Привет магия! Маг чак-чак. Книга вторая.

Глава 13

Глава тринадцатая

Преследователи

Обелиск был обнаружен гномами-разведчиками почти четыре тысячелетия назад. Четыре тысячи лет кропотливых исследований, смертельных экспедиций и горьких потерь — исключительно для того, чтобы по крупицам собрать знания о его природе.

Они изучали его, как алхимики изучают философский камень — с благоговением и страхом. Учёные гномы выяснили, что портал ведёт в странный, замкнутый мир, ограниченный невидимыми границами, словно отрезанный ломоть реальности. Попасть за эти пределы было невозможно — пространство замыкалось само на себя, создавая своеобразную ловушку.

Мир этот был наполнен чудовищами, но не обычными, коих полно в ничейных землях. Их плоть, кости, даже яд содержали редчайшие компоненты, из которых гномьи алхимики научились извлекать невероятные субстанции. Но это не самое важное. Были в том мире так называемые горошины счастья — густую синюю субстанцию, которая, будучи проглоченной, погружала потребителя в состояние блаженной эйфории на несколько часов. Никаких последствий, никакого привыкания — лишь чистая, безмятежная нега.

Но самое ценное заключалось в другом.

Среди этих горошин крайне редко, примерно в одном проценте случаев, попадались особые. Те, что могли усилить магический источник. Пусть шанс был ничтожен, но сама возможность делала их бесценными.

Однако истинная ценность этого мира заключалась не в них. Здесь обитало существо. Древнее. Опасное. Смертоносное. Бессмертное. Но — убиваемое. И только раз в столетие, после его гибели, оставалось Зерно Возрождения. Способное возвысить гнома на новую ступень. Правда, если человеческого мага оно поднимет на ранг, то вот гному даст отчасти десятую долю. Несправедливо? Возможно. Да только это не проблема. У избранных, кто допущен к этой тайне, много времени, и они ещё достигнут небывалых высот.

Из примечательного. В остальные разы, сколько бы его ни убивали, оно не оставляло после себя ничего, кроме пустоты. На вычисление этой закономерности ушли века и сотни жизней отважных гномов, павших в тёмных катакомбах замка по ту сторону обелиска.

Обелиск стал величайшей тайной королевства. На сегодняшний день лишь тринадцать избранных гномов и сам король Торвальд знали о его существовании и дарах, которые он скрывал.

И над всем этим, как мрачный страж, стоял Балмор Громовой Горн — архимаг земли, беспощадный и непоколебимый. Его молот карал тех, кто осмеливался приблизиться к тайне. Его воля направляла экспедиции. Его разум хранил секреты, ради которых гномы готовы были убивать.

И теперь, когда чужаки проникли в портал, баланс был нарушен. Но Балмор знал — ничто не должно помешать им добыть зерно. Даже если для этого придётся утопить мир в крови.

***

Кабинет начальника безопасности его величества Торвальда Каменное Сердце.

Немногим ранее.

Балмор Громовой Горн занимал особое место в иерархии гномьего королевства. Не второй по титулу — первый по мощи. Единственный среди своего народа, кто мог сравниться с самим королём в мастерстве земной магии. Когда его массивные руки сжимали древний молот, казалось, сама земля затаивала дыхание в ожидании его удара.

Великий Наковаль, покровитель гномов, одарил своих детей неиссякаемым умением ковать металл и несокрушимыми горными твердынями для жизни. Но источник магии... Источником он их обделил. Редкие везунчики получали полноценный источник, а не его жалкое подобие. Впрочем, и это не беда. Высший взамен даровал уникальные способности, неведомые другим расам. Например, возьмём гнома, который благодаря своему дару не сможет искать что-либо, кроме руды и драгоценных камней — зато в этом он превзойдёт любого мага земли. А когда речь заходит о внешних угрозах, все эти разрозненные таланты сливаются в единую грозную мощь — подобно тому, как отдельные кристаллы образуют несокрушимый гранит.

Именно поэтому, размышлял Балмор, медленно прохаживаясь по кабинету начальника СБ, собственно хозяином которого он и являлся, никто ещё не смог покорить его народ. И он, архимаг земли, сделает всё, чтобы так продолжалось и дальше. Если бы не эта новая угроза — странные чужаки, проникшие в портал Обелиска, сбив все планы. А это именно что угроза, на которую срочно надо реагировать.

