Семьянин [СИ]

Глава 12

Слуги

После завтрака мы с женой прошли в мой кабинет, а там выстроились самые главные и доверенные слуги. Кидор от их лица произнёс небольшую речь с прочувственным поздравлением и пожеланием скорейшего обретения наследника. Я ответил в смысле «уже начали трудиться над этим вопросом» и добавил ещё несколько пафосных, но ободряющих оборотов. Затем Шарлотта брала со стола и передавала мне свёрток, а слуги получали его из моих рук. Подарки. Положено!

Набор стандартный — новенький дукат, серебряные часы с боем, понятно, мужские или женские, и отрез материи на выходной наряд.

Кидор, Мивда и Балег, в честь посещения моего дома наследником престола, уже получали часы. Потому на задней крышке новых расположился мой герб на золотой пластине. Золотые часы слугам носить никак нельзя — вдруг гость придёт, а у него дешевле окажутся? Обидно может получиться. А серебро оно ничего, простолюдинам подходит.

Черныш и Иония, как угодившие хозяевам при проведении мероприятия «первая брачная ночь», дополнительно получили по массивной золотой цепочке на шею. В нашем мире одно время такой стиль был в моде и у ювелиров именовался «цепь от унитаза». А по гаремным приметам, чем дороже, тяжелее и блестящей награда, тем весомей благодарность. Думаю, они бы и на золотое ядро каторжника согласились. Словом, награда полностью соответствует гаремным канонам, и обе ощутили, что их старания в подготовке невесты к роли жены оценены.

Мивда сразу после действа побежала к порталу в усадьбу. Она занята готовкой, но подарок — дело святое.

Слуги рангом ниже не присутствовали на торжестве, домоправитель от моего имени раздаст им подарки. Я щедр, потому это дукат и отрез материи.

Ещё вызвал отличившихся во вчерашней схватке. Кучеру и форейтору я дополнительно вручил по дукату и кинжалу в серебряных ножнах с моим гербом. Дж̀абре, служанке и телохранительнице жены, дукат и золотой браслет. Народ проникся. Тут даже не в золотой монете дело, тут почёт! Награждённые всю жизнь будут поминать — как, за что и чем их наградили.

У крепости, в честь свадьбы, устроен праздник с угощением для солдат крепости и к ним примкнувшим простолюдинам. Гарнизонный оркестр играет, молодёжь танцует, быки жарятся, вино из бочек наливается. Барон… или граф?.. с супругой вышел к народу, пригубил из чаши, передал жене. Она тоже не побрезговала — отхлебнула и ушла с мужем. Всё честь по чести — и народу хорошее отношение выказали, и веселью мешать не стали. Вот какой у нас барон!.. Или граф?

Посетители

Разошлись с женой по обязательным мероприятиям — она пить чай, я принимать командиров медведей. Тут сразу вылезло непредвиденное, хотя если чуть подумать, вполне ожидаемое обстоятельство: Медведи — простолюдины, вовсе не дворяне, образования невеликого и скверного. Зачем оно лесовикам? И из того следует, что иностранными языками, за малой надобностью, они не владеют.

Дворян учат, да и язык моден, потому с моими прежними посетителями проблем не возникало, а сейчас из всех пришедших, полусотника, волшебника полусотни и пяти десятников, объясняться с нами мог только волшебник.

Все бородаты, все одеты в длиннополые, широкие ферязи с декоративными вышивками растительных мотивов и воротником до середины спины. Сапоги с длинными голенищами, высокими каблуками и острыми загнутыми концами, а шапки высокие и треугольные, заострённые к вершине, с верхней частью, украшенной коричневой лентой и густой бахромой.

Особых знаков различия не видно, да и оружие похожее — бердыш в руке, ручной метатель на спине, сабля сбоку, перевязь с иными принадлежностями на груди. Правда, у волшебника метатель отсутствовал и вместо бердыша в руке был посох, а полусотник держал протазан.

Так вот, мне знакомые слова в их говоре слышались, но на уровне «аки — паки». Генрих, мой штер-кригскомиссар, было напрягся, однако поговорить смогли. Понятно, людей в первую очередь интересовали вопросы быта и снабжения, потому уточняю:

— С вещевым жалованием вопросов нет. Оружие от меня, мундир на год, прочее снаряжение — это понятно. С пудом соли в год на каждого бойца, двумя на десятника и волшебника, пятью на полусотенного — тоже никаких проблем. А вот о хлебном жаловании надо поговорить.

Волшебник перевёл, остальные выжидательно покивали, дескать, отчего бы не поговорить?

