Проданная под венец

4

Несколько секунд лорд Даркас молчит, я вижу только его ноги, освещенные яркой Луной, все остальное тело скрыто в темноте, моему глазу доступны только темные, будто задымленные очертания. Ладони его засунуты в карманы брюк, видны только большие пальцы, пиджак расстегнут и сбился на спине, видно белоснежную рубашку, плотно обтягивающую его тело, торс кажется твердым.

И когда становится уже почти очевидно, что он откажет, Даркас вдруг делает шаг ко мне.

— Посплю в кресле, если позволите, — решает он.

— В моей комнате нет кресла, — обескураженно шепчу я, уже жалея о том, что отяготила его своей просьбой, — извините, я понимаю, что вам совсем не до моих проблем.

— Вы плохо обо мне думаете. Постелите в ванной, дверь оставим открытой, чтобы вам не было страшно.

— Ванной комнаты тоже нет, тут одна на этаж, — говорю я и чувствую, как краснеют уши.

Теперь он подумает, что подобрал нищую оборванку. Нет, он и до этого так думал.

Как удивительно, самый богатый человек мира живет на Севере, где ничего не выращивают и не пасут скотину, не шьют и не изобретают. Я не знаю, что есть на Севере, кроме бескрайних заснеженных степей и Темного леса, в который лучше не соваться.

А большинство людей плодовитого юга живут в достатке ниже среднего. Как, например, моя семья.

Все потому что драконы всегда входили в привилегированную касту. Их мало Драконы — вымирающий вид, пусть даже и такие, что могут обращаться только наполовину.

А мы, люди, как муравьи заселяем все вокруг и быстро размножаемся.

Тогда лягу на полу, — решает он, — хоть ковер у вас есть?

— Старый и протоптанный.

— Мне нравится ваша честность, леди Лайла, — говорит он с обреченным вздохом.

— Я отдам вам свое одеяло, раз уж вы будете спать на полу, а я на кровати, — бормочу расстроенно, отходя в сторону, чтобы он смог пройти внутрь комнаты.

И только тогда понимаю, как оплошала. Он увидит мою комнату. Скрипучую кровать, стол, одна из ножек которого обмотана тряпкой, не давая развалиться всей конструкции и туалетный столик с потрескавшимся зеркалом.

— У вас, наверное, много дел даже ночью, — говорю я, переполненная стыдом, пока он не разглядел комнату, — можете не оставаться, если не хотите.

— Нет, все нормально, никаких дел нет.

Он входит в комнату, я не успеваю его остановить, но замечаю странную реакцию — Даркасу будто все равно как тут все выглядит:

Однажды в мою комнату зашел один из наших дальних родственников примерно моего возраста, их семья несколько богаче и парень тогда был крайне удивлен условиями и не сковывал себя в выражениях, обозвал нашу семью убогими бедняками и больше не приезжал в гости.

А Даркас не реагирует.

Точно, он уже привык к тому, какой ветхий у нас дом.

Даркас подходит к окну, единственное, чем я могу похвастаться, так это видом из окна моей спальни, наш дом пусть и старый, но находится почти в самом центре южной столицы, поэтому из этой части дома видны удивительные архитектурные сооружения.

Он смотрит на виды, а я смотрю на него. На широкие плечи и сильные руки, особенно выделяющиеся на полотне темно-синего окна.

— Лягу тут, вид хороший.

— Из окна поддувает, вас не продует? — говорю и только тогда понимаю, какую глупость сморозила.

Северного дракона продует на юге. Да он ведь полчаса назад на моих глазах с помощью своей магии заживил кровящую рану на руке.

— Спасибо вам, за то, что вы сделали там... точнее не сделали, — шепчу я, придерживаясь за дверной косяк и не решаясь пройти дальше в комнату.

Как будто зайдя в спальню Даркас сразу присвоил ее себе. Я почти уверена, что даже если бы он пошел в спальню к моим родителям, они бы уступили ему хозяйскую кровать, а сами пошли бы спать в гостевую комнату.

Наверное, так кажется потому что он может купить что угодно, даже тот храм, в котором мы венчались и всех его служителей.

Но вместо них он купил меня

— Я сейчас же сниму с кровати одеяло для вас, — спохватываюсь я.

— Не надо. Я надеялся, что вы пошутили, — говорит он и вполоборота поворачивается ко мне.

— Почему?

— Потому что вы не должны отдавать мне одеяло.

— Вы полагаете, что не должна? — недоуменно переспрашиваю я.

— Полагаю, что вам не надо чем-то жертвовать ради меня, тем более старым одеялом, я вполне справлюсь и без него. Лучше подумайте, что бы вы хотели получить от меня.

— Вы... любите одаривать девушек?

— Только своих жен.

— А сколько жен у вас было?

— Вы вторая.

— А что случилось с первой?

Даркас молчит секунд двадцать.

— Ложитесь спать, Лайла. Завтра тяжелый день.

Я замолкаю и ложусь в кровать, но заснуть не получается — все прислушиваюсь к шорохам и стараюсь понять, заснул ли Даркас. И думаю о том... как все-таки странно быть замужем, стоит только подумать об этом и мурашки разбегаются по телу.

Постепенно уплываю в сон, окутанная глупыми девичьими мыслями и просыпаюсь от резкого хлопка двери.

— Лайла, ты здесь? — слышу голос брата.

— Да, Алек, что-то случилось? — спохватываюсь я, откидывая одеяло и протираю руками глаза, еще толком не разобравшись на каком я свете — солнце только взошло.

— Где он?!

— Кто?

— Твой муж! — шипит брат, оказавшись рядом.

Я вижу родное лицо, перекошенное злостью. Алек очень похож на отца, но глаза у нас с ним одинаковые, зеленые — достались от матери. Пожалуй, глаза и кровь — единственное, что у нас общее.

— Даже ноги не смогла нормально раздвинуть! Все брачное ложе в крови, теперь тебя ни под кого не подложишь, а Даркас сбежал!

— Как сбежал? Он же…

— Молчи! — вскрикивает брат и бьет меня ладонью по щеке так, что кожа печет.

Я всхлипываю и прикладываю ладошку к лицу, боюсь взгляд на Алека поднять.

Когда брат такой его лучше не провоцировать. В этом он весь в папу.

Секунда. Я замечаю смазанное движение сбоку от себя, а когда поднимаю голову, то вижу Даркаса рядом с братом.

Муж держит Алека на вытянутой руке над полом, кожа на пальцах и ладони дракона покрывается темными чешуями, а вместо ногтей появляются длинные черные когти, мускулы увеличиваются, твердеют и рубашка трещит по швам.

Я никогда не видела превращение дракона и сжимаюсь, с ужасом смотря на существо, ставшее моим мужем.

Брат кряхтит и болтает ногами, кажется, еще секунд десять, и он испустит дух.