Ревизор: возвращение в СССР 49

Глава 15

Москва, ВЦСПС

Председатель советских профсоюзов был весьма озадачен, когда ему поручили встретиться с Фиделем Кастро по поводу организации массового отдыха трудящихся на Кубе. Он прекрасно помнил тот свой разговор в ноябре с главным редактором газеты «Труд» Ландером, в котором тот что‑то как раз и пытался по поводу Фиделя Кастро ему навязать. И то, как он завернул тогда Ландера, задав ему совершенно резонный, с его точки зрения, вопрос о том, какое отношение он, как председатель ВЦСПС, имеет вообще к Фиделю Кастро.

А тут… Вон оно как всё повернулось. Выяснилось, что почему‑то имеет.

И с чего вдруг Фидель Кастро решил, что именно члены советских профсоюзов должны обязательно массово поехать на Кубу отдыхать? Это же инвалюта понадобится. Да, не так и много. Куба – не очень богатая страна, мягко говоря. Но всё же… Не так и много у ВЦСПС инвалюты, чтобы массово людей за рубеж отдыхать отправлять…

Взбудораженный этим препятствием, он сумел добиться через Куницына личного разговора с Брежневым. А то пообещает он Фиделю, что ему велено обещать, а потом окажется, что инвалюты не хватает, и его же виноватым сделают. С этого вопроса он и начал свой телефонный разговор с генсеком. Правда, от сердца немного отлегло, когда генсек пообещал ему, что валюты в ближайшие годы у страны будет достаточно для того, чтобы профсоюзам выделить гораздо больше, чем раньше.

Так что, может быть, с этой точки зрения на самом деле всё это и совсем неплохо. Не выскажи Фидель этой инициативы – вся эта валюта дополнительная могла пройти мимо профсоюзов. Что-то на поездки на Кубу выделим. А что-то и для других целей пригодится…

Жизнь – штука непростая. Не так и просто понять, когда всё так неожиданно происходит, должен ли ты радоваться или переживать из‑за этого. К лучшему произошло конкретное изменение или к худшему?

Попытавшись мыслить позитивно, чтобы получше подготовиться к предстоящей встрече с Фиделем, ведь придется много дружелюбно улыбаться и говорить много разных хороших слов, Шелепин вдруг подумал: «А ведь кроме валюты дополнительно есть и еще одно преимущество. Такие вот путёвки, наподобие Кубы, они не так часто и встречаются. И много серьёзных людей, которые хотели бы их получить, остаются без них и вынуждены брать что‑нибудь классом пониже. А теперь получается, если с Кубой всё это дело пойдёт, он сможет удовлетворить весь этот спрос на путёвки высшего класса и получить всю причитающуюся благодарность от тех, кому их раньше не хватало…».

В общем, на встречу с Фиделем Кастро он отправился в намного более хорошем настроении, чем оно было у него тогда, когда его только огорошили этим вопросом.

***

Москва, квартира Ивлевых

Вернулся домой. Валентина Никаноровна, едва вошел, поздоровалась со мной и поднесла палец к губам – мол, тихо, дети спят. Пока разувался, зазвонил телефон. Взяв трубку, услышал голос Эммы:

– Паша, мне тут звонили от самого министра обороны и сказали, что ты на меня сослался, что я могу написать статью по советским миротворцам. Паша, но я даже не знаю, кто это такие!

– Так понятное дело, что не знаешь, – усмехнулся я, вот же паникерша... – Это всё вот сейчас только впервые случилось. По итогам арабо‑израильской войны Советский Союз отправляет солдат и офицеров на Ближний Восток миротворцами. Будут следить за тем, чтобы мирное население не обижали военные разных армий, что в конфликт вовлечены. Раньше такого никогда и не было, так что нечего удивляться по этому поводу, что ты этого не знаешь.

Услышав это, Эмма тут же успокоилась и перестала паниковать.

– Если нужна какая‑то консультация, то давай, если у тебя есть время, сейчас задавай вопросы – я тебе расскажу, что к чему.

Я вовсе не переживал по поводу того, что моя статья в «Труде» выйдет, может быть, одновременно со статьёй Эммы Либкинд. В конце концов, миротворчество – тема очень серьёзная и имеет множество аспектов.

Я бы и сам свою статью мог написать в совершенно разных ракурсах. Так что тут же подсказал Эмме другой вариант, как она может написать статью по этой теме.

***

Италия, Больцано

Вот, наконец, и пришло время отправляться на Сицилию! – ликовал Альфредо.

