Та самая Аннушка, третий том, часть вторая: Долгий привал

Глава 26 Ромашка локалей

Группа Слона прошла в нашу локаль вечером. Три десятка вояк, все, кроме снайпера, опытные мужики средних лет, спокойные, уверенные, сработанные, в отлично подобранной дорогущей снаряге. Видно, что командование на обеспечении не экономит: на каждом бойце стоимость автомобиля премиум-класса как минимум. Снайпер — хрупкая девушка-азиатка, симпатичная, но мрачноватая, держится отдельно, возле командира.

— Здорово ещё раз, — сказал мне Слон, оглядываясь. — Тут вы, значит, обитаете? Пустовато, но стильно.

— Мы тут, а Костлявая с кланом за городом, в поле лагерем стоят. Кочевники, привыкли.

— Ну, я тоже своего рода боевой номад, — засмеялся Слон. — С пониманием. Покажешь потом, где стоянка?

— Конечно, она же тебя приглашала. Но сейчас она не здесь, вроде.

— Да и нам пока недосуг. Вот закончим дело, тогда. Как считаешь, там много возни будет?

— Да чёрт его… Мы наткнулись всего на один обитаемый город, тут статистику не выведешь. Аборигены драться с нами не захотели, а работники Гремарха не смогли. Там и была-то пара человек. Но это не значит, что где-то их не окажется дофига и с грамотно организованной охраной.

— В общем, — подытожил Слон, — не попробуешь — не узнаешь. Как всегда. Ничего, нам не впервой без разведки работать.

— Можно винтовку посмотреть? — внезапно подала голос его снайперша.

— На, держи, — я, удивившись, снял оружие с плеча и протянул девушке.

Она взяла, уверенно включила, приложилась к прицелу, повела стволом поверху, фиксируя на верхушках декоративных башенок окружающих зданий, пощёлкала колёсиком режимов, спросила у Слона:

— Такая была у Змеямбы?

— Точно такая, да, — подтвердил тот. — Ты, Лёх, кстати, продать не хочешь? Ты вроде не снайп, как мне кажется.

— Да, я, скорее, штурм, код сто один.

— И зачем тебе снайперка, пулемётчику-то? А я бы для неё купил, — Слон показал на азиатку. — Самое то вещичка. Я у Змейсы, моего прошлого снайпера, хотел выкупить, но она не согласилась. Держит в сейфе то ли на память, то ли на всякий случай.

— Я, пожалуй, тоже не продам, без обид. Привык к ней, да и выручала уже не раз.

— Жаль, жаль… Но, если передумаешь, я, чур, первый.

— Замётано.

— Можно выстрелить разок? — попросила азиатка. — Вон в тот флюгер, всё равно ржавый…

— Пали, — разрешил я.

Она быстро навелась, плавно выжала спуск, винтовка характерно хлопнула, флюгер обзавёлся дополнительным отверстием.

— Спасибо, — девушка выключила и вернула мне винтовку. — Меня Лирания зовут, если что.

— Меня Лёха. Тоже, если что.

— Ладно, Лёх. Вон, Лейхерот прибыл, значит, пора нам выдвигаться. Ты с нами?

— Планировал прогуляться.

— Гут. Только держись сзади, со штатскими, ладно?

— Конечно. Твоя команда, тебе работать. Я так, в тылу постою, полюбуюсь.

Теконис вышел из подъезда того дома, где у нас дверь. Рожа у него недовольная, но она всегда такая. Неприятный тип. Со стороны лагеря клана подошли Крисса и Кардан. Это совершенно не моё дело, но выглядят они как люди, проведшие ночь вместе. У кланового улыбка до ушей, у девушки взгляд такой… загадочный и слегка рассеянный. Дело молодое.

— Напоминаю, — сказал Лейхерот. — За силовую часть мероприятия отвечает командир группы, но всех предупреждаю, избегайте даже косо смотреть в сторону мораториума, не то что стрелять туда! Повреждение механизма может вызвать катастрофические последствия. Тем, кто не знает, что это, я покажу сломанный в следующей локали.

