Самозванка в Академии стихий

Глава 21

К счастью, чета Триккроу не питала тяги к громким скандалам: место генерала было по другую сторону стола от наших. Каждому гостю полагался свой лакей, что будет прислуживать весь вечер: менять салфетки, разливать напитки, уносить тарелки с едва начатыми блюдами. Этикет предписывал наслаждаться лишь парой кусочков от каждого, что было мне как ножом по сердцу. Какая же бессмысленная трата продуктов. Надеюсь, что прислуга по завершению вечера усаживается пировать, а не тащит всё это на помойку.

Белобрысый юноша с хитрыми глазами отодвинул мне стул. Я едва не поблагодарила, спохватилась в последний момент. Натёртое серебро вилок и ножей блестело в свете люминов, в салатах пряталось нежно-розовое мясо лобстеров, от бриллиантов на шеях и пальцах рябило в глазах.

Чувство, что этот вечер не может пройти спокойно, терзало меня всё сильнее. Должно быть, нервозность проистекала из неуюта этого дома. В огромном помещении каждому движению вторило слабое эхо, и мне почему-то казалось, что мы сидим глубоко под землёй, в похороненной под древними горами пещере.

— Вы как? — тихонько спросил лорд Морнайт, когда по тарелкам разлили суп, и со всех сторон зазвенели ложки.

— Лучше всех, — соврала я. Сунула ложку в рот, но вкуса не почувствовала, хотя аромат обещал настоящую феерию. — Какой странный бульон… Что это?

— Обманка, — сказал он и промокнул губы салфеткой.

«Хочу быть на её месте», — глупо подумала я. Осознала и уткнулась в тарелку. Ну и… Мда. Просто ему слишком идёт этот костюм, всё дело в этом. И в узле шейного платка, что так и тянет ослабить.

Не подозревая о том, что за безобразие творится в моей голове, лорд Морнайт продолжал:

— Двенадцать трав не только отдают запах, но и освежают чувство вкуса, подготавливают к продолжению. Этот бульон подают в самом начале, чтобы следующие блюда показались ещё вкуснее. А если застолье планируется долгим, то ещё и в середине.

Я отложила ложку после положенных трёх глотков. Она моментально исчезла, будто вместо лакея прислуживал незримый дух. Всякий раз, как мне казалось, что начала привыкать к этой жизни, появлялось нечто новое и сбивало с толку.

Кому-то жемчуг слишком мелок, кому-то — рябчики приелись.

Гостей прибыло слишком много, чтобы вести одну беседу на всех. Общество распалось на кучки, тут и там вспыхивало оживление: споры, приглушённый салфеткой смех, жаркие обсуждения событий нынешнего сезона. Я втихомолку разглядывала лица и жевала, пока не наткнулась на сидящих бок о бок Нарелию и Лиама.

Вид у них был престранный.

Они то и дело переглядывались, напоминая детей, что замыслили стянуть пирожок с лотка. Обоим страшно, подначивают друг друга, чтобы второй не слинял в самый важный момент. Я следила за ними поверх композиций из люминов и цветов в центре стола. Жаль, сижу далековато, не могу разобрать, о чём эти двое перешёптываются.

От подогретого вина голоса становились громче, каждое новое блюдо встречали похвалами, но вовсе не повару, а хозяйке дома. Вечер шёл своим чередом. А значит — вразрез с моими планами. Чтобы покинуть столовую в разгар застолья, да надолго, мне нужен какой-то повод. Который пока что не подворачивался.

Может, опрокинуть на себя бокал? Я украдкой погладила юбку. Портная хвасталась, что золотшвейки не спали ночами, чтобы украсить лиф, а шёлк закупили втридорога, потому что в сезон его не достать. Сердце кровью обливалось от перспективы испортить такой чудесный туалет своими же руками.

И когда я уже была готова пойти на этот отчаянный шаг, Лиам Триккроу вдруг застучал по бокалу вилкой. Хрустальный звон привлёк внимание, гости отложили разговоры и обратили взгляды в сторону игнита.