— Каждому положено семь четвертей хлеба — три четверти ржи, три четверти овса и одна ячменя. Овёс — будет, ячмень — найду, а вот ржи у меня нет и покупать её не собираюсь. Не растёт она на моих землях, а везти из северных краёв дороговато. Ржицу заменю пшеницей. Кадь на кадь.

Медведи зашептались и озвучили ответ:

— Пшеничка знамо слаще, но точно кадь на кадь, четверть на четверть?

— Кадка — это 20 вёдер или, по нашему, 14 пудов. Для понимания и памяти распишем всё на бумаге. И не только хлеб, но и остальное. Где вы мясо брать думаете? В лес на охоту пойдёте? Так это у вас неделями в бору гулять можно, оленей, лосей, прочих маралов бить. У нас таких мест нет. Будете положенное по гарнизонным нормам получать. Генрих, тебе согласовывать.

— Ясно. До банкета поговорим. Не успеем — на завтра отложим.

— Не спеши, ещё вопрос остался. Жалование. Раз все ведьмедя одарённые, положу оклад на уровне гвардейских полков. Но отвлекаться на приработки можно только не в ущерб службы. Полигон есть, до лета каждую неделю будут проводиться слаживания с другими частями гарнизона. Пусть с комендантом составят план. И последнее — они других солдат понимать не будут, те их не поймут. Как вместе воевать? Потому приговариваю — первые три месяца ладно, но вот дальше те, кто по-нашему говорить не научатся, будут получать половинное жалование. А то им скомандуют «Вперёд!», а они устроят ретираду.

Медведи заволновались, заявили, что отступать не намерены, но знание языка, скрипя сердцем, признали необходимым. Затем я спросил о потребностях, пообещал подъёмные и сообщил о начале строительства изб. Словом, поговорили.

С медвежьими гвардейцами закончил быстро. Точнее, перепасовал их своему штер-кригскомиссару, ему и по рангу, и по прошлому опыту пристало заниматься армейским снабжением. Сегодня, до банкета наметит вопросы с новым подразделением, а завтра начнёт их решать.

Следующий посетитель оказался низеньким, сухоньким волшебником средних лет. Кожа цвета густого загара, припорошённого серой пылью. Одет в чёрную хламиду из грубого материала, а длинные волосы перевязаны грязно-белой лентой. Аура уровня Круга 4-ого, направление Тень. Весь спектр остальных Школ присутствует по минимуму.

Вошедший вежливо поклонился, затем внимательно посмотрел на меня, вздрогнул, ещё раз пристально вгляделся, неожиданно бухнулся на пол и начал отбивать поклоны, завывая славословия на почти никому непонятном языке.

Нетерил — язык Теней. Это мой родной язык, но не посетителя. Судя по ужасному акценту и неправильным ударениям, материал учился по книгам.

Приказываю посетителю, понятно, тоже на нетериле:

— Замолчи, встань и успокойся.

— Я исполню любой приказ Тенерождённого, — завыл Буди Пурнава, но встал только после второго требования.

На меня он смотрел, как на икону. Да не простую — чудотворную! Всё бормотал про Обретение, о котором необходимо рассказать Посвящённым братьям. Именно так — с большой буквы.

На вопрос о готовности к службе — заявил, что все Братья мечтают о ней с момента Познания. Про жалование отказался говорить — он, в меру своих слабых сил, должен добывать МНЕ пропитание, но если я прикажу его кормить, то этого будет более чем достаточно. Тем более у всех Братьев есть обет — не иметь ничего большего, чем можно носить с собой.

Пришлось отложить разговор с Пурнавой на другой день, а пока приказал накормить аскета, а лучше и переодеть.

Ганна

Любой человек желает общаться с себе подобными. У дворян-мужчин это клубы и Дворянские собрания. У дворянок — салоны. Купцы собираются в Купеческих собраниях, а прочие простолюдины с достаточно тяжёлыми кошелями в Народных. Жёны этих господ посещают чайные и, реже, кофейные заведения. Приказчики, ремесленники и прочая пол-почтенная публика предпочитают питейные заведение классом пониже, а ценою подешевле.

А вот домашняя прислуга… не из самых богатых домов, но и не из бедных, конечно… часто встречается в лавочках. Не во всяких! Только в избранных! Честь стать местом сборов прислуги надо ещё заслужить! Как? Этого вам никто не расскажет. Зачем дарить своих покупателей постороннему? Да, покупателей! Те же не просто приходят поболтать между собой, а по причине закупок, чаще, к господскому столу. Здесь собираются первейшие люди квартала, включая, городового и почтальона.

