Предел. Воплощение

Глава 17. Убежище

«Я не прячусь за стенами — я даю им честь носить своё имя.»

Астерон Неуязвимый

Ещё недавно я считал, что пробуждение с более паршивыми ощущениями попросту невозможно.

Как же сильно я заблуждался…

Попытка вернуться в сознание увенчалась не сразу. При первом заходе оно испытало такой стресс и шок, что решило ещё немного побыть на ремонте и отключилось. При втором — чем-то натужно скрипя, но механизм смог-таки запуститься. Маленький шаг для человечества и большой для человека, называющегося «Власт».

По ощущениям же с уверенностью мог сказать, что теперь Флегматичная Корова меня не просто пережевала и выплюнула, но повторила свои действия несколько раз. А потом ещё и потопталась немаленьким весом. Искренне надеюсь, что более паршивого пробуждения в моей жизни никогда не будет!

Что же я увидел, придя в себя?

Правильным ответом будет «ничего» — вокруг было абсолютно темно.

Но потом до меня снизошло сакраментальное знание:

«Чтобы что-то увидеть — открой свои глаза».

И я прозрел!

Ощущения в спине и до того подавали сигнал, что под ней находится что-то твёрдое. Теперь в том убедился — лежал на полу небольшого помещения, в котором царил полумрак, что опять разгонялся зелёным светом, пробивающимся откуда-то извне через небольшие отверстия почти у самого потолка. И это оказалось всем, что смог увидеть, просто вращая глазами. Для получения бо́льшей информации необходимо было уже крутить головой. Только вот при попытке совершения этого действия тело пронзила такая вспышка, что сознание за малым вновь не поломалось, а с губ сорвался-таки болезненный стон.

И рядом сразу что-то зашуршало, а после знакомый голос взволнованно и излишне громко произнёс:

— Власт, ты очнулся?! Ты как?!

Хотел бы я ответить что-то этому громогласному извергу, да вот только вместо посыла куда подальше, от меня раздался лишь сиплый хрип. Но даже такой реакции оказалось достаточно, чтоб тот же голос сказал:

— Сейчас-сейчас!

Следом за этими словами мою голову чутка приподняли, а к губам приставили горлышко фляги. Совершив фантастически вкусный глоток жизни, наконец-то смог выдавить из себя ответ и задать встречный вопрос:

— Живой, чуть… Где мы?.. Как?..

По идее здесь должен был бы последовать обстоятельный рассказ, только услышать-осознать мне его не удалось, так как сознание решило всё же ещё немного побродить где-то за гранью реальности и потому померкло…

Что очень даже хорошо, потому как следующее пробуждение оказалось не в пример лучше прошлого — и глаза сразу догадался открыть, и боли такой уже не ощущалось в теле, и голос подать смог сразу:

— Микт… Микт, ты здесь?..

— Здесь, здесь, где ж ещё мне быть, — тут же отозвался Светлый и зашуршал где-то в районе моих ног.

Отрадно мне было слышать его! Очередное доказательство жизни! И, желая продолжить разговор, что пытался начать в прошлое пробуждение, вернулся к тем же вопросам:

— Где мы?.. Как долго?..

И теперь обстоятельный рассказ действительно состоялся. И я смог весь его выслушать! Настоящий молодец! Медальку мне!

Так вот, по прикидкам Миктлана времени прошло уже около суток с момента сражения. В нём, как несложно догадаться, наша сплочённая команда превозмогаторов победила и обратила в бегство никчёмные остатки выжившей силы противника. Двойной награды требуют наши сердца!

Но награды нам, конечно же, никто не вручил. Если не считать того, что живы и относительно целы. Ноги-руки-голова на месте же, так что даже не относительно, а целы. Но к здоровью вопросики есть, это прям да… Восстанавливаться нам ещё долго предстоит, судя по всему.

