Привет магия! Маг чак-чак. Книга вторая.

Глава 8

Глава восьмая.

Опасные приключения.

— Скажи, Бренор, — начал я, лениво переступая через выступающий камень, — как так вышло, что, сорвавшись с такой высоты и врезавшись в каменное ложе пропасти со всей силой земного притяжения, переломав себе все кости, ты сейчас бодро шагаешь рядом со мной, будто только что вышел на утреннюю прогулку?

Мы плелись по бесконечному тоннелю уже третий час, и скука начинала разъедать сознание хуже подземной сырости. Тут явно где-то недалеко река или ещё чего в таком духе. Потому как на стенах местами виднелась плесень.

Гном хмыкнул, почесав переносицу:

— Не скажу.

— Секрет? — поднял я бровь.

— Да какой там секрет! — он раздражённо махнул рукой. — Просто я и сам не знаю ответа.

— Может, артефакт какой имеется? — не унимался я. А что, интересно же.

— Откуда у выходца из нижних слоёв артефакты? — он буквально проскрежетал эти слова, а его глаза округлились до размеров медяков. — Ты, похоже, за наше общество вообще не в курсе.

Как это говорится, тебе навязаны стереотипы. Будто все гномы крутые артефакторы и за пять секунд на коленке мы можем создать приблуду, способную убить мир.

— Да причём тут стереотипы, — хмыкнул я весело. Какой образованный гном мне попался. — Вдруг бабушка с дедушкой оставили наследство. А ты просто не умеешь им пользоваться. А оно взяло да и воскресило тебя.

— Нет у меня никаких артефактов, — процедил он сквозь зубы. — Да и бабушка моя, к счастью, жива-здорова, как и дедушка.

— Рад это слышать, — искренне ответил я. Мои-то давно на небесах. В том другом мире. Затем, после паузы, добавил: — Слушай, а вдруг это твой врождённый дар? Может, ты бессмертный?

— Ага, бессмертный, — фыркнул гном. — Где ты слышал хоть об одном бессмертном существе? Да и не до этого мне сейчас. У меня о другом голова болит.

— Расскажешь? А то вдруг смогу помочь.

— Мне нужно найти кирку, которую я где-то потерял, — пробурчал он. — Если не верну — будут проблемы. Серьёзные. Да и, кажется, одарённая была права: не стоило лезть на рожон. И зачем я вышел в свой выходной?

— Кирка твоя летела вместе с нами в пропасть. Не найдёшь ты её.

Он шёл и ругался минуты две, а когда затих, я задал вопрос, что все эти две минуты не давал мне покоя.

— И вообще, что за «одарённая»? Маг что ли? — мгновенно заинтересовался я, ухватившись за куда более интересную тему, чем пропавший инструмент.

Бренор помолчал, видимо, тоже устав от монотонности пути, и наконец заговорил:

— Дар предвидения опасности. Девушка по имени Астрид родилась с таким даром. Подобные ей появляются редко, но не настолько, чтобы становиться легендой. Обычно таких, как она, привлекают при разработке новых шахт или в сомнительных ситуациях. Они... чувствуют угрозу. Обрушится ли свод или выдержит. Благодаря им тысячи наших остались в живых. Теперь таких, как она, у нас почитают чуть ли не как высших жриц бога «Наковаль».

— Логично, — кивнул я. — Я бы тоже не отказался заранее знать, ждёт меня гибель или нет. С учётом вашей-то работы.

Вейла, шагавшая впереди, вдруг обернулась, и в её глазах мелькнуло что-то, заставившее меня насторожиться. Чего это она?

Перед нами темнел проход, от которого веяло чем-то... необъяснимо-чужим. Я замер, внезапно осознав, что в воздухе витает тот самый запах — запах надвигающейся беды.

Мне в тот момент стоило прислушаться к возникшему чувству опасности. Но, как говорится, поздно пить Боржоми… Да и меня отвлёк гном.

— Кстати о гибели, — неожиданно сказал Бренор. — Ты уверен, что нам нужно идти именно этим тоннелем?

— Без понятия. Нам просто надо было идти, вот мы и идём. Вряд ли бы кто из твоих спустился за нами. Скорее всего, подумали мы умерли.

— Да, — с неохотой признал он. — Скорее всего, так и есть.

— Если я правильно понимаю, эти одарённые занимают в вашем обществе привилегированное положение? — сменил я тему, стараясь сохранить нейтральный тон. Потому как мне отчего-то было не по себе.

