Предел. Воплощение

Глава 14. Обновки

«Если грабли могут калечить, то и бронёй может стать всё что угодно.»

Родимус Беспечный

Благодать-то какая!

Налопались, что называется, от пуза! Замолотили всё. И как же в сон клонить стало после! Усталость напомнила о себе с десятикратными силами. Челюсть просто выворачивалась, а сознание готово было покинуть тело.

А тут ещё, как назло, и новая поклёвка пошла на закинутых снастях. Пришлось превозмогать. И пока совершал сей подвиг, Светлого отправил спать. Тем более возле тёплого огнища весьма приятно. Потом уже мой черёд придёт, а пока — рыболовный промысел ждёт!

Только вот в этот раз неудача ждала меня. То ли просто не повезло, то ли сытая рассеянность сыграла роль, но первых двух рыбёх вытянуть не удалось — сорвались, ушли. Но потом реабилитировался — третью и четвёртую вытащил на берег. Обе оказались размером поменьше первой, так что и столь яростной борьбы с ними не случилось. Больше ловить пока ничего не стал и снасти свернул.

После потрошения добычи сразу отправил её на готовку, оставив пару мясистых кусков — хотелось всё же забросить что-то сильно съедобное к дереву-убивцу в зону на проверку. Ядер в головах не оказалось, да и кости у этих особей оказались едва-едва тронутые синевой. Возможно, существует какая-то связь между ними? С другой стороны, и Миктлан назвал Ядро сокровищем, что как бы намекало на изрядную редкость ресурса.

Пока готовил, раздумывал над парочкой идей.

Первая связана была как раз с костями уже съеденного деликатеса. Обкатывал мысль загнуть, зафиксировать кость в форме, подобной крючку, и забросить на окаменение. Но как осуществить — ума дать не смог. Решил посоветоваться с Миктом после пробуждения того, а то и вовсе озадачить его — пущай тоже ломает голову свою. Спал он, кстати, весьма крепко — никак не прореагировал на моё присутствие и готовку.

Вторая идея заключалась в попытке прокипятить воду из озера. Жажда давала о себе знать, особенно после еды, но рисковать и в лоб пить из озера не хотелось из-за подозрительной синевы костей его обитателей. А раз посчастливилось котелок раздобыть и огонь горит, то стоило попробовать воды питьевой сделать. Жаль только, что даже если получится, то перелить её некуда. Единственная фляга — с живительной водой, а в нашем случае это сокровище даже ценнее Ядра. И новую сделать тоже не из чего.

Хотя один вариант есть.

Доводилось мне читать об изготовлении бурдюков из рыбьих пузырей. Технология сложная и в наших условиях невозможная. Так можно было сказать, если бы не зона окаменения. В оригинале там многоэтапный процесс с промыванием, просушиванием, обработкой, пропиткой и прочим. У нас же можно попробовать поступить в лоб — надуть максимально пузырь, насадить на что-то, затыкая, и забросить в зону. И как ни вертел идею — не видел в ней изъянов. И даже если с прогретой водой из озера ничего не выйдет, то можно попробовать вернуться к тому месту ручья, где ещё можно набрать её из него.

Готовые куски рыбы складывал пока что рядом на очередной плоский камень, предварительно обмытый. Тоже проблема — во что завернуть, как хранить пищу. Неизвестно, сколь долго ещё наше Испытание продлится и куда нас заведёт, так что готовые припасы лучше иметь под рукой.

Котелок меж тем закипел. Сняв с огня и заглянув в него, не увидел совершенно никакого осадка. Что ж, будем считать местную воду условно безопасной, но сырую всё же поостережёмся пить. Выложил камнями небольшую заводь у края воды, в которую и поставил котелок остывать. Должно сильно ускорить процесс — озёрная вода по ощущениям совершенно не теплее ручья.

Третьей мыслью, над которой ломал голову, было изготовление чего-то защитного от прямого свечения кристалла-гиганта. И здесь никаких конструктивных идей не было. Намотать на голову что-то из остатков запасной одежды можно, но дело-то не в напекании головы. Нужен какой-то весьма большой козырёк, который даст тень на глаза. Из чего его придумать — только Предел ведает! Или вот этот спящий товарищ, которого и потряс за плечо, будя.

Рассказал, озадачил Светлого, как тот чуть пришёл в себя после сна. После стольких приключений пара часов отдыха — ничтожно мало. Но и то счастье! Так что, подложив под голову рюкзак, улёгся рядом с костром, наказав Микту не забывать подкидывать остатки дров. После сна сходим за новой охапкой и со всем остальным разберёмся.

