Проклятье предателя

Глава 32

Она слышала звуки человеческих шагов, и её это раздражало. Почему они не осознавали, что она пыталась поспать? Казалось, что с тех пор, как ей удалось нормально поспать, миновали века — и теперь, когда она наконец-то погрузилась в глубокий сон, в по её комнате топталась куча народу.

Кэйт открыла глаза — или ей показалось, что она их открыла. Они, похоже, не работали как надо. Свет был, но всё выглядело размытым. Она сощурилась по мере того, как комната медленно приобрела чёткость. Полностью сфокусировать взгляд ей не удалось, но через некоторое короткое время она смогла определить, что в изножье её кровати стоял мужчина. Сбоку стоял кто-то более стройный.

— Кэйт? Ты меня слышишь? — Это был голос Лиры.

— Ну почему вы не даёте мне поспать? — спросила она.

На её лоб легла тёплая ладонь. Нет, не просто тёплая — она ощущалась совершенно горячей, будто у её обладателя был жар. Ладонь принадлежала стройной фигуре, и Кэйт решила, что та, наверное, принадлежит Лираллианте. «Она что, заболела?»

— Она холодная, — объявил голос Лиры. — Ты можешь её согреть?

Более глубокий мужской голос ответил:

— Я постепенно поднимаю её температуру. В ходе процедуры она потеряла больше крови, чем я ожидал. Она будет слабой и дезориентированной, но это в основном является симптомом кровопотери.

Разум Кэйт метнулся обратно к образу Лэйлы, истекающей кровью на земле. Её что, тоже ранило? «Откуда кровь?» — спросила она.

— Всё хорошо, Кэйт, — уверила её Лира. — Твоя дочка в порядке. Процедура удалась. Тебе теперь просто надо поправиться.

— Моя малышка? Что случилось? Где Кораллтис? Мы добрались до рощи?

— Я здесь, — сказал мужской голос.

— Да, Кэйт. Мы добрались сюда вчера вечером. Твоя дочь в безопасности. Хочешь её увидеть? — спросила Лира.

— Как? Она же ещё не родилась. — Кэйт с трудом попыталась сесть, но ей лишь стало больно. Настойчивые руки заставили лечь и расслабиться.

— Не пытайся встать, — предостерёг Кораллтис. — Я заживил кожу и соединил обратно твои мышцы, но рана всё ещё свежа. Не хочу, чтобы у тебя снова началось кровотечение.

— Почему она не помнит? — с озабоченностью в голосе спросила Лира.

— Она была очень слаба, когда мы начали, — объяснил Кораллтис. — Её мозг получает недостаточно крови. Замешательство пройдёт, но некоторая потеря памяти о недавних событиях вполне ожидаема.

Где-то в комнате послышался плач.

Кэйт повернула голову, пытаясь отследить звук, но её глаза всё ещё отказывались работать как надо.

— Это она?

— Да, — сказала Лира. — Она прекрасна. Хочешь подержать её?

— Лёгкие у неё работают, но ей потребуется поддержка, иначе она может не выжить, — сказал Кораллтис. — На этой стадии также есть риск инфекции. Так что я бы не советовал.

— Ей нужно её увидеть, — настояла Лира. — Дай её сюда.

Чуть погодя Кэйт ощутила, как к ней сбоку прижали что-то тёплое. Она опустила взгляд, пытаясь увидеть лежавшего рядом с ней младенца. В глазах у неё расплывалось, но она видела достаточно хорошо, чтобы заметить, что у девочки были тёмные волосы. А ещё та была маленькой, почти что слишком маленькой.

— Она крохотная.

— Она была бы больше, если бы ты могла выносить её до конца, — сказал Кораллтис, — но она не настолько маленькая, чтобы не выжить.

Кэйт хотелось подержать её в руках, но руки предали её своей слабостью. В конце концов она удовлетворилась тем, что положила ладонь рядом со щекой младенца. Она устала, очень устала. Кэйт решила закрыть глаза, лишь на миг — и мир растаял.

Лира повернулась к Кораллтису, взволнованная:

— Почему она потеряла так много крови?

— Её кровяная система последние недели имела ненормально высокую свёртываемость. Это израсходовало ту часть её крови, которая отвечает за сворачивание. Вот, почему у неё утекло так много крови — но сейчас её жизнь вне опасности. Ей нужен будет покой и хорошая еда. Полагаю, что она по большей части выздоровеет в течение нескольких недель.

— Полагаешь? — сказала Лира.

Хранитель знаний Прэйсианов вздохнул:

— В мире нет ничего стопроцентного, даже для Иллэниэлов. Ты же наверняка это осознаёшь?

Лира подавила иррациональный всплеск гнева в ответ на его ремарку. Её собственная усталость была больше, чем ей хотелось признавать, и она слишком много провела на ногах.

— Да, конечно, — ответила она. — Мне нужно отдохнуть. — Она положила ладони на свой раздувшийся живот.

— Да, пожалуйста, — согласился Кораллтис. — Мы о ней позаботимся. Возвращайся, когда удовлетворишь свои нужды.

