Повелитель огня II

Глава 12

Нас вели молча. Сначала по большой пещере, затем по каменному коридору, расширенному явно искусственно. Стены в нём были ровные, местами отшлифованные, потолок поддерживался опорами. Кое-где на стенах виднелись кованые держатели для факелов.

Сначала уклона не было, потом пошёл небольшой подъём, и воздух сразу же стал свежее. Коридор расширился и вывел нас к выходу — в каменный проём на краю горы. Свет тут же ударил в глаза — уже вечерний, но после тёмной пещеры, этого хватило, чтобы нас немного ослепить.

Щурясь, мы вышли на огромное горное плато. Оно простиралось далеко и было относительно ровным. Вдали за ним виднелись вершины, снежные и острые, по бокам расстилались зелёные склоны, пересечённые ручьями и расщелинами. Вокруг обильно росли горные ели, карликовые сосны, рябина и различные кустарники. Воздух был чистый, холодный и немного разрежённый.

От пещеры начиналась каменная дорога и уходила по плато куда-то вдаль. По ней мы и пошли. Минут через десять-пятнадцать я разглядел впереди какое-то поселение. Издали оно выглядело как группа невысоких домов, сливающихся с камнем. Судя по всему, мы шли к нему.

Когда приблизились к этому поселению достаточно близко, я смог его разглядеть. Это был небольшой городок — довольно компактный и аккуратный. Каменные дома, отделанные серым плитняком, стояли рядами; некоторые из них поднимались в два, а то и в три уровня. Между домами шли прямые и чистые улицы. И довольно зелёные — старые ели и сосны росли прямо между зданиями, у каждого дома была разбита клумба или просажен газон.

И ещё, что сразу же бросилось в глаза: отсутствие городской стены и, соответственно, классических городских ворот и стражи. По периметру городка шёл только низкий каменный забор с земляным валом, едва выше колена — явно для обозначения границы, а не для защиты. Похоже, врагов у местных жителей не было в принципе, ничем другим такую кажущуюся беспечность я объяснить не мог.

Мы прошли внутрь без остановки, дорога плавно перешла в главную улицу, и мы продолжили движение по ней. Я с интересом осматривал городок, а он жил своей обычной жизнью. На улицах было довольно оживлённо, но при этом никакой суеты я не заметил. Гораны: мужчины и женщины шли по своим делам, их дети играли. А я, рассматривая местных жителей, вдруг понял, что никогда раньше не видел женщин-горанов или, как их ещё называли, горанок. И почему-то я был уверен, что они не должны особо отличаться от своих мужчин.

Видимо, сработал стереотип, выработавшийся при просмотрах фильмов в жанре фэнтези — в первую очередь сериала «Властелин колец». Там гномы-женщины, как правило, отличались от мужчин лишь отсутствием бороды, а в книгах Толкиена и этого отличия не было. А так как гораны у меня чётко ассоциировались с гномами, то и все стереотипы переложились. И как же я ошибался: горанки оказались стройными и по сравнению со своими мужчинами выглядели невероятно хрупкими. Это было удивительно.

На нас многие обращали внимание, но особого интереса никто не проявлял — посмотрели, да и дальше пошли. Ни неприязни к людям, ни страха я ни у кого не заметил. Это радовало. Да и вели нас не как пленников — оружие никто не наставлял, не угрожал, руки не связали. И в этом тоже была своя логика: меч, лук и кинжалы у нас забрали, и какую угрозу мы могли после этого представлять? Безоружные, втроём, без малейшего представления, где мы находимся. И без шансов выжить, если убежим.

— Куда вы нас ведёте? — спросил я у главы отряда.

— К королю Златеку Блистательному, — ответил тот, даже не взглянув на меня.

— Зачем?

— Так положено.