В общем, после того как самым позорным образом я оставил друга сражаться в одинокого, тот как-то, но затащил неравный бой, сполна отомстив за меня, спасая нас обоих. Слава Миктлантекухтли, слава! Затем подлатал нас на скорую руку повязками с чудо-водой и оттащил сперва меня, а потом и все наши пожитки в ближайшее городское строение, в котором мы сейчас и находились. Пристальным осмотром поля боя, поиском трофеев Микт заниматься не стал. И сам пострадал весьма, и за мной присмотр требовался, да и одному шататься под сводами, откуда может ещё неизвестно какая и в каком количестве напасть явиться — не лучшая идея. Единственно, пока таскал вещи, то завершил жалкое существование недобитков, чтоб не верещали рядом, привлекая ненужное внимание кого бы то ни было. Наша родименькая паранойя!

Если же подвести итоги, то всех убытков — потерявшая свои свойства рыбья броня, сильно попорченная одежда, заменить которые пока нечем, да живой воды остались сущие крохи — пара глотков от силы. Вот это самая большая печаль, по мнению обоих, — такими темпами вскорости дополнительной жизни в наших закромах совсем не останется, а где завершение Испытания, всё еще совершенно неизвестно. В который раз решили быть осторожнее, бдительнее и прочая, и прочая. Но сможем ли?.. Сомнения гложут.

Впрочем, помимо большой печали наши сердца терзала и великая — никто Воплощение не обрёл. То ли мы что-то делаем неправильно, то ли мы вовсе не способны на такое свершение… И в последнее совсем-совсем не хотелось верить.

Волновали, конечно, и изрядно поредевшие припасы. И Микт подъел пока восстанавливался между периодами своего сна, и я после пробуждения прилично употребил.

Собственно, тихий и обстоятельный разговор за едой и происходил. За ним же и более детально осмотрел наше убежище. Пока я в беспамятстве валялся, Микт решил не отсвечивать в буквальном смысле этого слова. Обходился лишь тем освещением, что проникало в здание извне. Сейчас же достали пару кусков минерала-светильника и сделали себе немного уюта. Потому как больше брать его здесь неоткуда было.

Нашей временной крепостью оказалось ничем не примечательное внутри строение-комната без каких-либо перегородок. Прямоугольной формы, метров десять на пять. Большое! Кроме нас и наших же пожиток ничего в нём более не было, потому разговор тихо и вели — стены легко подхватывали малейший шум, превращая в многократное эхо. Может, в их материале и крылся секрет такого эффекта? Ни единого шва какой-либо кладки или отделки, будто стены, само здание выдолблено в скале. Да-да, именно так. Словно кто-то взял кусок породы и выработал из него всё содержимое, оставив внешний каменный короб. На такие мысли наводило и отсутствие любых стыков между стенами и потолком, полом, которые выглядели так же, как и стены. Из примечательного, связанного со стенами, были разве что те самые свето-вентиляционные отверстия под потолком да метра полтора в диаметре тёмное пятно в углу на противоположной стороне от нашего лежбища. Пятно начиналось от самого пола и до потолка. Удивительно, но, как сказал Микт, это дверь. Там вдоль стены в полу находился паз, по которому это каменное колесо откатывалось в сторону, открывая проход. В колесе-двери также были вытесаны какие-то подобия упоров, что служили своеобразными ручками для открытия. Выглядело всё массивно, но по заверению Микта, он, даже будучи раненым и сильно ослабленным, без особых сложностей открыл её. На вопрос безопасности же, получил в ответ пояснение, что в закрытом состоянии внутри есть некий стопор, служащий замком.

На этом интерьерные интересности комнаты заканчивались. Из остального — только небольшой слой пыли, местами ещё нетронутый нами. С учётом отсутствия ветра под землёй, способного нанести её, закрытости самого помещения, то здесь будто успело пройти не одно столетие. Но откуда бы им взяться, этим столетиям? Неоткуда, если по уму судить. С Катастрофы прошла всего-то пара веков. И ещё монументальность, необычная архитектура, странный материал — всё, что мы наблюдали с обрыва и уже здесь внутри, — намекает, кричит, что это никак не творение Древних. Видел я картинки их городов в книгах, и ничего подобного там не встречалось ни разу. Так тут ещё и месторасположение совершенно невероятное — где-то глубоко и среди залежей минерала, вряд ли существовавшего до Пришествия Предела. И те же жгуты паутины местами выглядели настолько старыми, что впору говорить не о прошедших столетиях, а целых тысячелетиях. В общем, как-то многовато странностей на квадратный метр мёртвого города…