С его точки зрения он уже был готов к тому, чтобы перенимать бразды правления. Тем более с ним отправляли вполне представительный десант, главного технолога и главного инженера.

Тем более, по мнению Альфредо, пора было выезжать, потому что все эти дни после того, как Джино захватил сицилийский завод, он не работал. Альфредо разговаривал неоднократно с дядей по телефону, и тот выражал недоумение по этому поводу. Альфредо, как мог, старался его успокоить, напоминая, что все равно в ближайшее время завод не сможет производить продукцию на продажу, учитывая необходимость внедрения намного более строгих стандартов качества и покупки новых станков, без которых это качество обеспечить не получится. Ну и персонал придется учить многому, потому что вряд ли они сразу обеспечат нужный уровень качества даже на новых станках.

Дядя, правда, все эти нюансы не очень понимал, для него чемодан был всего лишь чемоданом. Не разваливается в руках сразу после покупки, ну и ладно. Будучи достаточно состоятельным человеком по сицилийским меркам, избалованным он точно не был, и продукцией элитных предприятий не пользовался. А уж когда Альфредо ему сообщил, что вся продукция, что сейчас лежит на складах предприятия, будет уничтожена, он и вовсе разнервничался. Пришлось Альфредо просить Тарека набрать Джино и объяснить, как уже сам сможет, почему это необходимо.

Ливанец как-то смог убедить его дядю, что необходимо проявить терпение. Сказал потом ему, что рассказал дяде, что вначале нужно решить все юридические вопросы с переоформлением аренды завода на «Роза Россу», и вопросы обеспечения безопасности самого Альфредо, на случай, если Коста решит сделать что-то нехорошее. Последнее Альфредо очень не понравилось, но Тарек заверил его, что охранять его будут как мэра крупного города, так что ему не о чем волноваться.

И действительно, вскоре Тарек уже знакомил его с телохранителями, что будут в три смены заботиться о нем. Сильные, ловкие и проворные парни, они произвели на него серьезное впечатление. У них и пистолеты при себе были. Глядя на них, он действительно почувствовал себя в безопасности.

Правда, нашёл Альфредо неожиданно для себя и ложку дёгтя в происшедших с ним переменах. А именно, в своих грядущих отношениях с девушками. Если он будет директором крупного завода, известным и богатым на территории региона человеком, то у него с этими самыми девушками могут возникнуть серьёзные проблемы.

Одно дело – охотиться за юбками, когда ты простой студент пусть и серьёзного Московского университета. Да и то, если честно, проблемы-то всё равно периодически возникали. Из-за самой серьёзной из них он даже рассматривал вопрос о том, чтобы бросить учёбу и вовсе уехать из Москвы.

Кто же сказал, что теперь, когда он будет известным в своём регионе человеком с кучей денег и высоким социальным статусом, с девушками общаться будет полегче? Тем более это же не Москва, это же Сицилия.

Тут если тебе повезло затащить красавицу в постель, то это ещё далеко не факт, что тебе повезло. Хороший вариант, если потом придут её родственники по мужской линии и разрешат вам пожениться. А ведь есть ещё и плохой вариант. Это когда ты их просто не устроишь в качестве мужа этой красавицы, и тогда за нанесённое семье оскорбление можно и заряд крупной дроби в живот получить из лупары. Умирать будешь долго и очень мучительно.

«Да, что-то по этому поводу я не всё продумал», – подумал Альфредо. Правда, погоревав пару минут из-за этого, он снова вдохновился. «А ведь есть же иностранки. Особенно летом полно же туристов приезжает на море отдохнуть. Буду тогда, значит, крутить с иностранками».

Правда, тут же снова приуныл: «А кто сказал, что иностранки окажутся менее ориентированными на брак, чем местные? Мало ли какую подставу организуют после первой же ночи, начнут кричать, что я их изнасиловал, и угрожать в полицию пожаловаться, прекрасно зная, что директор завода не может позволить настолько испортить себе репутацию, даже если в судах и отобьётся».

В общем, появилась у Альфредо всё же проблема, которая несколько умерила его энтузиазм по поводу будущего директорства на Сицилии. «Неужели придётся просто выбрать какую-то красивую девушку из приличной семьи и жениться на ней? Кто его знает, может, и придётся», – впервые серьёзно подумал на эту тему он.