Всё началось неделю назад, с тех пор Громовой Горн плохо спит, отчего всем достаётся по первое число. Сначала донеслись вести о женщине из клана Чёрного Полумесяца. Проследить за ней не удалось — хитрая тварь исчезала, словно тень. Пришлось утроить охрану вокруг ключевых фигур королевства, к каждому приставить мага-телохранителя.

А потом... Потом она появилась вновь. Но не тайком, не украдкой — а с вызывающей демонстративностью, нарочито привлекая внимание. Это противоречило всему, что было известно о её клане. Балмор почувствовал, как на королевство надвигается что-то очень нехорошее — в чём явно замешаны эти...

В тот же день в городе объявился «тайный» следователь Магического Совета. Наивный глупец, вообразивший, что его миссия останется незамеченной. Начальник СБ усмехнулся, поглаживая седую бороду. Он знал даже о его осведомителе. Пусть себе бегают, эти щенки — все их шаги отслеживаются, каждое слово записывается.

Глухой гул молота об наковальню донёсся из глубины горы — шесть вечера. Маг земли подошёл к узкому окну, взирая на раскинувшийся внизу подземный город. Огни кузниц мерцали, как звёзды в каменном небе. Всё было под контролем. Пока что. И вот это «пока что» крайне его нервировало.

Он тяжело опустился в резное кресло из чёрного обсидиана, а его мозолистые пальцы нервно постукивали по рукояти молота со встроенным мана-кристаллом высшего качества. Мысли, словно упрямые горные козлы, скакали по крутым склонам тревожных догадок.

Донесения наблюдателей рисовали странную картину. Монстры, веками стоявшие на страже Обелиска, были уничтожены, причём большую часть работы выполнил один-единственный юнец. Лишь в финале к нему присоединилась та самая убийца из клана Чёрного Полумесяца, которая, если верить докладам, изначально преследовала его. А ещё гном... Бренор, если память не изменяла. Сын Рунара, выбравший своим местом Восьмую шахту, лишённый даже искры магического дара. Правда, на него возлагали огромные надежды. Что ж, бывает. Как говорил Великий Наковаль: «И на старуху бывает проруха».

— «Как же они выжили после падения в пропасть?» — Балмор хмурил густые брови. Если мальчишке помогла магия, то каким образом уцелел простой гном? Силы юного мага вряд ли хватило бы на спасение двоих. Хотя там вроде ещё кто-то был. Какая-то девушка, но вот о ней информации нет, за что кое-кто уже получил причитающие ему наказание.

Хозяева постоялого двора описывали парня как крепкого, но очень молодого — в лучшем случае адепта. Однако как тогда объяснить, что он в одиночку расправился с Королевой Крыс? Даже он, Балмор Громовой Горн, архимаг земли, не смог бы одолеть это древнее чудище с такой лёгкостью, как то было описано в докладе Зорика Рассветного Странника.

В мозгу у старого гнома щёлкнуло, словно замок в дорогом сейфе. Ответ был очевиден — тьма. Только маг тьмы мог обладать такой разрушительной силой. Это объясняло многое. Если эти идиоты с его возрастом ошиблись, или он под личиной… То с такими лучше не ссориться без крайней нужды. Убить-то можно, но если «паренёк» окажется отпрыском могущественного рода... Нет, тут надо тщательно разбираться.

Однако начальник СБ не припоминал, чтобы в последние годы среди тёмных магов появились новые имена. Может, тот тайный следователь из Магического Совета пришёл вовсе не за убийцей, а за этим самым мальчишкой? Версия имела право на жизнь. Только почему он тогда со своим осведомителем говорил только об убийце из клана? — гном от охватившего его раздражения стукнул по столу. К счастью, тот выдержал, и не придётся ждать новый. Опять.

Зорик говорил, что парень пользовался по большей части молнией, оттого он и не придал значения тьме, из-за чего он посчитал, что парень применял артефакт. А оно вон оно как. Получается, всё-таки маг тьмы. С артефактами на молнию.