— Я бы предпочла спать здесь, — сказала Лира. — Если можно.

— Без проблем. Давай, я тебе сделаю кровать.

— Кровать я могу сделать и сама, — упёрлась Лира, но как только она начала использовать эйсар, то ощутила накатившую волну головокружения. Она и так уже потратила слишком много сил. Смутившись, она взглянула на Прэйсиана: — Не бери в голову. Я бы с благодарностью приняла твою помощь.

— «Осторожно!» — предостерёг Раян. — «Стеклянная сфера неплотно прилегала к пластине на стене. Тебе нужно позаботиться о том, чтобы стопорное кольцо было на месте, прежде чем ты откроешь внутреннюю перегородку. Если одна из этих штук выпадет, то мы все умрём».

— Ой, прости, — робко сказал Энтони. — Я думал, что эта часть используется только в конце.

Раян не ответил, лишь одарив своего сводного брата суровым взглядом. Энтони был добродушным, но слишком уж легко относился к работе, которой они занимались. Даже одна оплошность будет смертельной в процессе извлечения и запечатывания ставших оружием Крайтэков.

— Если эти штуки настолько опасны, то разве не следовало бы положить на пол одеяло? — спросил Энтони, частично — из любопытства, и частично — потому что не мог вынести долгого неуютного молчания.

— «Зачем?»

— А что если ты уронишь одну из них? Они выглядят очень ломкими.

Стеклянные сферы выглядели очень хрупкими. Диаметр у них был менее дюйма, чуть больше кончика мужского большого пальца, и само стекло было не очень толстым. Что Энтони не сумел принять во внимание, так это выгравированные на поверхности прихотливые руны. В качестве ответа на его вопрос, Раян взял один из не используемых в данный момент стеклянных контейнеров, и швырнул его на твёрдый камень у них под ногами. Сфера ударилась об пол с глухим звоном, подскочила два раза, и откатилась прочь.

— «Чары делают их крепче стали», — добавил он. — «Самый опасный момент — в переходе. Я покажу ещё раз — смотри внимательно, если только не хочешь кончить как бедолага Блэйк».

Энтони наблюдал, пока Раян устанавливал стопорное кольцо, а затем, когда стекло стало плотно прилегать, потянул за рычажок, который поднял внутреннюю дверцу, позволяя существам в другой комнате добраться до контейнера. Несколько секунд спустя внутрь заполз один из похожих на ос Крайтэков. Раян вернул рычажок обратно, закрыв дверцу, а затем с помощью металлического стило нанёс на стекло последнюю руну, активировав чары стазиса, прежде чем отсоединить контейнер и запечатать в нём отверстие.

— Долго ждать не пришлось, — заметил Энтони. — Почему они так сильно хотят сюда добраться?

— «Из-за нас», — спокойно сказал Раян. — «Они летят на любой источник эйсара, как мотыльки на огонь».

— А в их число входят животные или другие существа?

— «Полагаю, что так, но они могут выживать и производить потомство, используя лишь два источника пищи. Людей и Старейшин Ши'Хар», — объяснил Раян. — «Чтобы убедиться, я ранее проверил одну из этих штук на кролике. Она сразу полетела к нему, но потеряла интерес сразу же, как только оказалась близко».

— Значит, если одна из этих штук сбежит…

— «Она найдёт первую доступную жертву, и зароется в неё, чтобы отложить яйца. Жизненный цикл у них очень быстрый. Менее чем через четверть часа их будут сотни, если не тысячи. Цикл, похоже, проходит быстрее, если жертва обладает большим объёмом эйсара».

— А потом…

— «Они будут повсюду. Остатки человечества почти наверняка будут устранены, вместе с большей частью Ши'Хар».

— Только «большей частью»?

— «Не думаю, что они смогут пересечь океаны. В отличие от большинства Крайтэков, они могут размножаться, но как только у них кончится еда, они остановятся. Через три месяца после этого они умрут, и цикл прекратится».

Энтони нахмурился:

— Это ты так думаешь. Откуда нам знать наверняка?

Раян указал металлическим пальцем на запечатанную камеру:

— «Даже после того, как мы закончим готовить сферы, тут ещё останутся Крайтэки. Если не включать чары стазиса, то они должны умереть. Эмма не собирается выпускать их раньше этого срока. К тому времени мы будем знать точно».

— Вижу, ты много об этом думал.

Раян покачал головой, снова обрадовавшись тому, что его брат не руководил этим проектом:

— «А ты бы не стал думать, если бы от твоих решений зависела судьба мира?»

Энтони тихо засмеялся:

— Если бы от меня что-то зависело, то я бы, наверное, нашёл в Колне или, может, в Дэрхаме пухлую жёнушку, и жил бы себе. Может нашёл бы даже две или три жёнушки, и коротал бы дни за струганием детишек.