— Совершенно верно, — закивал мой юный бородатый спутник, отчего борода заколыхалась в такт шагам. Так активно он кивал. С чего бы это?

— Тогда объясни мне, как выходец из низших слоёв, по твоим же словам, знаком с такой особой? — не унимался я, чувствуя, что напал на интересный след.

Гном тяжело вздохнул, и его голос внезапно смягчился:

— Мы... были одноклассниками. Пока что. У нас все дети учатся вместе, независимо от происхождения. Только когда проявляется дар... — он сделал многозначительную паузу, — тогда становится ясно, кто перед тобой: будущий правитель клана или простой шахтёр. В её случае — избранная, кому будут возносить дары. Та, кто будет спасать тысячи гномов. Та, о которой мечтает каждый.

Оп-паньки. Да он, похоже, влюблён в неё. Хе-хе. Но не будем трогать эту тему. Стереотипы стереотипами, да только никто не любит, когда лезут к нему в душу.

— Значит, у тебя дара нет, — констатировал я.

Сын Рунара резко замотал головой, и в его обычно суровых глазах мелькнула такая глубокая печаль, что у меня невольно сжалось сердце.

— А я думаю, он у тебя есть, — мягко сказал я.

— Был бы — давно проявился, — отмахнулся он, но в его голосе слышалась горечь.

— Хочешь поспорить? — внезапно остановился я, преграждая ему путь.

— Какой смысл? Камень ничего не показал, — пробурчал гном.

— Ты про Око Арканума?

— Именно.

— Но разве, когда чувствующий проводил обряд над тобой в два года, камень не загорелся хотя бы немного? — закинул я удочку, надеясь на улов.

— В том-то и дело, что светился. Причём так ярко, что все родные, кто присутствовал, были в неописуемом восторге, поздравляя отца. Он три дня с братьями пил от радости, — с некой гордостью в голосе ответил он. — Но, к сожалению, дар так и не пробудился, — последнее он проговорил менее восторженно.

Я едва сдержал торжествующую улыбку. Не только мои догадки оказались верны — сама легенда, о которой я читал в древних сказаниях, подтверждалась передо мной! Сердце бешено колотилось, кровь звенела в висках: я был на верном пути.

И, кажется, судьба наконец свела меня с тем, кто сможет пройти до конца и помочь отыскать Зерно Возрождения. Оставалось лишь проверить последние сомнения…

Разве можно назвать нашу встречу простым совпадением? Нет, это явный знак — высшие силы сами ведут меня к цели.

— Давай заключим договор, — предложил я. — Если я прав, ты примешь моё предложение. Если ошибаюсь — куплю тебе самую дорогую кирку, какую только можно найти за деньги.

— «Согласен?» — протянул я ему руку для заключения пари.

Гном поднял на меня испытующий взгляд, затем его могучая ладонь сжала мою с такой силой, что кости хрустнули.

— Согласен.

Я понимал его лучше, чем кто-либо.

Видел, как он цепляется за эту веру — отчаянно, почти безнадёжно. Поверить, что ты одарённый… а потом осознать, что всё это — лишь иллюзия. Прожить годы, лелея свою исключительность, и в один миг оказаться обычным. Пустым.

Я знал это чувство. Там, в том мире, у меня тоже были мечты. Планы. Будущее. Но…

Я уже поднял руку, готовясь поразить его молнией. «Вот будет конфуз, если он не воскреснет», — мелькнула так неподходящая мысль. Но нет, всё должно сработать. Он же только что восстал из мёртвых после падения с невероятной высоты. Этот гном — бессмертный, я в этом уверен.

В тот момент, когда заклинание уже готово было сорваться с моих губ, произошло нечто неожиданное. Из темноты выскочила огромная крыса — размером с овчарку — и впилась клыками в горло ничего не подозревающего гнома.

Я замер в ужасе. Вейла вскрикнула, но мгновенно приняла боевую стойку, начав обращение. А из небольшой ниши в стене на нас хлынул нескончаемый поток тварей. Убийца Бренора, перегрызшая ему горло, спрыгнула с его конвульсирующего тела и бросилась прямо ко мне.

В воздухе повис запах крови и смерти. Гном умер.

Тварей было так много, что мне казалось, будто сама тьма ожила и набросилась на нас. Если бы не магическое зрение, то так бы и подумал. Хотя, с другой стороны, видя количество тварей, нападающих на нас, легче мне от осознания этого факта не стало. Теперь предстояло сражаться не за теорию, а за свою жизнь.