Когда он когда-то уезжал с Сицилии на учебу в ГДР, дядя, конечно, как и отец, велели ему вначале как следует нагуляться, тем более раз уж он всё равно не на Сицилии, где могут быть тяжёлые последствия, а во всяких зарубежных странах находится, где к этому гораздо легче относятся.

Так что теперь у Альфредо на повестке дня встал вопрос: «А достаточно ли я уже нагулялся?» Перед глазами невольно всплыла семья Павла Ивлева, без которого всё это директорство не могло бы вообще возникнуть на горизонте: Галия – красавица и умница, и двое парней-близнецов…

Разве Ивлева можно назвать несчастливым человеком из-за того, что он каждые несколько недель не меняет одну девушку на другую, и прежняя девушка не угрожает ему, что испортит его репутацию, если он не женится на ней? Нет, что-то во всей этой семейной жизни, несомненно, есть…

А тут ещё Альфредо вспомнил о своей маме, которая, в отличие от папы и дядюшки, вовсе не советовала ему гулять, а уже периодически заводила разговоры о том, что пора бы ему жениться и порадовать свою мать внуками.

«Старший-то брат до сих пор не женат… Мол, вся надежда на него. Ну да, разве брат, не имея работы, сможет найти себе приличную девушку, на которой стоит жениться?»

А ведь у меня в связи с новой высокой должностью отпадает и тот вопрос, который меня сильно раньше волновал, – внезапно осознал Альфредо. Я ж боялся, что, женившись, и тем более, когда дети появятся, придётся влачить нищенское существование.

Правда, Альфредо еще не знал о том, какую зарплату ему Тарек положит. Этот вопрос они не обсуждали, сам директор предприятия его не поднимал. А Альфредо считал преждевременным заводить речь о своей зарплате, когда у него ещё нет полной уверенности, что его точно возьмут на эту позицию директора филиала.

Посчитал такой разговор с его стороны неосторожностью, но в любом случае ясно, что это будет очень хорошая зарплата, скорее всего, не хуже, чем та, которая есть, к примеру, у комиссара полиции или у директора филиала местного банка в Катании.

Да, зарплата точно должна быть очень привлекательной, учитывая, опять же, как этот завод вообще появился в империи Эль-Хажж и то, что его дядя будет заниматься его защитой от других группировок. Значит, если он будет хорошим директором, нищета ни ему, ни жене, ни его детям ближайшие годы так точно не грозит.

А если он умудрится стать прекрасным директором и начнёт реализовывать какие-то планы и проекты, то, как говорил Ивлев, начнёт что-то получать и с этого дополнительно.

И тогда речь уже идёт не о том, чтобы не оказаться бедным, а о том, как быстро он станет богатым.

«Ладно, – решил он, – подумаю над этим ещё более детально. Хотя откладывать эти размышления надолго все же не стоит. Наверняка, едва мать узнает, кем я буду работать, то тут же начнёт мне за руку соседских девиц притаскивать на выданье, едва я заеду к ней в гости. К тому времени нужно уже определиться, нужна ли мне сейчас жена».

***

Москва, квартира Ивлевых

Галия пришла с работы какая‑то уставшая. Я, вешая ее пальто на крючок, спросил:

– Что такая замученная? Случилось что?

– Ой, да опять в десять утра отправили на выставку очередную. Четыре часа на ней ноги отбивала. И знаешь, бывает же часто, что потом и домой могут сразу с выставки отпустить, понимая, что это дополнительная серьёзная нагрузка. А сегодня не повезло. Сегодня наш председатель совещание устроил в 15:30. Морозова на него пошла, а я дожидалась, когда она вернётся. Мало ли какие срочные указания.

Она пришла с совещания, и выяснилось, что там всего лишь вопросы по идеологии рассматривали. В одной из московских организаций очень грубо обошлись с ветераном войны. Вот по этому поводу и разослали требование срочно провести мероприятие, на котором разъяснить сотрудникам московских организаций о необходимости вежливого отношения к ветеранам.

– Не понимаю вообще, каким мы тут боком, – возмущалась Галия. – Ветераны сами к нам никогда не приходят, учитывая специфику нашей организации. Работает, правда, несколько ветеранов в самой организации. У нас, естественно, им всемерный почёт и уважение. Кому же вообще в голову придёт грубить им? Они, кстати, все и на неплохих должностях, так что себе ещё дороже выйдет, если начнёшь с ними непочтительно разговаривать.

