привезу в сундуках по десять тысяч талеров. Каждый потянет не более двух пудов. Четырёх повозок хватит. На козлах по два человека — уже восемь морд. Пятым будет фургон с дюжиной охранников и тачками для перевозки. Два десятка рыл? Мигом перегрузят! Никакие солдатики не нужны. Мало? Два фургона с людьми пригоню!

— Предположим. А работники болтать не станут?

— Пусть! Они точно не знают, что в сундуках.

— Хорошо. И когда думаете начать?

— Да вот сегодня ночью сундуки и привезу. Всё уже даже погружено. К утру закончим.

— Хорошо. Ваша книга лежит в башне, там мы и встретимся.

— Стах, вы из деликатности не спрашиваете, зачем мне нужны деньги. Но я сам поясню: Вашими хлопотами за моего сына отомстили. Герцог Силбербоденский ещё не знает, но судно знакомого купца пришло в порт с доброй вестью: Мой недруг арестован по королевскому приказу и с прибывшим по его голову кораблём, скоро отбудет в Хаор. Конечно, всё имущество конфисковано и отправится вместе с ним. Безусловно, герцог сдержит слово и отдаст мне его на правёж. Понятно, я в благодарность не буду претендовать на какую-либо долю конфискованного имущества. Счастливый конец?

— Пожалуй.

— Нет! Неделю, а то и две, действительно все будут ходить в эйфории, продавать привезённое и считать деньги, полученные от продаж. Затем самые сметливые начнут думать, как бы заполучить ещё.

— Понимаю. Начнут смотреть по сторонам…

— Им и смотреть не надо. Наверняка, во время плавания из допросов и захваченных бумаг сложится картина, как на фактории зарабатывались деньги. Что собирали на месте — меня не касается, и моей вины тут нет. Но вот как продавали в Хаоре, могут и поинтересоваться. Много не накопают, так все купцы колониальные товары крутят, но так-то все, которые где-то там… А я рядом! И весь расклад вон он — лежит в бумагах, доказательств хватает. Арестовывать едва ли будут, но деньги точно отберут, наверняка, имущество тоже. У меня-то уж безусловно, но могут и сына с дочкой дочиста обобрать. Однако коли меня рядом уже не будет, то на деток ничего повесить не смогут — те в делах не участвовали, ничего не ведали, не слышали, даже не знали.

— То есть, придётся бежать в светлые дали?

— Ни в коем разе! Отъеду по делам в Колонии. В ту самую факторию, налаживать дела. Немного там побуду, а как пойдёт прибыль, сразу вернусь домой. Год, много два, самый край — то три. Больше там и делать нечего. Возможно утрою капитал, хотя возможно и разорюсь.

— А на самом деле?

— Стар я для Колоний. Здоровье и у меня, и у жены уже не то. Куда отправляюсь, не знает никто. Скажу только, что в тихое, спокойное местечко. Торговлей уже заниматься не буду. Хватит! На всю семью заработал, даже внукам-правнукам хватит. Отдохнём со своей, погодим, пока здесь пыль не уляжется, а после вернёмся к внукам. Микаэлочка пусть в нашем доме поживёт. Понимаете теперь, почему сундуки с деньгами слишком опасные? Они больно приметные!