Первое, что я сделал, когда пришёл в себя, так это пнул крысу, рванувшую ко мне. От удара она отлетела, сбивая сородичей, но её место тут же заняла новая, что ловко увернулась от летевшего в неё сородича.

Тогда я навёл на неё палец с кольцом и выкрикнул:

«Catena Fulguris» — цепная молния почти угодила ей в морду… ловкая зараза смогла увернуться в последний момент. Зато тем, кто был за ней, так не повезло. Ударив, заклинание убило как минимум четверых, далее молния растворилась. Вот в этом минус этого заклинания, слишком оно слабое, четыре цели — это её предел. Тут явно надо бить чем-то помощнее и по площади. А эта тварь чуть не откусила мне палец. Едва-едва успел одёрнуть его.

Ударил по ней молнией, пробивая череп, а после скастовал более мощное заклинание:

«Obscurum Fulgur!» — Из моих пальцев вырвался вихрь, сплетённый из ярости молний и первобытной тьмы. Он рос с пугающей скоростью, пожирая пространство, выгибаясь неестественными спиралями. Даже сквозь адский гул я чувствовал, как заклинание высасывает из меня силы с ненасытной жадностью — будто пыталось высосать душу целиком. Шёл какой-то нереальный расход маны.

С заклинанием явно что-то было не так.

Да, я вложил в него немало сил, но даже при этом я прям почувствовал, как расход на заклинание вышел далеко за рамки допустимого. Словно я не владел им на 100 процентов, а будто только выучил.

По сути, я должен был его контролировать полностью, но вместо этого едва удерживал на грани срыва. Как если бы ребёнок пытался укротить разъярённого дракона.

Но анализировать было некогда. Весь мир сузился до одного — удержать. Удержать любой ценой. Потому что, если сорвётся... лучше не думать.

Крысы, попадая в него, сгорали, а после растворялись во тьме. И вроде бы надо радоваться, да только в последний момент до меня дошло, что вот-вот и прибью коротышку. Далеко не факт, что он выживет после такого.

И вовремя, он начал шевелиться, а раны на шее зарастали на глазах. Всё-таки я оказался прав. Теперь я уверен, мы найдём зерно. Тут же возник вопрос, а бессмертный смертен? Если нет, то где те все, кто описывался в книгах, что со временем стали героями сказок?

Прервать вихрь стоило мне нереальных усилий, но я справился. Далее выставил стену, мешая крысам добраться до меня и до гнома. Затем медленно двинулся на них, заодно передвигая стену. Концентрация была на пределе. Мало того, что я на самом деле не двигал стену, а каждый раз создавал новую, так ещё её пришлось расширить на всю ширину тоннеля, а он, на секундочку, почти в три метра.

Когда прошёл рядом с тем местом, где лежал гном, с невероятным облегчением выдохнул, что всё это время они не жрали его, а пытались убить нас с Вейлой.

«Черт, Вейла!» — выкрикнул я, вспомнив о волчице.

Бренор, кстати, в этот раз куда быстрее ожил. Зияющая рана на шее заросла на глазах, только вот борода не спешила восстанавливаться. Крыса, что вцепилась ему в горло, прогрызалась сквозь неё. Бедняга. Для них волосяной покров на лице имеет какой-то сакральный смысл. Как по мне, ну её, только мешает. А когда я узнал из очередного канала, что волосы на бороде — это те же самые, что и там… Так ещё чаще бриться стал.

— Ты чё не предупредил, что тут крысы водятся? А? Да причём здоровенные. Совсем мышей не ловите. И чем только тут занимаетесь. Они, кстати, тебя убили, я и глазом моргнуть не успел.

Он стоял справа от меня, согнувшись, уперев руки в колени, будто собирается извергнуть нутро.

— Мне-то откуда знать?

— В смысле?

— В прямом смысле.

— А ничего, что это как бы твой дом?

— Ещё раз повторяю: не знаю я здесь ни хрена. Говорю же, живу наверху, да и тут вряд ли кто бывал. А это в свою очередь значит, и о крысах я слышу впервые! — Последнее он выкрикнул.

Бессмертный-то он бессмертный, но вот восстановление проходило крайне болезненно, судя по его гримасе.

— Как-то всё это… Ладно, послушал я там Вейлу по ту сторону стены забыл. Долго она не выдержит. Ты сражаться можешь?

— Могу, только чем? Хотя если броситься как приманка…

— Шутишь — это, конечно, хорошо. Кстати, прими мои соболезнования.

— Не понял? — От неожиданности он перестал стонать.

— Борода… Она…

Услышав заветное слово, он скосил взор на «самое» дорогое.

