Та самая Аннушка, третий том, часть вторая: Долгий привал

Глава 36 Несостоявшийся штурм

В гости к Слону отправились на машине через кросс-локусы. Даже небольшим караваном — грузовик, автобус, пулемётный MRAP огневой поддержки (нечто среднее между транспортной бронемашиной и лёгким бэтээром, не видел такие раньше), техничка-вездеход, на платформе которой стоит побитый пулями, но пригодный к восстановлению гусеничный робот, и впереди — командир на лихом коне. Точнее, Слон на пафосном глянцевом внедорожнике, выглядящим в этой колонне абсолютно чужеродно, зато просторном и удобном внутри. На заднее сиденье тут же завалилась и задрыхла Лирания, а мы сели спереди.

Я с недоумением покосился на молодую азиатку. Заметивший это Слон пояснил:

— Ей можно. С самого начала так повелось, снайпер при командире, в статусе зама, но без права командования. Мой прошлый снайпер, Змеямба, была из первого состава, мы начинали очень маленькой группой, это её место. Потом она ушла в отставку, но штатное расписание мы менять не стали. Снайпер при мне, подчинён мне лично, задачу ей ставлю я. Она не полевой марксман снайперской поддержки, а специальный точный инструмент для особых задач. Берегу. И нет, ничего такого, что бы ты мог себе подумать.

— Я и не думал. Даже в голову не приходило.

— Ну, тогда ты умнее большинства моих остолопов. Идиотские шуточки о том, для чего мне личный снайпер и что именно она делает «очень точно», среди личсостава неистребимы. Тем более что Лирка неоднократно дала отлуп всем, кто к ней подкатывал. А клинья к ней били многие, поверь.

— Охотно верю, симпатичная барышня.

— Ага. Но поиметь с ней отношения всё равно как с мотком «егозы». Технически возможно, но страховая медицина тебя потом не поймёт. Думаю, — он покосился назад и понизил голос, — она до сих пор сохнет по Доку.

— По медику вашему? Так ему же…

— Он не всегда был такой старый. Не спрашивай, это целая история…

— Слон, — раздался недовольный сонный голос с заднего сиденья, — ты сплетничаешь, как старый шлок. Вам что, обсудить больше нечего? А Дока не трожь, это, может быть, единственный по-настоящему добрый человек, которого я в жизни встретила.

— А я? — удивился Слон.

— А тебе нельзя, ты командир.

— Не то похвалила, не то обругала, — вздохнул он. — И вот так у неё всё. Лирка, я ж о тебе волнуюсь! Отсутствие личной жизни плохо влияет на психическую устойчивость.

— Ничего, убью кого-нибудь и успокоюсь. И перестаньте меня обсуждать, спать мешаете.

База Слона — мечта привередливого военного. Идеальный военгородок, можно отлить в платине и в Палате мер и весов выставлять. Казармы такие, что дорогому отелю впору, столовая шикарная, кормят отлично (мы перекусили с дороги), в штабе топовая оргтехника, включая современные тактические ИИ-моделеры для предварительной отработки операций. За территорией стрелковые и штурмовые полигоны с динамическими макетами — можно скидать подобие любого объекта и обкатать действия заранее. Там уже возводят по-быстрому спроектированный на компьютере по моим неумелым наброскам макет маяка Чёрного города. На случай, если противник успеет сесть в оборону и его придётся выковыривать.

— Серьёзных сил я там не видел, так, гопота с обрезами, — рассказываю я. — Но наёмники могут быть. Деньги у Гремарха есть. Город, насколько я успел посмотреть, выстроен солидно, застройка старая, готовый укрепрайон, если упрутся — замучаемся зачищать.

— Ничего, Лёха, справимся. Не впервой. Как тебе мой «Слонариум»?

— Шикарное место. Аж завидно.

Мы вышли на балкон штаба и смотрим на красивый залив, на берегу которого выстроена база.