— Слышали его? — переспросил своих Слон. — Вот в таком разрезе. Во всякую странную хрень без команды не палить, мало ли, вдруг окажется, что это и есть та главная залупа, на которой мир вертится.

Военные похмыкали, покивали, подняли с земли рюкзаки и потопали к следующей дверце.

— Пойдёшь с ними? — спросила Аннушка.

— А ты нет? — удивился я. — Обычно тебя так и тянет в неприятности.

— Думаю, ничего особо интересного там не будет. Но ты пригляди, конечно. Если что-то будет плохо лежать — не стесняйся, подбери и вообще держи нос по ветру. Без пригляда эту компанию оставлять не стоит. А у меня тут дела кое-какие образовались, так что я займусь ими, лады?

— Как скажешь. А точно всё нормально? Вид у тебя какой-то…

— Нормальный вид, отстань. Я девушка самостоятельная, могу о себе позаботиться. Меня не надо нянчить, защищать, присматривать за мной, утешать…

— Хватит, хватит, — я обнял её и прижал к себе. — Ну что ты сразу рычишь?

— Ладно, — признала она, помолчав, — утешать иногда можно. Прости, я на нервах.

— Собралась сделать что-то, чего очень не хочется?

— С чего ты взял? — её плечи под моими руками напряглись.

— Немного изучил тебя за это время. Ты рычишь на меня, когда злишься на себя, а на себя ты злишься, когда предстоит делать что-то, что тебе сильно не по душе, но всё равно надо. Тебя вообще бесит слово «надо», так?

— Вот ты, блин, наблюдательный, солдат, — вздохнула она. — Так и есть. Ненавижу, когда надо. Всю жизнь построила так, чтобы делать только то, что хочется, но проклятое сраное «надо» так отовсюду и лезет.

— Взрослеешь, что ли?

— Ой, иди в жопу!

В первой локали уже не так тихо и безлюдно, клановые сборщики прочёсывают брошенные дома, стаскивая на площадь то, что кажется им интересным. Детишек, правда, теперь не пускают, чтобы не светили синими глазами на весь Мультиверсум. Мораториум-то не работает. Как по мне, в основном получилась груда никчёмного хлама, хотя несколько книг порадуют Сашку… Если мы её ещё увидим, конечно. Чёрт, почти скучаю по девчонке.

Лейхерот показал наёмникам сломанный мораториум, ещё раз подчеркнул, что стрелять в сторону таких механизмов ни в коем случае не следует, иначе везде будет как вот тут. Вояки кивают.

Крисса, пользуясь случаем, запрыгнула на плечи к Кардану и изучает повреждённый механизм. То, как он придерживает её за бёдра, говорит внимательному наблюдателю многое. А я присаживаюсь возле безголового мелефитского скелета. Появился у меня интерес к этим древним ребятам, особенно к их анатомическому устройству. Мало ли, может, знание уязвимых мест мне ещё пригодится.

Скелет похож на человеческий, на ощупь, пожалуй, на живом мелефите и не отличишь. Но материалы явно прочнее, рёбра соединены чуть иначе, рёберная клетка более закрытая, позвоночник массивнее, предплечья не с двумя, а с одной костью, кисти соединены в единую конструкцию жёсткими суставами и не рассыпаются на фаланги, таз тоже выглядит иначе. Скорее всего внутренние органы, каковы бы они ни были, лучше защищены. Сейчас от них осталось только что-то непонятное на месте сердца (похоже, оно тоже не полностью биологическое). Значит, отказав Алине, сердце ей я не разбил… А если серьёзно, то мелефиты, на мой взгляд, должны быть сильнее и крепче людей, более стойкими на рану и практически не подверженными переломам и вывихам. И это кроме железных мозгов. Интересно, моя винтовка пробьёт? Что-то мне подсказывает, что да, и что, возможно, именно для этого её снабдили такой сумасшедшей дульной энергией и сверхтвёрдой пулей. Не одни только дирижабли имелись в виду как мишень, иначе не было бы в прицеле загадочного режима «биорад».

— Интересуетесь анатомией мелефитов? — заметил мой интерес Лейхерот.

— Любопытствую, — признал я. — А вы что-то можете про них рассказать?

