Привет магия! Маг чак-чак. Книга вторая.

Глава 4

Глава четвёртая.

Зря вы это сделали.

На следующее утро сразу после тренировки я отправился на кухню. Пора было приготовить мороженое. То, к которому я привык. Понятное дело, заводское вкуснее, особенно натуральный пломбир, а если ещё и фисташки бы найти, то вообще хоть вешайся.

— Роз, иди сюда, — кухарка встала рядом в ожидании указаний.

Помимо нас тут ещё были…, да все были. Даже Роберт с Флоки пришли, встав у двери.

Майя заняла позицию слева, записывая все мои действия. Руми стоял рядом с конюхом, глядя на Майю.

Торгус от нетерпения жевал пирожки, один за другим. «Несчастный», мне его так жаль.

— Итак, мне нужно триста, — я повернулся, осмотрел всех собравшихся, — нет, пожалуй, три литра сливок. Да пожирнее, чтобы как тучи перед бурей, — Рози кивнула и стала наливать в чан нужное мне количество.

— Готово.

— Отлично. Теперь самый сладкий сахар, что у нас есть.

— Сколько? — это спросила Майя.

— Один килограмм.

Услышав количество, Торгус заулыбался. Ох и свинью я подкладываю этому миру.

— Далее нам нужна ваниль. Знаете, палочки такие, вкусно пахнут, когда их перемолоть… Розетта быстро сообразила, о чём я, и протянула мне стручок.

— Феи производят, — объяснила она.

— Десять штук давай. Пусть Марго перемелет в порошок.

Марго, не говоря ни слова, принялась за дело.

— Теперь яйца — три десятка. Надо отделить желток от белка.

— Сделаю, — Розетта разбивала яйца, отделяя одно от другого. Я аж подвис от того, как она это ловко делает. Чувствуется рука мастера. Любой, кто работает поваром на мага со временем станет мастером — это факт.

— Ещё нам надо немного жирного молока.

Когда все ингредиенты были готовы, я приступил к готовке.

— Первое: в сотейник выливаем молоко, ставим его на огонь и прогреваем практически до кипения. Сделав это, я продолжил вещать:

— Затем убираешь с огня, добавляешь сахар и ванилин. Смесь аккуратно размешиваешь, давая сахарным крупинкам полностью раствориться.

Розетта делала всё с точностью робота.

— Теперь остужаем молочную основу до комнатной температуры. Так что артефакт холода держи поблизости, но не слишком. Не переморозь.

— Хорошо, Кай.

Единственное, чего я добился за эти дни, так это того, что хотя бы на кухне во время нашей общей готовки она будет звать по имени.

— Теперь, когда оно остыло, добавляем к нему яичные желтки. Массу тщательно размешиваем, а лучше взбить до однородности. Затем ставим её на водяную баню.

Благо она уже знала, что это такое.

— Увариваем то, что у нас получилось, при постоянном помешивании около 10–15 минут. Будь внимательна. Оно должна загустеть и стать похожей на сгущённое молоко.

Когда наше варево и в правду стало похоже на сгущёнку. Я отдал команду снять основу с огня и остудить её до комнатной температуры. Пока Розетта остужала массу, Марго взбивала сливки в отдельной кастрюле.

— Марго, помни, они должны стать плотными и увеличиться в объёме.

— А сейчас подмешиваем взбитые сливки к молочной смеси. Добавлять их не сразу все, а небольшими частями, каждый раз тщательно размешивая. Добившись идеального, по моему мнению, результата, я перелил основу в форму для застывания мороженого и стал водить над заготовкой артефактом заморозки. Хорошо хоть не надо ждать 4–6 часов, как в моей прошлой жизни.

Помню, когда это готовила впервые для меня мама, я так её достал, что она пообещала более никогда не готовить мне мороженое. Целую неделю продержалось её обещание.

Раздав каждому по тарелке и маленькой ложечке, я затаил дыхание. Мороженое каждый пробовал с опаской, но как только они его распробовали, оно было сметено в одночасье.

— Кай, признавайся, в нём есть этот твой усилитель вкуса?

— Не-а. Вы же сами видели, как мы его готовили.

— Дай ещё порцию, — протянул он мне тарелку.

— А нету, — пожал я плечами. И помните, учитель, мы заключили договор. Ничего из тех рецептов, что здесь готовятся, не должно покинуть стены этого замка.

— А ничего, что ты их нашёл в моей библиотеке?

— А кто вам мешает самим их найти?

— Всё, ты мне неинтересен.

— Розетта, запомнила, что надо делать?

— Да, господин.

— Приступай и сделай в этот раз нормальную порцию, а не ту мелочь.

— Ура! — закричал Скадис, только что доевший свою порцию.

Когда все стали расходиться, ко мне подошла Милена.

— Кай, с тобой можно поговорить?

— Ты уже говоришь, — на мою колкость она слегка скривилась, но ничего подобного в ответ не сказала. Неожиданно. Это что, на неё так положительно мороженое подействовало?

— Можешь проводить меня до омута тихих мыслей?

— Зачем тебе туда? — Такого предложения я точно не ожидал.

— Хочу поговорить с сестрой Генриетты, надо ей кое-что передать.

— Когда?

Я прям чувствую, что-то она темнит. А раз понять мотива не могу, то и отказывать вроде как не стоит. Не хочет же она меня прибить в лесу без лишних свидетелей. А после привести деда и, показав на мой хладный труп, сказать, мол, задрали животные, я его нашла раненого, а чтобы он не мучился, потому как зелий с собой не было, решила добить. Так, стоп, что-то фантазия разыгралась.

— Если свободен, то можно сегодня.

— Хорошо, пошли. А то я сегодня собирался уходить.

— Куда?

— В Железные горы.

— Зачем?

— Много будешь знать, скоро состаришься.

— Почему это? Как такое возможно?

— Так, у тебя двадцать минут на сборы.

— А что так мало, — но, увидев моё выражение лица, убежала со словами: «Жди у ворот».

Через два часа я сидел на берегу, а Милена общалась с русалкой, той, которой я отсёк руку. Но я уже извинился. И бусы с гребешком ей подарил.

Проболтали они где-то часа полтора, я же спокойно сидел в позе лотоса и ни о чём не думал, погрузившись в медитацию. Благодаря обстановке зачарованного леса я полностью восстановился, и что-то вдруг поменялось. Неуловимо, но я не мог понять что. На всякий случай активировал магическое зрение. Пусто, ни одного существа, кроме Милены и пары русалок. Что примечательно. Когда смотришь на внучку Торгуса, её обволакивает энергия, словно саван белого цвета, скорее светло-лиловый. Жительниц омута, наоборот, тёмно-синий, почти чёрный. Интересно как люди видят меня?