На том разговор как-то сам собой затих, да и после еды организм вновь поклонило в сон, чему противиться я и не стал…

Сколько удалось проспать не знаю, но разбудил меня друг. Не Микт, нет. Неизвестный Зверь. Он, кстати, за время нашего восстановления лишь пару раз подавал голос, как поведал Светлый. Складывалось впечатление, что с каждым разом промежутки между его выступлениями становятся всё дольше и дольше. Или нет. Сложно ориентироваться во времени. Честно признаться, мы совсем потеряли ему счёт. Пробовали прикинуть примерно, но только запутались сильнее. И кто говорил, что в споре рождается истина?

Волновало же нас не только время, были и другие важные вопросы. Например, проходим ли мы всё ещё Испытание или втравились во что-то совершенно иное? Куда вообще Предел нас завёл? Сплошные тайны и загадки кругом, ответы на которые пока не торопились находиться.

Самочувствие моё после третьего пробуждения оказалось настолько сносным, что я даже встать смог. Тут выяснилась и новая интересность — потолок оказался неожиданно низким. А мы-то и сами далеко не великаны — чутка поболя полутора метров, так что за малым головой не бились о него. Сантиметр-другой, и всё. И мы ещё растём. И обязательно вырастем! Как тот Шкаф. Только вырастем, надеюсь, не здесь, и биться о него не придётся всё-таки. Беря в расчет высоту потолка, становились более понятны и размеры колеса-двери — не подвёл меня глазомер. А что становилось непонятно, так кто же здесь жил-то? Что за карлики такие?

Пока спал, Миктлан, пользуясь уже нашим светом, провёл более тщательную ревизию того, что у нас осталось. И хороших новостей не поведал. Вопросом пропитания и поиска простой воды стоило начать заниматься уже сейчас. Более всего расстраивало Светлого то, что его чудное оружие всё же не пережило боя. Глядя на покорёженные, изъеденные спиральные клинки, становилось страшно. Если их так потрепало, то как мы выжили-то вообще? Субстанций разных из тел пауков на нас попало в разы больше. Так нас ещё и попротыкали. То есть какая-то часть и внутрь тел попасть могла. Но никаких внешних ожогов кожи, никаких внутренних ощущений лихорадки. Загадка, которую списали на эффект живой воды, на те её глотки, что сделали перед боем. Других более-менее логичных объяснений у нас всё равно не родилось.

Мой же нож оказался вообще без повреждений — магия! Как и то, что Миктлан смог отыскать его среди трупов. Расстраивало, что вместе с утратой брони, канули туда же и мои самодельные ножны. Опять некуда стало приспосабливать нож. Отдавая его мне, Светлый таки не удержался от вопроса, видимо, терзавшего его давно — ещё с первого раза, когда заметил:

— Власт, а откуда у тебя нож этот? Узор на клинке очень уж приметный!

— Ха! История банальна до безумия! Я его нашёл, когда он меня убить пытался, — ответил я коротко после небольших раздумий, как бы красиво обыграть его случайную находку в библиотеке.

— Эм-м… Ничего не понял! В смысле нашел, когда убить пытался? Кто? — вытаращился Светлый на меня.

— Нож!

— Нож?

— Нож! — не отступал я от своей линии.

— Та-а-к! Что-то я ничего не понял… Давай сначала. Я правильно услышал, ты нашёл нож, а он пытался убить тебя?

— Всё верно.

— А кто держал нож? Что случилось с прежним его владельцем? — продолжал выяснения Микт.

— Никто не держал. Ничего не случилось. Его единственного и неповторимого владельца ты можешь лицезреть воочию! — потыкал пальцем в направлении себя же.

— То ли я чего-то не понимаю, то ли ты несёшь чушь!

— Осторожно! Несу чушь! Главное — не расплескать! — передразнил я. — Шучу я! Шучу! Не надо меня калечить! — попятился я от Светлого, что не поленился подняться и начал идти на меня с киркой, скорчив зверское лицо.