Что касается Обелиска... Факты говорили сами за себя. Незнакомцы не просто вошли туда — они подготовились основательно. Судя по докладам из лавки алхимика, они потратили целое состояние на зелья исцеления. И что особенно тревожно — торговец, что донёс об этом в службу безопасности, как только юнец вышел из лавки, считает, парень обалдеет рангом выше адепта.

Получается, им известно, что за награда ждёт их в конце, вот потом-то им и нужно столько зелий. Это очень плохо.

Балмор встал и подошёл к карте, висевшей на стене. Его палец с кольцом — имевший в своём навершие огромный рубин, что был подарен ему лично королём за полторы тысячи лет идеальной службы, — остановился на изображении Обелиска.

«Что же Вы задумали, злыдни?» — прошептал он, ощущая, как от непонимания сути происходящего начинает болеть голова. В воздухе явно витало нечто большее, чем простая экспедиция любопытствующих авантюристов. Они явно знали, куда шли. Кто-то проболтался, и ему предстоит это выяснить, а после казнить без суда.

А ещё каких-то три дня назад в отряде бушевал восторг и весёлое настроение. Потому как король пообещал, что в этот раз он отдаст зерно одному из членов отряда. В силу того, что крайние три они разделили между собой. Естественно, два досталось королю, а последний Балмору.

Вот только всё пошло по одному месту.

Чужаки вошли в портал как раз тогда, когда собрались это сделать, и они, правда, на следующий день, но это не важно. С другой стороны, в этом есть и хорошая новость. Убив их там, они скроют следы. Добудут зерно Возрождения и вернутся домой как ни в чём не бывало. Если кто и придёт вслед за магом, то они ничего не найдут. От этих мыслей настроение слегка улучшилось.

Дверь кабинета с тихим скрипом распахнулась, пропуская внутрь коренастую фигуру Скрегга Златозуба. Его артефактные доспехи, отполированные до зеркального блеска, испещрённые сотнями рун, звенели при каждом шаге, а знаменитый золотой зуб сверкал в свете магических светильников.

— Начальник, отряд собран и готов выдвигаться, — доложил он, щёлкнув каблуками.

Балмор, не отрываясь от изучения древней карты, одобрительно кивнул:

— Замечательно. Отправляемся немедленно.

— А король... Он в курсе произошедшего? — осторожно поинтересовался Скрегг, почёсывая свою рыжую бороду, заплетённую в густую косу на боевой манер.

Архимаг земли тяжело вздохнул, беря молот и направляясь к двери:

— Незачем его расстраивать. У него и так дочь в этом году в академию поступает, а тут ещё новости о чужаках... Нет, пусть отдохнёт.

— Горошины? — усмехнулся Златозуб, и его золотой зуб блеснул в полумраке кабинета. К слову, король выбил ему зуб, когда они поспорили, а после распорядился, чтобы поставили этот. Конечно, он был не просто золотым, но и к тому же обладал способностью определять, есть ли яд в напитке или нет.

— Да, — Балмор мрачно ухмыльнулся в ответ. — И, кстати, это была последняя. Запасы пора пополнять.

— Будет сделано, начальник! — Скрегг радостно оскалился, и в его глазах загорелся знакомый всем боевой азарт. Охотиться и драться он любил как никто другой в королевстве.

Тринадцать закалённых в боях гномов собрались в портальной комнате, их доспехи и оружие, вышедшие из-под рук лучших мастеров оружейников гномьего королевства, фонило магией. Всё было заряжено и готово к бою.

Активировав древнюю арку, отряд мгновенно переместился к подножию Обелиска.

Пока глава отряда, сосредоточив всю свою магическую мощь, запускал механизмы древнего артефакта, остальные воины окружили его плотным полукольцом, готовясь к возможному нападению. Все знали — прерывать мага в такой момент смерти подобно. Открыть портал после того, как он уже дал доступ внутрь, даётся всего лишь раз. Одна ошибка — и портал закроется на следующие три месяца, оставив их с носом.

Воины невольно поглядывали на огромную тушу королевы крыс и изуродованное тело вожака гноллов, лежащие неподалёку. В их глазах читалось немое недоумение — как такой юнец мог справиться с этими чудовищами в одиночку?

Каждый член отряда был полностью осведомлён о ситуации. Каждый тщательно подготовился к возможной схватке — и с магом тьмы, и с профессиональной убийцей из клана Чёрного Полумесяца. Их лица были напряжены, но в глазах горела решимость — они знали, что могут положиться друг на друга в предстоящем бою.