И удивительное ведь дело! Пока Микт спал, рёва-воя ни разу больше не звучало. Повезёт ли мне также?.. Не хотелось бы просыпаться от него. С этой мыслью и уснул…

Сказать, что пробуждение было лёгким — не сказать ничего. Ощущение такое, словно тебя Флегматичная Корова пережевала и выплюнула. Бр-р-р! Отвратительно! И нет, я не об ощущении, а о Звере. Это не та милашка из древних времён, что давала вкуснейшее молоко. Справедливости ради, его она и сейчас даёт, только вот вряд ли его кто-то осмелится выпить. Разве что больные на всю голову Ренегаты — те ничем не брезгуют. Потому как из травоядного безобидного животного она превратилась в плотоядного падальщика, подъедающего останки жертв Неостановимого Быка. Отвратительно! Повторяюсь, ну и пусть.

Кое-как осознав, кто я такой, что я такое, взбодрившись после ледяного умывания в озере, начал расспросы Миктлана:

— Ну, так как, есть какие идеи?..

— По костям, думаю, что смысла нет. У нас уже есть снасти, вполне рабочие, судя по твоим успехам, пока я спал, — ответил он. — По флягам из пузырей тоже не вижу, почему может не выйти толк. Если только окажется по итогу слишком хрупкой, но это проверять надо. А с прикрытием от света тоже идей нет.

— Эх ты! — посетовал я на безрезультативность, полученную от Микта.

— А что я? Нет ни у нас, ни в округе ничего подходящего! У нас даже нитки-иголки нет, чтоб что-то взять и вшить-пришить в качестве козырька к тряпкам, которыми можно обмотать голову. И той же коры нужного размера не найти. Она вон только у этих центральных деревьев есть подходящая. А соваться мы туда не будем! — выдал своё возмущение Светлый в ответ на мои вздыхания разочарования.

— Ладно, ладно, не кипятись. Кстати, о кипятке! Вода остыла? Пробовал?

— Остыла. Пробовал. Обычная вода. Совершенно обычная, — пробурчал Микт.

— Да? Ну и хорошо. Перекусим и идём дела вершить?

— Не, я не голодный ещё, — уже несколько веселее похлопал себя по животу опрашиваемый.

— Я в принципе тоже… — протянул я, прислушиваясь к ощущениям в своём. — Давай тогда выдвигаться на подвиги.

В нашем списке подвигов было всего два, а не двенадцать, как полагается. Первый — новая охапка дров, второй — фляги. И оба мы совершили! Надувать рыбий пузырь оказалось не особо гениальной идеей, и плевались потом ещё долго, но получили две фляги колбообразной формы, причём от простого падения ничего с ними не случилось. Как пустыми, так и заполненными. Магия вне Академии!

И ведь вдоль озера таких зон с деревьями с пяток насчитали только в том пространстве, что просматривалось. Почему такое сокровище никак не используется? Расточительно! А в неиспользовании мы были полностью уверены, потому как никаких следов деятельности, кроме как в том начале пещеры, не встречалось. Да и к ним возникали вопросики — слишком уж примечательная находка с перстнем, чтобы лежала нетронутой долгое время…

Кости рыбьи тоже придумали как использовать. В особо крупных рёбрах проковырял ножом отверстие поближе к месту их крепления к хребту, а после отправили на окаменение — теперь у нас было десятка два игл. Зачем нам они? Ну, раз Миктлан сетовал на их отсутствие, то вот закрыли брешь. Провернули это с костями от двух последних рыбин, а первую оставили нетронутой, решили сохранить их первозданно синими. На всякий случай. Вдруг ценные?

Проверка же целых кусков рыбы на предмет сушки всё-таки не прошла. Ни на тех отложенных сырых, ни на свежеприготовленных. Всё стало каменным, неразгрызаемым.

И Светлый таки выдал идею насчёт головных уборов.