Тот откашлялся. Проигнорировал бешеный взгляд отца и поднялся. Пальцы сжимали тонкую ножку бокала так, что я всерьёз испугалась, не переломится ли она.

— Господа, — сказал Лиам. В голосе мешались торжественность и вызов. — Как всем присутствующим известно, мы с леди Фламберли с давних пор связаны помолвкой. Два славных семейства, две ветви Игни, Фламберли и Триккроу, желали породниться. Кто возьмётся их осудить? Двойное пламя горит жарче. Как почтительный сын, я не мог проигнорировать интересы семьи. Но как человек, как личность, не должен идти против себя.

— Сядь немедленно, — зашипел лорд Триккроу сквозь зубы. — Что за балаган ты устраиваешь!

— Нет, отец, я всё же договорю. Поверь, ты должен об этом узнать, как и все прочие, — блеснул зубами Лиам. Его улыбка отдавала той последней гранью, за которой уже нет места страху. — Ни я, ни леди Фламберли не желали этого брака. Обычное в наших кругах дело, верно? Мы могли бы стать худшей супружеской парой в истории, что изводила бы друг друга до гробовой доски. И не мне вам рассказывать, насколько такой брак обременителен, — Он отсалютовал бокалом в сторону четы напротив, которая немедленно насупилась. — Но мы нашли выход, что устроит всех. Фламберли и Триккроу породнятся, а мы будем навсегда избавлены от бремени клятв и жизни, что навязали нам против воли.

Нарелия тоже встала. Сейчас они смотрелись до изумительного прекрасной парой: высокие, с гордо поднятыми подбородками, в похожих чёрно-багряных цветах. Девушка стащила бархатную перчатку за кончики пальцев, Лиам повторил её жест с крошечным отставанием. Они сложили ладони вместе, так, чтобы всем желающим было видно. И на тыльной стороне у каждого засветился символ, издалека похожий на зачёркнутую птицу.

Повисла мёртвая тишина, от которой зазвенело в ушах. Лиам вдохнул всей грудью и произнёс:

— Мы с леди Фламберли смешали кровь.

Какой же поднялся гвалт! Я вертела головой, не понимая, что происходит. Леди Триккроу лишилась чувств, камеристка обмахивала её платочком. Её муж в приступе гнева подпалил скатерть, которую всё никак не удавалось погасить. Грохотали опрокинутые стулья, разбивались бокалы, престарелая леди Фламберли, бабка Нарелии, голосила, как блажная. Всё смешалось, и даже лорд Морнайт выглядел поражённым.

— Да что случилось? — вскричала я, поддавшись всеобщему безумию и задёргала его рукав.

Он медленно повернулся. Мимолётная растерянность сбежала с лица мужчины, уступив место чему-то похожему на одобрение:

— Они смешали кровь. Древние чары, сложные в исполнении, гм… Пожалуй, я недооценивал обоих.

— Вы издеваетесь?!

— А, — спохватился он, — простите. Теперь эти двое являются кровными родственниками и вступить в брак никак не могут. Чтобы создать эту связь, им пришлось расстаться с частью своего дара. Огромная жертва, всё равно что палец себе отрезать. Видели символ? Копьё Фламберли и ворон Триккроу объединились.

— Оу…

Всё в голове с щелчком встало на свои места. Вот, с чего наречённые, что собачились друг с другом по любому поводу, вдруг примирились. Вот, как Лиам травмировал руку. Тот факт, что не он скинул меня с моста, одновременно радовал и обострял проблему.

Что же, подумала я, самое время узнать, нет ли у парня ещё одной незапланированной сестрицы. Подхватила шлейф, шепнула лорду Морнайту:

— Если возникнут вопросы, скажите, что я шокирована и восстанавливаю нервы в тишине, — юркнула за спины взбудораженной прислуги и выбежала из столовой.