Спустя минут пять я так ничего и не обнаружил, но тревога не ушла. Потому я оставался настороже. Только не показывал девушке своего беспокойства. Незачем ей тревожиться понапрасну.

Когда они распрощались, то мы пошли по тропинке, болтая как старые друзья. Не сразу, конечно. Прогулка и вправду пошла нам на пользу. Да, она рассказала, зачем всё это затеяла, и надо будет Генриетте сделать подарок. Хорошо она это придумала. Думаю, Торгус будет также рад, что мы нашли общий язык. А то эти вечные споры уже его начали доставать. Но он благоразумно не вмешивался. Мудрый, однако.

И вроде всё было хорошо. Мы мило болтали, шутили. Но вот выйдя на опушку, где я оставил лошадь. Остолбенели. Огонька больше не было. Точнее, был, но мёртвый, а рядом с его разодранной тушей шесть человек: четверо мужчин и две женщины.

— Вот вы непонятливые, — я было пошёл к ним, но Милена, прижавшаяся ко мне, остановила, дёрнув за рукав.

— Ты знаешь, кто это? — её голос дрожал. Всё-таки животное было выпотрошено, а на поляне повсюду была кровь и разбросаны внутренние органы. Шестёрка людей была полностью в крови.

— Догадываюсь. Я пойду пообщаюсь, а ты оставайся здесь. И вообще лучше отвернись. Девочкам такое видеть не стоит, — она фыркнула, но затем спросила:

— Я могу помочь?

— Поможешь, если не будешь мешать.

Заметив, что она хочет возразить, я взял её за руки.

— Послушай. Я справлюсь. Просто верь в меня. Хорошо? — на миг снял магию с глаз, открывая ей истинный взор.

— Хорошо, — повторила она как заворожённая.

Я стремительным шагом двинулся к ним, на ходу доставая кольцо.

Мужчина с седыми, зализанными назад волосами, с выбритыми боками и бородкой в стиле ДиКаприо. Фривольной походкой пошёл мне навстречу. Рубаха была вся в крови, на шее висел медальон в виде волка. Ещё бы два меча напялил, — подумал я, сближаясь.

— Спасибо тебе, что вышел сам, а то мы уж думали, как тебя из леса выковыривать. Мои друзья уж хотели деревенских немного погонять. Хотя мы, наверно, на обратном пути заскочим в парочку. А то я повеселюсь с тобой, а мы — друзья нет. Это несправедливо. Не находишь?

Огонёк был моей лошадью, подаренной мне учителем на пятилетие. Я его любил безмерно. Сейчас я пытался сдержать тот порыв злости, что рвался из груди. Если бы не Милена, стоявшая за спиной, полагаю, ничего бы меня не удержало. В такие моменты я вспоминаю Энакина Скайуокера, что так и не справился со своей тёмной стороной или Декстера, чей тёмный попутчик всегда был с ним, шепча на ухо слова.

«А тебе, Женечка, лучше удержаться от перехода на тёмную сторону, а не то все твои идеи и подвалы, заваленные золотишком, в которых ты собирался купаться как Скрудж МакДак, уйдут к кому-то другому».

Такое обращение к себе в миг меня отрезвило. И вместо магии из чистой тьмы я ударил ей, но совмещённой с молнией. Такое её применение давалось мне без последствий.

Вытянув руку, скастовал: «Fulmen Nox» — удар молнии, обёрнутый во тьму, пробил грудь говорившего внезапно, как ночной гром, застающий путника в дороге. Он упал на колени, глядя на зияющую дыру в груди, а после бросил свой последний взор, полный неверия, на того, кто это сделал.

— ЛУКАН! — вскрикнула одна из женщин и начала обращаться, а вслед за ней и остальные.

Я, ни слова не говоря, пошёл к ним. Как неотвратимая смерть, я надвигался с вытянутой рукой, мысленно готовя следующие заклинания. Нет, конечно, я мог бить и с того места, но, по-видимому, давление, когда маг с ничего не выражающим лицом идёт на тебя, хоть вас и больше, наводит определённый ужас. И я это наблюдал в их звериных глазах.

Они обратились прямо в одежде, отчего она разошлась на их телах.

«Эм, им бы как у Халка шорты, что сами по себе чудесным образом растягивались», — как всегда вовремя пришла ко мне «нужная» мысль.

Первой, как ни странно, до меня добежала женщина, но не та, что выкрикнула имя павшего. Довольно симпатичная. Нет, не сейчас, а до того, как обернулась. А то ещё чего обо мне подумают неправильное. Хе-хе. Опять нервничаю.

«Nox Fulgor» — вспышка тьмы на расстоянии десятка метров поглотила свет вокруг.

Я понимал, что звери видят в темноте, а волколюды они и есть обычные звери. Тем не менее тьма — это немножко другое. И их зрение тут не работает. Если оно, конечно, не магическое и примерно не равное по силам магу, что произнёс заклинание.

Женщина, атаковавшая первой, как бежала, так и продолжила бежать, а я, сделав шаг вправо, уходя с её траектории, активировав клинок из молний, сделал взмах. Голова покатилась по земле, а тело, сделавшее по инерции шагов пять, повалилось за моей спиной, начав обратное превращение.

Скажу честно, убивать обращённых чисто психологически куда легче, чем когда они в облике человека.

Тьма рассеялась, и следующие мои противники на миг сбились, заметив труп без головы.

Я же поманил их пальчиком. Этот жест в купе с моей ухмыляющейся рожей подействовал как спусковой крючок. Трое мужчин рванули с места с такой силой, что земля фонтанами вырвалась у них из-под ног.

Они на ходу начали обходить меня с разных сторон, желая взять в клещи, а мне это и нужно. Когда до их броска осталась считанные мгновения, я активировал недавно выученное заклинание, а именно:

«Fulmen Dominus» — вокруг меня возникла буря из молний, поражая всех троих, а нет, двоих. Один успел в последний миг сменить вектор и уйти в сторону. Какой прыткий.

Его товарищи, угодившие в стремительно расширяющуюся бурю, завязли в ней, будто прыгнули в бочку с киселём, молнии пронзили их тела. Они начали биться в конвульсиях под разрядами тока. Их туши горели, распространяя по полю запах жжёного мяса.