Предложил он взять хвосты рыб, сделать пару дырок в их краях для пропуска завязок, бросить в зону, а затем вдеть кусок бечёвки и повязать сиё творение на голове. Не хочу даже знать, как он до этого додумался. Больной ублюдок! Нет, вы просто представьте себе эту картину, а потом скажите, что я не прав. Два парня, в достаточно потрёпанной одёжке, обвешанные рюкзаками, один с киркой наперевес. И у обоих на лбу хвостовой плавник, смотрящий в вашу сторону, буквой «V». Я б от таких бежал быстрее, чем от тех тварей из логова…

В целом же, резюмируя последние часы, можно было сказать, что мы полностью готовы продолжать путь. И припасы кое-какие появились, и отдохнули чуть — место оказалось спокойное, ни единой твари так и не заметили. Не только живых, но и мёртвых тоже — просматриваемый берег был чист и пуст от любых останков. Из-за этого спокойствия сразу путь продолжать и не стали. Посовещались и решили отоспаться. Впрок, так сказать. Заодно и осторожненько искупались на мелководье, далеко не забредая — мало ли насколько там крупные особи водятся на глубине. И какое количество. Пусть себе и дальше там водятся, а мы тут, с краешка, чуть-чуть.

Так как ту первую накопившуюся усталость победили, то на этот раз решили спать бо́льшими промежутками. Первым опять на отдых отправился Микт, я же занялся дальнейшим промыслом и не только — таскал дрова, готовил еду и ресурсы для той работы, которую выполнит Светлый, как проснётся. Не всё же мне одному вкалывать, как крестьянину на гильдейском контракте. И вновь Миктлану везло — неизвестный Зверь молчал всё время его сна. Мистика какая-то! Тоже так хочу.

А ещё мы решили сделать нечто «сказочное». Да-да, в том самом значении…

Я же на это сказал бы: «Вот что значит настоящее безумие!».

Мы воплотили идею Микта с плавниками. И даже больше!

Мы не только сделали головные уборы из них, мы ещё и броню себе рыбью сварганили.

Именно для этого я устраивал дополнительный локальный Апокалипсис для популяции хищника, превратив того самого в жертву. Нам требовались головы, кожа и прочие плавниковые части этих рыбин. И побольше! Я колол в них дырки, таскал на закалку, а Светлый, как проснулся, начал обшивать-обвешивать этими заготовками нашу одежду. Теперь бы я уже не смог убежать от вышеописанных двух парней — кондратий бы прихватил прям сразу на месте, как их увидел…

Но нам на это плевать было с высокой колокольни.

И даже на запах! Да-да, тот самый рыбий запах. Получается, что и купание зряшным действием оказалось. Но это если совсем уж придираться, по собственным же ощущениям смыть ту накопившуюся пыль за прошлый этап путешествия делом благим думалось. Ещё и такой заряд переохлаждения получили от ледяной воды, что спалось потом у тёплого костра просто великолепно. Я даже от рёва не проснулся — Микт сказал, что дважды раздавался тот за время моего сна. Не повезло мне. Но раз не проснулся, то буду считать, что повезло. Такой вот парадокс.

После той памятной встречи с тварями решили любыми средствами укрепиться, обезопаситься и подготовиться к будущим битвам. Вечно тактически отступать не выйдет. Да и сомневаюсь я, что подобными поступками можно достичь Воплощения. Вне битвы нет той гремучей смеси чувств и эмоций, ледяного дыхания Незримой Смерти и её огненных когтей, сжимающих сердце. А без них как ты преодолеешь свой Предел? Правильно. Никак! А ещё и Голос в начале Испытания говорил именно об этом.

Так что подготовка и ещё раз подготовка!

Когда же создание высокотехнологичной брони двадцать третьего века завершили, тогда мы и стали полностью готовы к продолжению пути к Силе.

Правда, сделали мы не только броню в итоге. Ха-ха! Ивняк всё же пошёл под нож. Из него мы сделали какое-то внебрачное дитя дротика и гарпуна. Не мы такие — жизнь такая!

Ядро Зверя, действительно, оказалось очень большой редкостью. Не знаю уж, какой там процент его находки на сотню особей, какие вообще условия его возникновения, но среди десятка рыб, выловленных для брони, ни в одной его не нашлось. Так что первая жемчужина так и осталась у нас единственной. Будем беречь её.

Перед уходом максимально постарались прибрать следы лагеря. Огнище заложили свежими камнями, а закопчённые камни из него, камни-«сковородки» утопили рядом с берегом. Потроха и лишнее мясо от десятка ушедших на броню рыб утопили все разом. Как там вода забурлила! Жуть! Осуществлённая на практике мысль купания недалеко от берега и на небольшой глубине заиграла новыми красками…

Придирчиво напоследок оглядев место стоянки, двинулись далее по берегу. Идти с козырьком над глазами оказалось не в пример прошлому легче и приятнее. Замечать при движении стали гораздо больше деталей. Но сами движения поначалу были очень уж непривычными — сказывалась эта самодельная броня наша. С какой тоской я в эти моменты вспоминал ощущения от того бело-серебристого доспеха, что был на мне во время шахматной партии! Настоящее совершенство!