— Ах вы су… да я вам под хвост камень… Да вы у меня…

Он бы ещё долго ругался, но пришлось прервать.

— Мечом биться умеешь? — Он как-то неуверенно кивнул, а вот борода более не колыхалась. Печалька.

Я одной рукой удерживал стену, а другой залез в сумку. Вынимая своё оружие, подаренный мне Ридикусом. Привёз на мой день рождение. Красивый он у меня.

— Держи, — протянул ему оружие, что было чуть ли не в половину его роста. — Как опущу стену, прорубайся к ней, а мне нужно чуток времени для подготовки кое-чего забористого. Сдюжишь?

— Чего?

— Я говорю, духу хватит броситься на толпу?

— Ещё как хватит, я этим мерзким гадам за свою бороду сейчас такой геноцид устрою, мало не покажется.

Стоило стене пасть, как он, словно комбайн, врубился в толпу крыс, что своими мордами доставали ему до груди. Махал он, конечно, оружием как молотом, но силушки богатырской в нём было немало, а потому тварям хватало одного, иногда двух ударов мечом, чтобы отправиться в крысиный ад.

Когда развеял заклинание, услышал, как рычит волчица. Жива, и это радует, а всё остальное решаемо. Быстро достав гримуар, пролистал до нужной страницы и начал готовить заклинание тьмы. Слишком много крыс, и к тому же они всё пребывали и пребывали.

«Felis Nox» — воздух поплыл. Рядом со мной, повинуясь моему безмолвному приказу, из тьмы сформировались две здоровенные кошки. Размерами с пуму. Они не издавали ни звука, даже когда раскрыли пасти, усыпанные острейшими клыками. Меня самого от одного их вида передёрнуло, уж больно жуткие они у меня получились. Это заклинание обошлось мне крайне дорого. Так как исполнял я его впервые и расход энергии был колоссальный. Плюс эта странная непонятная откуда взявшаяся прожорливость маны.

— «В атаку, убить их всех», — отдал я мысленную команду.

Обе кошки исчезли, чтобы тут же появиться среди в толпе крыс. Им хватало взмаха лапой, и крыса, визжа, падала в судорогах, через миг затихая и исчезая. Тварь, убитая тьмой, ею же и поглощалась. Куда они девались, я не видел и, если честно, не горел желанием это узнавать. Может там во тьме есть какое-то кладбище… Не знаю и знать не хочу.

На меня накатила усталость, и я едва успел опереться на стену, чтоб не упасть.

Кошки стоили каждой капли, что я на них потратил и трачу. Да, они её сосут из меня, пока бьются. Поддержка стоит немало с учётом моего контроля, говоря немало, я имею в виду — до х….

Эх, надо в академию, а то я при всех своих возможностях толком ничего не умею.

А вот далее случилось то, чего я никак не ожидал. Когда я уже было подумал, что всё, победа за нами, как вдруг из щели вылезла крыса раза в три здоровее своих сородичей. И пока Бренор и мои «пушистики» с ней бились, более мелкие твари, одолев Вейлу, утащили её в проём. Она ещё пыталась биться, но уже почти не сопротивлялась.

Крыса-переросток оказалась очень живучей, даже когти из тьмы не причиняли ей особого вреда. Когда впервые кошка заехала по ней лапой и ничего не произошло, как с более мелкими, я решил глянуть на неё магическим зрением, и вот тут ждал сюрприз. Её шкура отливала чем-то тёмно-синим с небольшими всполохами энергии.

«Магические доспехи по типу барьера», — догадался я. «Да вы тут все обалдели, что ли? На хрена крысам такое?»

«Ictus Fulminis», «Ictus Fulminis» — я кастовал одну молнию за другой. И только на четвёртый смог перегрузить её защиту. «Да что ты за монстр такой? Откуда столько в тебе сил?» — задавал я вопросы, и, конечно, мне никто не отвечал.

Наконец она сдохла, а от тела отделился шарик и влетел мне в грудь. Мой источник расширился на полпроцента.

Емаё. Да ты тварь на уровне магистра была. Теперь-то мне понятно, откуда в тебе столько сил.

Кошек я развеял и упал на пол, тяжело дыша. Гном сел в двух шагах и дышал куда чаще моего. Кстати, борода отросла, о чём я ему и поведал. Он улыбнулся лишь краешком губ. Ну да после такой схватки не до всего этого.

— Кай, что делать будем? — спросил он, когда смог отдышаться и более-менее прийти в себя.

— Что-что, идти за ней. Мы своих не бросаем.