Я, продолжая скалится, повернулся к тому, кто избежал участи, но ненадолго.

Волколюд, с охватившим его страхом, силился отползти. Я видел в его глазах мольбу не убивать его. «Ictus Fulminis» — из кольца выстрелила молния, пробивая лоб.

— Это вам за Огонька, твари блохастые, — затем я резко развернулся к той, что кричала. И подивился увиденному. Женщина стояла в обличии человека, обнажённая, трясущаяся, в глазах ужас.

Я пошёл к ней.

***

Некоторое время назад.

— Вейла, я тебе говорил, удача нам улыбнётся?

— Говорил, — в который раз устало ответила она. Лукан доставал её не просто так. А за то, что та всю дорогу ныла, как им выманить мальчишку из замка. Мол, магу плевать на обычных людей. И они потратят уйму времени, а ей скучно. Ей хочется развлекаться. Как назло, по пути не оказалось ни одной деревни, даже одинокого путника они не встретили за всё время пути. Это так её бесило.

— Сейчас мы дорогая с ними поиграем… А остальные посмотрят, — раздались недовольные шипения.

— Тихо-тихо, волчата. Не переживайте, и вам будет праздник. Когда закончим, разрешу выпотрошить пару деревень, — шипение тут же сменилось на довольное ржание. Словно не люди, а лошади шли по дороге. Кстати, им пришлось идти пешком. Животные ни в какую не хотели везти волколюдов, чуя в них природу хищника.

Когда они проследили за парнем до Чёрного бора, то увидели, как он вошёл с девушкой в лес. Чему ещё больше обрадовались. Ведь если бы парень их заметил, то легко мог бы удрать на лошади. Им её никак не догнать, даже если обратятся.

Парочка вошла в лес и… И тут начались странности. Вроде запах есть, а жертвы нет. Они вернулись назад и вошли вновь. Опять всё по новой. Тропа есть, запах есть, а мальчишки с девчонкой нет.

Тогда один из молодняка высказал догадку, что оказалась верной. Лесной дух запутывал их, не давая пройти дальше.

Тягаться с лесом они не желали, а потому вернулись на опушку, решив повеселится с лошадкой. Злость на дикий лес, на животное, что отказывается их возить, заставило вырваться наружу звериному нутру. Все шестеро, не сговариваясь, бросились на коня. Начав рвать того голыми руками. Двоим он успел сломать грудину, женщине разбить лицо. Но всё-таки устоять против такого количества враг не смог. Будь он не привязан, может быть, ему и удалось спастись.

Когда они только закончили, из леса вышел тот самый парень с девушкой, и, к изумлению, Вейлы, он не побежал прочь, наоборот, пошёл к ним.

«Или он самоуверенный дурак, или…» — додумать она не успела. Её партнёр был убит на её глазах в мгновение ока. Трепет, боль, затем злость и гнев охватили её. Она начала обращение, желая разорвать ухмыляющегося мальчишку. Однако то, что произошло дальше, охладило её, словно ушат холодной воды. Та лёгкость, с которой он применял магию, заставила её замереть в ужасе. Да, те трое мужчин были молодняком, но Руана была опытной и весьма сильной волчицей, только умерла она так же быстро, как и её Лукан. Затем ужасной смертью погиб молодняк.

Вейла прожила почти сто пятьдесят лет и считала себя невероятно сильной, она часто упивалась своим могуществом, терзая женщин и детей, неспособных защититься. Да какой там женщин. Здоровенные кабели рыдали, как маленькие девчонки, моля не убивать их. Сейчас же, когда он шёл к ней, как неизбежная смерть, мочевой пузырь предал её, опустошая содержимое. Она хотела кричать, сбежать, но все мышцы предательски сковал страх.

— Чем же вам, блохастым, мой Огонёк-то не угодил.

Дойдя до неё, маг поднял руку, и сознание погасло.

***

Оглушив последнюю, я закинул её на плечо и поманил к себе Милену.

— Пойдём, наш путь неблизкий, — девушка, подбегая, кивнула, стараясь не коситься на тела.

— Кай, мне очень жаль твою лошадь.

— Мне тоже. Я его очень любил. А ещё мне теперь придётся виниться перед Флоки за то, что не уберёг.

Повисло тягостное молчание, но лишь на миг. — Знаешь, я отомщу им всем. Уничтожу их логово подчистую. Не должны такие твари существовать в этом мире. Нет от них пользы.

— Уверен? Дед будет огорочён.

Милена не пыталась усомниться, а просто понять. Она знала, что обычно такими стаями командует весьма сильный волк-людоед, и не каждый маг в ранге магистра с ним справится. Обычно посылают архимага или даже двух. О чём она и сообщила Кайлосу.

— Да. Сил у меня предостаточно. Я хорошо обучен твоими предками и лично Торгусом.

— Видела уже. Ты и вправду мастерски владеешь магией. Не пойму, зачем тебе поступать в академию. Многие выпускники куда хуже тебя управляются с заклинаниями. Я знаю мои братья и сёстры закончили академию, но они тебе в подмётки не годятся.

— Сила — это не то, что мне нужно. Знания — вот это сила которой я хочу обладать. Да и в этом дело. Там же не только заклинаниям учат. Во-первых, общение, будущие связи среди известных родов. Во-вторых, множество предметов, таких как артефакторика, зельеварение, нейтральная магия и прочее. Я хочу получить всё это и побольше-побольше.

— Скучно же.

— Скучно — это когда сидишь дома, а я собираюсь изъездить весь мир, заглянуть в каждую ще… Короче, хочу побывать везде. А для этого нужно знать и уметь многое. И вообще все герои поступают в академию, обзаводятся там гаремом и сподвижниками.

— А ты у нас прям герой, — она звонко рассмеялась, стукнув меня кулачком в плечо.

— А что, не похож?

— Похож, похож. Кстати. Гарем? Что это? Никогда не слышала такого слова.

«Женя, ну ты и…» Нашёл о чём говорить с девочкой четырнадцати лет. Да я почти того же возраста. Но умом-то мне почти сорок. Если прибавить прожитую жизнь из того мира. Только мои некоторые поступки никак на сорокалетнего не тянут.

— Вычитал в одной книге, что так называли в древности, когда маг находил ту женщину, в которую влюблялся до гроба.

— Эм-м. Не слыхала. А так да. Сёстры рассказывали, что там часто образуются пары, которые потом становятся мужем и женой. Погоди, ты хочешь поступить, чтобы найти себе жену?