Спрашивать что-либо ещё у этого горана не имело смысла — вряд ли он мог удовлетворить моё любопытство. Его отряд просто делал свою работу: встретили чужеземцев — вели к королю, согласно предписанию. Все вопросы следовало отложить до встречи с его величеством. А ведь я даже и не знал, что у горанов есть король. И если это так, и нас вели к нему, то, выходит, этот городок — столица Черногорья. Удивительно. Очень уж маленькая столица. И не менее удивительно, что мы, уйдя в горы, сразу же наткнулись на неё.

Дальше мы шагали молча, и я продолжал разглядывать городок. Смотреть было на что: Один горан катил по дороге телегу с дровами — невиданное зрелище в других частях Девятикняжья, другой нёс куда-то здоровенную корзину с овощами, третий тащил за собой на верёвке упирающуюся козу. Во дворе одного из домов дети играли в какую-то игру, бросая каменные шары по размеченному на земле полю. Возле другого дома, у стены, сидели на лавке два старика и о чём-то оживлённо спорили, равнодушно посмотрели на нас и продолжили спор.

Мы прошли мимо кузни, через открытые ворота которой я смог разглядеть, как широкоплечий горан-кузнец в кожаном фартуке катит перед собой тележку с рудой; мимо лавки, где молодая продавщица-горанка расхваливала пожилой покупательнице свой товар; мимо харчевни, где народ уже начал собираться на ранний ужин. Шли довольно долго — городок оказался не таким уж и маленьким.

В итоге мы добрались до большой квадратной площади, вымощенной каменными плитами. За ней почти сразу же начиналась гора, а по центру располагался плоский пьедестал — возможно, для собраний или церемоний. По краям площади высокие ели, а одна сторона — та, что была ближе всего к горе, упиралась в здоровенный трёхэтажный дом.

Широкое, монолитное здание, сложенное из гладкого, почти чёрного камня, выглядело внушительно. Посередине вытянутого переднего фасада располагались двойные железные двери, отполированные до блеска. Над входом висела золотая эмблема: круг с расходящимися лучами и перекрещёнными в центре топором и молотом. По обе стороны от дверей стояли высокие статуи — одна с боевым топором, другая с кузнечным молотом. Похоже, топор и молот были символами горанов, что в целом логично. Два боковых крыла уходили вглубь склона.

Никаких украшений, кроме эмблемы и статуй, не было: ни башенок, ни шпилей, ни флагов, ни караула, ни вычурной лепнины, ни каких-либо прочих проявления роскоши и власти. Всё выглядело крепко, надёжно, но очень уж сдержанно. Это был не замок, не дворец, а именно дом, хоть и очень большой. И он никак не походил на резиденцию короля. Либо у горанов был очень уж скромный король. Или очень бедный.

Но судя по ухоженному и чистому городу и отсутствию на улицах нищих и даже просто бедно одетых горанов, версию с бедностью я отмёл сразу. Похоже, скромный. Либо у жителей Черногорья термин «король» обозначал не совсем то, что у людей. Возможно, это было что-то типа цыганского барона — звучит пафосно, а по факту просто глава общины или города.

Мы подошли к дому и остановились перед ступенями, ведущими к дверям. Один из бойцов поднялся по ним и дёрнул за верёвку, торчавшую из одной створки. Внутри раздался звон колокольчика. Секунд через двадцать створка приоткрылась, и на крыльцо вышел пожилой горан в сером кафтане. Он окинул нас взглядом и спросил:

— Что вам нужно?

— Привели чужаков, — ответил командир отряда. — Их нужно показать королю.

Пожилой горан молча кивнул и отступил за дверь. Через пару минут на крыльце появился другой — судя по дорогой одежде, явно не из прислуги. Вышедший был одет в тёмно-красный кафтан из плотной, качественной шерсти, богато расшитый по подолу и рукавам золотой нитью. Поверх кафтана — кожаный жилет, плотно облегающий корпус и подчёркивающий телосложение. Жилет был закреплён широким кожаным поясом с тяжёлой литой пряжкой, на которой красовались всё те же перекрещённые топор и молот. Видимо, это был какой-то сакральный символ — возможно, знак рода. На ногах — высокие сапоги без каблука из мягкой и хорошо выделанной кожи.

