Повелитель огня II

Глава 6

До окрестностей Горовеля мы добрались за три с половиной дня. Особо спешить нам было некуда, поэтому гусаков решили не мучить, учитывая, что одному из них приходилось везти двух пассажиров: Ясну и Добрана. Лошадку мы отпустили первым же вечером, скорости она не добавляла, а вот проблем — да. Слишком уж быстро уставала. Особенно по сравнению с гусаками.

В деревни и уж тем более в маленькие города во время этого перехода я решил не заходить от греха подальше. Хоть Ясна и вернула себе опять образ подростка, надев мужскую одежду и спрятав волосу под шапку, любой нормальный человек, владеющий информацией о поиске трёх человек с нашим описанием, вполне мог нас опознать.

На самой же дороге, к нашей радости, нам ни разу не встретились отряды дружинников или огневиков. Встречались крестьяне, несколько повозок в сопровождении проводников, одинокие путники: пешие, конные или на гусаках, но отряды — нет.

А ещё меня радовало, что внимания на нас особо никто не обращал. И у меня даже возникла мысль, что в этой стороне нас вообще не ждут и даже, выражаясь терминами из моего прошлого мира, ориентировок на нас в эту часть Браноборского княжества не выслали.

Правда, из-за того, что мы никуда не заходили, у нас практически закончился провиант. Запасы воды мы пополняли в ручьях и у ключей, а вот с продуктами всё было плохо. Когда мы подъехали к окрестностям Горовеля, из съестного у нас остались лишь несколько чёрствых кусков хлеба, небольшой кусок сала и пяток брюкв. И я очень рассчитывал в городе пополнить запас провианта.

Ещё я мечтал купить третьего гусака. Мы провели эксперимент — попробовали посадить на ящера Добрана. Мальчишка ловко управлялся с гусаком и продемонстрировал неплохой уровень верховой езды. Что меня особо не удивило — он вообще был шустрый и толковый. А имея трёх гусаков, мы могли ехать как минимум раза в полтора быстрее. И я очень надеялся, что ездовые ящеры на городском рынке продаются.

Примерно около полудня, судя по расположению солнца, мы подъехали к небольшой речушке. Почти сразу же после неё дорога должна была резко свернуть на восток и через пять-шесть вёрст привести нас к Горовелю. Мы перебрались с одного берега на другой по узкому каменному мосту, проехали буквально пятьсот метров, а дальше нас ожидал сюрприз.

Это на карте дорога изгибалась и уходила на восток, а по факту она вела дальше на север, к горам, которые уже было довольно хорошо видно. А вправо, на восток, уходило лишь её ответвление — более узкое и довольно-таки разбитое. Глядя на эту даже не дорогу, а дорожку, я усомнился в том, что правильно прочитал карту. Достал её, перепроверил. Нет, я не ошибся, карта показывала, что Горовель находился восточнее этого места, и идти к нему следовало по этой узкой разбитой дорожке.

А вот куда вела основная дорога, не указанная более на карте, оставалось загадкой. То есть, я догадывался, что вела она в горы — они лежали прямо перед нами, а вот куда конкретно — неизвестно. Но нам нужно было в Горовель — туда мы и отправились, обсуждая, как первым же делом по прибытии в город найдём какую-нибудь харчевню, где сытно и вкусно поедим. Дорога была плохая, гусаков решили не гнать, они просто шли, а мы имели возможность переговариваться.

За разговорами не заметили, как проехали половину пути от поворота до Горовеля. И когда вдалеке уже замаячили верхушки городских дозорных башен, нам наконец-то попался первый встречный на этой дороге. Я заметил его издалека — он шёл из города в нашу сторону.

Мы двигались навстречу друг другу, приблизившись, я смог получше рассмотреть незнакомца. Мужчина. Небритый, грязный и настолько замученный дорогой, что возраст его угадать было просто невозможно. Ему могло быть как двадцать, так и сорок лет. Истёртый холщовый кафтан — явно с чужого плеча — висел на нём мешком, старые истоптанные сапоги были перевязаны верёвками, порты грязные и пыльные. Казалось, этот мужик не сходил с дороги не меньше месяца — настолько плохо он выглядел.

Когда между нами осталось около десяти метров, незнакомец остановился, приподнял руки и развёл их в стороны, давая понять, что настроен миролюбиво. После чего сказал:

— Здравы будьте, люди добрые!

— И ты здрав будь, путник! — ответил я. — Из Горовеля идёшь?

Мужик вздохнул и отрицательно завертел головой. После чего заявил:

— Не попал я в Горовель. Перекрыли вход.

— А кто перекрыл?

— Дружинник княжьи. Всех останавливают и к братьям огненным отводят, а те проверяют каждого.