Воздух вокруг Обелиска начал вибрировать, наполняясь растущей магической энергией. Скоро портал откроется, и тогда... Тогда начнётся настоящая охота.

***

«Утро красит нежным светом стены древнего Кремля!» — громогласно продекламировал я, поднявшись раньше всех, и, недолго думая, с разбегу прыгнул в реку.

Вот когда ты идиот — это, оказывается, диагноз.

Я вчера перед сном ещё разок уточнил у гоблина:

— Тут в реке чудища водятся?

— Не-а, — буркнул он, даже не подняв глаз от костра.

И знаете что? Я ему поверил. С какого, спрашивается, хрена я ему поверил?

А ведь любой дурак знает: гоблины воду ненавидят. Они её боятся, как вампиры — чеснока. И если гоблин говорит, что в реке безопасно, значит, там либо водятся зубастые твари, способные перекусить его нахальную морду, либо вода там настолько мерзкая, что даже монстры в ней не живут.

Как оказалось — первый вариант.

Едва я нырнул, как из мутной глубины всплыла пасть, утыканная зубами острее тех и куда большим количеством, что я видел у Генриетты. И ладно бы эта тварина хотела просто откусить мне ногу — нет, эта тварь метила прямо в причинное место! Едва увернулся, подставив бедро.

И, конечно, мне «повезло» как утопленнику. Как же иначе?

Ведь если в реке водится одно зубастое чудище, значит, их там… правильно, сотни.

И все они, словно сговорившись, решили, что сегодня на завтрак — вкусный я.

Мой магический барьер вспыхнул в последний момент, когда первая пасть уже впилась мне в ляжку. Вода вокруг буквально вскипела от ярости тварей, которые теперь долбили в защитное поле, как любители дешёвых шмоток в двери лавки секонд-хенда во время распродажи. Убив тварь, что всё еще пыталась откусить от меня кусок, я вылетел из воды с воплем, который разбудил даже самых крепко спящих.

Первым делом я врезал Грохотуну — из-за его вчерашнего «не-а, монстров нету в речке». Потом, сквозь зубовный скрежет, скастовал заклинание исцеления. Освоенное на сто процентов, оно сработало идеально: рана затянулась в мгновение ока, боль отступила... Но в голове что-то зашумело.

«Что за чертовщина?»

Может, в укусе был яд? Интересный вопрос. Лечит ли зелье исцеления отраву? А заклинание? И даже если да — я не маг воды, так что выгнать токсин из крови самостоятельно не смогу.

Я стоял, капая на траву, и прислушивался к своему телу. Вроде ничего. Но это «вроде» меня не успокаивало.

— Ты, балбес несмышлёный, — сквозь зубы процедил я, сжимая кулаки, — я вчера тебя конкретно спрашивал: есть твари в речке или нет? А ты мне что ляпнул?

Гоблин, потирая покрасневший нос, неспешно поднялся с земли. В его глазах читалось туповатое недоумение.

— А что я ответил-то? — пробормотал он, явно не понимая причины моего гнева.

— Ты заявил, что нет! — мой голос достиг таких верхов, что где-то в лесу затрепетали кроны рыбных деревьев. — Кретин ты бестолковый, мать твою... за ногу! Я из-за твоего вранья чуть не отправился к праотцам! Помер бы — и все вы тут сдохли бы без меня! Неучи бездарные!

Тут я резко замолчал, ощущая странный привкус собственных слов. Упс. Откуда такая мания величия? Моё самомнение никогда не было столь раздутым...

— Если бы не моя доброта, я бы тебя... — начал я снова, но тут же мысленно схватил себя за язык. «Стоп, Женя, заткнись уже, — пронеслось в голове. — Что за чертовщина с тобой происходит? Ты вообще слышишь себя?»

Мой взгляд случайно упал на Криану. Девушка стояла в стороне, едва сдерживая смех, и её ухмылка вывела меня из себя окончательно.

— А ты чего такая радостная? — зло буркнул я. — Тоже хочешь в нос получить?

В этот момент её лицо, ещё недавно казавшееся мне прекрасным (особенно в тех самых снах, что посещали меня прошлой ночью), вдруг предстало просто противной рожей.