Но, несмотря на эту некоторую скованность, шли весьма бодро. Запасы выносливости были восстановлены на полную! Ещё и перед началом движения подкрепились на дорожку.

Запасы еды, кстати, тоже придумали, как упаковать-сохранить. На выручку опять пришли рыбьи пузыри и немного их кожи. Сделали из них что-то вроде пластин, между которых и положили куски готовой провизии, соорудив некое подобие коробки. А чтоб не рассыпались эти конструкции, перевязали их остатками бечевы. Теперь длинные куски её остались только в снастях — их пока разбирать не стали, просто смотали.

Весь этот скарб постарались распределить равномерно по рюкзакам, чтоб, не дай Предел, потеря какого не стала фатальной для будущего путешествия.

А ещё я, наконец-то, сделал себе грубую подделку под ножны для ножа. Зато теперь он всегда был под рукой и выхватить его я мог легко и просто. Красота!

Шли хоть и бодро, но расстояние съедалось медленно — вновь приходилось петлять. Во всём виноваты ивняки с аномальными зонами. Иногда, чтоб их обойти, приходилось приближаться к стене подземелья, в другие моменты — чуть ли не по воде обходить. «Змеиный» путь какой-то.

И одно из приближений к стене стало новой поворотной точкой путешествия, если не сказать — всего Испытания.

Завернув за очередную рощицу, оказались на неожиданной развилке. Налево уходил привычный уже рукав безопасного пути между зонами, а вот справа возвышался фасад. Да-да, именно он!

Фасад был вырублен прямо в серо-коричневой скале, создавая впечатление, что это врата в какой-то иной, потусторонний мир. Громадный, величественный, он вызывал в теле и душе необъяснимые трепет и волнение. Казалось, здесь размывается сама граница реальности, что она переплетается с фантазией, кошмаром — от количества и разнообразия диковинных Зверей на колоннах голова шла кругом! И свет от центрального кристалла вносил свою лепту — настолько затейливо укладывался на изображения Зверей, что вот-вот, и они придут в движение, спрыгнут с колонн…

По центру же фасада, в его глубине прятался тёмный провал входа куда-то…

По бокам от входа стояли две статуи-близнеца. Настолько детальные и исполинские, что уже прошедший трепет возвращался новой дрожью, новыми мурашками. И статуи очень необычные.

Необычность их была в том, что они не стояли.

Они висели.

Висели на тонкой каменной нити, что спускалась со всей высоты фасада.

Пауки? Или же паукообразные Звери? Где правда?

Головы статуй находились на уровне наших. Глядя на них, казалось, кто-то взял чашу, проделал отверстия под глаза, а затем перевернул, приделывая в качестве части тела. И восемь глаз-отверстий каждой из них смотрели на нас, проникая в самые глубины души, вызывая новые волны того трепета. И в этих глазах начиналось единственное отличие между статуями. Начиналось, но не заканчивалось. У левой глаза были янтарно-жёлтыми, у правой — изумрудно-зелёными. Около рта торчали чудовищные хелицеры, с которых в чаши под статуями падали капли тех же цветов, что и глаза.

Брюшко тварей походило на массивный каменный шар, переливающийся всеми оттенками ночи, с множеством сверкающих, как драгоценные камни, щетинок. Тот самый чёрный минерал, что ранее преграждал наш путь, что поглощал сам свет. У каждой на тергите находилось по два круглых разноразмерных пятна-отметины в цвет глаз, с диагональным расположением. Вот где все различия наконец-то кончались.

Длинные и массивные сегментированные лапы, покрытые такими же тёмными кристаллами, казались смертельно опасными из-за игольчатой остроты. Тело, подвешенное на каменную нить-паутину, составляло с ней же неразделимое целое. Словно это не Зверь, а ягодная гроздь, порождённая чьим-то чудовищным воображением, кошмаром…

Вернул же нас к существованию во времени наш давний попутчик.

Что пропадал, то вновь появлялся.

Рёв-вой раздался из самых глубин входа.

Входа, к которому, приходя из левого безопасного рукава-пути, вели следы.

Одна цепочка уже знакомых нам отпечатков.

На них, как и прежде, было множество снежинок…

* Флегматичная Корова: https://author.today/work/edit/chapter/4159105

* Неизвестный Зверь. Статуя-страж: https://author.today/reader/433488/4162338