Этот горан, как и все его сородичи, был коренастым и невысоким, но казался ещё более широкоплечим, чем другие. При этом он был довольно-таки молод — густая рыжевато-каштановая борода, подстриженная аккуратно, но без излишней тщательности, совершенно не скрывала его возраст. Гладкая, без морщин, кожа на лице и живые любопытные глаза выдавали в нём юношу.

— Кто это? — с ходу спросил вышедший, с интересом оглядев меня с Ясной и Добраном.

— Люди, — ответил командир отряда.

— Вижу, что не альвы. Что это за люди? Где ты их нашёл, Зарек?

— В нижней пещере. Их надо показать королю.

— Что они делали в пещере?

— Я не знаю. Моё дело — задержать чужаков и доставить их сюда, а не допрашивать.

— Они на вас напали?

— Нет. Они сложили оружие, когда увидели нас. И не сопротивлялись.

— Это хорошо. Вы можете идти, я разберусь с ними.

— Но я не могу оставить их тебе, Горек, — возразил командир отряда. — Они могут быть опасны, я несу за них ответственность.

— Если ты забыл, Зарек, что написано в королевском твердослове, то я тебе напомню! — насупившись, произнёс молодой горан. — Там написано, что в отсутствие короля Златека Блистательного в случае опасности руководство Дрекбором переходит его старшему сыну Рудеку, а в отсутствие их обоих — к младшему сыну Гореку, то есть мне!

Меня развеселили имена горанов: Златек, Горек, Зарек, Рудек — словно в Чехию или Польшу попал.

— И ещё я хочу тебе напомнить, что отец с братом до завтра в отъезде, — продолжил отчитывать воина сын короля. — Поэтому жизнями пленников буду распоряжаться я!

А вот фраза про распоряжаться жизнями пленников не порадовала. Более того, она меня откровенно напрягла.

— Я ничего не забыл, — ответил глава отряда. — Но в твёрдослове сказано, что руководство к тебе переходит в случае опасности.

— Ты хочешь сказать, что трое вооружённых чужеземцев в Дрекборе — это не опасность? — с искренним изумлением воскликнул Горек.

— Мы отобрали у них оружие, — попытался оправдаться бедный Зарек.

— Считаешь, это сделало их менее опасными?

— Полагаю, да. Учитывая, что один из них — ребёнок.

Горек вздохнул и призадумался на какое-то время, а затем неожиданно заявил:

— То есть, ты считаешь, что они не опасны? Если так, то они не пленники, а гости. Оставь их и уходи. А завтра утром они предстанут перед королём, и он решит их судьбу.

— Я не говорил, что они не опасны, — возразил глава отряда. — К тому же когда мы их встретили, у одного из них в руках был факел. С настоящим огнём, живым.

— Даже так? — удивился сын короля и обратился ко мне, видимо, посчитав меня главным, что было вполне логично: — Где вы взяли факелы с живым огнём?

— Сделали, — ответил я.

— Как?

— Показать?

— Покажешь. Но не здесь. А вы идите!

Последняя фраза предназначалась Зареку и его бойцам. Но тот уходить не спешил.

— Я не могу оставить тебя одного с чужаками, — заявил командир отряда. — Я должен хотя бы дождаться, когда придёт твоя охрана.

— Зачем мне охрана? Что мне сделают мальчишка-полукровка и две пустышки? — сказал королевич и рассмеялся.

— Это люди, Горек, от них можно ожидать всё что угодно.

Прозвучало обидно, но, по сути, горан был прав — от людей можно ожидать любой гадости.

— Перестань, Зарек, — отмахнулся сын короля. — Они не смогут причинить мне вреда. Да и какой в этом смысл? Они никуда не убегут из Дрекбора. А если и убегут, то долго в горах не проживут.

— До нижней пещеры как-то дошли, — заметил Зарек. — И у них был факел с живым огнём.

— Вы свободны! — чуть ли не по слогам произнёс королевич и нахмурился.