«Да что, чёрт возьми, со мной творится? — в ужасе подумал я. — Нет, лучше заткнуться, пока не наговорил лишнего».

— Кай, — сонно пробормотал Бренор, почёсывая затылок, — объясни толком, что случилось-то?

Я уже открыл рот, чтобы ответить очередной грубостью, но вместо этого резко хлопнул ладонью по собственным губам. Под изумлёнными взглядами спутников я молча прошагал в палатку, достал лист бумаги и начал писать, подробно излагая произошедшее.

Каждое слово давалось с трудом — пальцы дрожали, перо то и дело рвало бумагу. Но это было лучше, чем продолжать нести вздор. Хотя бы на бумаге я мог контролировать свои мысли... Почти мог.

Я вышел из палатки и протянул исписанный, местами порванный лист гному. Тот осторожно принял бумагу, сделал пару шагов назад (мудрое решение) и начал читать вслух:

— «Из-за этого зелёного барана меня укусила тварь, и, кажется, я получил дебаф...» — гном поднял глаза. — Кто-нибудь знает, что такое «дебаф»?

Тишина. Бренор пожал плечами и продолжил:

— «…который заставляет меня говорить то, чего я не думаю и не хочу говорить. Прошу, проще су... дети, как вы все мне... Простите, не могу удержать руку. Что делать?»

Бумага выпала у него из рук, когда Криана вдруг резко полезла в карман.

— Чего старая удумала? — выкрикнул я, активируя магию тьмы.

Её движения были отточены годами тренировок — прежде чем я успел что-то сделать, в моих ладонях уже оказался пузырёк с прозрачной жидкостью.

— Универсальное противоядие, — бросила она. — Напитай магией и выпей. Должно помочь.

Я сжал флакон в ладонях, чувствуя, как моя энергия наполняет зелье. Жидкость моментально почернела, затем вспыхнула лиловым светом. Глаза магессы теней расширились в немом ужасе.

— Ты... — начала она, но мой душераздирающий вопль перекрыл её слова.

Рана на бедре разверзлась вновь, изливая потоки белёсой слизи. Боль была такой, что мир на мгновение померк. Я кричал, пока не охрип, чувствуя, как яд покидает моё тело вместе с этой мерзкой субстанцией.

Когда мучения наконец отступили, а рана затянулась, я рухнул на землю, обливаясь потом.

— Фу-у-у... — моё дыхание постепенно выравнивалось. — Вот это жесть со мной творилась. Товарищи, прошу прощения за свои слова. И ты, Грохотун, прости... но не за нос. Это ты получил по заслугам.

— Кай, твои глаза... — вдруг прошептала Криана, указывая на меня дрожащим пальцем.

Я моргнул:

— А что с ними?

— Они... разного цвета.

— А, это мелочи, — я махнул рукой, быстро возвращая голубой оттенок обоим глазам. — Я таким родился. В детстве часто дразнили, вот и научился мелкому фокусу. А сейчас, видимо, из-за боли потерял концентрацию. Не обращайте внимания.

Слова лились из меня потоком — слишком быстро, слишком гладко. Я видел, как сужаются глаза нашей названной гостьи, но сделал вид, что не замечаю её подозрительного взгляда.

— Собираемся! — скомандовал я, хлопая в ладоши. — Через двадцать минут выступаем!

Пока я разбирал лагерь, торопливо складывая артефакты в сумку, то чувствовал на себе пристальный взгляд. Она не отводила пристального взора, её тонкие брови были сведены в подозрительной складке. Зараза. Похоже, она что-то заподозрила...

С того времени как мы отправились в путь, прошло около шести часов, и вот перед нами возвышается холм. Да таких размеров, что более кроме него ничего невидно. Поднявшись на самый верх, мы замерли перед открывшейся нами картиной. Руины… Перед нами на сколько простирался взгляд, виднелись руины. То ли это был огромный замок, то ли небольшой городок. Вот откуда они здесь взялись? Никто из нас понять не мог, но то, что нам туда надо было, ясно всем.

Благо то, что случилось с нами дальше, отвлекло её от желания расспрашивать меня, впрочем, это отвлекло всех нас. Да так, что мне пришлось бить магией от всей души, и я уже через мгновения после первой стычки точно не считал произошедшее с нами благом.