— На скверну?

— Нет. Я у крестьянина одного спросил, когда тот из города вышел, он сказал, что ищут каких-то лихих людей, которые целый отряд огневиков убили. И в диком огне сожгли.

После этих слов у меня возникла мысль, что возможно, это ищут и не нас. Но в любом случае новость была паршивая. Мы рассчитывали купить гусака и еды, а при таком раскладе в город соваться не стоило.

— А давно они этих лихих людей ловят, тебе крестьянин не сказал? — спросил я.

— Нет, — ответил мужик. — Сказал только, что так много огневиков у них в городе отродясь не было. И что все теперь боятся, что эти трое на Горовель дикий огонь нашлют, чтобы спастись, когда их ловить будут.

— Трое? — переспросил я.

— Да, — ответил мужик. — Три чаровника: муж взрослый, девчонка лет пятнадцати и мальчишка совсем маленький.

Сказав это, мужик перевёл взгляд с меня на Добрана, потом на Ясну и вмиг побледнел. Дошло до него, с кем разговаривает. Недолго думая, он рухнул на колени и взмолился:

— Не губите!

— Ты верно принял нас за тех чаровников? — спросил я, изобразив удивление. — Ты ошибся. Вставай.

Мужик кивнул и встал. Но почему-то опять сказал:

— Не губите.

— Никто тебя губить не собирается. Ты лучше скажи, почему в город-то не попал? Ты же не чаровник.

— Беглый я.

— Что натворил?

— Ничего, оговорили.

Развивать тему мне было неинтересно, и я сказал:

— Ступай, путник! Удачи тебе в дороге!

— И вам удачи, люди добрые! — ответил мужик, но остался стоять на месте и как-то замялся, словно что-то недоговорил.

— Ты что-то хотел? — спросил я.

— Нет ли у вас, люди добрые, хоть чего-нибудь пожевать? Четвёртый день травой питаюсь, но ей не насытишься. Хоть корочку маленькую. Думал, найду в Горовеле что-нибудь, а теперь не знаю, как быть.

Я снял мешок, достал оттуда кусок хлеба и две брюквы, протянул мужику. Тот поклонился мне в пояс, затем взял продукты и произнёс:

— Благодарю тебя, добрый человек.

После этого мужик отошёл в сторону, сел на обочине и тут же принялся есть. Но он не набросился на еду, не спешил — ел потихоньку, растягивая свой нехитрый обед.

Я же кивком дал знак Ясне и Добрану, что нам надо уходить назад к основной дороге. Когда мы отошли достаточно далеко от мужика, я сказал:

— Думаю, вы понимаете, что в Горовель нам соваться не стоит.

— Понимаем, — вздохнув произнесла Ясна.

— Понимаем, — повторил за ней Добран и добавил: — Только где мы теперь еды купим?

— Найдём какую-нибудь деревню, — сказал я. — Или будем охотиться. Лук и стрелы у нас есть. А ещё тут у нас кое-кто с первой стрелы грызнеца укладывает. Они, кстати, съедобные?

— Съедобные, — ответила Ясна. — Но не очень вкусные. Да и их ещё найти и выследить надо.

— Вкусно — это для нас сейчас непозволительная роскошь, — сказал я. — Достаточно, чтобы было съедобно. Кроме грызнеца, наверное, ещё кто-то водится в лесах, кого съесть можно?

— Водится.

— Ну значит, от голода не помрём. Меня сейчас намного больше интересует другое: куда ведёт основная дорога и почему она не указана на карте?

— Может, по ней гораны свои товары возят? — предположила Ясна.

— Вполне возможно, — сказал я. — В тот же Гардов они их привезли на телегах, значит, двигались не по бездорожью.

— Получается, если пойти по этой дороге, можно попасть в земли горанов, — продолжила Ясна логическую цепочку.

— Или в какой-то другой город, не указанный на карте, — сказал я. — И судя по состоянию той дороги, по ней ездят довольно часто. Либо редко, но при этом за ней хорошо следят.

— Мне всё же кажется, нет там никакого города, дорога ведёт к горанам.

— Пока не пройдём по ней до конца, не узнаем.

— А другого пути точно нет? — Крепинская княгиня посмотрела на меня так, будто я предложил ей пройти через вольер с голодными львами.

— Может, и есть, но я его не вижу, — ответил я. — А тут дорога, которая ведёт на север. Туда, куда нам и надо. Теперь я, конечно, начал сомневаться в точности карты, но если горы на неё нанесены правильно, то до них ещё около двадцати вёрст. Вполне возможно, что дорога ведёт не к горанам, что она куда-то свернёт или вообще пойдёт в обход гор, что было бы для нас просто идеальным вариантом. Но пока мы не пойдём по ней, мы не узнаем, куда она приводит.