— У аборигенов это был центр переподготовки высшего командного состава, поэтому так сыто всё. Но они себя обколлапсили, а мы пришли на готовое. Оборудование, конечно, своё завезли, у них фиговое было. Вертолётную площадочку, вон, достраиваем. Вертушка уже есть, просто не перегнали ещё, в кросс-локус она не лезет, по Дороге на трале повезём. В общем, Лёха, если захочешь тряхнуть стариной, обращайся, рассмотрим заявление в приоритетном порядке. Хорошие штурма́ всегда в дефиците.

— Нет, Слон, не хочу. Схожу с вами, раз так надо, но вообще меня это больше не возбуждает.

— Если не возбуждает, — не стал спорить Слон, — тогда, конечно, незачем. На жизнь и по-другому заработать можно. У меня тут в основном те собрались, кто с войной навсегда поженился.

Снаряжение мне выдала толстая некрасивая пожилая женщина с недовольным лицом.

— А если он не вернёт? — спросила она сердито у Слона. — Как я это списывать буду? У него же ни контракта, ни подряда, ни фига.

— Прекрати, Джабба, — морщится он. — Внеси куда-нибудь отдельной графой, мне тебя, что ли, учить?

— Ага, тебе всё «отдельной графой», а у меня потом концы с концами не сходятся! Вам бы только пострелять, а я голову ломай, как в убытке не остаться!

— Ты, Лёх, главное без героизма, хорошо? — инструктирует меня Слон. — Верю, что штурм ты опытный, но это наша операция. Пулемёт тебе дали чисто чтоб руки занять, понимаешь?

— Чего ж не понять. У вас группы слаженные, я только мешаться буду.

— Вот, молодец. Ты у нас типа груз, мы обеспечиваем доставку на место, а ты там вставляешь что придётся куда попало и наслаждаешься результатом. Как с пацанами на блядки сходить. Так что постарайся башку под пули не подставлять.

Я пообещал.

Ехали по Дороге. Я на этот раз сижу сзади, с Лиранией. На переднем пассажирском Слоновский глойти — молодой паренёк, выглядящий удивительно нормально для этой братии. В форме, в бронике, с оружием. Разве что пирсинга и татуировок многовато и причёска неуставная, крашеная перьями, но зато на вид трезвый и не удолбанный. Где он только такого нашёл?

За головной машиной идёт магистральный трак с тралом, на котором едет танк. Сбоку от него скромно притулился гусеничный робот, его успели починить. Колонна на этот раз большая, много колёсной бронетехники, выдвинулись, как я понимаю, всеми наличными силами. Сил у Слона прилично, так что глойти, который тащит такую груду железа в условиях нестабильной Дороги, — просто уникум, с Донкой и Лолей потягаться может, наверное. Будь я наёмником в поисках службы, бежал бы к ним, теряя берцы. Солидная ЧВК, по всему видать.

Выскочили прямо на главной улице Чёрного города, ближе к окраине, разгрузились в темпе вальса, двинули к центру рысцой, пустив вперёд броню и подняв в небо дроны.

Силы противника встретили нас на полпути к площади с маяком. Встретил. Один. Военный средних лет, рыжий с проседью, с короткой причёской ёжиком, без оружия, стоит посредине проспекта. Руки не поднял, но держит на виду. Танк тормознул, лязгнув, прямо перед ним, но он и глазом не повёл. Стоит. Ждёт.

— Знакомые, глядь, лица, — сказал досадливо Слон. — Пойдём, Лёх, спросим, чего ему надо.

Мы спрыгнули с брони пехотного транспортёра, на которой ехали, и пошли вперёд.

— Коллега, типа, — пояснил командир на ходу, — ЧВК «Гром». Не самые плохие ребята, но до нас как до Брюсселя в стрингах автостопом.

— Привет, Слон, — сказал военный.

— И тебе того же, Ржавый.

— Подписался на штурм?

— А ты с какой целью интересуешься?

— Да вот, подписался на оборону.

— Поэтому решил остановить лбом танк?

— Нет, вышел сказать, что мы готовы порвать контракт.

— А что так? Не слышал за вами кидалова нанимателей.