— Они хорошо позаботились о том, чтобы их история стала известна только в их же изложении, поэтому некоторые исследователи в Библиотеке считают их спасителями Мультиверсума от деструктивного влияния Доминаторов и основой пресловутого «золотого века предтеч».

— Но вы так не считаете.

— Я не занимался историей мелефитов. Для меня их книги, полные многослойного самокопания, замысловатого самолюбования и коллективно-фрактального самоудовлетворения, интересны как источник информации о современном им окружении. К сожалению, они содержат крохи полезных сведений, потому что каждый мелефит писал в первую очередь о себе любимом.

— Они вам не симпатичны, я вижу.

— У меня нет к ним никакого эмоционально окрашенного отношения. Однажды они исчезли, и в их книгах не написано, куда именно.

— А если бы они, например, вернулись? Как бы это повлияло на ситуацию?

— Бессмысленный вопрос, молодой человек. Они не вернутся.

— И всё же, как гипотеза?

— Не возьмусь спрогнозировать, слишком много факторов. Но я бы не обрадовался любому изменению, способному пошатнуть очень неустойчивое нынешнее равновесие. Что ещё вернётся вместе с ними? Так что будем надеяться, что пути назад не будет не только самим Доминаторам, но их условным современникам. В те времена Мультиверсум был моложе и крепче, чем сейчас, но и тогда их противостояние обошлось Мирозданию дорого.

Следующая локаль — та самая, где правит герцог. Оказывается, тут уже образовался обменный мини-рыночек: клановые таскают через две двери хозтовары и хлам, меняют на еду бартером, потому что местные деньги хрен пойми что — медная чеканка с профилем какого-то пафосного мудилы. Не то сам Великий Герцог Флабий, не то кто-то из его благородных предков. Теперь понятно, куда девается сгребаемый в пустой локали мусор — здешним что ни изделие, то материал. Похоже, что особый спрос имеют компоненты оборудования домов — трубы, вентили, провода, нагреватели кухонных плит и детали насосов. Клановые, оказывается, неплохие коммерсанты, зря я их недооценивал. По крайней мере, в вопросе «поменять жратву на мародёрку».

Подручный герцога, граф Мерат, прибежал и поприветствовал нас от лица верховной власти, а также поинтересовался причиной такого многолюдного и хорошо вооружённого визита. Возле резиденции выстраиваются мужики в алых плащах с железяками на палках. Они имеют вид невесёлый, объективно оценивая разницу в тактических компетенциях и весе залпа, но готовность защищать родного правителя демонстрируют.

На правах старого знакомого заверил графа, что никаких агрессивных планов в отношении локали мы не питаем; мир, дружба, бартер — всё, как обещали. Просим лишь позволить пройти в поисках настоящих злодеев, чтобы навсегда обезопасить от них владения Великого Герцога. Графу заметно полегчало, он тут же разрешил нам проходить куда угодно и не стесняться, а главное, не задерживаться. Предложенную из чистой вежливости военную помощь мы с благодарностью отвергли, только странно одетых мужиков с копьями нам в боевых рядах не хватало. Отказ был принят с очевидным облегчением.

— Да ты, Лёха, я смотрю, дипломат! — хлопнул меня по плечу Слон.

— Кто-то же должен, — пожал плечами я. — Меня этот граф видел раньше и знает, что я не кусаюсь. А от вас хрен его знает, чего ожидать.

Лейхерот по каким-то ему одному ведомым признакам нашёл нужный дом, пошаманил с ключом и сделал приглашающий жест — мол, после вас.

Наёмники притащили с собой даже боевого робота. Обычного, пехотного — на гусеницах, оснащённого камерами, минным тралом, пусковой площадкой для дрона-наблюдателя и лёгким пулемётом. Размером всё это метр на полтора, так что пролезет и в кросс-локус, и в большую часть дверей, они тут широкие.