— А в землях горанов точно нет скверны?

— Ну, Ясна! — воскликнул я в сердцах. — Ну опять двадцать пять! Огневики всем внушили, что на горанах лежит скверна, потому что они пользуются диким огнём. Ты уже несколько дней ночуешь у дикого огня, а я на нём нам еду грею. И ты после этого боишься скверны в землях горанов? Ну сколько можно?

— Ты прав, — вздохнув, согласилась юная Крепинская княгиня. — Но всё равно страшно.

— Тебе тоже страшно? — спросил я Добрана.

— Мне нет, — ответил мальчишка. — Я есть хочу.

— Тогда давайте быстрее отсюда уходить. Может, успеем поохотиться в предгорьях перед сном.

К основной дороге вернулись быстро — заставили гусаков бежать, затем свернули на север и продолжили путь в том же темпе. Через час дорога пошла вверх, и это было хорошо заметно. Ещё через час поменялась растительность вокруг — стало больше кустарников вдоль дороги, зелень стала сочнее, поля исчезли вовсе. До гор оставалось всего ничего.

А ещё через какое-то время мы остановились у большого указателя, стоявшего на обочине. Размером он был примерно метр на два и сделан из аккуратно подогнанных друг к другу досок, выкрашенных в белый цвет. И на этом белом фоне была выведена красная надпись на незнакомом мне языке. Странное письмо — то ли буквы такие, то ли руны.

Что значила эта надпись, для нас было загадкой, а вот под ней небольшими чёрными буквами на привычном мне языке Девятикняжья было написано: «Пути нет!» Были ли эти слова переводом странной надписи или на разных языках были написаны разные вещи, можно было лишь догадываться, но то, что проезд дальше был запрещён, было понятно. Кем запрещён и почему — неизвестно, но факт есть факт.

— Но мы же всё равно поедем дальше? — спросила Ясна.

— Думаю, было бы очень глупо разворачиваться и возвращаться, — ответил я. — Поэтому поедем. Но уже пора начинать присматривать места для ночлега. Здесь совсем другая природа, полей нет, не факт, что у нас получится слишком далеко отойти от дороги. Можно наткнуться на горную реку или ущелье, через которые не перебраться. А отойти надо, чтобы развести костёр и не быть замеченными. Поэтому дальше едем медленно и высматривает тропинки или ровные участки вдоль дороги, по которым можно уйти в сторону. Ещё нам надо…

Я запнулся — моё внимание привлекли пять всадников, мчащиеся по дороге на полной скорости в нашу сторону. Примерно за пятьсот метров до места, где мы стояли, дорога делала небольшой изгиб, обходя холм, поэтому издалека дружинников — а это были именно они, суда по одинаковой одежде и мечам в руках — мы увидеть не могли. И вот теперь они на полной скорости вылетели из-за этого холма и мчались на нас.

— Что нам надо? — переспросила Ясна.

— Убежать вон от тех дружинников, — ответил я, подавшись корпусом вперёд, смещая вес в седле и сжимая ногами бока гусака.

Ездовой ящер тут же отреагировал на привычный сигнал — присел, будто на пружинах, и сорвался с места. Ясна сделала то же, что и я, и наши гусаки рванули по дороге, оставляя позади себя странный указатель и, как мне очень хотелось верить, преследователей. Кто это был, за нами они гнались или просто ехали, а если за нами, то как узнали про нас — все эти вопросы меня пока не интересовали. Сейчас надо было просто оторваться от погони.

Время от времени я оборачивался, удовлетворённо отмечая, что расстояние между нами и преследователями не сокращается. А когда дружинники добрались до странного указателя, четверо из них и вовсе остановились возле щита. Лишь один какое-то время скакал дальше, подавая нам какие-то знаки рукой, но потом и он остановился, развернул коня и отправился к своим товарищам.

Спустя некоторое время и я решил остановиться, чтобы нормально осмотреться и перевести дух.

— Владимир, кто это был? — спросила Ясна. — Огневики?

— Не знаю, — ответил я. — Но теперь у нас точно нет пути назад.

— Я почему они остановились? Испугались ехать дальше из-за надписи?

— Этого я тоже не знаю. Возможно, поняли, что по горной дороге на лошадях им нас не догнать.

— Но они остановились возле щита с надписью.

— Может, от того места начинаются земли горанов, и вооружённым дружинникам просто нельзя сюда заезжать, — предположил я. — Но что толку гадать? Давайте лучше искать место для ночлега. В горах темнеет быстрее, а нам ещё…

Договорить я не успел.

— Смотрите! — неожиданно закричал Добран, перебив меня. — Смотрите! Вон там!