К такому блестящему собранию и направлялась Ганна. Известная, уважаемая во всём околотке личность. Про неё даже писали в газетах… больше, правда, про её оладушки, но действительно писали. Она шла в тёмно-синем платье, поверх которого, для тепла накинула чуть более светлый карако из набивного хлопка, горло закрыла светлым платочком-фишю. В таком наряде женщина выглядела чуть не купчихой средней руки.

Сегодня на груди женщины появились элегантные серебряные часики с цепочкой и пряжкой, приколотой к лифу. Все знакомые просто ахнули при виде такой роскоши! Понятно, сразу начались расспросы, на которые был дан гордый ответ:

— Малыш с царевной обженились, а у высотных дворян ближним слугам на другой день подарки дарят…

— Точно! Положето так! — подтвердил старый камердинер.

— Вот! Мне с утра вестовой свёрток привёз. А в нём гостинцы от молодых.

— Не только часы⁈

— А то! Я малыша ещё до оладушек манной кашкой кормила! Сейчас, бывает, я евойного брата с ложечки кормлю! Я её царичеству, тогда только невесте, оладушками угодила! Вот от ихонной широкой души благодарственность и прислали! Перво-наперво — новенький золотой дукат. Я его тратить не буду, к рубелю на память подложу. Второй подарок — часы. С боем и из чистого серебра.

— Неужто четверти отбивают⁈ — восхитился кто-то из слушателей.

— Обязательно! — гордая рассказчица тронула кнопку на корпусе и с нескрываемым удовольствием прослушала бой трёх четвертей.

— Эвон оно как! — прочувственно заметил лавочник.

— А вот третьим лежал отрез гродетура, оттенка бутылочно-зелёного стекла с отливом в лиловатый проблеск.

— Гродетур — это ведь шёлк? — уточнила молоденькая служанка, только приехавшая с хозяйкой из провинции.

На несведущую все присутствующие в лавке посмотрели с явным превосходством.

— Любая материя на «гро» — это шёлк, — растолковали знатоки. — Знать надо, коли служишь в столице. Гродетур — шёлковая материя из первейших. Плотная, ноская, немнущаяся. Для солидных и понимающих людей.

— Я платье для парада себе построю, — Ганна продолжила… нет, не хвастовство… а… доклад! Точно — доклад. — А ещё хозяйка сказала, чтобы я дочку свою, Марцу, к себе в помощь на службу взяла. Та в возраст вошла, надо пристраивать, а к кому? Под себя знамо лучше — и научу, и пригляжу. Опять же, жалование, какое приличествует, положили. К тому платье выдали. Девка растёт,одёжа разом мала становится, а тут подмога родителям пришла.

— Да уж, — позавидовала горничная при семье Фрогги, — ваши хозяева душу простого человека понимают. Про подарки — это само собой, обхождение самое порядочное!

— Так и я, сколько лет, верой и правдой⁈

Лаура

В салон к Силестрии пришла Лаура и неуверенно спросила:

— Тётя, а можно как-нибудь начать всё заново?

— Что случилось?

— Ничего такого, но вдруг подумалось: Муж у меня только по названию. Стах бросил, не захотел добиваться моего расположения. Подданным всегда что-то нужно. Фрейлины и те меня не ценят. Даже мужчины все с прибамбасами.

— Ну-ка, ну-ка! Об этом поподробней.

— Танцевала вчера с одним. Красавец! Музыка играет «Сказки Волшебного леса» божественного Коффера, офицер пожирает меня взглядом и молчит. Я решила помочь и спросила: «Вам нравятся „Сказки Волшебного леса“? Наверное, вы тоже любите Коффера?» Знаешь, что фанфорон ответил?

— Расскажи.

— Заявил, что это его любимый писатель! И что в отрочестве он не мог уснуть, не прочитав перед сном пары страниц из его книги!

— Сильное заявление. Зато, наверное, в чём-то другом силён?

— Ну… Мне устроили с ним свидание. Ночь провели вместе.

— И каково?

— Силён и неутомим. С одной стороны. С другой, если бы у него в руках был мел или уголёк, он бы рисовал на стене отметки по количеству подходов. Все разговоры только про то, сколько раз уже смог и сколько ещё сможет. Нежных слов даже не знает! Только голая техника и постельная гимнастика! А когда я мягко намекнула на маленький подарочек на память о встрече, этот… заявил, что у него принципы и подарков от женщин не берёт! Тётя! Чего тут смешного⁈

Женщина перестала хохотать, всхлипнула в последний раз и утёрла слёзы.

— Да уж! Береги его! Такие вообще редкость, а при Дворе так особенно!