После этого командиру отряда осталось лишь развести руками и подать знак своим бойцам, что надо уходить. Они все тут же развернулись и пошли прочь от королевского дома. А я стоял и думал, что значит «полукровка» и «пустышки». Мысли мои прервал сын Златека Блистательного. Прервал вопросом, который мы все были рады слышать.

— Есть хотите? — спросил королевич.

— Не отказались бы… — я запнулся, не представляя, как правильно называть этого горана с учётом его положения, и решил на всякий случай объясниться: — Прости, но я не знаю, с какими почестями следует обращаться к королевичу.

— Почести — лишнее, — отмахнулся молодой горан. — Вы не мои подданные, поэтому можете называть меня по имени — Горек. А как вас величать?

— Меня Долгоем, — ответил я. — А моих…

Я снова запнулся. Хотел было сказать, что моих братьев зовут Любором и Смыком, но во время боя с шепткрылом Ясна потеряла шапку, под которой обычно прятала свои длинные волосы, поэтому пытаться выдать её за юношу, было бы глупо.

— Моего брата — Смыком, сестру — Млавой, — закончил я представляться и поймал недовольный взгляд Ясны — Крепинской княгине не понравилось, что я назвал её именем служанки.

Выслушав меня, горан почему-то усмехнулся, после чего приоткрыл одну из створок и крикнул:

— Платек!

Тут же из дома выскочил уже знакомый нам пожилой слуга в сером кафтане.

— Забери гусака, — сказал ему Горек. — Покормите, напоите, в общем, позаботьтесь о нём.

Платек кивнул и подошёл к Добрану, мальчишка передал ему верёвку, на которой вёл ездового ящера, и слуга куда-то повёл нашего Желтка. Тот не сопротивлялся.

— Ну а вы проходите в дом, люди добрые, — обратился к нам Горек и глубокомысленно добавил: — Надеюсь, вы действительно добрые.

— Точно не злые, — сказал я, поднимаясь по ступеням.

Королевский дом и внутри выглядел довольно скромно. Однозначно не дворец: ни золота в отделке, ни дорогих гобеленов на стенах, ни хитрых изразцов, ни мраморных колонн или статуй. Стены — из гладкого, блестящего тёмного камня; потолок — сводчатый, подпираемый арками, на которые были нанесены простые узоры; пол — тёсаный камень, укрытый узкими дорожками из плотной шерсти, окрашенной в землистые тона.

А освещалось всё, к моему удивлению, светильниками с магическим огнём. Впрочем, если подумать, ничего удивительного в этом не было: в качестве источника света магический огонь был намного удобнее обычного — он не чадил, не создавал риск пожара, и одного запаса хватало надолго.

Светильники были везде: они свисали с потолка, располагались в нишах, стояли на высоких подставках. Света было так много, что каменный дом с отделкой, выдержанной в тёмных тонах, совершенно не казался мрачным. Более того, он выглядел уютным.

— Вели накрывать стол! И побыстрее! — приказал королевич слуге, стоявшему у дверей внутри дома, а когда тот сорвался с места и умчался выполнять приказ, Горек по-свойски махнул нам рукой, давая понять, чтобы мы следовали за ним, и сказал:

— Пойдёмте сразу в трапезную.

Мы прошли через большой зал, далее — по широкому коридору до лестницы, по ней спустились в большое, прямоугольное помещение без окон. Стены его были украшены огромными медными панно с изображением сцен из жизни горанов: битвы, охота, добыча руды в шахте, переход через перевал, штурм какой-то крепости. И ни одного изображения застолья или какого-нибудь праздного времяпрепровождения. Похоже, гораны были суровыми ребятами и на глупости время не тратили.

В центре помещения стоял длинный, узкий стол из чёрного дерева, по обе стороны от него — скамьи без спинок, но с мягкими шерстяными подстилками. Во главе стола возвышалось что-то среднее между троном и креслом — явно, место короля. Покрыт стол был тёмной скатертью с золотистой вышивкой по краям. Перед каждым местом стояла серебряная тарелка, рядом с ней — ложка, нож с коротким лезвием и чашка из полированного рога с серебряным ободом. Никаких излишеств. Разве что света было с избытком, на мой взгляд, несколько фонарей вполне можно было бы и убрать.