Слон выгнал всех, включая меня, из холла на улицу, а его ребята рассредоточились и укрылись за деталями интерьера и штурмовым щитом. Я не возражал, я сегодня служба тыла. Но и так знаю, что будет дальше: первым дверь откроет робот. Ума у него не дофига, но проехать вперёд и вскрыть засаду хватит. Если проход не заминирован, и никто не начнёт с перепугу палить в несчастную железяку, то оператор покрутит камерой, убедится, что всё чисто, и за роботом пройдёт авангард штурмовой группы со щитом. Зачистит этаж, если есть от кого, войдёт основная команда, и процедура повторится с выходом из холла на улицу. Там, на открытом воздухе, оператор разведки поднимет дрон, и вот тут-то мы всё и увидим.

Предосторожности оказались излишними — локаль пуста. Город заброшен и, очевидно, давно. Если судить по состоянию домов — десятки лет, но не сотни. Теконис лишь презрительно фыркнул на мой комментарий. Ах, да. Время не то, чем оно кажется, и «в данном случае это понятие неприменимо». Переводя с профессорского на дилетантский, пока мораториум откачивает время и пакует его в красивые кубики, нельзя просто сказать: «Прошло столько-то лет». Надо непременно уточнять, где и для кого. То есть эти дома, может, и выглядят оставленными недавно, но последним поссавшим тут в подворотне вполне мог быть кто-то из Предтеч.

Мораториум исправно жужжит и крутится, выглядит как новенький, даже не запылился.

— Проф, можно я, можно? — запрыгала вокруг устройства Крисса. — Или вы сами хотите?

— Ты быстрее, и у тебя лучше глазомер, — кивнул ей Лейхерот.

— Кардан, лапушка, а ну, изобрази мне домкрат!

Вот, он уже и «лапушка». Но клановому, вроде, нравится. Присел, девушка запрыгнула на плечи, встал, подошёл к мораториуму, застыл постаментом.

— Ты помнишь, что… — начал Лейхерот.

— Да-да, проф, нельзя дать остановиться маховику, — отмахнулась Крисса. — Помню, конечно. Сейчас, на счётчик гляну…

— Удивительно, как непринуждённо грёмлёнг взаимодействуют с техникой, — прокомментировал профессор.

— Да это мне как жопу почесать! — заржала сверху девушка. — Ого, проф, этот много намотал! Матёрый инкумб! Вот интересно, если его разрядить, нас зашвырнёт в начало Фрактала, как Основателей?

— Не вздумай! — сердито сказал Теконис. — Даже шутить о таком не стоит, слова имеют вес и значение, особенно здесь, где причинность закручивается в воронку неопределённости. Мы не знаем, что именно сделали Основатели и почему результат оказался именно таков, но ты вряд ли захочешь стать существом, чьё тело пропустило через себя всё время Мироздания.

— Это как фокус коллапса? — спросил я.

— Некоторая аналогия допустима, — признал нехотя Лейхерот, — хотя она, конечно, очень примитивна. Фокусы коллапсов вбирают в себя весь сенсус своего среза, он прожигает их энергетику, либо уничтожая носителя, либо, в редких случаях, преобразуя в совершенно иное существо. То есть, некоторым образом, тоже уничтожая, потому что это уже не человек. Если верить мелефитам, которые фактически являются единственными системными источниками информации об Основателях, те подверглись аналогичному воздействию времени, приобретя таким образом некие не вполне понятные свойства. Это не означает, что повторная попытка приведёт к тому же результату, вероятнее всего, имело место уникальное сочетание неизвестных нам обстоятельств. В норме аварийная разрядка инкумба такой мощности просто уничтожит нас вместе с локалью, необратимо повредит мораториум и даже деформирует саму структуру Фрактала.

— Да вот он, не переживайте вы так! — Крисса подаёт вниз голубоватый полупрозрачный кристалл, его подхватывает стальными руками Кардан. — Ничего не случилось, я знаю, что делаю. Видите — тикает себе дальше! Нижнюю часть будем проверять? Ту, что под землёй?

— Незачем, — сказал Лейхерот, — инкумб чистый, настройки никто не менял, а значит, тех, кого мы ищем, тут нет и не было. Дайте мне немного времени, я найду проход дальше.

— Ты что-то понимаешь в этих делах, Лёх? — спросил меня подошедший Слон.