— Уверен? Её наверняка королеве понесли. Долго она не проживёт.

— К какой ещё пип-пип королеве? — Я открыл сумку, достал мана-кристалл. Приложил руку и начал впитывать энергию, словно вампир присосался к жертве. Сидеть сутки в медитации не было ни времени, ни желания.

— Да вспомнил тут, как мне мама в детстве сказку читала. Так вот, там отважные гномы спасали своего разведчика, что угодил в лапы крысам. Они долго шли по тоннелям, бились с ордами крыс, а в конце…

— Ну?

— Их сразила крысиная королева.

— Не понял, убирая кристалл и с приятным чувством от наполненного источника облегчённо выдохнул. Мне прям похорошело. — А что, хэппи-энда не будет? То есть счастливого конца.

— Нет, это поучительная сказка. Она учит тому, что гному не стоит ходить туда, куда не знает, и лезть толпой ради одного не надо. В смысле, когда это безнадёжно, а не в принципе.

— Так себе у вас сказки, если честно, — я встал, отряхиваясь.

Хотя, ради справедливости скажу. На Руси все сказки были не менее мрачные. Сутью которых было уберечь детей от похода в лес или ещё чего в таком духе.

Это потом их все переделали, добавив тот самый счастливый конец. В оригинале там всё страшно и жутко. Я как-то читал несколько из них в оригинале. И реально так обалдел от содержания. «Лавкрафт» неровно курит в сторонке. Точно вам говорю.

Вот возьмём, например, «Мёртвая мать», это русская народная сказка. Так вот суть там знаете в чём?

«У мужика умирает жена, оставляя его с грудным младенцем. Целыми днями ребёнок кричит и ничего не ест, но по ночам затихает. Старуха-кормилица слышит странные шаги у детской люльки в темноте. Мужик решает проследить за тем, что происходит с ребёнком. В полночь отворяется дверь в избу, и ребёнок затихает. Один из родственников зажигает свечу, и перед люлькой на коленях стоит мёртвая мать, которая кормит младенца. Все, на кого посмотрит покойница, обращаются в камень, а ребёнка в итоге находят мёртвым».

Мрачно? Не то слово. Хоррор чистой воды. Но это для нас, современников. А в те времена эта «сказочка» учила детей тому, что родная мать никогда не бросит чадо. И всегда придёт к нему на помощь. А взрослым давала урок: если всё хорошо, не лезь, а то в миг станет плохо.

А мы ещё потом удивляемся, почему это люди в интернете спрашивают: а чего русские такие мрачные и не улыбаются? Да Вы наши сказки почитайте, посмотрим, как вы будете улыбаться. Мигом к психологу побежите лечиться.

— Ты со мной? — Я обернулся, прежде чем залезть в проём, откуда на нас пёрли твари.

— Нет, здесь останусь. Посижу подумаю о жизни в столь чудном месте, — взмахнул он руками, а я улыбнулся. Мне он всё больше и больше нравился. Я прям почувствовал, что мы с ним подружимся. Было в нём что-то такое, родное.

Он поднялся и поднял меч.

— Тебе бы молот, а то…

— А есть? — с иронией спросил он.

— Не-а, — замотала я головой, — как-то не подумал об этом при подготовке.

— Тогда чего говоришь, раз нету? Пошли уж.

Первым полез я, мысленно отдавая команду фонарю лететь чуть впереди. Вони не было, а значит, мы довольно-таки далеко от их логова. Ну, я так думаю. Не могу же крысы быть чисто плюями.

Проползли мы так метров сто, прежде чем лаз закончился, и мы, выбравшись наружу, оказались в очередном тоннеле, уходившем куда-то вниз, а под конец он ещё и начал слегка заворачивать.

— Судя по следам, твари ушли вниз, — склонился над кровавым пятном бородатый Шерлок.

— Вижу, капитан очевидность — след вёл к лежачей недалеко от нас мёртвой крысе. Видимо, скончалась от потери крови, так как в её боку при осмотре я обнаружил рану от укуса. Это хорошо, значит, Вейла точно жива, или не точно? Нет, будем надеяться на лучшее.

Спешить мы не спешили, потому как могли легко угодить в засаду. А ещё я понял, что сражаться с монстроподобными тварями не так-то просто. Вон у волколюдов не было никакого барьера, и я разобрался с ними легко, а тут… Нет, это же надо, магические доспехи у крыс. Писец какой-то, мир магии и меча.

— У меня, кстати, есть друг гном, с не того не сего выдал я.

— Шутишь?