Горек сел на одну из лавок — примерно посередине, мы устроились напротив него. Сын короля Златека Лучезарного оглядел нас, усмехнулся и задал ещё один вопрос, который удивил меня пуще предыдущего:

— Ну а как вас по-настоящему зовут?

— А с чего ты решил, что я назвал тебе ненастоящие имена? — спросил я.

— Если ты ещё не понял, то я тебе объясню: я распознаю враньё сразу же.

Заявление было сильным, но очень уж это всё походило на то, что Горек пытается меня взять, как говорили в моей прошлой жизни, на понт.

— И каким же образом ты его распознаёшь? — поинтересовался я.

— Ты назвал свою спутницу сестрой, но она смотрит на тебя влюблённым взглядом, и это не сестринская любовь, — ответил горан. — И ещё ей не понравилось, что ты назвал её тем именем.

Ясна густо покраснела и бросила на Горека испепеляющий взгляд, но тот лишь улыбнулся в ответ. Этот парнишка оказался не таким уж простым, как показалось на первый взгляд. Можно было и не пытаться пропихнуть ему легенду о том, что мы отправились в горы, чтобы добыть для лекаря яйцо шептокрыла.

— Меня зовут Владимир, моих спутников — Ясна и Добран, — сказал я. — Это наши настоящие имена. Но кто мы такие, я тебе сказать не могу.

Я решил, что не стоит обматывать того, кто пригласил нас за стол и пока не проявил враждебности. К тому же не факт, что получилось бы обмануть. А злить горана не хотелось.

— А что вы делали в нижней пещере, скажешь? — спросил Горек.

— Прятались от шептокрыла, — честно ответил я.

После моих слов королевич почему-то помрачнел и нахмурился.

— Я тебя не обманываю, — сказал я. — Мы действительно там прятались от шептокрыла. Он пытался на нас напасть, когда мы шли по горной тропе.

— Верю, что не обманываешь, — тяжело вздохнув, произнёс Горек. — Не только на вас шептокрылы пытаются напасть. Сейчас по главной тропе практически невозможно пройти. Уже второй месяц как. Поселились на нашу голову, и никак их не прогнать.

— То есть, раньше здесь эти зверюги не водились? — уточнил я.

— Если вы ничего не знаете о шептокрылах, то я объясню. Они обычно живут намного выше в горах. Иногда, конечно, могут спуститься во время охоты, но очень редко. А гнёзда так вообще никогда внизу не строили. А тут прилетели двое и поселились прям на тропе. Там уступ в скалу уходит на несколько саженей — идеальное место для них. Скала от ветра защищает, внизу вся долина как на ладони, — королевич сделал паузу, покачал головой и со злостью добавил: — Сделали там гнездо сволотины зубатые — три деревни от нас отрезали.

— И никак в эти деревни теперь не попасть? — поинтересовался я.

— В обход можно, — ответил Горек. — Но там два дня дороги, а раньше по тропе от южного выхода из нижней пещеры до ближайшей деревни за два часа добирались.

— Значит, и у нас шансов по той тропе пройти не было, если там дальше гнездо. Хорошо, что не стали пытаться.

— Никаких шансов! Они уже, наверное, яйца отложили, и кто-то один всегда сидит в гнезде, — горан замолчал, призадумался о чём-то и с грустью добавил: — Если потомство выведут, то всё.

— Что всё? — осторожно спросил я.

— Навсегда останутся здесь. Это молодые шептокрылы, и это их первое гнездо. Пока они не вывели потомство, их ещё можно прогнать, а потом уже только уничтожать. А это нереально.

— А прогнать реально?

— Тоже нет. Чтобы прогнать, надо уничтожить их гнездо. Тогда они улетят делать новое в другое место — подальше отсюда. Но гнездо уничтожить невозможно.

— А вы пробовали?

