Проданная под венец

34

После слов Джози в комнате повисает тишина, разбавляемая лишь убаюкивающим трещанием огня в камине и ветром, гуляющим где-то в старых стенах многовековой крепости.

Но насладиться молчанием я не могу, потому что все взгляды устремлены на нас с Джози.

— Невозможно, — качает головой мужчина с бородой, один из тех патрульных, которые нас встречали.

— Но я не вру! — восклицает Джози и возмущённо взмахивает ногами под пледом, жидкость в емкости плескается так, будто должна вот-вот вылиться, но девочка вовремя останавливается и придерживает кружку.

— Это правда, — хрипло говорит Даркас, — моя дочь не лжёт.

Он переводит взгляд на меня и время останавливается, а мое тело, которое никак не могло согреться вмиг становится горячим.

В глазах Даркаса я вижу такую бурю эмоций, что теперь хочется окунуться в ледяную прорубь.

Внешне он кажется спокойным, но глаза его выдают.

И тысячи пустых слов благодарности от него не хватит, чтобы выразить то, что я вижу сейчас. Ту признательность и благоговение, тот испуг, что исчез, так и не успев полностью созреть.

Он позволяет мне видеть все эмоции, в этот раз не закрывается, не кажется айсбергом, иногда позволяющим мне согреться под лучами теплого взгляда. Но то, что было скрыто до этого тщательнее всего я так и не могу до конца понять.

В нем столько всего... и в глазах, которые смотрят так, что не всегда до конца понятно какой он, в том, как он стоит и двигается, как сидит. Как дышит.

Мне хочется разгадать все.

Этот мужчина знал о проклятии, что лежит на Джози ещё до моего приезда, но не знал, что как раз в это время она должна была умереть.

Стыд из-за того, что так и не нашла способа ему рассказать собирается захватить сердце и душу в тиски, но я вовремя вспоминаю слова Даркаса...

«Не извиняйся передо мной или перед ними, тебе не за что просить прощения».

Когда уголки его губ немного приподнимаются в едва заметной улыбке я чувствую легкость. Он не злится и никогда не стал бы винить меня в молчании.

Кажется, что Даркас понимает меня с одного взгляда.

— Она всего лишь ребёнок, — говорит дракон со светлыми волосами, — детям свойственно придумывать всякие небылицы. Эта женщина не может...

— Ларс, ты сомневаешься в словах моей дочери? — в голосе Даркаса явно чувствуется угроза.

Говоря это, он смотрит на меня всё тем же взглядом, хотя улыбка исчезает. В комнате становится холоднее.

— Лорд... я…

— Ларс, ты не прав, — вступает в дискуссию ещё один дракон, присутствующий в комнате, — не стоит забывать, что лорд Даркас лучше всех из присутствующих распознаёт ложь.

Ларс сжимает губы, черты его лица заостряются.

— Девочка может верить в то, что говорит, но ошибаться.

Ларса перебивает пожилой мужчина с сединой в волосах, сидящий в кресле. Всё это время он молчит и наблюдает за мной и Джози, но теперь решает высказаться.

— В истории был один человек, который мог исправлять ошибки прошлого, — говорит он и его холодные глаза, обрамлённые сеточкой морщин, неотрывно наблюдают.

— Что? — теряется Ларс, а вместе с тем взгляды всех присутствующих скрещиваются на говорящем.

— Тысячу лет назад, когда столица была расположена здесь, во владениях северных земель, королева Эсмелина смогла развить свой дар в достаточной степени, чтобы видеть и вариации будущего, и даже события былых дней.

— Но ведь в старых записях сказано, что она была всего лишь провидицей.

Женщины с этим даром не могут видеть прошлое, да и никто не может!

— Любой сильный дар можно развить ещё больше. Для этого должно было случиться очень сильное эмоциональное потрясение. Что-то, что заставило её переступить через границы своих возможностей. Сказания о королеве Эсмелине были лишь сказками, которые мне рассказывали с детства. До сегодняшнего дня... -мужчина прищуривается и зажимает ладонями подлокотники кресла.

— Но ведь воскрешать умерших могли только боги.

Примерно на минуту в помещении, прогретом огнём из камина повисает густая тишина.

Всё это время я с трудом дышу. Слова этого мужчины вгоняют в ступор.

Как может быть такое, чтобы моя магия была такой же сильной, как у легендарной женщины, что правила так давно?

Я спасла Джози, но вряд ли у меня получится провернуть подобное еще раз. Ларс прав — во мне нет ничего необычного. Провидицы были до меня, и будут рождаться после.

Дар видеть будущее редкий, но не уникальный. И, если честно, мне до сих пор не верится, что всю жизнь во мне была подобная сила.

До приезда Даркаса магия никак не проявлялась. Более того, меня считали слабее даже самого обычного бытового мага.

Хотя...

Я вдруг вспоминаю один случай, произошедший примерно пять лет назад, но мысленно вернуться к тому дню мне мешает голос.

— Могли только боги, — кивает старый дракон, — но любой магический дар такой силы может жить в людях тысячелетиями и никогда не проявиться, чтобы позже с новой силой вспыхнуть в обычной девчонке. Нужна всего лишь капля крови в ее венах...

Я смотрю на свои руки, уже отогревшаяся о тёплые стенки чашки с горячим напитком — они дрожат.

— Вы собираетесь сказать, что Лайла походит от богов? — спрашивает Даркас, повернув голову на бок, словно собираясь рассмотреть меня под другим углом.

Дракон с сединой медленно кивает.

— И раз уж её силы проявились сквозь столькие поколения, боюсь, что она походит от сильнейшего...

В этот момент мне кажется, что ещё немного и начну задыхаться, но в этот момент притихшая Джози вскакивает с софы и обжигающий напиток из её чашки выплёскивается мне на руки.