— То есть весь мой спич на тему «знать и уметь всё» ты как бы пропустила?

— По контексту я поняла, что значит слово «спич». Не пойму, где ты нахватался всех этих странных словечек.

— Там, где нахватался, уже нет. И вообще тебя что только отношения волнуют?

Милена смутилась, а её щеки залились краской. Затем она резко сменила тему.

— А зачем ты тащишь её?

— Путь. Эта тварь укажет мне путь в логово. Сейчас провожу тебя и потопаю к ним. Думаю, послезавтра к вечеру вернусь. Только деду не вздумай проболтаться, а то он со мной захочет. Я потом сам ему всё расскажу.

— Хорошо, — легко согласилась она, а меня это сразу насторожило. Девушки просто так никогда легко не соглашаются. И уже через секунду я мысленно улыбнулся. Ведь я оказался прав.

— За это с тебя что-нибудь необычное.

— А прогулка в лес? Зрелищная битва?

— Так это когда было-то. А услуга тебе нужна сейчас.

— Хорошо, — перенося тело пленницы на другое плечо, согласился я.

Когда дошли до замка, я пошёл к Флоки. Объяснил всю ситуацию и то, что собираюсь сделать. Он обнял меня и попросил быть осторожным.

Я оседлал выведенную им из стойла лошадь по кличке Пузырёк и, переложив тело поперёк, отправился в путь.

Проскакав какое-то время, я вдруг понял, что не знаю, куда ехать. Только сейчас до меня дошло, что я тупо скачу по дороге, погрузившись в свои мысли. А ведь её взял именно для этого.

Остановив лошадь, я бесцеремонно скинул женщину. Та упала на землю, приложилась спиной, от боли она пришла в сознание.

— Слышь, блохастая. Где вы обитаете? — Молчит, только кривится от боли. Понятно, человеческое тело у них, конечно, покрепче, но не такое, чтобы выдержать удар без боли, упав с высоты лошади.

— Послушай меня внимательно. Обещаю, если покажешь, где ваша пещера, откуда вы все лезете, я тебя отпущу.

— Поклянись Мирозданием.

— Дура что ли? Не буду я её беспокоить по таким пустякам. Мне проще поджарить тебя, пока сама всё не расскажешь. Давай-давай, — поторопил я, видя, что она вот-вот сломаемся, — начинай говорить. Ваша регенерация не вечная, я знаю. Долго продержаться не сможешь.

Совсем дурой она, похоже, не была, потому как указала путь. Благо я скакал в верном направлении и мне не пришлось возвращаться, а то выглядел бы полным идиотом.

Когда до пещер, или, как я узнал от неё, что нынче они обитают в новенькой резиденции, осталось километров сорок, я остановился. Мало ли, у них ходят патрули или какие защитные артефакты есть. Я, конечно, в себе уверен, тем более что сражаться против зверей в разы проще. При всём при этом, если их там будет под сотню, могу и не выжить. Поэтому лучше дождаться утра.

Моя сумка была при мне, а потому я собирался отдыхать с комфортом, заодно проверю всё в деле. Активировав палочку, на поляне возникла палатка со всеми удобствами.

«Обожаю магию», — сказал я, входя внутрь, попутно левой рукой подталкивая женщину внутрь.

— Садись и не пытайся сбежать, на тебе моя метка. Удалишься от меня больше чем на сотню метров, заклинание «Взрыв Облака» поджарит тебя изнутри.

Конечно, я врал. Не умею я такого, но она же этого не знает.

Снял сумку и мысленно представил, как достают блюдо. Следом вынул руку с тарелкой, наполненной ещё горячими пирожками.

— На вот, пожуй немного, я пока защиту установлю.

Вернулся я через минуту, после того как установил камень хранителя. Тот, что устанавливает защитную сферу, отпугивающую хищников и нежить. Ясно, что нежити здесь нет, но это не точно, а вот звери точно есть.

Тарелка, где был как минимумом пирожков пятнадцать, сияла пустотой.

— Ты что, всё в одну харю заточила? — Моих слов она не поняла. Потому как от эмоции я сказал это на русском.

— Где пирожки, зараза?

— Так вкусно же.

— Не спорю, что вкусно, но не подумала, что стоило бы половину оставить?

Самое обидное, еды у меня больше не было. Будет мне уроком.

— Не удержалась. Прости.

Она сейчас выглядела как нашкодивший щенок.

Вот интересно, они волки, что могут превращаться в людей, или люди, что обращаются в волков? Чего в них больше?

— Ложись спать. И не вздумай подниматься с кровати. Я сплю беспокойно, могу спросонья убить случайно, так что не буди меня.

Она молча легла на кровать, нисколько не стесняясь своей наготы, а у меня при виде её даже мыслей 18+ не возникло. Вот не ощущал и не видел я в ней женщины. Да, личико симпатичное, но не более.

Почему так? Не знаю. Честно пытался, но так и не смог себе объяснить, а она это на инстинктах чувствовала, вот и не делала попыток соблазнить. Как это обычно делают заложники.

Когда я погасил свет, она, конечно же, не уснула, решив потрещать.

— Послушай, а за что ты так нас невзлюбил?

— Что? — вскрикнул я от такой наглости. — Это вы первые ко мне полезли.

— Как это?

— А вот так. Когда мне было два, точнее почти три года, на меня напал один из ваших, и я его убил, заодно отомстил. Этот урод убил жену, нашего конюха.

Потом ещё троица ваших надумала, что с магом сладят. Я их предупреждал и даже отпускал с миром. Но нет, решили напасть, вот и сдохли. Потом вы, блохастые, моего любимого друга порвали.

Она на мою речь, похоже, не обращала никакого внимания. Для неё лошадь — всего лишь добыча. У них явно нет такой привязанности к кому кроме себя. Потому как не прошёл ещё день, а она уже и не вспоминает своего дружка.

— А как звали того, с кем ты сразился впервые?

— Без понятия, он не представился.

— Если это тот, о ком я думаю, то боюсь представить, кто ты такой.

— И кто он был? — А что, любопытство оно никуда не делось.

— Младший брат нашего вожака Харроу. Звали Рюгарром.

— И что в нём такого? Слабак блохастый. Не смог с ребёнком справиться.

— Почему ты всегда зовёшь нас блохастыми? Мы следим за собой, и блох у нас нет.

— Не нравится, — она мотнула головой, а потом сообразила, что в палатке темно, и сказала:

— Нет, кому такое понравится.

— Вот поэтому и зову.

— Вредный.