— Ты точно видел шептокрыла? — спросил горан, посмотрев на меня с подозрением.

— Как тебя сейчас, — ответил я. — Видел и даже дрался с ним.

— Не ври, Владимир! — Горек насупился. — Если ты забыл, что я вижу враньё, то я тебе напомню!

— Да ничего ты не видишь. Потому что с шепткорылом я дрался и неплохо подпалил ему морду факелом. Но признаю, победить такого зверя нереально. Мы чудом отбились от него. А вот если стоит задача прогнать, а не убить, то шанс есть. По крайней мере, огня он боится. И если постараться, то их гнездо можно поджечь.

— Чтобы его поджечь, к нему надо подобраться, — резонно заметил королевич. — А это невозможно.

— Но, если вы этого не сделаете, они выведут потомство и будут дальше расселяться, — заметил я. — И рано или поздно в ваш город прилетят. Или в деревни ваши. Что тогда будете делать?

— В Дрекбор они прилететь не могут, — отрезал Горек. — И в деревни тоже.

— Почему?

— Потому что вокруг каждого поселения стоит чаровал, через который ни один зверь не пройдёт.

— Так, они же летают, а не ходят, — заметил я.

Горек посмотрел на меня, как на идиота и ответил:

— А возле каждого дома стоит чаростолп! К ним ни один зверь не подлетит: ни шептокрыл, ни мглец, вообще никто.

— А почему, если эти чаростолпы так хорошо отгоняют зверей, вы не возьмёте один из них и не пойдёте под его прикрытием к гнезду шептокрыла? — удивился я.

— Вот ещё я не объяснял пустышкам, как работает чарозащита, — покачав головой, произнёс королевич. — Но если ты не знаешь, то я объясню. Ни чаровал, ни чаростолп не могут отогнать зверей сами по себе. Их отгоняет сила земли, которую при помощи чар призывает чаровал или чаростолп. Понимаешь?

Я утвердительно кивнул, проигнорировав обидное «пустышка», хоть мне и хотелось выяснить, что означает этот термин. А Горек продолжил рассуждения в своей необычной манере:

— И если ты не знаешь, а ты явно этого не знаешь, я объясню тебе, что мы строим города и деревни лишь вокруг мест силы — мест, где силу земли легче всего ощутить и принять. В таких местах живут ведуны и ставят чарокузни, возле них чарозащита работает лучше всего.

— А их много, таких мест?

— Не то чтобы очень, но достаточно. Ведуны находят подходящие без проблем. Но даже в слабом месте при доступе к земле чаростолп, если его правильно сделать и хорошо вкопать, всегда сможет взять достаточно силы, чтобы отогнать зверей. Чарокузню в таких местах не поставить, а чаростолп — без проблем. Земля всегда делится силой. А вот камни пустые. Поэтому на горной тропе, на скалах, чаростолп бесполезен — ему неоткуда там брать силу.

— А кроме чаровала и чаростолпа, не существует никакой чаровничьей защиты? — спросил я.

Горек усмехнулся, нащупал на шее кожаный шнурок, потянул за него и извлёк из-под рубахи крупный, размером с жёлудь, кристалл, налитый густым зелёным светом. Продемонстрировал его мне и сказал:

— Этот амулет способен отогнать мглеца или мрагона, даже трёх разом, но именно отогнать — ущерба он им не наносит. А шептокрыл, мало того что здоровенный, так ещё и будет гнездо защищать — там никакой амулет не поможет. Только чаростолп. Или зачарованное оружие.

— А у вас такое есть?

— Есть. Но им надо драться на равнине. Как ни старайся, каким оружием ни размахивай, а разок тебя шепткорыл крылом в любом случае зацепит, и полетишь ты вниз со скалы, как тот мглец на добычу. Там чтобы до гнезда дойти, надо почти две версты по горной тропе шагать.

— Да уж, действительно ситуация сложная, — согласился я.

— Ну а ты что думал, мы здесь дураки и не перепробовали все возможные варианты?