Жена сняла сапоги, поздоровалась с няней, вязавшей, потому что дети спали, а потом продолжила душу изливать:

– Ой, так ещё и выставка такая ерундовая оказалась. Французы свои книжки привезли, да еще и на французском. Там разве что на обложки красивые посмотреть можно было. Ну так полчаса я и смотрела, а дальше уже откровенно скучала. Да мне ещё и сказали, что были у них ещё всякие красивые плакатики, что они бесплатно раздавали, но выставка‑то вчера открылась – они все сразу и раздали за полчаса. В общем, полная скукота, а не день.

Решил поднять жене настроение и повёл её в свой кабинет. А там я на столе своем разложил все пять приглашений в посольство.

– Вот смотри, дорогая, как мы будем проводить вечера на следующей неделе, – сказал я, показав на них.

– Ой, это то, что я думаю? – тут же радостно захлопала в ладоши супруга. – И что? Их тут целых пять штук, что ли?

– Да, всё верно. Приглашения в посольство на вечерние приёмы, в том числе в четыре новых посольства, на которых мы раньше не были.

– А какое из тех, что мы были?

– Японцы, – ответил я.

Впрочем, дальше полностью ожившая и весёлая Галия уже сама внимательно изучила каждое приглашение, сразу же высказывая предположения о том, как весело мы проведём там время, и надежду на то, что, может быть, удастся познакомиться с каким‑нибудь новым знаменитым актёром.

– Я, кстати говоря, автограф Миронова уже показала Морозовой на работе, – похвасталась она. – Эффект был сногсшибательный. – И жена мечтательно закатила глаза. – Морозова так мне завидовала, хотя и по‑доброму, конечно, – поспешно добавила она.

***

В субботу рано утром, побегав с Тузиком, позанимался немного с гантелями и принял душ. После чего разбудил Галию, немало удивлённую этим, потому что, конечно же, было ещё очень рано по меркам субботы, а поспать она в выходные любила.

– Просыпайся, соня! А то проспишь все!

– Что такое, Паша? – удивилась она. – Зачем мне вставать? Дети проснулись?

– Дети ещё спят. Но через полчаса уже приедет Валентина Никаноровна. Надо бы тебе уже потихоньку начать собираться.

– А зачем приедет Валентина Никаноровна в выходной день? – удивилась жена.

– Потому что у меня для тебя сегодня обширная программа. И она займёт часа четыре. Перед тем, как мы поедем с Сатчанами к нашему новому знакомому.

Улыбнувшись, начал пояснять жене.

– В начале мы отправимся на стрельбище. Я договорился: сможешь заниматься по субботам вместе со мной. Причём стрелять можно сколько влезет.

Жена так обрадовалась, что тут же вихрем слетела с постели. Хорошую ей новость сообщил. Она хоть и помалкивала, но я понимал, что неизбежно она однажды поднимет вопрос о том, что ей бы тоже как‑нибудь пострелять снова из снайперской винтовки. Так что решил действовать превентивно. И сейчас понял, что вовсе не ошибся.

Правда, тут же радость сменилась озабоченной гримаской:

– Паша, но это же снег! В чём я там стрелять‑то буду, лёжа? В своей новой шубе?

Шуба, конечно, уже давно не новая, с точки зрения того, когда она у нас появилась. Но Галия её очень бережёт и каждый день не надевает, так что по степени износа - да, она практически как новая...

– Не волнуйся, я всё уже приобрёл. – Повёл жену в свой кабинет, где припрятал всё, что для неё купил. Достал и всё показал.

Особенно ей понравились перчатки с отстёгивающимися пальчиками. Хотя, конечно, рассмотрев, насколько криво всё пришито, жена нахмурилась.

– Ладно, если не устраивает, потом сама всё красиво перешьёшь. А пока что, я думаю, инструктору будет всё равно. Главное, чтобы ты пальцы себе не обморозила, – сказал я.

– А у тебя такие же есть? – спросила меня супруга.

– Да, конечно. Я по их образцу твои делал.

– Значит, на твоих тоже всё перешью, когда своими займусь, – сдвинув брови, сурово припечатала Галия.

Ну что же, я абсолютно не был против. Если жена хочет наводить красоту, то это её право.

– Так, ну ты сказал, что сначала мы поедем на стрельбище. А что ещё у нас сегодня в программе? – припомнила жена.

Я, конечно, хотел бы устроить ещё один сюрприз после стрельбища – достав лыжи и ещё раз обрадовав жену. Но, увы, лыжи в багажник, чтобы их там спрятать от жены, решительно, конечно же, не влезали. Поэтому пришлось их под углом уложить вместе с палками на пространстве переднего и заднего сидений.