— Какой есть. Всё, спи, а хотя погоди. Лучше скажи, сокровищница находится в вашей резиденции или где?

— Да, в подвале. Мы всё туда скидываем. После каждый заходит и берёт, если ему нужно. Например, на одежду или ещё чего. Нам богатство так-то без надобности. Еду мы не покупаем, только если вино, и то редко. По большей части нам всё привозят деревенские, а мы за это не убиваем их.

— Получается вы блохастая крыша, — усмехнулся я, а затем вернулся к нужному мне разговору.

— То есть никакой защиты там нет и может зайти любой?

— Да, а тебе зачем это?

Я прям почувствовал, как она приподняла бровки.

— Какой глупец осмелиться сунуться в логово волколюдов клана «Кровавая луна»?

— Например, я.

— Не могу понять, откуда у тебя столько силы и такие умения в столь юном возрасте. Ты явно ранга… Адепт, не более. Вряд ли мастер. Но даже если так, то тебе не справиться с Харроу. Ему больше пятисот лет. Он один из древнейших.

— Да мне по барабану, кто он и сколько ему годиков. Вы убили Огонька, и он за это ответит. И ещё, чтобы ты не сомневалась. Я архимага тьмы победил, а уж шавку подзаборную одной левой в землю вобью.

Да, я не видел в ней женщину, но это в природе мужской заложено, как павлину распустить хвост. Ничего не могу с собой поделать.

— Врёшь?

— Какой смысл? Я с тобой спать не собираюсь, мне тебя впечатлять незачем, а потому говорю, как есть.

— Почему я тебе не нравлюсь?

— Потому что ты не человек, к тому же мне всего тринадцать лет, правда, скоро стукнет четырнадцать.

— И что такого?

— В смысле что такого? Я ребёнок вообще-то.

Она фыркнула.

— Нормальный ребёнок не убивает людей, при этом не моргнув и глазом. А вообще в империи с четырнадцати лет человек считается взрослым со всеми вытекающими.

Упс. Промашка. Я этого не знал. Хм-м, надо бы местные законы изучить. Что-то я совсем это из виду упустил.

— Всё, спи. Утро вечера мудрнее.

Она не ответила. А через минуты три я услышал тихий сап. Поставил на всякий случай ловушку, мало ли что ей в голову взбредёт. Кстати, так и не спросил, как её зовут.

Встал я рано и, к своему удивлению, заметил, что девушка продолжает спать. Хотя какая она девушка. Ей легко может быть под сто лет. Нет, к этому я пока не привык.

Вышел на улицу, вдохнул чистый, густой, словно слеза ребёнка, воздух. Не испорченный выхлопными газами. Каждый раз вот так вот просыпаясь не верю, что это со мной произошло. Наверное, я не сошёл с ума потому, что нас все эти годы писатели своими произведениями неосознанно готовили к такому вот переселению. И спасибо им за это большое. Честно, очень помогает.

Развёл костёр, активировал котёл Алхимика, решив сварить отвару. Дошёл до ручья и воспользовался кубком Вечного Напоя. Напоил Пузырька, а после сходил и принёс воды для отвара.

Стоя у бурлящей воды в котелке, подумал. Эх, мне бы чашечку кофе. А не вот это всё.

«Соберись, тряпка. Ты маг, молод, крепок телом, высок и вроде даже красив на лицо. У тебя есть деньги, в твоей палатки спит голая женщина. Чего тебе ещё надо, собака?» Хе-хе.

Этот небольшой монолог с самим собой неплохо взбодрил и приподнял настроение. И, значится, когда отвар был готов и я только собрался налить себе в кружечку, как тут же из палатки вышла она.

Вот как они это делают? Спят, видят сны, может, в них бороздят миры или с принцем на белом коне скачут по пляжу. А как только завтрак готов, они уже тут как тут.

Вот у меня так никогда не получалось. Даже тот единственный раз, когда я остался ночевать по молодости у девушки, я и то проснулся, когда всё было съедено. Нет, женская половина точно не от мира сего. А как ещё объяснить, что в этом мире они всё делают также?

— Доброе, чего не спится? — Наливая в кружку я сел на траву.

— До меня дошёл аромат чего-то вкусного.

— Понятно. Кстати, как тебя звать-то?

— О-у, неужели решил узнать поближе, — она улыбнулась, а я смутился.

— Нет, просто как-то замотался, вот и вылетело.

— Вейла.

— А я Кайлос.

— Кайлос…

— Просто Кайлос. Я не Ворхельм. И нет, я не буду отвечать на твои вопросы.

— А тебе правда тринадцать? — видя моё настрой она сменила тему, сев напротив в ожидании… А, ну да. Зверь-то она, может, и зверь, а ухаживать всё равно надо.

Отставив кружку, сходил до палатки, и, к моему счастью, в шкафу нашлась посуда, откуда я и взял для неё кружку.

— Да, правда.

— Какой-то ты уж больно здоровый.

— Каши много ел да на турнике висел, — протянул ей наполненную кружку и сел напротив.

— Что такое турник?

— Палка, что висит между двух столбов, хватаешься и подтягиваешься. Не заморачивайся. Лучше расскажи, как у вас тут всё устроено в вашем, ой простите резиденции. Есть ли стены, патрули, стража?

— Нет ничего такого. Я же уже говорила. Зачем нам это?

— То есть на вас ни разу не нападали?

— Нет. В старом логове было пару раз, но мы всех разодрали и сожрали.

Блин, она так спокойно говорит о том, что ест людей, отчего у меня мурашки по спине. Нет, их точно надо истребить. Да, жестоко. Но давать им плодиться, а тем более обращать других я не дам. По крайней мере на этих землях.

Далее она описала мне дом, комнаты, расположение и прочее. Только вот не поверил я ей. Странно как-то звучит что все живут в подвале.

Всё для себя выяснив, я, проходя мимо, аккуратно оглушил заклятием. Тащить с собой нельзя. Мало ли чего выкинет.

Деактивировав все артефакты, я поднял бессознательное тело, погрузил на лошадь и двинулся к своей цели. Узнав, что у них нет патрулей, я осмелился приблизиться на расстояние в километр.

Сгрузив её, отнёс в кусты, чтобы никто не нашёл. Я прям почувствовал себя Дезмондом Майлсом. Заклятие продержится часов шесть. Успею вернуться — решу, что с ней делать, а нет — пусть валит на все четыре стороны.

Пузырька не привязывал, на всякий случай.