— А ночью пытались туда пробраться, пока шептокрылы спят?

— Пытались. Мглецов столько налетает, что хоть обвешайся амулетами — бесполезно. А отбиться от огромной стаи на тропе невозможно. Много бойцов потеряли.

— А огненный щит?

— Пробовали — сгорает до того, как половину пути проходим. Там на тропе изгибы, идти неудобно, большой щит не утащить. Последние сто саженей настолько узко, что надо боком идти, грудью к скале прижимаясь. Там никаким щитом не прикроешься.

— А если сверху спуститься?

— Бесполезно, там скала неприступная, и утёс прикрывает уступ.

Королевич хотел ещё что-то рассказать про шептокрылов, но в этот момент открылась дверь, и в трапезную очень тихо вошли две симпатичные девушки-горанки с огромными подносами, заставленными едой. И у меня снова возник когнитивный диссонанс.

Невысокие, чуть ниже, чем мужчины-гораны, стройные, я бы даже сказал, фигуристые служанки с красивыми личиками и роскошными длинными рыжими волосами, убранными под повязки, выглядели так, будто сошли с обложки модного журнала, если бы такой существовал в Девятикняжье. Они были одеты в одинаковые строгие туники из тёмно-синей шерсти, длинные, до самых щиколоток, без вышивки, без узоров. Поверх туник — белые фартуки, на ногах — невысокие кожаные башмаки с большим каблуком.

Но при всей строгости униформы она была идеально пошита и безупречно сидела на девушках, подчёркивая их прекрасные фигуры. Возможно, более возрастные горанки выглядели иначе, но эти две служанки — потрясающе. Даже на мой привередливый человеческий вкус. Как по мне, они вообще не отличались от людей, что меня невероятно удивило.

Служанки действовали быстро и не проронили ни слова. Одна поставила перед каждым из нас глубокую миску с похлёбкой — жирной, с тёмными корнями и мясом и выставила на стол две большие чашки. В одной был хлеб из муки грубого помола с тёмной коркой, в другой — солёные грибы.

Вторая девушка поставила на стол четыре глиняные кружки с каким-то питьём и положила две тонкие доски. На одной из них были ломти вяленого мяса, на другой — куски плотного сыра с обожжённой коркой, пахнущего копчёностями. Горанки выставили всё на стол, чуть поклонились и быстро покинули трапезную — так же тихо, как и пришли.

— Ты чего так засмотрелся на моих служанок? — обратился ко мне Горек и усмехнулся. — Понравились?

— Милые девушки, — ответил я. — А засмотрелся потому, что никогда раньше не видел так близко горанок. Они очень похожи на людей, и это меня удивило.

— К сожалению, похожи, — произнёс Горек. — И тут уж ничего не поделаешь. Приходится мириться с тем, что женщины у нас не такие красивые, как мужчины.

Королевич вздохнул, развёл руками, поймал наши недоумённые взгляды и расхохотался.

— Шучу я. Наши женщины самые лучшие и самые красивые. Но вам, наверное, очень интересно, как отличить горанку от женщины-человека?

— Не то чтобы прям очень, но интересно, — признался я.

— Мы легко отличаем, и люди, кто много общается с горанами, отличают. Но самый надёжный способ: по зубам. У горанов их двадцать шесть.

Сказав это, Горек улыбнулся во все свои три дюжины зубов, если не соврал, конечно, что их у него именно столько.

— Так себе способ, — заметил я. — Не будешь же ты просить открыть рот и считать.

— Зато надёжный. И если понадобится точно знать, заставишь рот открыть. Но ты лучше ешь, а не болтай, пока похлёбка не остыла. И вы ешьте!

Последняя фраза была обращена к моим спутникам.

— Они не могут начать есть раньше хозяина, — пояснил я. — К тому же ты королевич.

— Ну я начал, — сказал Горек и, зачерпнув ложкой похлёбку, отправил её в рот.