— Да нет, я серьёзно. Сигридом зовут. Он кузнец в замке моего учителя.

— Так погоди, — остановил он меня, уперев руку мне в грудь.

— Торгус Громовержец?

— Ага, он самый. А что, знаешь его? — По его выражению я прочитал. Мол, это очередной стереотип, и все гномы на самом деле не знают друг друга в лицо.

— Вот это да, вот это совпадение, — он пошёл дальше, ну и я следом.

— Так знаешь его или нет? Хотя вы, гномы, наверняка все друг друга знаете, — не удержался я, а он лишь что-то тихо пробормотал себе под нос.

— Он брат мне. Родной старший брат, но у нас в семье про него не говорят. Он ушёл из семьи, когда меня ещё не было. Отец на него до сих пор очень зол.

— Да ладно? Вот это да. А я всё думал, кого ты мне напоминаешь. Ворчишь и ворчишь. Сигрид тоже постоянно ворчит. То ему не так, это ему не то. А как что, Кайлос есть пирожки, — всплеснул я руками, от чего фонарь, летевший надо мной, дёрнулся в сторону, уворачиваясь.

— А есть? — Прервал меня голос, полный надежды.

— Ещё один на мою голову, — проворчал я, ну так для проформы, попутно залезая в сумку. — На вот, держи. Это пирожок с луком и яйцом.

— А чего один?

— А тебе сколько надо? — Удивился я его прожорливости, и тут до меня дошло. Ему, как и моей спутнице, при регенерации нужна энергия. Вот он её из еды и берёт, сам того не понимая.

— Хотя бы два дай. Не будь жадиной, делись.

Достав целый пакет, разморозил и протянул ему. Так мы и шли. Он ел, а я глядел по сторонам. Мы болтали о разном: я рассказывал о его брате, о том, как он живёт, чем занимается. Он же, когда покончил с едой, сказывал о местном укладе. Кто и чем увлекается из сверстников. Какие правила приличия у них в обществе и всё в таком плане. Про зерно возрождения он, конечно же, слышал, но считает его сказкой, что придумали те, кто не родился магом.

Когда мы, преодолев очередной извилистый поворот, спустились примерно на двести метров вглубь подземелья, до нас донеслись отголоски боя — металлический лязг, приглушённые удары и пронзительный крысиный писк.

Я ускорил шаг, сердце бешено колотилось в груди: «Неужели Вейла смогла каким-то образом освободиться и теперь продолжает сражаться? Может быть, у нас ещё есть шанс её спасти?»

Реальность оказалась куда более неожиданной. Вынырнув из-за поворота, мы застали совершенно иную картину: наша... точнее, моя преследовательница, та самая женщина из ванны, стояла в окружении десятков крысиных тварей. Её движения были стремительны и точны — она изящно уворачивалась от атак, ловко вонзая кинжалы в шеи монстров. Хоть свет и шёл лишь от моего фонаря, я всё равно разглядел несколько кровавых подтёков на её одежде — при таком количестве нападающих избежать ран было невозможно. Какой бы ты ни была крутой воительницей. Всё-таки эти крысы не простые, а магические твари. Это я понял, окинув их своим особым зрением.

Передо мной встал мучительный выбор. Эта женщина хочет нас убить, точнее, Вейлу, и логичнее всего было просто оставить всё как есть... Но, чёрт побери!

Убийца заметила наше появление и с грациозным кувырком отпрыгнула в противоположную сторону, чтоб мы не ударили ей в спину. Теперь между ней и нами толпа крыс, которые пока ещё не реагировали на нас.

«Странно, — пронеслась мысль, — а почему не ушла через тени? Неужели выдохлась? Если так, это хорошо, это даёт мне преимущество в том случае, коли мы столкнёмся. Тогда у меня будет шанс справиться с ней.

Но для начала надо покончить с крысами. А вот с ней… Нет, убивать я её не хочу, но… Кто знает, что у неё на уме. Вдруг она ярая фанатка своего дела и адекватностью там не пахнет. Понятное дело, я для начала попробую поговорить, но всё же в этом мире народ гуманностью не страдает, а потому надо быть на стороже, даже в том случае, если мы договоримся».

Бренор, полностью оправившийся от ран, ещё бы двадцать пирожков в одну рожу захомячить, мрачно наблюдал за происходящим. Мой меч он держал на изготовку.

— Ну что, маг, — весело произнёс он, — спасаем ту, что ещё недавно хотела тебя прикончить? Ирония судьбы, не находишь?

Я только стиснул зубы, чувствуя, как по спине побежали мурашки. «Сначала выжить, потом разборки», — подумал я, готовя новое заклинание.