Две или три? Энтони никогда не уставал поражать его своими нелепыми идеями. С другой стороны, мир, наверное, был бы более тихим местом, будь все люди как он. «Однако никто не даст ему жениться более чем на одной женщине», — подумал Раян. «А, с другой стороны, Отца это, очевидно, не остановило». Направив свой мысленный голос вовне, он поддел Энтони:

— «Быть может, у вас с Ианом больше общего, чем я думал».

Энтони скорчил кислую мину:

— Даже не думай шутить на эту тему. Его интересуют лишь девушки, которые говорят «нет». А меня — наоборот.

Раян обнаружил, что вспоминает подопытных, каждая из которых сейчас вынашивала детей Иана — и содрогнулся от накатившего на него чувства стыда. Он чувствовал много вины из-за их положения — вины за их поимку, и вины за то, что позволил Иану сыграть свою роль. Было бы лучше, если бы кто-то другой — кто угодно — занимался тем, чем занимался Иан. «Но я не мог». Был ли он хоть сколько-нибудь лучше из-за того, что не смог совершить последний грех — или хуже, потому что позволил это сделать ублюдку-садисту вроде Иана?

По своему обыкновению, когда на него накатывали неприятные мысли или чувства, Раян заставил свой разум сосредоточиться, твёрдо нацелив его на лежавшую перед ним задачу. Теперь ему приходилось делать это почти постоянно. Очень немногое в его нынешней жизни не вызывало у него тошноту.

— «Вернёмся к сферам», — сказал он Энтони. — «Есть одна вещь, о которой ты, к моему удивлению, не спросил».

— Мы не можем все быть гениями, Раян, — сухо сказал Энтони. — Что я упустил?

— «Ты не спросил меня, как Крайтэки будут выпущены в нужный момент».

Энтони решил подыграть ему:

— Ладно же, о великий мудрец, как их выпустят, когда настанет время для конца света?

— «Взгляни на руны, вот в этой части», — сказал Раян, указывая на одну из частей чар, выгравированных на ещё не заполненной сфере. «Она соединена с управляющими чарами. Тот, у кого управляющие чары, может выпустить их всех одновременно, всего лишь произнеся командное слово».

— Чары выглядят как какая-то бессмыслица, — сказал Энтони, хмурясь.

— «Это потому, что они на самом деле не являются обычной рунной структурой, они — идентификатор. Он связывает эту конкретную точку пространства с другой».

— Я на самом деле не понял, — признался его брат, — но это кажется очень хитрым.

Оно и было хитрым — хитрее чем всё, что Раян когда-либо видел прежде, за исключением, возможно, самих чар стазиса. Большинство используемых ими чар были созданы по образу и подобию заклинательных плетений Ши'Хар, которые Тирион изучал или о которых каким-то образом узнал — эти же чары, в отличие от них, были основаны на собственной идее Раяна.

— «Я их проверил, и они работают», — сказал ему Раян, — «но последствия того, что с их помощью можно делать, заставляют меня жалеть, что я не могу тратить на них всё своё время».

Энтони вздохнул:

— Мне на самом деле по барабану, но я знаю, что ты всё равно мне расскажешь.

— «Разве ты не видишь?» — сказал Раян, увлёкшись своей любимой темой. — «Это, вероятно, та самая магия, на которой основан дар Морданов».

— Телепортация?

— «Именно. Они это делают бессознательно, но это не значит, что нельзя телепортироваться намеренно, используя тщательное планирование и подготовку. С помощью специальных идентификаторов, вроде этого, вполне осуществимо создание связи между двумя точками, которые находятся на любом расстоянии друг от друга, формируя портал, проходить через который может кто угодно».

— Если это возможно, то почему Ши'Хар так не сделали? — парировал Энтони.

— «Может, они и сделали», — подал мысль Раян. — «Или, возможно, они просто не стали себя утруждать. В конце концов, они могут полагаться на Морданов. Мы ничего не знаем о том, насколько широки их опыт и знания. Или быть может, что им это просто не приходило в голову. Они ведь всё же не боги. Не думаю, что они могут делать что-то такое, чего не можем мы. Они ничуть не умнее нас».

— Ты что, просто сидишь всю ночь в своей комнате, и думаешь о вот такой вот хрени?

Раян пожал плечами:

— «Всё лучше, чем думать о том, что мы на самом деле делаем».

Энтони ухмыльнулся:

— Я-то думал, что у тебя есть более важные дела по вечерам.

Металлический кулак Раяна на секунду сжался, как мог бы сжаться его родной кулак из плоти и крови. На миг ему больше всего захотелось сбить эту всезнающую улыбку с лица его брата. Вместо этого он сделал глубокий вдох, беря свой гнев под контроль:

— «Ещё раз упомянешь об этом, и будет плохо», — предупредил он.

Энтони уже осознал свою ошибку — опустив взгляд, он попросил прощения:

— Прости, Раян, я не это имел ввиду. То есть, я понимаю, что это не моё дело…

— «Давай вернёмся к работе».

— Ага, — ответил Энтони. — Хорошая мысль. Сколько вообще этих штук нам нужно сделать — сотню?

Раян указал на большой, выложенный соломой ящик в углу:

— «Тысячи».

— Эх.