— Друг мой, жди меня здесь. Если будет опасно, возвращайся в замок, я сам дойду. Не подвергай себя опасности, — умом-то я понимал, что он меня не понимает. Но считал, так правильно будет. Конь мотнул гривой, будто говоря: «Услышал», и принялся щипать траву.

Яркий солнечный свет заливал лесную опушку, когда я вышел из чащи, пришлось закрыть глаза. Луч солнца как снайпер угодил чётко мне в лицо.

Мой взгляд притянуло массивное строение на холме, чьи остроконечные башни пронзали чистое небо, создавая причудливый силуэт. Дом — его сложно было назвать замком, хотя размеры впечатляли — возвышался над окрестностями, будто страж, наблюдающий за своими владениями. Башни, лишённые какого-либо стратегического значения, служили лишь декоративным украшением. Видимо, тот, кто его строил, хотел, чтобы он походил своим видом на замок.

Интересно, что волколюды проявили неожиданную дипломатичность — они не отобрали это поместье силой, не вырезали прежних хозяев, а выкупили его. Прежний владелец, судя по всему, был человеком влиятельным, чьё исчезновение могло вызвать ненужные вопросы. «Против всего мира не повоюешь» — эта простая истина, похоже, была им хорошо знакома.

Ноги сами несли меня по утоптанной тропе, ведущей к дому на возвышении. Я не мог не оценить размах строения — сам бы не отказался от такого жилища, если бы не одно «но». Наверняка каждый угол здесь был пропитан специфическим запахом псины, смешанным с потом и кровью. От одной только этой мысли мною овладела брезгливость, и я скривился.

Вообще я не был против собак как таковых, но терпеть не мог, когда их содержали в тесных квартирах. Особенно возмущали люди, заводившие овчарок в двухкомнатных клетушках — настоящее безумие! Собака, особенно крупная, должна жить в доме с просторным двором, где есть место и для игр, и для отдыха. Иначе неизбежны ситуации, когда усталый хозяин, вернувшись после тяжёлого дня, обнаруживает, что его любимец от скуки превратил в лохмотья новый диван и сгрыз дорогой геймпад. Такое зрелище способно пробудить зверя даже в самом терпеливом человеке. И конечно же он срывается на ни в чём неповинном животном или того хуже отдаёт его в приют. Я такое осуждаю.

Тропа становилась шире, превращаясь в аккуратную дорожку, выложенную речным камнем. Впереди показались ворота массивные, кованые, но почему-то оставленные открытыми. Видимо, обитатели дома не ожидали незваных гостей в такой поздний час. Или просто считали себя достаточно сильными, чтобы не бояться вторжений. Скорее второе.

Главным плюсом для меня был их ночной образ жизни. В эти часы основная часть обитателей спала, и лишь молодые волколюды, занятые хозяйственными работами, бодрствовали, перекликаясь во дворе дома хрипловатыми голосами.

Я замедлил шаг, вслушиваясь в утренние звуки суеты. Где-то слева скрипнула дверь и, судя по звукам, кто-то упал, потому как тут же раздался приглушённый смех. Справа слышен лязг металла — то ли кузнец, то ли ещё кто стучит молотом.

Что ж, пора было начинать. План был прост как три копейки. Я склонился к тому, чтобы представиться новым соседом. В конце концов, я не хочу сражаться со всей толпой одновременно и мне надо аккуратненько устранить их по одному. В идеале, конечно.

Постучал кулаком в дверь и стал ждать, когда ко мне подойдут. Первым оказался парень на вид лет двадцати. Кудрявый, одетый в одни штаны с ведром в руке.

— Ты кто? — спросил он низким голосом, который никак не вязался с его внешностью.

— Здравствуйте, я ваш новый сосед, а у вас лаврушки не найдётся? А то борщеца захотелось, а листочков нема. Думаю, дай у соседней спрошу, — с каждым словом держа руки за спиной я делал шаг, стараясь как можно сблизиться. Некоторые заклятия имеют радиус эффективности. Вот и искра имела такой.

— Лаврушка? Борщец? Чего? — Поставил он ведро на камни и сделал шаг мне навстречу.

«Fulmen Parvum» — крохотная искра вылетела из кольца, чётко угодив в лоб парня. Магия сработала как надо. Его оглушило, и он повалился на землю как подкошенный, при этом смачно ударившись головой. Печалька.

Я, словно вор, огляделся, не видел ли меня кто. Затем, схватив его за руку, потащил в угол дома. Почему не убил, как планировал? Всё дело в Вейле. Оказывается, молодняк должен пройти какой-то там ритуал, чтобы звериная натура в нём закрепилась. Также обращать мог исключительно Харроу с Рюгерром и никто более. Всё из-за того, что в их стае они единственные с братом, кто были рождены волколюдами. Все остальные, включая её саму, обращённые.

Ещё бы понять, кто прошёл ритуал, а кто нет.

Я направился туда, где был ранее слышен смех, а теперь кто-то тихо ругался межу собой. Они что, боятся разбудить своих? Вон там кто-то молотом лупит от всей души.

Когда свернул за угол, увидел мужчину и двух женщин. Все молодые, не больше тридцати. Мужчина, чьё лицо всё вымазано в чём-то непонятном, ругался на жен… девушек, при приближении они оказались моложе, чем изначально мне показались. Те в ответ тихо посмеивались.

Интересно, что их так прельщает в звериной жизни? Сила… Да, наверное. Возможно, ещё ненависть к магам. Многие обижены на таких, как я. Как в нашем мире есть те, кто обижен, что не родился у богатых родителей. Нет бы самому выучиться, пойти на работу или открыть дело и стать успешным. Так нет же, родители виноваты, а не их ленивая задница.

— Привет, я ваш новый сосед. Там за лесом живу, — махнул я в сторону, где примерно находился замок Ворхельмов. — У вас случаем свеколки не будет?

Все трое повернулись ко мне, и их взор пал на кольцо. Твою налево, так глупо спалиться.

Они конечно же начали обращаться, а мне пришлось применить цепную молнию. Всех троих убило мгновенно.

Зараза. Магия молний ну вот вообще ни разу не тихая. Раздался хлопок от применения, и я услышал топот ног, ко мне бежали.

Скрываться уже нет смысла, а потому, как только из-за угла показался здоровенный мужик с молотом в руках и в кожаном фартуке на голое тело, я ударил молнией. Он, кстати, так топал, что мне казалось, будто сейчас сюда прибежит десяток человек, ан-нет, всего один притопал.

Чего?! В смысле, ты увернулся? Разве так можно было?