Тьма вокруг меня словно сгущалась, предвещая новые испытания. Это путешествие точно мне запомнится на всю жизнь.

— Да, — коротко ответил я и бросился вперёд, на ходу выкрикивая заклинание цепной молнии снова и снова, чувствуя, как мой магический источник напрягается до предела. Нет, так дело не пойдёт. У меня какой-то дикий перерасход маны. Что-то я явно делаю не так, раз уж и отточенные заклинания жрут как не в себя. Почему моя мана так быстро кончается? — В который раз задал я себе вопрос, и на который всё не мог найти ответа.

Понятное дело, будь я обычным магом, то я из себя выжал бы три заклинания, ну максимум четыре, не более. А с моим источником, если верить Торгусу, а не верить ему у меня причин нет, я должен выдавать под сотню, не меньше. Сейчас же я себя как раз чувствовал тем самым обычным магом. Выдавав заклинание семь раз кряду, ввиду чего я почти полностью опустошён. Это ненормально.

Когда бой закончился, а крысы иссякли, я стоял у стены, впитывая ману из кристалла и нервно поглядывая на женщину, что так же тяжело дышала. Последние минуты боя оказались самыми тяжкими. К толпе нападавших, когда мы почти победили, присоединились несколько тварей, подобных той, что встретилась нам недавно. Вот только там она была в единственном экземпляре, а тут их как минимум штук семь было. Вот на них-то я и слил почти большую часть энергии. Теперь спешно восстанавливаюсь. Гном стоял, оперившись на меч. К слову скажу, это он сделал почти всю работу, магия их брала плохо, а вот сталь входила как раскалённый нож в масло, не видя преграды. Получается, их барьер исключительно против таких, как я. Как-то непрактично с их стороны. Но писать жалобы или возмущаться по этому поводу не буду. Лучше и сам вооружись мечом, благо их у меня в сумке аж три штуки.

Мы стояли, переводя дух, наблюдая за ней краем глаза. Она, как и мы, приходила в себя, хотя её состояние было куда плачевнее. Ловким движением женщина достала флакон с зельем исцеления и осушила его одним глотком. Я наблюдал, как её раны начали медленно затягиваться, оставляя после себя багровые шрамы, но через какое-то время пропали и они.

Как минимум среднее выпила. Богатая тётка. У меня же таких нет. Только малые.

Без лишних слов я вытащил из кармана кольцо с чёрным камнем в виде полумесяца и бросил к её ногам. Подходить я точно не стану.

Несмотря на истощение, она молниеносно извернулась и поймала его в воздухе.

— Те, кто убил твоего друга, мертвы, — начал я, тщательно подбирая слова. — Все, кроме одного. Волколюд по рождению, имя ему Харроу. Именно он возглавлял клан «Кровавая Луна», что атаковал владельца кольца, и именно он отдал приказ о нападении.

— Возглавлял? — Её голос прозвучал, как внезапный удар колокола в тишине — звонкий, чистый, заставляющий сердце пропустить удар. Не просто красивый... Завораживающий. Словно серебряные нити рассыпались в воздухе, сливаясь в ту самую мелодию, что заставляет птиц замолкать, а ветер — задерживать дыхание.

Я непроизвольно замер, ощутив, как мурашки пробежали по коже. Пришлось резко встряхнуть головой, будто отбрасывая чары сирены — настолько он врезался в сознание. Ещё не хватало влюбиться.

— Да. Я убил его брата, а затем, за то, что они лишили жизни моего любимого коня, уничтожил всех — включая недавно обращённых. От их клана и резиденции не осталось и следа.

Если быть совсем честным с самим с собой, я сделал это ради обогащения. Но как мог гнал это от себя, потому как был себе противен в те моменты, когда думал об этом.

— И ты думаешь, я поверю тебе на слово? — её глаза вспыхнули холодным огнём.

Я поднял руку, обращаясь к высшим силам:

— Клянусь мирозданием, что я, когда пришёл туда, то уничтожил каждого волколюда в доме клана Кровавая Луна. Клянусь, что лишил жизни брата главаря — Рюгерра. Единственное, главе клана Харроу удалось бежать. — Я тщательно избегал любых упоминаний о Вейле.

Лёгкий ветерок, словно подтверждая мои слова, коснулся моих волос. Но в следующее мгновение ледяной голос прозвучал прямо в моём сознании, заставив волосы на затылке встать дыбом:

— Не играй со мной.

— Прошу прощения, — мысленно ответил я. — Я лишь пытаюсь спасти её.