Так что решил сразу и про них рассказать:

– Стрельбище моё, если ты помнишь, находится на территории Лосиноостровского заповедника. Так что едва мы выйдем с территории военной части, можно тут же и на лыжах будет покататься. Уверен, что они тебе понравятся – в Германии сделали.

Ну всё, теперь Галия была вообще предельно счастлива.

Ну а что, правильно – надо чередовать все эти посольские приёмы вот с такими вот мероприятиями для души...

Выехать сразу со двора не получилось: Галия тут же, увидев лыжи, восторженно заохала. Потребовала от меня их достать из машины и начала внимательнейшим образом изучать. Она никуда не торопилась и восхищалась довольно громко, так что вскоре рядом с нами собралось пару стариков – не из нашего дома. Но они с утра из‑за бессонницы в субботу прогуливались. Я их часто встречал раньше, когда с Тузиком гулял.

Ну, ясно, что сейчас практически каждый мужчина неплохо разбирается в лыжах. И люди далеко не так стеснительны, как в XXI веке. Так что они со знанием дела присоединились к Галие. Тоже внимательно изучили наши лыжи. Сказали, какие мы счастливчики, что у нас получилось такие достать.

Ну и, собственно говоря, беседовали бы с нами ещё следующие часа полтора. Если б я не извинился, сказав, что нам нужно срочно выезжать на стрельбище.

– Как, и жена с вами стрелять будет? – удивился один из пенсионеров.

– Да, совершенно верно, – подтвердил я.

– Какие же вы молодцы, – похвалил он нас.

Ну, чувствую, теперь по утрам бегать будет гораздо сложнее. Эти двое точно будут пытаться меня остановить и за жизнь побеседовать, считая уже своим другом. Как говорится, за всё надо платить.

Конечно, когда приехали на стрельбище, жена, одетая во всё это припасённое мной обмундирование, выглядела немного комично. И, понимая это, была напряжена.

Но затем я познакомил её с Догеевым, который в эту субботу дежурил. Он тут же заявил ей, что очарован такой чудесной девушкой, наметанным взглядом различив, что под ватной одёжкой скрывается настоящая красавица. Жена сразу посветлела лицом и немного расслабилась после этого.

И дальше мы спокойно пару часиков постреляли.

Когда закончили, Догеев сказал тихонько, чтобы Галия не услышала:

– Её, конечно, ещё учить и учить…

На что я ему напомнил, что она всего меньше недели‑то и прозанималась ещё стрельбой. Так что закономерно, что серьёзных успехов пока на горизонте не наблюдается.

Он пообещал, конечно, ею заняться, но уже через субботу. В следующую субботу он дежурить не будет. Правда, Догеев пообещал, что его товарищу, который на следующей неделе будет, о нас расскажет и всячески положительно отрекомендует.

Ну и намекнул, конечно, что надо бы того как‑то дополнительно заинтересовать, чтобы сразу наладить отношения.

Я подтвердил, что намёк понял:

– Какая‑нибудь бутылка поприличнее у меня для офицера точно найдётся.

Выехав с территории военной части, остановили машину у обочины в сотне метров, надели лыжи и тут же пошли по свежему насту. Через полкилометра наткнулись на свежую лыжню. Не мы одни в парке на лыжах катаемся, само собой.

Пошли дальше по ней, чтобы проверить лыжи по всем возможным сегодня вариантам. Сразу понял, что лыжи, конечно, мне достались замечательные. По сравнению с тем старьём, что у меня было в Святославле, как говорится, небо и земля.

Ну и серьёзное ноу‑хау по нашим временам. Попробуй прямо сейчас в СССР найти отечественные лыжи, где дерево было бы в пластик закатано, чтобы скользило гораздо лучше. Не знаю. Вряд ли в ближайшие годы что‑то такое производить начнут.

Кстати говоря, подумав об этом, замер на месте: «А почему бы эту идею Захарову не предложить? Точно, надо показать ему мои лыжи немецкие и предложить посодействовать модернизации как минимум одного из наших лыжных предприятий. Можно, кстати, и под себя его тоже забрать. Лыжи, покрытые пластиком, да ещё должного качества, сделанные на лучших импортных станках, что Захаров сумеет для нас раздобыть, будут пользоваться сумасшедшим спросом у населения. А у Захарова и стимул появится, чтоб всему этому содействовать».

Да, похоже, это прекрасная идея.