Здоровенный мужик с виду оказался ещё мега супер пупер ловкий. Он с грацией танцовщика балета пригнулся, пропуская молнию над головой.

В тот же миг навершие молота ударило мне в грудь. Благо успел выставить стену. Удар она сдержала и исчезла, а я стоял и хлопал глазами.

В смысле ты исчезла? А как же я?

Когда он вновь замахнулся, при этом довольно скалясь, я напрочь позабыл, что я маг, потому как вместо того, чтобы прожарить волколюда до хрустящей корочки, нанёс удар ногой. Прямиком по бубенчикам.

Он взвизгнул и, бросив молот, схватился за причинное место.

«Ictus Fulminis» — молния вонзилась в грудь, прожигая её насквозь.

Это что сейчас такое было? Если тут таких хотя бы с пяток найдётся, боюсь, могу не сдюжить без магии тьмы. Мне уже понятно, что с этой моей стороной не всё так гладко. Её применение влечёт некоторые последствия. Например, меня начинает тянуть на «тёмную сторону». А я хочу, чтобы со мной прибывала сила и исключительно светлая. А потому я не буду убивать юнлингов, ой, то есть я хотел сказать, молодняк волколюдов.

Постоял, прислушался, вроде никого. А так как я стоял у двери, что вела на задний двор. Идти к центральному входу не было смысла. Лучше начну отсюда.

Открыв, я очутился в небольшом коридоре, что вёл на в комнату, где лежали мешки, швабры, инструменты и прочее, а вот когда я открыл ту дверь, что вела в дом, то, пройдя сквозь коридор, очутился в гостиной на первом этаже и ахнул от сваленных тут богатств. Это я удачно зашёл.

Очуметь.

Я замер на пороге, ослеплённый блеском золотых канделябров, беспорядочно торчащих из груды добра, словно из помойки какого-нибудь алчного дракона.

—«На кой чёрт вам всё это?» — пробормотал я, разглядывая хаотичное нагромождение ценностей.

Картины в позолоченных рамах, явно вырванные из разных эпох и стилей, были свалены в углу, как дрова. Одна — пейзаж с пасторальными овечками — соседствовала с портретом сурового генерала, чей взгляд полыхал таким негодованием, будто он взирал на это кощунство из загробного мира.

— Это что — логово зверей или музей плохого вкуса?

Но чем дольше я смотрел, тем сильнее во мне крепло решение: забрать всё, вообще всё.

Во дворе я уже заметил телегу, без лошадей, правда, но это не беда. Лошадь у меня есть — верный Пузырёк, вряд ли он откажется от небольшой прогулки. Что не влезет в сумку — отправлю в банк, под надёжную охрану. А потом, когда обзаведусь достойным домом...

В воображении уже рисовался мой будущий кабинет, с панелями из красного дерева, на которых эти самые канделябры будут отбрасывать тёплый свет на стены, украшенные правильно развешанными полотнами. Не то что это цыганское стойбище, где рыцарь в латах вечно застыл в немом ужасе рядом с чучелом медведя, будто застигнут в момент бегства от зверя.

Хе-хе. Это не дом аристократа, а дом цыганского барона.

Но сначала — обитатели.

Я замер. Где-то в глубине заскрипели половицы, послышался приглушённый рык.

Кто-то идёт сюда.

Вот интересно, им-то зачем всё это? Собирали, не разбирая, как вороны блестящие безделушки? Или просто не удосужились выбросить «хлам» прежних хозяев?

Пальцы сами потянулись к ближайшему канделябру. Тяжёлый, массивный, с тонкой гравировкой.

Мо-о-оё и точка.

Но шагнуть вперёд не успел — из темноты вырвался низкий, хриплый голос:

— Чего это ты, человече, на чужое добро глаз положил?

Что ж. Придётся сначала всё-таки решить вопрос. Огонёк должен быть отомщён.

В конце концов, канделябры — отличное оружие.

Приложив сил, кинул его в мужчину, вышедшего из комнаты, что оказывается была за лестницей.

Он легко поймал, и не только его. Молнию, выпущенную следом, он также поймал. Уже хорошо. А то если бы тут все были как тот молотобоец… Хватит, Женя, мрачных мыслей. Начни думать о хорошем, — одёрнул я себя и дал установку, глядя на сваленное добро. Полегчало.

И так, у меня встал выбор, куда идти: вверх по лестнице или в подвал. Думал-думал да решил наверх. Ну не верил я Вейле. Да и сокровищницу оставлю на сладкое.

Когда наступил на первую ступень, мысленно готовился, что она скрипнет. Нет, не скрипнула. И вторая тоже. Теперь я точно уверен, что здесь жил очень богатый человек. Раз деревянная лестница за столько лет до сих пор в прекрасном состоянии. Может, она, конечно, зачарованная. В этом мире всё не как у людей.

Поднявшись, я постоянно держал готовое заклинание и сам был готов в любую секунду поднять защитный барьер.

Комнат было много, аж восемь штук. Все почти однотипные. Кровать, шкаф, стол. Мебель различалась, но по большей части всё одинаково. Это меня смутило. Потому как никто в них не жил. Обычно, если комната обитаема, в глаза всегда бросится любая мелочь, например брошенный носок, расчёска, да что угодно. Здесь же все комнаты были в идеальном состоянии. И никого.

Только не говорите, что, имея такой шикарный дом, вы все живёте в подвале. Я на всякий случай ещё раз обошёл первый этаж, заглянул в ту комнату, откуда вышел мужик. Это была кухня, причём, можно сказать, идеально чистая. Тут явно если и готовили, то только что-то лёгкое.

Похоже она не соврала ни словом. Признаюсь не ожидал.

Зато, когда я спустился вниз по лестнице, то реально ошалел, даже больше, чем от склада на первом. Нет тут не было золота или горы драгоценностей. Совсем другое впечатало меня.

Тут внизу, похоже, поработал как минимум архимаг земли. Подвал был просто огромен. Коридоры шириной два метра, потолки все три, а длина коридора составляла как минимум шагов тридцать. Всё идеально ровное, мечта перфекциониста. Стены, пол и потолок выложены камнем. Рисунок на стене, изображающий стаю волков, загоняющих добычу, словно фотография. Настолько он был детализирован. Через каждые десять шагов статуи, представляющие как людей, так и волков.

Помимо прочего в каждой стене имелись двери. Заглянув в первую, увидел, как на полу лежат нет, не люди, а пятёрка обращённых в волков, прижавшись друг к другу. Занимательно, зачем спать обращёнными? Они же изначально люди. Кровать? Нет не слышали.