— У нанимателя проблемы с оплатой. Вот эти бумажки… — мужчина достал из нагрудного кармана пачку «соток», — уже говна не стоят. А других у них нет. Так что, когда мы вас с дрона засекли, я смотрю: «Опа, да это Слон!» Ну, вот и вышел договориться.

— И чего ты с меня хочешь, Ржавый?

— Драться не хочу. Вы сильнее, зато мы хорошо засели в застройке, наделали бы вам проблем. Но на халяву — нафиг надо. Мы готовы слить найм.

— Задорого?

— Нет. Почти даром. С тебя символические отступные, тупо расходы закрыть, и логистика отсюда. Наниматель обещал обратный трансфер, но, по ходу, не тянет. Проблемы у него, типа.

— Годится, — согласился Слон, — это дешевле, чем б/к об вас пожечь.

— Вот именно, — кивнул военный. — Я рад, что это ты. Ты вменяемый.

— Взаимно. Что-то скажешь по остатку?

— Кроме нас одни бандосы, шелупонь. Обосрутся и разбегутся.

Так и получилось — мы вошли на площадь без единого выстрела. При виде гордо громыхающего траками по брусчатке танка мысль оказать нам вооружённое сопротивление моментально покинула местных криминальных бойцов. Он не стали бросать оружие и сдаваться — просто испарились без следа. Нам не до них, нам нужен маяк. И вот с этим есть небольшая проблема — он закрыт.

— Значит, говоришь, крепкая штука? — озадаченно спрашивает Слон, разглядывая чёрную каменную поверхность на месте, где был вход. — Пушка не возьмёт? А если подорвать чем?

— На моих глазах такую долбали из танка, даже не поцарапали, — подтвердил я. — Слыхал, что их и спецбоеприпасом не повредить.

— И что теперь делать?

— Уходите! — раздался голос сверху.

— Чем сказал? — закрутил головой Слон. — Воздух, вы чего мух не ловите?

— Окно наверху. Узкое, — сообщил дрон-оператор. — Попробовать влететь?

— Погодь, послушаем сначала. Эй, ты, там, внутри! Отворяй ворота́! Один хрен деваться тебе некуда. Надо было в конвертируемой валюте людям платить, а не фантиками, как Чубайс какой.

— Вы должны немедленно покинуть Чёрный город!

— А то что?

— Иначе я взорву маяк! Мне терять нечего!

— Я слыхал, что его ядрёной бомбой не взорвать, так что не гони, любезный, вылазь по-хорошему. Меня дешёвым блефом не купишь, карты на стол или сдавай партию.

— Я поставил алые кристаллы! Если включу транслятор, то тут будет воронка до горизонта, а Мультиверсум тряхнёт так, что караваны с Дороги посыплются! Я готов пожертвовать жизнью, а вы?

— Алё, Гремарх, — выступил вперёд я. — Это же ты? Я узнал голос. И зачем тебе это? Нам до тебя дела нет, открывай и вали, куда хочешь.

— А, тот самый Лёха? — тоже узнал меня глава СОТОРа. — Ишь живучий какой! Проваливай и дружков забирай. Маяк вам не вскрыть, а я его взорву, не побоюсь. Лучше сдохнуть, чем проиграть! Даю вам час! Потом рычаг — и бум!

— Оператор? — позвал Слон.

— Закрыл окно. Больше щелей не видно.

— Вот же мудак какой. Как думаешь, Лёх, блефует?

— Да чёрт его знает… Я его видел один раз, он весь на пафосе, но не самурай ни разу. Чужая душа потёмки.

— А про эти «алые кристаллы» что скажешь? Реально ими можно взорвать эту залупу?

— Слышал про них один раз, от… неважно, кого. Говорили, что да. Но источник не самый надёжный.

Нам рассказывала о таких Даша, мельком, просто к слову пришлось — ими, мол, Грета взорвала маяк в каком-то там срезе. Хорошо, она говорила, шарахнуло, всё в труху.