— Шуточки у тебя несмешные! Давай нормально рассказывай.

— Да я всё рассказал уже! — но заметив, как физиономия ещё больше искажается, поспешил продолжить. — Ладно-ладно! Слушай!..

И поведал уже во всех подробностях историю случайной находки, на что в итоге получил лёгкий подзатыльник всё-таки подобравшегося ко мне Микта со словами:

— Балбес ты, Власт!

— Главное, что не трус! — не преминул дополнить я.

— Ну, тут сложно с тобой не согласиться. Ты вообще как? Готов выбраться на разведку?

— Всегда готов! А по состоянию — слабость ещё, конечно, есть, так что кирка твоя, а я как раз с ножом и похожу.

На том и порешили, на том подготовку к вылазке и завершили, на том и подошли к круглой двери. Я с интересом следил за тем, как Микт открывает её. Само колесо откатывалось влево. В закрытом положении оно доходило до угла и касалось правой стены, упиралось в неё. Там же в дверь сейчас был воткнут штырь. Теперь стало понятно, о каком таком стопоре-замке говорил Светлый ранее. Но кое о чём он же и умолчал. Во-первых, паз был не только в полу, но и на стыке стены и потолка. Так что края двери упирались снизу и сверху, и выбить её становилось очень проблематично, проще расколоть её совсем, наверное. И непонятно было, как ее сюда затащили и в паз вставили, раз она больше высоты самой комнаты. Во-вторых же, толщина двери тоже оказалась неожиданно большой — сантиметров десять-пятнадцать, не меньше. Да она весить должна очуметь как много! Больше, чем много! И, желая проверить хотя бы этот факт, остановил Микта, уже упёршегося в выемки-ручки для открывания-откатывания и пыжащегося изо всех сил:

— А ну-ка, отойди! Дай я попробую!

— Да без проблем, — Миктлан отступил в сторону, уступая мне место у упоров.

Встал, упёрся, внутренне напрягся, предвосхищая сопротивление и тяжесть, и толкнул. За что чуть и не поплатился падением, и, возможно, разбитым носом. Дверь настолько неожиданно легко катнулась в сторону, что я не удержал, отпустил её, а сам почти вывалился наружу. Ещё и сбоку раздался смех! У-у-у! Месть моя будет страшна!

— Видишь, я тоже умею шутить! Как тебе такое, Власт? — веселясь, произнёс Микт.

— Неплохо-неплохо! Так держать! — только и осталось, что похвалить товарища. Сам же восстановил почти потерянное равновесие, осторожно оглядывая открывшееся снаружи пространство.

Перво-наперво проверил свод над головой. На потолке подземелья висели прежние бескрайние лоскуты паутины. Изменений в появлении новых коконов или свежих нитей не заметили на пару с Миктланом. Как и притаившихся тварей, так что посчитали это направление условно безопасным.

Затем пришла очередь осмотра округи. Прямо — та самая стена, по которой спускался Микт. До неё все метров сорок. Сильно левее от нас — следы нашего же противостояния с пауками. А собственно, кроме них ничего больше и не было в промежутке между строениями и стеной. Исключительная чистота минеральной брусчатки, кристальная чистота! Выйдя чуть вперёд из убежища, бросил взгляд вправо — там виднелась полоса зданий, похожих на наш домик как две капли воды и уходящих во тьму. В большинстве случаев единственным отличием оказались только номера рядом с входом. На нашем, например, было написано число «13», а на следующем — «15». Вполне обычными человеческими цифрами. В других же случаях здания были больше, массивнее, не с одним этажом, а в два-три. Махнул в сторону одного из таких Микту:

— Надо будет заглянуть, может что интересное найдём, — на что получил согласный кивок.

Слева же до ближайшего домика были те же сорок метров. И если свернуть за левый угол нашего здания, то там в далекую даль уходила прямая. Наверное, можно назвать это улицей подземного города. По обеим сторонам её также стояли аккуратные коробочки таких же строений.

Переглянулись.

Кивнули друг другу.

Направились к следам нашего сражения.