— Зачем мне он нужен⁈

— Как зачем⁈ Идеальный протез! Эдмунд точно не против будет.

— Да⁈

— Точно! И ещё… привыкай к своей роли правительницы, государыни и всё такое. Мы не просим «маленьких подарочков на память». Мы жалуем сами! Не торгуемся! Даже не дарим! Жалуем! И это знают все. Потому твой постельный пилильщик решил, что ты с ним хочешь расплатиться.

— А как же Стах?

— По-хорошему, за каждый подарок ты должна была бы отдариваться, причём с лихвой. Потому случайные дары лучше не принимать. Скажем, жемчуг на свадьбу — можно, если его принёс твой вассал. За остальное — останешься должна. Те же зелья — мелкий знак внимания, но твой дед отдаривался и за них. Со Стахом решай сама. Я недавно прикидывала мой с ним баланс — решила, что более или менее идём вровень, сильно должным он быть не желает.

— Шарлотта тоже обмерена, взвешена и записана в гроссбух?

— А почему бы и нет? Она как раз себя считает моей должницей. С её отцом мы, пожалуй, сочлись. Так правильней и честнее, хотя вслух никто про подсчёты не скажет. Да и цена за услугу у каждого своя.

— То есть, я кому-то задолжала?

— Плюнь! От тебя уже давно никто ничего не ждёт. Ты выпала из отношений.

— Как мне понять, кому и сколько я должна за услугу?

— Как ты понимаешь, когда надо подставить губки под поцелуй мальчика? А когда уклониться? Это надо чувствовать. Плюс здравый смысл, воспитание и советы опытных женщин. Не переживай — мы с Марианой тебе помогаем по родственному. Эдмунд — из своих интересов. Другие… серьёзные люди сами к тебе не обратятся — ты ничего не можешь.

— Тётя, но это же очень обидно! Посоветуй, что мне надо сделать?

— Хочешь стать значимой фигурой? Сложно. Можно, но сложно. У тебя был прекрасный старт, но ты всё прокакала, советчиц никогда не слушала, а частью даже разогнала. Помнишь, Мариана давала крохотный клочок бумаги, чтобы ты на одной стороне написала, чего хочешь, а на другой, чем за то пожертвуешь?

— Помню.

— Считай, что с той поры листок ещё меньше стал.

— Но что-то можно сделать?

— Сначала давай прикинем — где? В Красном дворце ты будешь на третьем, а скорее на десятом, плане. В своём герцогстве поддержку потеряла. Чтобы хоть что-то вернуть потребуется года три хитрых манёвров. Зато в Айзенерде твои позиции довольно сильны, спасибо обозам с припасами.

— Да⁈ Меня там любят только за потраченные деньги!

— И что? Любят же! Причина достаточно хороша. Кстати, и твой муж раздувает эту благодарность в подданных.

— Ему самому выгодно!

— Прекрасно! Ему выгодно, тебе выгодно — прочная основа отношений. Значит, ставим задачу — подняться в Айзенерде. Верных людей у тебя там нет. Не привлекла новых, обидела тех, кто приехал с тобой. Начни со своего окружения. Сейчас их надо переубеждать в твоих качествах, а это долго и непросто. Советы ты пропускала мимо ушей, была пусть не груба, но безразлична к нуждам и интересам ближников, вот руки у них и опустились.

— И что делать?

— Проще набрать новых придворных, а прежних отпустить с почётом. Вот только опытные и умненькие к тебе просто так не пойдут, а начинающие дурёхи не нужны. Разве и новым, и старым пожалуешь по поместью, те в Айзенерде, всё едино, стоят бесхозные. Тогда кто-нибудь может согласиться.

— Дорого.

— Очень! Зато получишь огромный плюс к репутации.

— Ну, не знаю…

— Жадничаешь? Зря! Ты — это то, что твоё окружение говорит о тебе и делает от твоего имени. Сейчас они молчат и ничего не делают. Потому, в глазах света и ты никакая. Чтобы это изменить, тебе придётся не только слушать советы приближённых, но и им следовать. Ты точно захочешь и, главное, сможешь?

— Попробую.

— Ни в коем случае! Или оставь всё как есть, или веди себя так, как подсказывают опытные люди. Если вновь взбрыкнёшь, то от тебя начнут сбегать придворные.

— Они от Короны получают больше денег, чем от меня! И кому служат в первую очередь⁈

— А кто виноват? Плати ты больше. Придворные могут сильно помочь, если начнёшь слушать их советы.

— Получается, на верность ближников приходится тратить кучу талеров⁈

— Больше, значительно больше. Гору! Хотя не разом.