— Оператор! — вызвал Слон. — Осмотрите каждый сантиметр, ищите любую щель, куда пролезет микродрон. Возможно, у нас всего час.

— Алексей, насколько я помню? — меня осторожно тронули за плечо.

— Мафсала? — удивился я, обернувшись. — А вы что тут делаете?

— Давайте отойдём в стороночку.

Мы отошли подальше и встали в виду маяка.

— Пришёл полюбопытствовать, как закончит Гремарх, — сказал Мафсала. — Признаться, думал выкинуть его за шиворот самостоятельно, но смотрю, тут уже много желающих.

— Увы, он заперся и угрожает взрывом. Как вы думаете, может? Есть такие кристаллы?

— Алые? Большая, очень большая редкость, но существуют. Теоретически, кто-то мог достать. Я бы смог.

— И что это такое?

— Сами подумайте. Первоматерии три вида: сенсус, время, информация. Голубые инкумбы — время, жёлтые — сенсус, а алые…

— Информация? Серьёзно? То есть это буквально информационная бомба?

— Могущество информации массово недооценивают. И зря. Только мелефиты знали в ней толк, за что и поплатились в конце концов. Но я тут не для исторических дискуссий, без бокала хорошего вина они бессмысленны. Хотите попасть внутрь?

— Разумеется. Но как? Маяки же неприступны.

— Для тех, у кого нет подходящих ключей.

— А у вас есть?

— У этого здания богатая история. Очень много лет здесь была центральная резиденция Церкви Искупителя, скромным руководителем которой я некогда являлся. Строго говоря, являюсь и до сих пор, за неимением других представителей высшего клира. Претензии этого дурачка, самозванца Гремарха, смешно даже рассматривать. Я жил в этом маяке ещё тогда, когда город был действительно Чёрным, и я, разумеется, имею способ попасть внутрь. Интересно?

— Очень. Но сейчас, как я понимаю, будут озвучены условия?

— Именно. Одно и простое — я заберу маяк себе.

— Он нужен нам, чтобы…

— … Поставить туда инкумбы и подпитать Дорогу, да. Это очевидное решение, несложно догадаться. Я готов заниматься этим на постоянной основе. Некогда это было моей обязанностью — включать маяк, заряжать акки для караванов, нести людям слово Искупителя. Я, наверное, единственный, кто помнит, как правильно поддерживать Дорогу маяком. Да, предупреждая вопрос, — просто включить недостаточно.

— А ваш интерес, надо полагать, в акках?

— Церковь всегда брала небольшой процент. Но личное обогащение меня волнует мало, а вот возрождение Церкви — да. Начинается новый кризис, а значит, будет снова явлен Искупитель. Мой долг — поддержать его, защитить, помочь, скрыть от тех, кто захочет его смерти до срока. И оказать последнюю услугу, если понадобится. Кроме того, в прошлый раз мы с ним не договорили, нам ещё так много надо обсудить! Ну как, примете моё условие?

— Не уверен, что это мой уровень… Я просто Лёха, солдат. «Дверь с ноги, прикладом в харю», вот это всё.

— Не скромничайте. Скажем так, я готов принять именно ваше слово в гарантию. Уверен, в итоге его никто не оспорит.

— Тогда считайте, что договорились.

Мафсала указал на ближайший дом, мы спустились в подвал, прошли по подземному коридору и остановились у ничем не примечательного участка каменной стены.

— Тут скрытая дверь? — догадался я.

— Те, кто строили маяки, обожали секретики, — подтвердил он.

Достав из кармана пластину с фигурным краем, он вставил её между камнями в совершенно неприметную щель и нажал. Фрагмент каменной кладки отъехал в сторону, открывая нишу с бронзовым рычагом. Маф с видимым усилием потянул его вниз, что-то грюкнуло, открылся тёмный проём. За ним прямоугольный в сечении коридор, чёрные стены без отделки, заканчивается тупиком, но Мафсала снова вставляет в стену ключ, и процедура повторяется.