После этого и мы с Ясной и Добраном приступили к еде. Она оказалась очень вкусной, и дело было вовсе не в том, что мы давно нормально не ели. Королевские повара действительно постарались: похлёбка была наваристой, ломти мяса таяли во рту, а напиток, похожий на квас, отлично освежал.

Ели мы не спеша, наслаждаясь вкусной едой, а когда наконец-то закончили трапезу, Горек спросил:

— Скажи мне, Владимир, а чего вы в горы-то полезли? Люди по нашим тропам обычно не ходят.

— Хотели добраться до перевала, — ответил я. — Нам нужно перейти через горы, чтобы попасть в Каменец.

— Перейти через горы? Ты серьёзно? — Горек рассмеялся так, что аж захрипел и стал задыхаться и лупить от переизбытка эмоций ладонью по столу, а когда просмеялся, добавил: — Скажи, что ты пошутил.

— Я не пошутил, — ответил я. — Но судя по твоей реакции, переход через горы может оказаться немного труднее, чем я представлял.

— Не знаю, что ты там себе напредставлял, — сквозь смех произнёс королевич. — Но через горы вам не пройти.

— Возможно, и так, но если вы нас завтра утром отпустите и вернёте нам наше оружие, мы попытаемся.

— Может, отпустим.

Мне не понравилось это «может», и очень хотелось узнать, от чего зависят наши шансы благополучно покинуть город горанов, но торопить события и усугублять ситуацию не хотелось. К тому же, как я понял, самый короткий путь к перевалу лежал мимо гнезда шептокрылов по той тропе, что Горек назвал главной. И словно в подтверждение моим мыслям, королевич произнёс:

— Вам в принципе не пройти через горы, это нереально для людей. А теперь, когда тропу перекрыли шептокрылы, это нереально втройне!

— А если я их прогоню? — спросил я.

— Ты не умеешь шутить, Владимир, — сказал Горек. — Это не смешная шутка.

— Я не шучу.

— И как ты собираешься их прогнать?

— Сначала пообещай, что вы отпустите нас после этого. Или пусть твой отец завтра пообещает. И тогда я скажу как.

— Но мы вас в любом случае отпустим, — искренне удивившись, произнёс Горек. — Зачем нам вас здесь держать?

— Но ты только что сказал: может! — напомнил я.

— Я сказал: может, утром! — пояснил горан. — Если ты плохо слышишь, то я повторю: может, мы вас утром отпустим!

— А может, нет?

— А может, не утром.

— И от чего это зависит?

— Владимир, ты остановился в королевском доме, и будет не очень красиво покинуть его, не увидевшись с королём. Отец расстроится — не так часто к нам заходят люди, да ещё и с факелами из живого огня. Отец должен с вами поговорить. А после этого идите куда угодно. Но я бы на вашем месте вернулся вниз.

Да уж, нелепая ситуация вышла — не поняли друг друга. Но в любом случае отказываться от своего предложения я не собирался — было понятно, что пройти к перевалу мы сможем лишь по этой тропе. Горек сказал, что они ходят к своим деревням каким-то обходным маршрутом, но кто нам его покажет? Поэтому выбор был невелик. А вот идея, как прогнать гигантских летающих ящеров, пришла.

— Так ты мне расскажешь, как собираешься прогонять шептокрылов? — спросил Горек.

— Завтра, когда твой отец приедет, расскажу, — ответил я. — Мне надо доработать план.

— Ну тогда расскажи что-нибудь другое.

— Что именно тебя интересует? — уточнил я.

— Да что хочешь рассказывай, всё пойдёт, у нас здесь ужасно скучно, — тяжело вздохнув, произнёс королевич. — В любом случае, ваши гостевые горницы ещё не скоро приготовят. Мальчишка хоть сейчас может пойти отдыхать, а вам двоим кровати делают под ваш рост.

— Расскажи ему, как ты камнерога пришиб, — неожиданно «проснулась» молчавшая весь вечер Ясна.

— Ты пришиб камнерога? — удивлённо воскликнул Горек.

— Было дело, — ответил я. — Но там не такая уж и интересная история.

— Рассказывай!