— Тогда не стой на месте.

Прервав этот странный диалог, я обратился к убийце:

— Послушай, у меня нет времени. Мне нужно спасти свою спутницу. Если ты решила меня убить — действуй, но знай, что просто так я не сдамся.

Не дожидаясь ответа, я кивнул Бренору:

— Пошли. Мы теряем драгоценные минуты.

— Мальчишка, — язвительно произнесла она, — не слишком ли много ты о себе возомнил?

Я остановился на мгновение и, приподняв левую бровь, бросил через плечо:

— А ты хочешь, чтобы я нанёс визит в твой клан?

Она, вероятно, впервые в жизни была так удивлена, что не могла произнести ни слова. Видимо, ей не приходилось встречать такого наглого мальчишку, как я.

Гном фыркнул, перекладывая меч с плеча на плечо.

— Уходим, Бренор, мы её спасли, а она даже спасибо не сказала. Её, похоже, вежливости в детстве не учили. Да и Вейла где-то там, в темноте, возможно, сражается за свою жизнь.

Я играл на публику и бравадился. Думаю, захоти она убить меня, и у неё бы получилось, но что-то такое во мне она всё же почувствовала, раз не рискнула атаковать.

— Я умею быть благодарной, а потом помогу тебе вызволить твою волчицу. А после я с ней поболтаю для уточнения деталей.

— Хорошо, — бросил небрежно я. Будто, не вижу в этом проблему. А она есть, и ещё какая.

Рядом с нами шла убийца, чьи намерения оставались загадкой. Пришлось постараться отстраниться от этого. Потому как время текло сквозь пальцы, как песок в песочных часах, и каждая секунда промедления могла стать роковой.

Держись, Вейла, мы идём.

***

Замок Ворхельмов.

— Как думаешь, чем он там занимается? — Закидывая кусок пиццы, Рид начал с наслаждением жевать. Стоило им с другом устроить спарринг, как он вновь проголодался, а это самое прекрасное чувство. Тем более, когда на кухне столько еды.

— Чем, чем. Опять, наверное, влипает в неприятности, — проворчал Громовержец.

— Да нет, — ответил он, прожевав. — Скорее, развлекается со своей новой подружкой, сняв комнату на недельку другую.

— Брехня, — отмахнулся пирожком Торгус. — Между ними ничего нет. Понимаю, если бы там была Майя. Вот она к нему неровно дышит, это прям видно.

— Будто только она, — усмехнулся огневик и демонстративно засунул себе в рот новый кусок, видя, что друг ждёт продолжения.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничего не имею в виду.

— А ну говори. А то прогоню из кухни.

— Какой ты жестокий стал, ужас просто.

— Это всё Кайлос. Да и ты сам виноват. Не привёл бы его в мой дом, я был бы добрее и заботливее.

— Ну-ну, и не питался бы лучше, чем король.

Магистр молнии потянулся, чтобы забрать тарелку с пиццей, но Ридикус ловко ухватил последние два куска, лежавшие на нём.

— Мужчина, давайте без резких движений. Я всё скажу.

— Говори уже.

— Да будто сам не видишь, как твоя Милена с него глаз не сводит, — Торгус рассмеялся в голос.

— Бред несёшь, друг. Она ведь его терпеть не может.

— Как скажешь. Тебе виднее, ты же у нас такой мудрый, всё знаешь. И женщин у тебя море.

— Так погоди, я чего-то не знаю?

Рид склонился и зашептал так, чтобы никто не услышал, вот только кухарки, стоявшие неподалёку, как бы ненароком перестали двигаться, дабы не пропустить ни слова.

— Я тут гулял и услышал разговор Милены с Генриеттой. Она интересовалась, если бы у них с Кайлосом был ребёнок, то какой бы силой он обладал. А ещё она интересовалась, как ей сделать так, чтобы он обратил на неё внимание не как на внучку, а как на девушку.

— Нет уж, спасибо. Я такого не допущу, — маг молнии с силой ударил по столу. — Мне такого зятя не надо. Мне ещё жить хочется, а с ним мой род точно отгребёт по самое не балуйся.

— Зря, как по мне, они были бы прекрасной парой. Да и магия у них схожа. Ребёнок точно будет на уровне архимага, если не выше.

— Вы со мной согласны? — обратился он к сестричкам, всё это время стоявшим словно статуи, а те от неожиданности выронили державшую всё это время в руках посуду.

Торгус же на миг задумался, а после метлой прогнал те мысли, от которых ему стало жутко.