В цокольном помещении уже знакомая установка. Двусторонний привод в нише консоли давит на алые, цвета артериальной крови, кристаллы, они слегка потрескивают. Пахнет на удивление приятно, шоколадом и корицей, как в кондитерской. И не скажешь, что такие опасные штуки.

— Вы знаете, как поменять кристаллы? — спросил Мафсала.

— Да, меня снабдили подробной инструкцией.

— Тогда занимайтесь. Я пока поднимусь, поболтаю с Гремархом.

— Вы точно…

— … Не нуждаюсь в помощи? Абсолютно. Подожду вас там.

Я вытащил из конструкции стопор, сняв нагрузку с кристаллов, осторожно извлёк их. Тяжёлые. Достал из рюкзака голубые, вставил, убедился, что они стоят ровно, вставил стопор обратно. Давление привода начало расти, один из кристаллов заскворчал, резко запахло озоном. Вроде бы всё штатно, как мне и говорили. Теперь можно включить маяк, это вон те рычаги. Но я не стал спешить и сперва поднялся наверх.

Мафсала с Гремархом в бывшем Гремарховском, а теперь, наверное, Мафсаловском кабинете. Руководитель СОТОРа лежит на полу, лицом вниз, изображая коврик у кресла, на котором сидит Маф, поставив ноги ему на спину, и читает какие-то бумаги.

— А, это вы, — сказал он рассеянно, — закончили?

— Да, осталось включить.

— Я сам, не беспокойтесь. Вот дочитаю и спущусь.

— А что с этим? — я показал на Гремарха.

— Он занял то место, которое занимал изначально, для которого предназначен, и которого достоин. В моём старом кресле ему было некомфортно, как любому выскочке и самозванцу, так что он обрёл то, что на самом деле искал. Так, Гремарх?

— Да, господин Великий Мастер, — ответил тот с искренним рвением. — Я счастлив служить вам в любом качестве.

— Я подумаю, что с ним сделать. Да, возможно, вам и вашим друзьям будет любопытно, что он не собирался взрывать маяк сейчас. Просто тянул время. Его заверили, что маяки с сенсус-инкумбами будут приведены в действие вот-вот, всем станет не до него, и вот тогда он активирует трансмиттер. Ему наврали, что он успеет эвакуироваться до взрыва, но, думаю, всем на него просто плевать. Отыгранная карта в этой партии. Может быть, я его убью. Как тебе такая мысль, Гремарх?

— Как будет угодно Великому Мастеру! — столь же горячо и преданно ответил тот.

Что Мафсала с ним сделал? Впрочем, пофиг.

— А кто за ним стоял, вы не в курсе случайно?

Мафсала ткнул Гремарха каблуком сапога в спину и приказал:

— Ответь!

— Коммуна. Курировала операцию рыжая женщина, Ольга Громова.

— Какова их цель? — спросил я.

— Мне не говорили, но я уверен, что им нужны Ушедшие. Они рассчитывали, что, предельно насытив Мультиверсум мортальным сенсусом через сеть маяков, они накормят Доминаторов, дав им достаточно сил, чтобы разрушить стены тюрьмы. Разрушение Мораториума и, в финале, взрыв этого маяка должны были в этом помочь.

— И нафига это Коммуне?

— Я не знаю. Мне разрешили забирать отходы, гранж, и не мешали строить свой торговый проект. Я не спрашивал.

— Мелкие людишки с мелкими интересишками, — констатировал Мафсала. — Но вреда могли наделать как большие.

— Так что, получается, вот-вот шарахнет? Маяки заработают, Мультиверсум крякнет, из глубин поднимется, попёрдывая, Великий Кракен…

— Нет, — отмахнулся Маф, — ничего не будет. У меня самая полная карта маяков, ещё со времён прошлого кризиса завалялась, с навигационного блока волантера копия. Эх, вот о чем я жалею — так это о них, волантерах. Красивые были штуки! В общем, я напряг кое-какие связи, с новыми арендаторами поговорили, большинство осознали, меньшинство рассталось не только с кристаллами, но и с головой. Может, парочку и пропустили, не застав дома, но, даже если они не догадались, что выполнять договор с СОТОРом больше не обязательно, то погоды уже не сделают. Маяк в Чёрном городе уцелел, а значит, взломать локаль Ушедших не выйдет.