И, похоже, я сделал ошибку, когда решил заглянуть внутрь. Дверь, ведущая в подвал, была крайне массивной. То, что творилось на поверхности, сюда если и доносилось, то не так сильно. А эта не только скрипнула, разбудив тварей, так ещё и мой запах явно оказался чужеродным, от чего волки с заспанными мордами стали выходить из-за дверей. И было их…

— «Мама»! — крикнул я и побежал вперёд, так как путь к лестнице был отрезан, а за моей спиной всё больше открывалось дверей.

Начался такой гвалт, из-за чего, полагаю, все обитатели узнали, что в их дом забрался чужак.

Пробежав через три коридора, сворачивая то налево, то направо, я очутился в огромной зале. Оглядевшись, понял, это вроде столовой. Покруче чем у нас в замке. Так вот где вы едите и спите. Что ж природа, хоть и не родная, берёт своё. Несмотря на шикарный дом, их тянет в пещеры.

Я развернулся, готовый принять бой, как вдруг шум резко стих, и в зал вошёл мужчина. За ним, словно прикормленные псы, стали входить волки, много волков, очень много.

Рядом с мужчиной шла безумно красивая женщина. В алом платье, с волосами цвета платины, красиво уложенными в причёску, как у Дженнифер Энистон, когда она была замужем за Питтом. Даже её шрам на лице ничуть не портил красоту, наоборот, придавал ей загадочности и шарма.

— Меня зовут Харроу, глава клана «Кровавой луны», а кто ты такой?

— Я? Я ваш сосед за лаврушкой… Ай, ладно, убить я вас пришёл. Ваши подручные убили моего коня. Плюсом один из ваших лет одиннадцать назад убил жену моего друга, за что и поплатился, — тут у него губы сжались в тонкую нить. Ах да, он же не знал, что его брат мёртв. — Также я обещал, если вы не заплатите, то поставлю вас на счётчик. К вам должен был прийти от меня гонец.

— Так это ты тот наглый мальчишка, — проговорил он таким тоном, что сразу все волки начали рычать. Но по взмаху руки затихли. — Отдаю тебе должное, ты смелый.

— В общем, с вас десять тысяч золотом, и всё что лежит на первом этаже. После собираете монатки и валите куда подальше.

Харроу и неизвестная мне женщина рассмеялись, как и стоявшие повсюду волки, что почти заполнили собой всю столовую.

— Так ты ещё и шутник.

Дальше разговор был бесполезен, я это понимал, но на всякий случай спросил:

— Так ваш ответ — нет?

— Конечно нет. Убить его.

— Милый, прошу, ты обещал его мне.

— Ах да любовь моя, было дело, обещал.

— Стоять всем. Эльдра первая развлекается, потом что останется ваше.

Женщина медленно, с почти театральной грацией стянула с плеч платье. Шёлк соскользнул на пол, являя миру совершенное тело.

Я не понимал, почему с Вейлой всё было иначе. Но эта... Эта заставила моё нутро сжаться древним, животным трепетом. Она была прекрасна — до той секунды, когда её кожа лопнула, освобождая зверя.

Волчица. Шерсть была, как и её волосы цвета платины, только на груди имелся небольшой треугольник белой шёрстке. Она сделала шаг. Потом — прыжок. Лапы мягко ступили на стол, не оставив следа. Ни звука. Только мерцающий взгляд, полный хищного любопытства.

— Жаль убивать такую красоту... Но жалость — роскошь, которую я не могу себе позволить в вашем случае. Страха не было. Я верил, что одолею их всех.

— «Gladius Nox ventilabrum».

Из тьмы вырвался клинок — не сталь, а сама тьма, застывшая в форме лезвия. Волчица рванула влево, почти уйдя. Почти.

Я мысленно сжал пальцы. Клинок раскрылся, как веер Катаны из игры «Мортал Комбат». Как смерть, решившая, что одной жертвы мало.

Гладиус тьмы рассёк воздух — и волчицу. От носа до хвоста.

Она упала. Не просто упала — забилась. Конвульсии пробежали по телу, выгибая позвоночник в немыслимых углах. Тьма не просто убивала. Она пожирала. Выжигала жизнь на клеточном уровне, оставляя лишь пустую оболочку. Регенерации? Нет. Против магии тьмы никакая регенерация не вывезет. Была б она лекарь — это другое дело.

Я подошёл ближе, глядя, как последние судороги сходят на нет, и добил её ударом кинжала из молний.

— Вот и весь сказ...

— Одна волчица — не вся стая, — угрожающе произнёс Харроу.

Я раскрыл руки, выставив раскрытые ладони. На левой появился шар из молнии, а на правой вихрь из тьмы.

— Слышь, вожак, говорят, ты прожил немало лет и должен понимать, кто перед тобой.

На миг его лицо дёрнулось, я прям чувствовал, как в его башке вертятся сотни, тысячи воспоминаний, которые он пытается связать со мной, а точнее, с такими, как я.

— Ты не двухстихийник. Твой блеф не пройдёт.

— Убить его, — и в тот момент, когда вся стая ринулась ко мне, с моих глаз спала магия, он дёрнулся в ужасе. И было попытался остановить стаю, но было уже поздно.

— Что ж, вы сами сделали свой выбор, — «Nox Praesidium», магия, что делала меня прозрачным и недосягаемым для физических атак. Она жрала прорву энергии, так как я ещё не умел её контролировать, но благодаря ей я прошёл в центр зала. Звери били лапами, кусали, но не могли причинить мне вред. Встав в самом центре: «Caelum Obscurum», — поднял я руки и резко опустил вниз.

Под потолком образовалась туча, а из неё стали бить чёрные молнии, обрушиваясь на врагов, ослепляя и прожигая насквозь. Молнии, прошибая одного зверя, били рикошетом в соседнего. Вложил я в два раза больше положенного, благодаря чему уже через мгновения в зале кроме меня и Харроу никого не в живых не осталось. Мой источник от столь расточительной магии опустел почти на половину. Но даже этого мне хватит, чтобы справиться с ним.

— Это ещё не конец, — он кинул в меня чем-то, а я автоматом выставил стену из молнии. Произошёл взрыв, и меня отбросило. Когда я резко вскочил на ноги, на ходу поднимая вокруг себя защитный барьер, вожака уже не было. Сбежал трус. Ничего мы с тобой ещё увидимся блохастый.