— Не особо, — признался я. — Так, по верхам нахватался. Тут одно услышишь, там другое…

Теконис идёт по улице и крутит в руках какое-то замысловатое устройство. Иногда останавливается у двери очередного дома, но потом, постояв, двигается дальше. Мы всей компанией неторопливо бредём за ним. Наёмники контролируют периметр и крыши, но так, на расслабоне. Видно, что никаких врагов здесь нет. Дрон вернулся на стартовую площадку, штурмовой бот катится впереди, тарахтя гусеницами по брусчатке. Тишина и покой.

— Вот и я так же, — пожаловался Слон. — Хрени всякой странной за эти годы навидался, ты не поверишь сколько. А вот чтобы понять, откуда она, зачем и почему — так нет. Слухи, легенды, сказки и мифы народов мира. Теконис, и тот не все фишки рубит, мне кажется, да и хрен чего толком рассказывает.

— А оно вот тебе так прямо надо?

— Хочется же с открытыми глазами жить и работать. Я по дурному азарту в пару серьёзных блудняков встрял, что-то поимел, что-то потерял, но всё так, методом тыка. А тебе, типа, пофиг?

— Как тебе сказать… Любопытно, конечно, но не мой масштаб, что ли. Все эти Ушедшие не-туда-зашедшие, Основатели не-тем-концом-сователи — ну, были они, или не были, или и сейчас где-то есть, и что? Вот у нас там есть президенты, кинозвёзды, короли, древние пирамиды и загадочный Тибет. Но живём-то мы вообще мимо этого. Почитали в новостях, почесали жопу и дальше работать или, там, воевать, например. Хрена в них толку?

— Оно, конечно, так, — не стал спорить Слон, — но ты, Лёх, на это с другой стороны посмотри. Вот, к примеру, пирамида. Стоит она, никого не трогает. Можно приехать туристом, сфотаться и в отель вернуться бухать. Но это пока ты не заблудишься внутри, отстав от экскурсии, не провалишься в тайный проход, не сопрёшь из потайной камеры корону фараона, из-за чего за тобой потом таскается мумия с древним бронзовым самотыком. С президентами и кинозвёздами та же хрень — так-то, вроде, где ты, а где они; но потом ты случайно огуливаешь Мисс Мира, влюбляешься, причём взаимно, таскаешься за ней по всем турне, и вот уже тебя хотят грохнуть из-за мафиозных разборок в шоу-бизнесе, хотя ты вообще не при делах, просто баба оказалась классная, хоть и звезда.

— Это ты на Аннушку намекаешь, что ли?

— Не, я так. Ну, разве что, немного.

— А ты тогда что и из какой пирамиды спёр?

— Не спрашивай, Лёх, — с какой-то тоской в голосе ответил Слон. — Ну его на хрен. Лучше за своей звездой приглядывай. Иногда быть «той самой», всё равно, что мишенью в тире работать.

Следующая дверь нашлась в конце улицы. Лейхерот приложил ключ к пластине, и мы послушно покинули помещение, уступая дорогу технике.

На этот раз на улице пришлось торчать долго, наёмники не давали добро. Слон вышел где-то через полчаса, с ним оператор дрона с планшетом.

— Думаю, проф, вам надо на это глянуть, — сказал он.

На планшете съёмка сверху, по радиоканалу с летающего коптера. Сначала идут такие же пустые улицы, как здесь, и я уже хотел спросить у Слона, к чему это кино, но потом аппарат долетел до площади. Сверху видно, что вокруг мораториума там идёт суета, какие-то люди что-то подтаскивают и утаскивают, что-то строят, что-то разбирают.

— Вроде из того здания тащат, — отмечаю я.

— Да, там должен быть вход в подземную часть, — подтверждает Крисса. — А что они там ковыряют-то? Не могу разглядеть. Ящики какие-то…

Картинка мелкая, дрон висит высоко, оператор явно боится, что его засекут. Но потом видит, что вверх никто не смотрит, и рискует: площадь на экране разворачивается, микрокоптер заходит со стороны солнца, уменьшая вероятность обнаружения, и приближается.

— Вот на это посмотрите, — показывает пальцем на экран Слон.

Я приглядываюсь…

— Чёрт, да они его минируют!