— Мафсала, простите за вопрос: а вы вообще кто?

— Просто скромный служитель Церкви Искупителя. Остальное так, хобби. Идите, Лёха, вас там, наверное, заждались уже. Рычаг слева от входной двери, он откроет весь маяк.

— Слон, — вызвал я в рацию, взявшись за рычаг. — Ответь Лёхе.

— Чёрт, тебя куда унесло? Я уже беспокоиться начал. Извини, хороших новостей нет, эта штука закрыта герметичнее, чем бутылка со спиртом.

— Я внутри, Слон. Сейчас открою дверь, не пристрелите случайно.

После растерянной паузы рация ответила:

— Ну ты, глядь, даёшь, Лёха. Принято. Открывай.

Аннушка вернулась в нашу локаль, когда люди Костлявой уже почти закончили сборы. Отправив детей и женщин в Берконес, та оставила только бойцов. Но их немного, клан небольшой.

— Пойдём частично по Дороге, частично через кросс-локусы. Лоля со Слоном придумали какой-то маршрут, — быстро объясняет мне премша. — Даже если и поблукаем немного, это ничего, топлива полно, машины починены, жратвы валом. Планируем финишировать в Пустошах и осмотреться, а там, может, и в город, на Средку. Как пойдёт. Мне надо отыскать кое-кого, кто поможет ребятам с прошивками. Надеюсь, он жив-здоров.

С кланом отправляются Крисса, не расстающаяся со своим «Карданчиком», а также Слон и Лирания. Лейхерот собирается прибыть позже, когда ситуация прояснится.

— Всё почти готово, — сказал командир наёмников. — Пока Костлявая пакует припасы, мы с Лиркой метнёмся ещё раз к Доку. Последняя попытка, вдруг уговорим? Он в том срезе долго тёрся, знает, что к чему, очень бы пригодился.

— Почти уломали в прошлый раз, — добавила снайперша. — Обещал «подумать», это обнадёживает. Туман и неон так просто не отпускают.

— Да, вернёмся и сразу двинем, — подытожил Слон. — Пара дней, максимум неделя. Ты с нами?

— Я Аннушку жду. Без неё не поеду.

И вот, дождался. Любимая моя женщина разнообразия ради не влетела в срез с дымом из-под колёс, не ворвалась с пистолетом наголо, не выскочила чёртиком с Изнанки, а просто вышла из здания с кросс-бифуркатором и пошла ко мне. Не в коже и бутсах, а в изящном синем платье и лёгких туфлях. Красивая до невозможности и какая-то новая. Не такая как прежде. Аж светится вся.

— Охренеть, солдат, — сказала она, обнимая меня, — как же я соскучилась!

— А уж я-то! — ответил я, когда мы перестали целоваться.

— Я сильнее!

— Это с чего?

— С того, что у Берконеса временной лаг, ты забыл?

— И сколько для тебя прошло времени?

— Два с половиной месяца, прикинь!

— С ума сойти! И ты за это время не нашла себе красивого мускулистого негра с двумя ногами и не осталась с ним? Там же аборигены чёрные, я правильно помню?

— Ага. Чёрные. И практически все с двумя ногами, было из чего выбрать. Но мне не до романтики. Новая школа для корректоров сама себя не создаст. Пришлось здорово побегать. Пасти синеглазок — как кошек стричь. Визгу много, шерсти мало. Но, как только смогла, вернулась за тобой.

— За мной? То есть мы не едем с Костлявой и Слоном?

— Нет. Ну, ты, конечно, можешь, но…

— Стоп. Что-то случилось?

— Да, солдат. Давай присядем, что ли.

— Новость такая, что я упаду?

— Угу. А ещё у меня отекают ноги. Бутсы не налезают, прикинь? Да и без кожаных штанов они не смотрятся, а те тоже на мне не застёгиваются, блин. Хожу вот, завернувшись в тряпочку.