Мальчишка показывал пальцем в небо, я поднял голову, присмотрелся и увидел кружащих высоко над нами двух ящеров. Из-за большого расстояния мне было трудно определить их точные размеры.

— Надеюсь, это не шептокрылы, — сказал я.

— Шептокрылы летают по одному и так низко не спускаются, — ответила Ясна. — Это мглецы. Они как раз в это время на охоту выбираются.

Я быстро слез с гусака, передал поводья Добрану, а сам принялся доставать из мешка заранее приготовленные промасленные тряпки. Затем отломал от ближайшего дерева подходящую ветку и сделал факел. Зажёг его, протянул Ясне и сказал:

— Держи!

— А может, лучше ты его будешь держать? — предложила девчонка.

— Каждый будет держать свой факел! — жёстко и уверенно произнёс я. — Если, конечно, не хочет, чтобы его мглецы сожрали! Держи!

Ясна взяла факел, испуганно на него косясь, а я принялся делать следующий. С Добраном проблем не было — мальчишка взял факел, как мне показалось, даже с интересом. Затем я сделал для себя и выдохнул.

Но как оказалось, выдохнул я рано — в небе над нами кружилось уже полтора десятка мглецов, размахивая своими здоровенными бордово-бурыми крыльями. Они двигались кругами, постепенно сужая спираль и снижаясь медленно, но неуклонно. При каждом витке крылатые ящеры опускались на метр ниже, радиус их круга сжимался. Это был охотничий заход. Звери считали нас своей законной добычей и собирались поужинать. И это не радовало.

Мглецы были чем-то похожи на мрагонов: вытянутое тело, длинная шея, продолговатый череп, острые, длинные зубы, здоровенные когти на сильных лапах. Размером тела они были немного меньше своих нелетающих собратьев, но огромные крылья создавали иллюзию, что мглецы очень большие.

И я понял, что отогнать этих ящеров факелами вряд ли получится. И пришло понимание, что костёр надо было разводить раньше. Но с другой стороны, раньше не было возможности, так что нашей вины в том, что всё так сложилось, не было. Ну, если не считать выбора дороги.

— А может, поэтому и запрещено сюда ехать? — сказала Ясна. — Из-за них.

— Может, и из-за них, но сейчас меня это меньше всего волнует, — ответил я, осматривая местность, в надежде найти хоть какое-то естественное укрытие.

Но к сожалению, рядом ничего подходящего не было: ни пещеры, ни утёса, ни оврага. Только одно раскидистое дерево стояло примерно в тридцати метрах от дороги. Непроходимым препятствием для мглецов оно стать не могло, но широкая крона, плотные ветви и густая листва вполне могли защитить нас от стремительных атак сверху, не позволив ящерам пикировать. Да и отбиваться факелами, прижавшись спиной к дереву, намного лучше, чем когда спина незащищена.

— К дереву! Бегом! — скомандовал я и бросился туда первым, потянув за собой гусаков, Ясна и Добран рванули за мной.

Когда добежали, я принялся раздавать указания:

— Добран, привязывай гусаков к стволу! Верёвки на сёдлах. Крепко привяжи, чтобы от страха не убежали. И стой возле них! Мглецы сначала гусаков попытаются утащить, ты для них менее интересен. Стой спиной к дереву. В одну руку возьми кинжал, в другую — факел. Как полезут на тебя, отбивайся. Лучше факелом, эти твари огня должны бояться.

Мальчишка кивнул и бросился выполнять указание. Это было непросто: гусаки хрипели и пытались вырваться. Чувствовали хищников.

— А ты доставай лук, — сказал я тем временем Ясне. — Как только опустятся до расстояния, что точно не промахнёшься, начинай стрелять. Когда стрелы закончатся, отбивайся факелом и кинжалом.

— Поняла, — ответила Ясна, тут же достала лук и вложила в него стрелу.

А пока мы бежали и разговаривали, ящеры опустились совсем уже низко, и нападения стоило ожидать с секунды на секунду. Жуткие зубастые твари пугали даже меня, что было говорить о Добране — мальчишка, натурально трясся от страха.

Но вариантов у нас не было — надо было отбиваться. Я покрепче сжал в левой руке факел, а в правой — рукоять меча и приготовился. А самый смелый мглец, опустившись достаточно низко, облетел дерево большим кругом и теперь нёсся прямо на меня, выставив вперёд когтистые лапы и демонстрируя мне все свои зубы.

Началось.

Дорогие читатели!

После этой главы я открываю подписку. Буду очень благодарен всем, кто купит книгу и продолжит её читать именно на этом портале, на АТ.

Заранее всем спасибо!

PS

По уже сложившейся традиции в благодарность за награды вам в гостевую сказать спасибо придут чибики, очень похожие на героев книги. )