— Да, ты вроде как поправилась слегка, — сказал я растерянно, — там, похоже, хорошо кормят, в Берконесе.

— Ты себе не представляешь, как, солдат! — Аннушка опустилась на скамейку и откинулась на витую металлическую спинку. — Но дело не в этом. Готов к новостям?

— Давай, жги.

— Нам нужно кое-что поменять в салоне «Чёрта».

— Э… Ты серьёзно?

— Как никогда, глядь, в жизни.

— И что там настолько лишнее? Я?

— Нет. Там кое-чего не хватает.

— Чего же?

— Детского, мать его, кресла.

Эпилог

— Вот так должна выглядеть женщина твоей мечты, солдат? Босая, беременная, на кухне?

— Кухню можешь из списка исключить, — смеюсь я, — готовишь ты отвратительно.

— Раньше ты не жаловался, эй!

— У тебя просто не было шансов себя проявить. Кашу с тушёнкой на походной плитке ты разогревала сносно.

— Ладно, — не стала спорить Аннушка, — хорошо, что нас тут кормят, и готовить не надо. Ты тоже так себе кулинар. Ох, скорее бы это закончилось! Беременность — дурацкая идея. Завидую мелефитам, собиравшим детей на конвейере.

— Неужели жалеешь?

— Ну, скажи мне кто заранее, какое это нелепое состояние… Чёрт, я, кажется, большую часть жизни провожу в туалете! Почему нельзя было разместить матку подальше от мочевого пузыря? Я ведь не выбирала этого, — она похлопала себя по большому круглому пузу, — просто не сообразила, что в Цоколе нет Фрактала. Вот, природа взяла своё.

— А если бы сообразила?

— Спроси меня об этом месяца через два, солдат.

— Странно не быть в центре событий, — сказал я. — Развязка всей этой фигни с Ушедшими пройдёт мимо нас.

— Да ладно тебе. Тут, в Берконесе, неслабый временной лаг, мы почти ничего не пропустим. Рожу, выкормлю, подращу, и снова в седло. Оглянуться не успеют, как мы такие: «Хоба, кто это у вас тут?» Не сцы, Мультиверсум нас без приключений не оставит. Он любит плести себя из знакомых нитей.

— То есть ты всё-таки довольна?

— Если не считать, что нельзя пить виски? Ну, как бы, наверное, да. Могло быть хуже.

— В смысле?

— Ну, я могла залететь не от тебя, например. А ты, солдат? Ты, наконец, счастлив?

— Почти.

— И чего тебе ещё не хватает, горе моё? Вот она я — с пузом, никуда от тебя не сбегу, потому что ноги отекли и от сортира лучше далеко не отходить.

— Одной мелочи.

— Ладно, валяй.

Я подошёл к ней, встал на одно колено и протянул коробочку.

— И что там? — подозрительно спросила она.

— Открой.

— Хм… кольцо. Какой-то обычай?

— Аннушка, я люблю тебя и прошу выйти за меня замуж.

— Замуж? Серьёзно?

— Я выяснил, здешний король будет счастлив сочетать нас браком. Если ты откажешь, Его Величество будет рыдать три дня, он уже распланировал народные гуляния в нашу честь и учит речь.

— Ох, блин, могу себе представить… Местных хлебом не корми, дай устроить парад-алле.

— Я не получил ответ.

— Блин, солдат, так нечестно, ты пользуешься тем, что от беременности женщины страшно глупеют. Гормоны и всё такое.

— Я жду ответа.

— Да, чёрт меня дери. Уболтал.

— Скажи это вслух.

— Я люблю тебя, Лёха. Сама от себя не ожидала. Давай уже нафиг поженимся, раз тебе так припёрло. И побыстрее, чтобы я не родила под венцом. И вот ещё что… Есть одно условие.

— Что угодно.

— Проследи, чтобы церемонию организовали где-нибудь поближе к туалету. Чёрт, да что ж такое, я опять хочу писать!

Конец